Феодал

Глава 8 Все из-за денег

«Ещё и плюётся, зараза!»

Я достал из ножен клинок и пробным ударом снёс увесистую колючку, подняв облако пыли. Волшебный меч справился с задачей там, где обычный только затупился бы. В связи с этим меня разобрало любопытство.

— Раз хочешь драться, сам напросился! — выкрикнул я и бросился на одну из массивных нижних конечностей.

Царь-шишка думал, что он неуязвим, но артефакт Аластора доказал обратное. Меч при каждом попадании становился тяжелее и легко входил, чуть ли не по рукоять. Раздробив окончательно стопу, я взял ноги в руки и бегом. Монстр потерял точку опоры и накренился вправо. Как-то не хотелось быть придавленным такой махиной.

Успел вовремя — главарь шишек смял окружающие его сосны как траву и застыл. Это мне и требовалось. В следующие пять минут я проводил вскрытие его макушки, отсекая всё ненужное. Единственное, что тормозило работу — это вязкая смола, облепившая лезвие. Она утяжеляла вес меча, плюс к нему липнул всякий сор. Противная штука.

Мои труды оказались не напрасными — я добрался до семени. Вот только это была махина с целую бочку! Адулай хоть и нашкодил, но вернулся ко мне с повинной. Я достал из подсумков верёвку и обвязал в месте отхождения «крыла» от ядра семени, взяв на буксир. Другой конец прикрепил к луке седла и шлёпнул животину по крупу.

Медленно, но верно мой трофей покинул утробу царь-шишки. Я не стал его отвязывать и так дотащил до врат, волоча массивное семя по земле. В этот момент я понял, насколько же важны в экспедициях носильщики. Так бы отдал приказ и нужный человек делом занимается, помогает, но приходится всё самому.

«Дорога смерти» Нобуёси тянулась вглубь леса — мечник с усердием выполнял поставленную задачу. Я отвязал груз и вернулся к поискам хронолитов. В этот раз никаких сюрпризов — просто добежал, забрал и к следующему. На потревоженное стадо шишек я не обращал внимания, более того, у меня созрел замечательный план, как использовать эту ситуацию себе в плюс.

Несмотря на заминку с царь-шишкой, у меня получилось собрать аж четыре хронолита. Последний оказался ближе, чем обычно. Нобу тоже потрудился на славу: притащил целую гору зелёных семян. Мы взялись рассовывать их по мешкам, чтобы вынести всё разом. Это оказалось труднее, чем всё остальное. Липкие от смолы, они не хотели нормально влезать и цеплялись за всё подряд.

В итоге мы выползли из портала на постамент, и потащили по полу свой груз. Филипп противно заскулил.

— Погодите! Это невозможно, вы тут всё заляпаете.

— Господин Владимир, мне его проучить? — спросил Нобу, бросая свои мешки на пол и касаясь рукояти меча.

— Не надо, а ты лучше притащи нам тележку и не одну, — попросил я адепта, зная, что у них есть хозяйственное помещение с инвентарём для таких случаев.

Пока Филипп этим занимался, я передал информацию магу и послал Нобуёси решить проблему с повторным пропуском. Вскоре мы продолжили освоение новооткрытого серого мира, но сделали для халявщиков подлянку.

Нобу отвлëк внимание шишек на себя и собрал самое что ни на есть стадо. Когда открылись первые порталы, витязи не знали, с чем столкнулись и оголтело бросились в бой. Измазали в тягучей смоле себя и своих коней, некоторые так сильно прилипли к земле, что потеряли обувь.

И вот пока они там орали друг на друга и пытались понять, что происходит, я собрал ещë три хронолита и вернулся вовремя. Какой-то разозлившийся маг не нашëл ничего лучше, чем пульнуть по досаждавшей ему шишке огнëм.

Слава богу, никто не пострадал — другие его более опытные товарищи успели защитить народ. Однако пришлось в спешном порядке убираться во врата из-за дыма. Нобу тихой сапой убил пятьдесят шишек и ждал меня с мешками на выходе.

Мы практические единственные, кто успел оттуда что-то стащить. Даже экспедиционный корпус взял паузу — решили подождать, пока не выгорят леса, чтобы виверны не задохнулись.

Оценщик дал по полтиннику за одно семя и пять сотен за царь-шишку. Если в маглаборатории скажут, что это бесполезная шляпа, то цены на неë упадут, ну а если что-то толковое, то скупщик окажется в плюсе.

