Фетиш

Глава 27

Мак сидела, свернувшись калачиком в кресле, когда зажужжал зуммер домофона.

— Алло?

— Это я. Энди.

— Здравствуйте. Поднимайтесь.

Через секунду он был уже в дверях, и, когда он, улыбаясь, шагнул ей навстречу, она почувствовала, что напряжение, в котором она пребывала, отступило.

Это все игра моего воображения.

— Здравствуйте, — сказал он, внимательно глядя ей в глаза. — С вами все в порядке? Были еще звонки?

Мак отвернулась.

— Парочка, — призналась она. Хотя на самом деле их было гораздо больше. И еще ее пугала мебель. Казалось, что ее передвигают ежедневно.

— Сколько было звонков?

Она попыталась сосредоточиться.

— Сегодня восемь, а может, и десять.

Он нахмурился. Две глубокие морщины залегли над переносицей, а нижняя губа чуть выдалась вперед.

— Мне это не нравится. Здесь дело не в простой путанице с номерами.

Она села на диван, и он, следуя приглашению, присел с другого конца, достаточно далеко, чтобы не нарушать свободы пространства. Она отметила его тактичность, хотя предпочла бы, чтобы он обнял ее.

— Хотите есть? — спросил он. — Можем не ходить никуда, если вам не хочется…

— Нет, я хочу. Но можно, мы сначала посидим здесь немножко?

— Конечно. Как скажете. Вы с кем-нибудь обсуждали происходящее? Может, с психологом? Человеку, оказавшемуся в вашей ситуации, иногда требуется…

— Мне не требуется психолог, — оборвала она его. — Хотя ничего не имею против них. В конце концов, я сама хочу стать психологом. Но в самом деле мне не нужна его помощь. По крайней мере сейчас. — Она понимала, что в ее словах мало логики. Налицо были все тревожные признаки психологической слабости.

— Я и не настаивал на том, что вам требуется психолог, просто хотел предложить…

— Нет, — отрезала она, и голос ее прозвучал чересчур громко.

Энди смотрел на нее, и в его глубоких зеленых глазах читалось беспокойство. На нее давно никто не смотрел с такой теплотой и нежностью.

— Расскажите мне про Кэтрин. Вы были очень близки?

— Она была хорошим другом… — Голос ее дрогнул. Она не была готова к такому разговору.

— Не смущайтесь, если вам хочется выговориться, — приободрил он ее.

Она знала, что стоит ей начать, и она уже не сможет остановиться. В конце концов она решила, что ей все равно.

— Кэт с детства жила по соседству с нами. Ее родители погибли, когда она была совсем маленькой, и ее удочерили эти ужасные люди. Она часто приходила к нам домой. Мне кажется, она тянулась ко мне за материнской лаской, ведь я была намного старше. А может, она просто видела во мне старшую сестру. Со временем наши пути разошлись, но, когда несколько лет тому назад она начала работать моделью, мы опять стали лучшими подругами. Мы обе рано начали модельную карьеру: в четырнадцать-пятнадцать лет. Я уже знала, что такое модельный бизнес, поэтому учила ее выживать в этом мире. Но не только я помогала ей. Она всегда была рядом, когда я нуждалась в ее поддержке.

Макейди вспомнила нападение Стенли, унизительное и тягостное полицейское расследование. Кэтрин, разорвав контракт на работу за границей, примчалась к ней, чтобы быть рядом и поддерживать в трудную минуту. Но теперь Стенли в тюрьме, так что бессмысленно ворошить прошлое. Это никого не касалось, и она вовсе не собиралась нагружать своими проблемами этого доброго человека, который, по сути, был ей незнаком и лишь вежливо позволил ей пооткровенничать.

— Во всяком случае, Кэтрин была очень внимательной подругой, — пространно сказала она, — и мне ее очень не хватает.

— И теперь вы чувствуете, что должны помочь ей, потому что она помогала вам. Это можно понять, но дело в том, что никто из нас уже не в состоянии помочь Кэтрин. Мы можем только поймать ее убийцу и жить дальше.

Энди был прав, и Макейди была полна решимости сделать именно это: поймать убийцу.

Он словно прочитал ее мысли.

— Я знаю, что вы хотите помочь, но я не позволю втягивать вас в это дело. У нас все под контролем…

— В самом деле? Тогда где же этот психопат? Посадите его передо мной, чтобы я могла видеть, что он страдает так же, как страдала она! Покажите мне…

— Макейди. Не всегда можно добиться полной справедливости, — сказал он, обнимая ее за плечи. — Не все в жизни можно исправить, даже справедливым приговором.

Он прав. Убийство Кэтрин. Смерть мамы. Это непоправимо.

Слезы текли по щекам Макейди. Она потянулась к нему, и их губы встретились. Он привлек ее к себе, и она ощутила своим дрожащим телом всю силу его мускулистых рук. Его мягкие губы вновь вплотную приблизились к ее губам. Она смотрела на них сквозь пелену слез, смотрела до тех пор, пока они не накрыли ее губы мягким поцелуем, нежным, со сладким привкусом. Она ощущала тяжесть его тела, пока он все сильнее прижимал ее к спинке дивана. Теперь они оба двигались в унисон захлестнувшей их страсти, пальцами, губами, телами растворяясь друг в друге.

Она уже не могла сдерживаться, да и он, судя по всему, тоже.