Фиктивная свадьба (СИ)

— 31 Арман —

Тот факт, что Лена была готова втихаря сбежать, вынуждает действовать максимально быстро. Естественно, я не собирался спускать попытку выкрасть нашу дочь. Однако теперь планы меняются.

После того, что случилось в клинике, я поднял всю службу безопасности на уши. Домой вернулся замотанный и злой как черт — все камеры были заранее отключены, а персонал ничего толкового не смог ответить. Все выглядело как хорошо спланированная акция.

При этом как бы я ни хотел считать себя крутым, очевидно было одно — дочь я отбил скорее потому, что мне это позволили. Я вынужден был признать, что все выглядело вроде бы и правдоподобно — сцепились мы с одним из похитителей вполне реально, но если обдумать все спокойно, то попахивало подставой.

Так что когда Лена сознается в том, что дело в ее отце, пазл, наконец, складывается.

Мои эмоции в этот момент сложно описать словами. Вижу, что моя жена на пределе. И наверное, именно в эти секунды я впервые воспринимаю ее статус не как нечто формальное.

Нет. Для меня она становится именно ею — женщиной, с которой я хочу быть. Которую хочу видеть не только по ночам, но и по утрам. Ее улыбка нужна мне. И ее глаза, которые будут светиться счастьем.

Сейчас в них только страх и недоверие. Но я готов сделать все, чтобы изменить это.

Даже рискнуть и впервые не прятаться за маской бабника — балагура и честно сказать о чувствах.

Я даже готов принять тот факт, что она не скачет от радости, а лишь настороженно смотрит, будто не верит.

Знаю, что накосячил немало. Да и в целом наша история вышла запутанной. Еще предстоит выяснить, почему же она не дождалась меня, почему уехала. Что — то подсказывает, что там тоже не все чисто — это теперь я вижу, что Лена бы так не поступила. Тогда я как дурак закусился.

Мне кажется, что я нашел идеальный способ помириться с женой, но наша дочурка оказывается против.

Маленькая принцесса. Каждый раз, когда смотрю на нее — внутри что — то замирает.

— Ма! — возмущенно повторяет Надюша. Подходит к нам и по — деловому протискивается между нами. Подхватываю ее на руки, звонко целую в щеку и вижу, что Лена тут же оттаивает. Ее взгляд смягчается.

— Надюш, мама решила сбежать от нас. Но мы же не позволим, да?

Смотрю при этом я на Лену. Она закусывает губу, а я охереть как хочу сейчас поцеловать ее. Такая она сейчас трогательная, такая родная.

— Не сбегу, — соглашается она. — Куда я от вас?

Простая фраза, которую она озвучивает, скорее, просто, чтобы сгладить углы. Но для меня это маячок, что все пучком. Шансы есть, а это главное.

Лена раздевается, и остаток вечера мы проводим вместе. Удивительное дело — я вернулся домой выжатый как лимон. Злой и замотанный. Но всего пара часов с моими девочками, и у меня словно второе дыхание открывается.

В этот раз мы купаем Надю вдвоем. Как итог — я весь мокрый. Лена предусмотрительно стоит в стороне, так что весь запас воды достается мне. Дочь хохочет, и даже жена, хоть и пытается скрыть, все же улыбается.

Робко, едва заметно. Но я чувствую, что ее дикое напряжение хотя бы немного ослабевает.

Мне бы хотелось сегодня оставить Лену у себя, пусть даже просто ночевать. Но я понимаю — рано. Да и Надю одну не оставишь. Поэтому приходится уйти, когда они собираются спать.

Стоит остаться одному, как вся расслабленность заканчивается. Мозг перестраивается, и теперь самое время сосредоточиться на других вещах.

Таир на поздний звонок отвечает не сразу. Оно и понятно — есть чем заняться.

— И чего тебе не спится? — ворчит Салманов, принимая звонок.

— Помощь нужна, — отвечаю, слыша какую — то возню на заднем плане.

— А конкретно? — спрашивает друг уже совершенно другим тоном. — Что — то серьезное?

— Сведи меня с Яном.

— Даже так? — судя по голосу, Таир удивлен.

До этого дня с Серебряковым взаимодействовал только он. В целом мы не пересекались, поэтому мне и нужна сейчас помощь. Просто так к Яну не заявишься. Слишком уж он закрытый человек, и мало с кем ведет дела. А если и ведет, то об этом знают лишь единицы.

Эдакий серый кардинал, кукловод, который всегда остается за кулисами.

— Именно, — говорю. — Очень надо.

— Расскажешь?

— Сам справлюсь. Это моя война. Тебе не до этого сейчас.

— Ну, я уж сам могу решить, — тут же закусывается Таир. — Что, семейная жизнь подкинула сюрпризы?