Нам же было всë равно — мы урвали высокую цену за этот продукт. Потом другие витязи еë по-любому собьют. Сто тридцать восемь шишек отправились в шишечный рай. Итого за всю нашу добычу мы выручили пятнадцать тысяч рублей. Баснословные деньги.

Когда я их забирал, сзади кто-то коснулся моей спины. Я обернулся и увидел чахоточного парня с огромными кругами под глазами и грязными немытыми волосами.

— Чего тебе? — спросил я его.

— На удачу, — прохрипел он и скрылся раньше, чем я успел ему что-то сказать.

После получения денег мы привели себя в порядок, отмылись, поели и отправились на рынок, не забыв забрать положенную нам сотку за открытие нового мира. Рублик к рублику. В первый же день Нобуëси отбил вложения в него в три раза, и я хотел его отблагодарить.

Обновки коснулось всë — от одежды до меча. Помимо этого, я взял ему отличного гнедого коня с комплектом нужного обмундирования. В общей сложности всë обошлось примерно в три тысячи рублей. Нобу в своей обычной манере прижал руки по швам и глубоко поклонился.

— Господин Владимир, простите, что обременяю вас расходами. Мне стыдно, что вы потратили на меня такую большую сумму.

— Прекрати, это моя обязанность. Ты подчиняешься, а я забочусь, чтобы ты ни в чëм не нуждался.

— Мой император, — Нобу в порыве благодарности опустился на одно колено прямо на рынке, чем вызвал любопытные взгляды.

— Что ты делаешь? Встань, — я взял его под локоть и поднял. — Это сейчас ни к чему, больше так не делай. Лучше скажи, чем ещё я могу помочь? Есть какие-то просьбы?

Нобу немного задумался и кивнул.

— Просьба есть.

Я жестом показал, что слушаю.

— Хочу на турнир. Глаза больше не болеют. Надо победить.

— Погоди, а неплохая идея, обязательно сходим, — демонстрация навыков Нобуёси заявит и обо мне, это хороший повод завязать с кем-нибудь из дворян знакомство.

Себе я взял несколько комплектов одежды: для повседневности и тренировок, для деловых встреч и для знатных приёмов. В последнем случае в ателье с меня сняли мерки и обещали доставить костюм в родовое поместье. Также я купил и себе, и Нобуёси кожаный лёгкий доспех, отличную пару прочных сапог, штаны, пояс и всякие мелочи для комфортной охоты в Межмирье.

В общей сложности мы потратили пять тысяч. Зато теперь никто не скажет, что Черноярский ходит в рванье. Марку тоже надо держать, чтобы привлекать на свою сторону опытных воинов. Идут туда, где пахнет силой, властью и деньгами. Поэтому я не скупился на траты.

Спустя три дня. Ростовское графство, поместье барона Рындина.

— Денис Юрьевич, ну а что же вы не хвастаетесь своим отпрыском, а? Молчите весь день как партизан, слова из вас не вытянешь.

Лицо барона Черноярского неприязненно дёрнулось, уши покраснели. Несмотря на попытки в безразличие, от благородного соседа не ускользнула эта заминка. Рындин сколотил своё состояние не мечом, а торговлей и хитростью. Он отлично разбирался в людях: знал, сколько и кому дать на лапу, когда нужно заключать союз, а когда уходить от ослабшего «друга».

— А что про него говорить? Шатается с каким-то басурманином, будь он неладен. Наплёл девкам с три короба, они и боятся теперь даже еду приносить…

— В смысле приносить? — Рындин поставил бокал с вином на столик, приятный ветерок с веранды стал хорошим дополнением к их совместному обеду. — Разве он не делит с вами трапезу?

Черноярский понял, что сморозил глупость, и поспешил исправиться.

— Да кто его разберёт? Привык к своей деревне по углам кишкоблудить… С роднёй по-человечески не хочет за столом сидеть, заперся у себя в сарае бирюком. Матери перечит, в доме жить не хочет, всё ему не так…

— Я слышал, он меньше чем за неделю получил зелёный ярлык и пять раз кряду открыл новые белые миры. Для деревенского юноши это потрясающий результат, мон шер*. Признайтесь, вы всё это время скрывали его от нас?

*мой дорогой (фр.)

