Фрэйгар Холодный Свет

Глава 18. Чума

Лакомка Лиззи жмурилась от удовольствия. Перед ней стояли два пирожных. Одно было слоёное, с нежным кремом и глазурью, а второе миндальное, покрытое малиновым вареньем. Она ела оба сразу, отправляя в рот по маленькому кусочку и, наслаждаясь, ждала, когда вкус из просто сладкого станет нежно-сливочным или ароматно-малиновым, чуть ли не мурча при этом. Виктор смотрел и улыбался. Он тоже был гурман, но предпочитал наслаждаться мясом или рыбой.

С сожалением распростившись с последним кусочком, Лиззи поднялась с глубоким вздохом.

– Может, закажем ещё, сладкоежка моя?

– Ой нет, я так до порта не дойду. А прогуляться хочется.

– Ну, пойдём. Скоро уже и корабль подойдёт.

Однако, они опоздали. Как оказалось, выгрузка уже подходила к концу. Но это было кстати. Праздная публика стала потихоньку расходиться и можно было спокойно, без толчеи, наблюдать, как грузчики таскали тюки и ящики. Все они имели маркировку, по которой можно было понять, что там: специи, шелка или посуда. В этот раз корабль был иноземный, поэтому выгружали чай, специи, кофе, шоколад и всего несколько тюков шёлка. Видно особый заказ.

Лиззи и Виктор как будто перенеслись в родную Эргирию. Флот Морского Владыки был самым большим. Его корабли бороздили просторы морей, которые полукольцом охватывали страну богов и магов. Конечно, тоннаж их был больше, да и внешне они сильно отличались. В Эргирии все корабли были украшены затейливой резьбой, паруса были обязательно с эмблемой судовладельца, чтобы издали все видели принадлежность корабля. Цвета были яркими и поэтому корабли Эргирии смотрелись всегда празднично. Но сейчас это всё было неважно. Сама по себе атмосфера порта уже переносила их на родину. Виктор обнял Лиззи за плечи и прижал к себе.

– Всё хорошо, моя маленькая богиня. Мы снова вместе. Два осколка это уже часть целого. Посмотри, это уже четвёртое рождение. А прошло всего-то сто с небольшим лет.

– Любимый, ты же знаешь, мне всё равно, сколько мы проживём жизней. Лишь бы прожить их с тобой. Может быть, я даже боюсь возвращения в Эргирию.

Рука мужа обняла её ещё крепче.

– Не бойся. Я всегда теперь буду с тобой.

Все тюки и ящики уже перенесли на берег и, казалось, что на «Морском коньке» всё затихло. Из любопытствующих только и остались, что Виктор с Лиззи. Вдруг они увидели, как с корабля на берег буквально выносят двоих моряков. Сами они уже идти не могли, и их с двух сторон поддерживали товарищи. Виктор напрягся и достал шёлковый платок, пропитанный парами трав. Второй такой же он дал жене. Такие платки он всегда носил с собой. Это было его изобретение. Врачи часто надевали маски, но Виктор считал, что шёлковый платок, который он особым способом пропитывал ароматами трав и эфирных масел, защищает от заразы намного лучше. Также у него всегда с собой были перчатки, обработанные таким же образом. Перчатки это было нововведение его отца, а вот как их обрабатывать – это Виктор придумал сам.

– Одень-ка милая. Мне не нравится то, что я вижу. Стой здесь и никуда не уходи. Я посмотрю, что там.

Он направился к морякам. Подойдя к ним, но не вплотную, он стал их расспрашивать, не спуская внимательных глаз с беспомощно повисших на плечах товарищей бедолаг. Поговорив, он быстро написал записку и дал им, что-то коротко приказав. Те взяли записку, почтительно поклонились и потащили больных дальше. Врач постоял, глядя им вслед, а когда они скрылись, снял и тут же поджёг перчатки, бросив их на землю. Затем направился к жене.

– Что случилось, милый?

– Лиззи, срочно возвращаемся домой. Мне кажется, к нам привезли страшную беду. Нет, сначала к главному городскому врачу. Я должен его предупредить.

Следующие три дня Виктор с отцом приходили домой лишь на несколько часов вздремнуть. А затем снова уходили. Виктор не ошибся, на корабле привезли чуму и сейчас весь экипаж отправили на карантин, а товары изымали. Но кто знает, сколько человек успело купить какую-нибудь диковинку прямо с рук, сколько моряков успело заскочить в ближайшие трактиры, чтобы выпить чарку, и сколько девиц уже приветило жаждущих любви и ласки.