Что — то в его голосе дает понять — он в курсе. Если не всего расклада, то многих деталей. Усмехаюсь прозорливости друга. Вот именно поэтому мы трое до сих пор и работаем в команде — всегда знаешь, что тебя есть кому поддержать. Даже если ты сам колупаешься в своем болоте, за тобой присматривают.

— Не без этого, — неохотно признаю данный факт. — Так что? Дашь контакты?

— Уверен, что без того не выйдет? Ян человек непростой. Свяжешься, придется платить по счетам. Конечно, не бросим — разберемся, но…

— Я сам, — чеканю, обрывая его. — Просто скажи, как его найти.

Салманов понимающе хмыкает. Знаю, что отговаривать больше не станет. Так у нас заведено.

— Скажу. Но ты по внешней обстановке не суди.

Выслушиваю инструкцию, куда и когда приехать, что и кому сказать. Прощаюсь с другом. На часах почти двенадцать. Как сказал Таир — в это время Яна можно еще застать на месте.

Возможно, стоило бы отложить до завтра, но не после того, что эта тварь сделала. Если месть за Лену я планировал тщательно и жестоко, то попытка похищения дочери, да еще и угроза ее жизни, грязный шантаж Лены…

Нет, блядь. Ждать я не собираюсь. Если есть возможность — решать будем здесь и сейчас.

Тем более что кое — какие соображения по тому, что ждет моего тестя, у меня уже есть. Уверен, этот ублюдок оценит в полной мере то, что я придумал для него.

Вызваниваю охрану, оставив пару ребят у дверей квартиры, уезжаю на окраину города в один неприметный бар. Тощего парнишку, одиноко сидящего за дальним столиком, нахожу не сразу. Накурено здесь, конечно, прилично. Бесит. Народу, правда, мало — лысый бармен да пара выпивох. Впрочем, для такой забегаловки, пожалуй, самое то.

— Я от Салманова. Мне нужен Ян, — говорю тому, кто должен меня сопроводить.

Парень лениво открывается от экрана ноутбука, скользит по мне безразличным взглядом.

— Уехал он, — отвечает он.

— Да, и мне бы билет туда же, — говорю, чувствуя себя игроком в долбаный квест. Когда Таир обрисовал, как найти Серебрякова, я чуть в голос не заржал. Реально? Что за тупой маскарад? Но друг посоветовал не обращать внимания на внешнее. Что ж, посмотрим.

— По лестнице на второй этаж. Комната по прямой.

И снова полный игнор. Ладно, черт с ним.

Лестницу наверх еще хрен найдешь. Ну да это не самая большая проблема. Дойдя до двери, торможу лишь на пару мгновений, а затем уверенно стучу.

Ответа нет, однако когда я собираюсь постучать снова, дверь открывается, и передо мной предстает мужик лет тридцати пяти. Первое, что бросается в глаза — его тяжелый взгляд. Такой, словно плита. А ведь я вообще не впечатлительный пацан, но меня пробирает.

Крепкий, широкоплечий, в простом свитере под горло.

— Я от Таира, — говорю, когда молчание затягивается, и становится ясно, что радушного приветствия ждать смысла нет.

Серебряков делает шаг в сторону, пропуская меня, а затем захлопывает за мной дверь.

— С чем пожаловал, Арман?

Я не сильно удивлен, что он в курсе, кто я. Логично, в общем — то — Таир ведет с ним дела уже полгода. И судя по тому, что он говорил про Серебрякова — тот умеет держать руку на пульсе.

— Мне нужна помощь.

Ян выразительно хмыкает и обходит меня, направляясь к окну. Затем встает к нему спиной, упершись поясницей в подоконник.

— Не так давно твой друг тоже пришел ко мне, — лениво отвечает он.

— Было дело. Вроде неплохо вышло, — пожимаю плечами. — Насколько я знаю.

Ян едва заметно усмехается.

— Допустим. В чем суть твоей просьбы?

— Таркович.

Серебряков едва заметно приподнимает бровь. Задумчиво смотрит на меня.

— Интересно, — протягивает он. — Ты уверен, что выбрал правильно? Твоя проблема — это Таркович?

— Именно, — киваю. — Он перешел черту и угрожал моей семьей.

Ян качает головой, цокает языком, усмехаясь.

— Семья… Семья всегда становится слабым местом, Арман. Стоит ли оно того?

— Я не за лекцией пришел. Мне нужна помощь. Если ты не в состоянии, то…

— То что? — ухмыляется Серебряков. — Собираешься играть по — взрослому, а методы используешь детские?

Стискиваю зубы, осознавая прокол. Но сейчас я слишком заведен, и эмоции бьют ключом.

— Ладно, давай к делу, — снисходит Ян, наконец, до настоящего разговора. — Что именно хочешь сделать с тестем? Подкосить его бизнес?

— Хуже, — мрачно отвечаю. — Собираюсь разобрать по частям не только бизнес, но и его самого.

Ян озадаченно хмыкает.

— Не тухлый запрос. И каков план?

