По сути дела, миры правых и левых держатся друг за друга и не могут разойтись. Будучи заняты национальным вопросом, опираясь на все классы, они участвуют в политико-экономической системе капиталистической демократии. Радикально-социалистический мир привязан прежде всего к демократической стороне капитализма, но, защищая демократию, он защищает капитализм, который пользуется ею. Мир националистический привязан прежде всего к капиталистической стороне демократии; но он связан с миром демократии деловыми узами и он нуждается в демократии, чтобы сохранить блага, которые она ему доставляет. Мир левых более прямо склоняется к парламентарно-демократическому режиму, однако на деле другой мир не уступает ему в этом. Ибо мир правых нуждается в некоторой свободе прессы, в некоторой свободе мнения, – он не стоит во главе правительственной машины, но манипулирует ею с помощью прессы и общественного мнения. И опирающийся на эти два мира мир капиталистический нуждается в либеральном режиме, или же цепляется за некоторые его пережитки, как и мир крестьянский.
С обеих сторон есть легкомысленные элементы, которым хочется отделиться, но эта тенденция – с одной стороны, поползновения ФД, с другой – поползновения коммунистические – поверхностна и лишена будущего. Может ли «Французское Действие» увлечь за собой правый блок? А коммунизм – левый блок? Нет и еще раз нет.
В конечном счете у левых есть орудие шантажа – выборы; у правых другое орудие шантажа – пресса. Оба они дорожат этим отменно отлаженным и совершенно условным обменом угрозами.
Два мира держатся друг за друга, но способ, каким они это делают, не позволяет ни одному из них получить преобладание.
Ниспровергая демократию, мир правых покушался бы на капитализм, а миру левых, чтобы уничтожить капитализм, пришлось бы уничтожить демократию.
В свете этого анализа мы лучше поймем события 6–12 февраля.