Фетиш

Глава 39

— Проклятье! Будь они неладны, эти чертовы жадные бабы! — прокричал Энди Флинн, сердито тряхнув головой, и в алкогольном дурмане перед глазами все поплыло. — К черту их! — заорал он, неизвестно к кому обращаясь. Правый кулак с треском обрушился на стену. Едва зажившие на костяшках ссадины вновь стали кровоточить, но он ничего не чувствовал.

Как посмела Кассандра забрать его стереосистему? Эта сука только и слушала, что убогое кантри. Для чего ей понадобилась его стереосистема? Она ободрала его как липку, забрав и «хонду», и дом, а теперь вот и музыку. Оставила разве что коврик в прихожей — как раз то, что нужно после того, как Энди вышвырнули из самого важного расследования за всю его карьеру.

— Стервятники! — рявкнул он, и пустая бутылка из-под пива полетела в стену, рассыпалась на сотни крошечных осколков, которые тут же усеяли старый персидский ковер. — Проклятье! — опять заорал он, открывая новую бутылку с пивом кровоточащей рукой.

Вот было бы здорово разобраться с Кассандрой как следует! Она и ее поганый адвокатишка заслуживали хорошего урока; алчность была в крови у обоих, и их стоило оставить без штанов. У него закружилась голова, и он решил, что лучше было бы прилечь, но он так сильно ударился о подлокотник дивана, что облил пивом и себя, и диван. Он попытался сфокусироваться на полупустой бутылке, зажатой в руке. Сколько времени он уже пьет? День точно, а может, и два. И что сейчас — день или ночь? Шторы были опущены, и он не мог определить. Да и какое это имело значение? Ему ведь все равно не надо идти на работу.

Келли ненавидит меня. Отобрал у меня оружие. И опять все из-за бабы. Все они шлюхи, все!

Мрачное настроение распространялось на все вокруг, и он начал вспоминать ту блондинку-искусительницу, которая и ввергла его в этот хаос. Она стала его наркотиком, и теперь он расплачивался за свою слабость. Началась головная боль, и его первой мыслью было добраться до бутылки виски. Стакан ему не понадобится, виски прекрасно пьется прямо из горлышка. Он протянул руку за бутылкой, но рука слушалась плохо и бутылку не удержала.

— Проклятье! — прозвучал его пьяный протест.