— Начать с проверок, а затем загнать ублюдка в угол, заставив беситься и метаться, совершать ошибки. Затем уже физическое устранение.

— А вывезешь?

— Вполне. Если поможешь и не станешь ставить палки в колеса.

Собственно, это главная помощь. С остальным я порешаю и сам. Но Ян — главный в городе. И даже маломальский бизнес проходит через него. Негласно, да. Но все же. И если у него есть интересы с Тарковичем, то наживать такого врага не хотелось бы. Планы у меня большие, теперь есть ради кого рвать жилы и озаботиться вопросами безопасности.

— Ну, вообще — то Семен у меня в должниках ходит, — лениво отвечает Серебряков. — И как ты понимаешь, если загонишь его в угол, получить мне свое будет не с кого.

— Да, это проблема, — соглашаюсь. — Но я пойду до конца. С тобой или без тебя.

— А что так? Семейные дрязги?

— Он угрожает моей дочери и моей жене.

Что — то во взгляде Яна неуловимо меняется.

— Родной дочери и внучке? Забавно. Интересные семейные ценности. И что, готов за своих до конца впрячься?

— Безусловно, — твердо отвечаю. В общем — то, когда ехал сюда, я понимал — Ян может и не пойти навстречу. Тогда задача сильно усложняется. Больше того, Роберт вряд ли останется в стороне. Да и Таир, скорее всего, тоже. Учитывая, что у последнего ребенок на подходе, это дело осложняет — не хотелось бы никого подставлять.

— То есть, отговорить тебя не удастся?

— А если бы твою женщину морально и физически унижали и давили, тоже бы спустил? Или ребенка твоего напугали и похитили, доведя до нервного срыва? Как? Нашел бы оправдание и отступил?

— Ну, тише, — усмехается Ян. — Закусился ты знатно, вижу. Меня по себе не равняй, Арман. У меня другие понятия в этой жизни.

Сдерживаюсь, чтобы высказаться на эту тему. Но это не мое дело — если кто — то готов договариваться с мразями — это не мое дело. Я сделаю так, как считаю нужным. С Яном или без него. Тот между тем добавляет равнодушным, спокойным тоном:

— Я бы просто пристрелил обмудка, и дело с концом. Сразу и без разговоров. Предварительно наживую сняв шкуру.

Вот тут я слегка охреневаю. То есть суть та же, но даже имея все исходные данные для того, чтобы вынести приговор отцу Лены, я не могу сказать, что легко принял это решение. Ян же рассуждает о таких вещах с легкостью — словно обсуждает погоду за окном.

— Семья — твое слабое место, Арман, — говорит он, но меня не покидает чувство, что речь сейчас не обо мне. — И если ты говоришь правду, то ты в своем праве — свое надо защищать. Любыми методами. Если, конечно, у тебя есть яйца.

Сталкиваемся взглядами. Повисает многозначительная пауза — словно я какую — то гребаную проверку прохожу.

— Я помогу тебе. Таркович у меня в должниках, но тут тебе повезло. Он зарвался, решил, что ему все можно, спутавшись с Горячевым. Они вдвоем вообразили, что могут обтяпывать интересное у меня за спиной и не делиться. Пора навести в доме порядок.

— То есть…

— То есть тебе повезло, — повторяет Серебряков. — Считай, судьба на твоей стороне — наши интересы совпадают. Однако…

Вот тут я прямо чувствую, что услышу пиздец какое нерадостное “но”.

— Твоя проблема не только в Тарковиче.

Хмурюсь, не понимая, куда он клонит.

— Что? Думаешь, я не в курсе, какая оказия вышла с твоими разработками?

И вот тут я реально охереваю. То есть понятно, что рано или поздно ситуация в фарминдустрии вышла бы, так сказать, на широкую публику. Каков будет итог — еще вопрос. Я в любом случае поборюсь с Горячевым. Но то, что Ян знает обо всем этом уже сейчас, не очень — то хорошо.

— Я разберусь, — сухо отбриваю. — Не за этим пришел.

Серебряков ухмыляется, чуть отталкивается от подоконника и направляется ко мне. Походка, взгляд, интонация — все в нем выдает уверенного, опасного хищника. С таким лучше быть по одну сторону баррикад.

— Я тебя услышал, Арман. Но, видишь ли, в этом городе многое функционирует не само по себе, а только в общей экосистеме. И зачастую нельзя выдернуть один винтик и сохранить конструкцию.

— То есть? — не понимаю, к чему он клонит.

— То есть Горячев стал играть против правил. А я такое не люблю.

Недоверчиво смотрю на него. Что — то уж больно ловко все складывается. И Ян будто читает мои мысли, добавляет:

— Разработки тебе вернут. Но в обмен с тебя тоже кое — что потребуется.

Ну, вот и подвох. А я — то уже расслабился.

— Чего ты хочешь?

Ян протягивает мне руку:

— Скоро узнаешь.