Барона Черноярского припёрли к стенке, без своей помощницы-жены он не знал, как ему лучше утрясти эту щекотливую ситуацию. Дело в том, что об успехах бастарда семья узнала только вчера, самыми последними. Чтобы убедиться в правдивости слухов, Денис Юрьевич даже повторно навестил Великого посадника в Ростове и собрал урожай из серьёзных похвал.

Чиновник безостановочно жал ему руку, улыбался и благодарил за такой жирный приток денег в казну, а ошарашенный Денис Юрьевич только и выдавил из себя: «Да, очень приятно, очень приятно это слышать, рад служить Отечеству». По праву города-первооткрывателя ростовчане теперь могли «доить» новые миры целый месяц!

— Яблоко от яблони, как вы понимаете, — кивнул Черноярский и предложил чокнуться.

Пригубив отличное угощение, дородный барон добавил.

— Конечно, он диковат, и мы многое ему прощаем. В случае с мирами мальчику повезло, но надежд на него никто не возлагает. Сами понимаете, раз на раз не приходится. Не дай бог, конечно… В общем, я за него молюсь.

— Горячая кровь, что поделать, — кивнул Рындин, отлично понимая, что Черноярский спал и видел, когда же вернувшийся бастард загнётся в очередной попытке сколотить состояние.

«Кстати, о нём».

— Вы знаете, я тоже хотел вас порадовать своими успехами, несколько в иной сфере.

— Вот как? Ну-ка, Аркадий Терентьевич, удивите. Всегда знал, что наш союз — дело благодатное.

— У меня наклёвывается торговый партнёр из Османской империи. Он шепнул мне как-то на ушко, что падишах Кара-Аслан надумал расширять флот для войны с Венецией. Им сейчас как воздух нужна корабельная сосна.

— И что же? Где ты её здесь достанешь? У нас государственная монополия, пффф, такое себе предприятие…

— Ты дослушай, мон шер, — Рындин сплëл пальцы и сказал всего одно слово, но сказал выразительно, как посмаковал вкусную конфету. — Межмирье.

— Что Межмирье? Магические породы есть, да, но сосны? Добротные сосны в сорок метров ты не сыщешь.

— А как же ваш сын, Денис Юрьевич?

— Вы про этот бесполезный шишечный мир, что он открыл? Так, там давеча всё сгорело…

Рындин довольно усмехнулся и достал табакерку.

— Там уже всё восстановилось.

— Это как? — поперхнулся от неожиданности Черноярский.

— Туда в срочном порядке перебросили лесорубов из заключённых, разбивают лагерь и лесопилку. Всё пытаются разобраться, что же это такое случилось. Как после ужасного пожара весь лес разом восстановился? Слышал, даже строят теории о массовых галлюцинациях, но ключик к ларчику уже нашёлся, — хмыкнул Аркадий Тереньтевич. — У меня в исследовательском отделе свой человечек на прикормке. Ему-то и поручили разобраться с «бесполезными» шишками, пока остальные витязи и храмовники ищут разгадку.

— И что же он нашёл? — с любопытством спросил Черноярский и вытерся платком.

— Семена, которые сдал на продажу ваш сын, плодоносят сосной, и не просто плодоносят, а по десять раз, можете себе такое представить? Вырастают буквально за день. Добротная ровная древесина без сучьев. Срубил и жди следующую… Пока императорские не пронюхали, есть шанс заработать. Один ствол сейчас османы берут по триста рублей, следовательно, три тысячи за семя. Мой человек списал уже сотню как брак. Нам он отдаст сие добро за пятьдесят тысяч целковых. Если хочешь участвовать в этом празднике жизни — с тебя тридцать.

— Это почему же тридцать? — нахмурился барон. — Давай половину!

— Тут всё справедливо, Денис Юрьевич, пять тысяч за мои услуги.

— За парочку-то контактов? Жирно будет.

— Как хочешь, — пожал плечами Аркадий Терентьевич. — Не ты так Смольницкий согласится, дело выгодное. Ты ж мне как брат, понимаешь? Но надо торопиться, м-да, — вставил драматическую паузу Рындин.

— Думаешь, засекретят? — с тоской спросил Черноярский, у него сейчас не было лишних денег, почти всё вложено в хозяйство.

Кому-кому, а Смольницкому уступать такое предложение — смерти подобно. Этот семейный клан в союзе с двумя другими баронами уже давно угрожал феоду Черноярских. Их сдерживал лишь Рындин, под крыло которого спрятался Денис Юрьевич в попытке выжить. Таким образом, всё Ростовское графство было поделено на две противоборствующие силы.