Хотя до этого чума обходила их стороной, да и неслышно про неё давно, но инфекционная больница была, стоящая в отдалении от основного госпиталя. Туда Виктор и отправил моряков с запиской. Оставили там всех сразу. И больных, и их товарищей, хотя они и возмущались. По улицам стали возить специальные окуривательные смеси, раздавая их всем горожанам. Запретили торговлю разносчиков. Во всех лавках устанавливали специальные проёмы с жаровнями. Именно над ними проносили товар, прежде чем отдать его покупателю. Город наполнился удушающе – специфическим запахом серы, сулемы и трав.

Хорошо, что главный врач поверил ему. До этого никто здесь такие методы не применял, но Виктор вспомнил, что во второй своей жизни слышал, как в России с помощью серы и сулемы остановили эпидемию чумы. Тогда это его так заинтересовало, что он прочитал все статьи, которые нашёл, а потом его ещё и познакомили с русским доктором. К счастью, тот был человек патриотичный, гордился отечественной медициной и с удовольствием рассказывал обо всём.

Казалось, всё учли и вроде наступило затишье, но вечером прибежал мальчишка из «Весёлого города». Так называли квартал, где стояли трактиры и прочие увеселительные заведения. В довольно богатом заведении мадам Конти́ заболело сразу три девицы. Оказывается, это именно её салон первым делом почтили своим присутствием моряки «Морского конька». А сколько после этого там побывало посетителей ведомо лишь Господу Богу. Виктор переглянулся с отцом. Этого они и боялись. Но делать нечего. Одев защитную одежду, также окуренную специальным составом, повязав платки на лица, они захватили всё необходимое, послали гонца в больницу и отправились в Весёлый город.

Сложность состояла в том, что у Мадам Конти было на самом деле два салона. С «парадного» входа ходили респектабельные господа, и девицы там были все как на подбор. Внизу находилась приличная гостиная, а все номера были на втором этаже и окнами выходили на главную улицу. Все хозяйственные помещения, включая кухню и прачечную, смотрели на задний двор. Вот на этом самом заднем дворе стоял отдельный флигель. Туда и любили ходить матросы. Шум оттуда не мешал веселиться господам в «приличном» заведении. Флигель тоже был двухэтажный. На первом этаже был бар, а на втором также находились номера.

Худенькая и хрупкая мадам Конти стояла насмерть. Как это закрыть салон? А кто будет кормить её детей? Может, можно закрыть только флигель? Матросы-то там веселились. Только страшное слово «чума» слегка привело её в чувство, и она согласилась поставить по всему дому жаровни, чтобы можно было дымом обеззаразить весь дом. Правда причитала, что всё заведение будет потом год вонять, а благородным господам это точно не понравится. Значит, придётся покупать благовония. Опять ей расходы

Виктор спустился к экипажу, чтобы взять пакет с окуривательным порошком. Нагнувшись, чтобы вытащить его из-под сиденья, он почувствовал что-то за спиной. Резко обернувшись, увидел чёрную тень в длинном плаще с лицом, прикрытым низко опущенным капюшоном, стоящую поодаль. А следом холодный голубой луч ударил в незнакомца, заставив раствориться его тёмно-прозрачным туманом. Очень знакомым туманом.

Виктор замер в удивлении, наблюдая, как высокий юноша с прекрасно-холодным лицом опускает руку. И луч, послушный этой руке, прячется. Но как только исчез яркий свет, стало понятно. Что и сам юноша как будто слабо светится таким же холодным светом. Опять на ум Виктору пришли иконы. Такой же прямой, точёный нос, голубые глаза, белая кожа, волосы, как будто из серебра, но вспыхивающие золотыми искрами. Однако что-то его смущало. Да, похож на ангела, но ещё больше похож на жителя магического мира. И больше того, лицо его было знакомо совсем по-другому. Как будто он видел его живым, как будто уже смотрел в эти глаза-звёзды. Доктор сделал шаг к незнакомцу, чтобы поближе рассмотреть его, но тот поклонился. Виктор мог поклясться, что незнакомец и рта не раскрывал, но тем не менее он услышал, то, что тот хотел сказать.

– Мой Господин, я дождусь, пока вы будете совсем один и приду, чтобы поговорить. А пока мне надо скрыться.