— Такое долго не скроешь. Кто-нибудь из витязей догадается не продавать семена и тогда… Прикроют лавочку, — вздохнул Аркадий, стряхивая в пепельницу серую «колбаску» пепла.

— Мне надо подумать, — чуть ли взмолился Черноярский, но взгляд Рындина из дружелюбного резко стал морозным.

— А тут нечего думать, мон шер. Двести пятьдесят тысяч на двоих с плёвой сделки и я ещё должен тебя уговаривать? Или ты не уважаешь нашу с тобой дружбу?

— Полноте, Аркадий Терентьевич, просто тут много чего навалилось… Я… — он увидел, как по лицу Рындина на секунду скользнуло презрительно-покровительственное выражение, и это заставило его тут же ответить. — Да, я согласен, согласен — достану деньги.

— Завтра в десять вечера крайний срок. Не принесёшь, барон, пеняй на себя. Я ж знаю, твой сын хорошо поживился в последнюю неделю, незачем прибедняться. Состриг с него свои пени и притаился? Что, раскусил я тебя, а? Смотри, Денис Юрьевич, не шути так со мной, — снова тепло поддел Рындин и потряс пальцем в сторону барона, а тот выдавил из себя слабенькую дурацкую улыбочку.

Итак, я в общей сложности оттарабанил одиннадцать экспедиций. Большую часть из них вместе с новым помощником Нобу. Мечник оказался тем ещё трудягой и безропотно выдержал мой высокий темп.

Последние три дня мы не появлялись в поместье Черноярских. Ночевали прямо в храме, вставали и по шесть часов в день работали с зачисткой миров, остальное время тренировались.

На двух лошадях у нас получалось гораздо бодрее срывать хронолиты. Серые миры щёлкались как орешки, а деньги посыпались рекой. Я отложил шестьдесят две тысячи целковых — всё это пойдёт на найм лучших витязей. Мне уже некоторые намекнули, что не прочь присоединиться к такому параду везения.

Я стал нечто вроде местной знаменитости. Многие здоровались со мной за руку, лишь бы урвать толику этой ненормальной удачи. Также за нами с Нобу следили, отсчитывали время захода и готовились ждать у будки смотрителя. Завидев фигуру японца, они уже наперебой требовали им проходку в новый мир. Правда, для этого ждали, пока оформят Нобу, но действовать они стали гораздо шустрей.

В связи с этим наша работа усложнилась. Мне и нравилось и не нравилось такое пристальное внимание витязей. Его тёмная сторона приносила мне убытки, но плюсы всё равно перевешивали.

Мы перешли в режим жёсткой экономии и не позволяли себе ничего лишнего — я так решил, чтобы не расслабляться. Потому с прошлого похода на рынок мы ничего себе больше не брали и смогли скопить такую сумму.

«На суде с отцом деньги будут улетать только так».

У меня были грандиозные планы, но отдыхать тоже надо, поэтому я дал команду вернуться в поместье Черноярских, чтобы насладиться природой и тишиной. Всё же к городу я плохо привыкал с его мельтешением: все куда-то спешат и вечно от тебя что-то хотят.

Кинув конюху Борису пять рублей, я отдал на поруки лошадей и направился в свой сарай сменить одежду. Хоть мы и условились бездельничать, но форму поддерживать надо, поэтому отправились к Драйзеру.

— Здравствуйте, Владимир Денисович, — искренне улыбнулся мне мечник, — Давно вас не видно, но прекрасно слышно.

— Врут, всё врут, — отмахнулся я. — Что же уважишь нас? Хотел показать тебе своего стража, — я познакомил обоих и высказал небольшую просьбу. — Надо бы подучить его и проверить, на что способен. Ему ещё в воскресном турнире участвовать. Любая помощь пригодится.

Пока Драйзер принимал решение, я проверил его своим обновлённым даром и увидел следующее:

Отвага (80/100)

Амбиции (67/100)

Мечник (B)

Танцор ©

Предельный уровень развития — неизвестен.

Теперь я знал, что офицер моего отца ещё и стремился к чему-то большему, чем прозябать под крылом у опустившегося барона. Эту информацию я взял себе на заметку, а пока вместе с остальными образовал круг — Евгений Драйзер согласился на тренировочный поединок с Нобуёси. У них была разница в один ранг, но я не сомневался в предстоящем зрелище и не прогадал.

Дрались деревянными мечами. Стиль Драйзера напоминал отточенную миллионами ударов машину — ни одного лишнего движения, всë выверено, идеальный баланс защиты и нападения.

«Просто ноль риска», — отметил я про себя.

Первую минуту Нобу присматривался к противнику и отвечал зеркально, но, когда разобрался в манере боя немецкого мастера, моментально перешёл на свой безумный напор с молниеносной реакцией на контратаки. Казалось, он не фехтовал, он был продолжением меча и мог удивить Драйзера нетипичным движением, сменой стоек, специально раскрывался, заманивал под себя, вынуждая противника делать ход.

Невозможно было понять, что от него ожидать следующие пять секунд, при этом на подумать Нобу тоже не давал времени — приходилось либо принимать его правила игры, либо пятиться в глухой защите. Таким образом, он расшатывал уверенность Драйзера в собственных силах.

Мечи порхали, противники сходились и расходились, удары сыпались с той и с другой стороны, а собравшиеся ученики ловили каждое движение обоих мечников как нечто священное. В этом и правда была своя красота. Всегда завораживаешься, глядя на чужую, мастерски проделанную работу, так и тут. Было чему поучиться.

Нобу вошёл в раж и отбил прямой рубящий удар Драйзера рукояткой, уведя лезвие в сторону. Это было настолько технично и быстро сделано, что немец на секунду растерялся на контратаке Нобу. Он выгнулся дугой, чтобы уклониться и впервые его стойка сделалась шаткой. Этого игольного ушка в обороне оказалось достаточно для прозревшего японца, и он лёгким движением ноги сделал подсечку.

К чести Драйзера, он тоже попытался огрызнуться и в падении метнул меч в Нобу, тот в последний момент увернулся и бой закончился — клинок смотрел в грудь мастеру.

«Вот она разница в целый ранг», — восхищённо подумал я, мечник протянул ладонь и помог Драйзеру встать.

— Спасибо за урок, — сжав руки по бокам, Нобу уважительно поклонился, — Вы большой мастер. Мне было приятно с вами сражаться.

— Мне тоже, Нобуёси, ты вполне готов для турнира, желаю тебе удачи, — улыбнулся немец и протянул руку, мужчины закончили поединок на дружеской ноте.

Надо ли говорить, как после такого все ратные люди отца стали смотреть на «бесполезного басурманина»? Впрочем, на этом я не хотел заканчивать нашу тренировку и кинул Нобу его настоящий клинок.

— Теперь со мной, — велел я ему.

Обычно японец нещадно меня гонял, и ещё ни разу не удавалось у него выиграть, но за последнее время у меня возникла одна теория, как его можно победить. Хотелось проверить в полубоевых условиях.

— Владимир Денисович, вы уверены, что следует так рисковать? — удивлённо спросил Драйзер, остальным тоже показалось это чересчур, но я стоял на своём.

— Уверен. Нобу, не бойся меня задеть. Бьëмся до первой крови.

Мой спутник знал про стяжень, так что даже грубые раны мы сможем зарастить. Главное — не отрубать конечности и следить за ударами по внутренним органам — там поможет только целитель.

Мы встали в круг. Говорившие наперебой ученики притихли. Я ловил на себе скептические взгляды — тут никто не гадал по поводу победителя. Им было скорее интересно, как наглый бастард проиграет. Я сделал себе пометку не ломать меч Нобуёси, потому что никаких денег не напасёшься, а хорошее оружие стоило дорого.

Клинок Аластора с каждым разом для меня становился всё понятней. Если я мысленно прикладываю определённый эмоционально окрашенный приказ, он слушался лучше и поддавался изменениям остроты, веса, а также магической защиты. Такое ощущение, что он жил своей жизнью и надо было найти к ней шифр.

Ранг «С» против ранга «А». Почти нереальная задача. Так как Нобуёси успел хорошо узнать меня на тренировках, рассусоливать он не стал и сразу перешёл в атаку. Отражать его жалящие удары было той ещё морокой, потому я бился на пределе своих физических возможностей.

Звон сошедшихся мечей отдавал по ушам, временами летели искры, мы кружили по тренировочной арене и внимательно следили за изменениями в мимике, за напряжением и расслаблением мышц, но в то же время старались держать сознание чистым. Это было не только фехтование на мечах, эта была битва, прежде всего в головах. И я её проигрывал.

Невооружённым глазом было видно, кто держит пальму первенства. Нобу игрался со мной как с котёнком, но с котёнком огрызающимся. Так просто я ему не собирался отдавать этот бой. Пусть собравшиеся знают — их будущий барон с характером. Мне было важно расшатать умы гридней, пробить трещину в монолитном скепсисе насчёт достойности моих притязаний.

Одна только мысль, что я проиграю, заставляла остервенело отбиваться и искать лучший момент для атаки. Я готов был истощиться до последней капли, но постоять за себя. Когда отчаяние и силы дошли до предела, когда я почувствовал риск для своей жизни, меня словно отпустило.

Давившие на мозг тиски контроля ослабились, дальнейшие движения тело осуществляло само. На летящий сверху удар я ответил не блоком и отступом, а сделал шаг вперёд, убрав плечо вбок от возможного повреждения. У меня не было времени на полноценный удар клинком, поэтому левый свободный кулак угодил в печень.

Нобу отреагировал мгновенно и оттеснил меня градом ударов, я чуть было не выронил меч, но тут японец пригнулся на одно колено от дошедшей, наконец, боли. По его лбу посыпались градины пота, а зубы сжались. Я набросился на него, не давая продохнуть. Задача была измотать и попытаться добить.

То, что сейчас произошло, было похоже на недавний эпизод с тевтонцами: на короткий промежуток времени меч управлял своим хозяином. Я словно получал от него знания… Нет, не так. Я дотягивался до верхней планки, перескакивал на следующий ранг, и это ощущение давало прилив сил.

Все мои попытки закончить сражение были отбиты. Нобу отдышался и больше со мной не игрался. Кажется, я задел его гордость за живое. Таким сосредоточенным и смертоносным ни разу ещё не видел его. Ну а мне пришлось туго, очень туго. Все мои робкие попытки перехватить инициативу он жёстко карал и подключил к атакам стремительное передвижение по арене.

Он не ходил — он перетекал как вода. Когда надо вытягивался и бил, а когда прилетал мой удар, изменял свою форму. Я потерял счёт времени, руки и ноги забились, глаза практически не моргали — я боялся проворонить эту толику секунды и получить укол.

Спасением стал свисток тренера Драйзера. Я остановился, весь мокрый от пота, рубашку в пору было выжимать. У Нобу же всего пару пятен на груди. Вот же монстр.

— Что такое? — спросил я немца, но увидел подбоченившуюся возле него Снежану.

— Тебя вызывает отец, срочно, — ответил мастер.

Я нахмурился, не понимая к чему это всё. Если надо, барон мог бы позвать меня на обед или ужин. С другой стороны, Черноярский-старший редко приглашал к себе в покои. Я поблагодарил Драйзера, вытерся на ходу и сменил рубаху на чистую.

Нобу, как тень, держался позади. В его задачу, без шуток, входила моя охрана. Каким бы искусным мечником ты ни был, а безопасность превыше всего. Приятно, когда тебя кто-то прикрывает.

«И спокойней».

Снежана не оглядывалась на меня и когда довела до дверей, так же молча ушла. Эта девка меня ненавидела и готова была подгадить в любой момент. Я зашёл внутрь, оставив Нобу в дверях, и застал сидевшего на рабочем месте отца. Он только что закончил подписывать какие-то бумаги. Несмотря на своё беспробудное пьянство, на нём лежали обязанности феодала, и приходилось иногда трудиться.

— Вызывали, батюшка?

— Да, иди сюда, мне нужно с тобой поговорить, — он встал и вышел из-за стола. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Я непонимающе пожал плечами.

— Да нет, если ты по поводу того случая с ожогом…

— Нет, я не про это. Ты, наверное, отца за дурачка считаешь? Я был недавно у Великого посадника, узнавал за твои успехи. Как долго ты собирался скрывать заработанные деньги?

— В смысле? — такого расклада я никак не ожидал.

— В коромысле! — рявкнул Денис Юрьевич, рожа сразу покраснела. — Свыше шестидесяти тысяч рублей! Да ты обнаглел — где моя доля? Где твоё уважение к роду? Ты ни разу ко мне не пришёл отдать кровную дань!

Он сделал шаг вперёд, брызжа слюной и надавливая в грудь пальцем.

— Ты отдашь мне пятьдесят тысяч сейчас же!