И вот уже снова только свет лампы в руках и никаких туманных или сияющих незнакомцев. Достав свёрток, Виктор пошёл воевать дальше со стойким солдатиком, по имени Конти. Теперь он понимал, как эта женщина держит в своих маленьких ручках такое бесшабашное заведение. Однако, чтобы он не делал, мысли крутились вокруг недавнего приключения. Чёрная тень – это наверняка колдун. И туман так знаком. В последний раз его и Перли отравили именно туманом. Так и этого юношу он видел там же. Именно его лицо было последним воспоминанием из прошлой жизни. Кто-то преследует их? И кто-то защищает? Очень странно, очень. Но всё же такое чувство, как будто он видел это лицо ещё до этого. Где? В какой жизни? Он бы обязательно запомнил его. Доктор поймал себя на том, что маг занимает его гораздо больше, чем колдун, пытавшийся его убить.

Кстати. Во всех этих хлопотах они упустили магию. Надо будет попробовать вспомнить хотя бы простенькие заклинания. В этом мире был примерно тот же уровень магии, как в их втором рождении. Значит, он сможет применять защитные заклинания. Сильного колдуна они не остановят, но выигрыш во времени могут дать. Да и с Перли будет легче общаться. Зов его, или предупреждение, она услышит. И, кстати, надо будет посмотреть на его сегодняшних гостей внимательно. Он, кажется, помнит наизусть заклинание, которое показывает истинную сущность мага. Так что можно будет попробовать узнать, кто же такие его сегодняшние гости.

Домой они с отцом вернулись поздно, уставшие, и пропахшие серой. Виктору показалось, что за их коляской кто-то следовал. Но сколько он не вглядывался в темноту, ничего не видел. Дома попрощался с отцом и пошёл на свою половину. Служанка клевала носом, поджидая его. Видно, Лиззи приказала ей дожидаться, периодически подогревая воду для ванны. Отмокая в расслабляюще – горячей воде, он начал было снова прокручивать сегодняшние события, но мысли плыли такими бессвязными обрывками, что он решил просто лежать и наслаждаться. Уже почти засыпая, вылез, укутавшись простынёй, приказал идти служанке спать, а сам сел на диване с чашкой чая.

Бездумно наблюдая за огоньком лампы, Виктор попытался вспомнить заклинание. И оно легко пришло на ум, будто ждало походящего случая. Отлично. Значит, теперь он увидит истинную сущность любого. Молодой человек уже собирался встать, как почувствовал, что он не один, а серебряный каминный канделябр, вдруг сверкнул голубоватыми искрами. Обернувшись, он увидел сегодняшнего юношу. Тот лишь кивнул ему, как будто ждал чего-то. Виктор, не теряя времени, закрыл глаза, произнёс про себя заклинание и снова взглянул на мага. Не может быть. Этого не может быть. Он чувствовал свою магию и ещё чью-то. Нет, не чью-то, он знал и эту магию. Это была магия холодного света.

– Мой Господин, ты всё понял правильно. Во мне есть твоя магия. Надеюсь, ты понимаешь откуда она. Я не могу тебе этого рассказать, потому что ты знаешь больше чем я. От меня всю жизнь скрывали это.

– Ты сын Элирис?

– Да, так звали мою матушку. Правда, я её очень плохо помню. Она рано умерла. Меня воспитывала её сестра Эйкре, повелительница клана фей Холодного Света.

– Значит, у Элирис родился ребёнок. И раз у тебя моя магия, то я получается твой отец? Потому ты называешь меня Господином?

– Да.

– Ты ненавидишь меня?

– Нет, мой Господин. Я люблю тебя и долгое время искал. С тех самых пор, как узнал, что ты мой отец.

– Тебе всё-таки рассказала Эйкре?

– О нет! Она даже не знает, что мне открыли правду. Мне рассказала милая старушка-колдунья по имени Рангра.

– Милая… Вот уж не думал, что к этой ведьме можно применить такой эпитет. Как ты с ней познакомился?

– Я гулял в Долине Облачных Озёр, недалеко от Тёмной Пустоши и встретил прекрасную деву, которая подвернула ногу и молила о помощи. Хотел поднять её и потерял сознание. Дева оказалась оборотнем. Рангра спасла меня, рассказала о тебе и помогла найти.

– А дева была с зелёными глазами и каштановыми локонами?

– О, так ты знаешь этого оборотня?

– Приходилось встречаться. И как же милая Рангра помогла тебе?

– Она научила находить тебя по крови. Сказала, что ждёт твоего возвращения.

– Да, сынок. Неожиданно. Ты не возражаешь, если я так буду звать тебя? Кстати, назовёшь своё имя? И можешь звать меня отцом, если есть такое желание.

От этих слов глаза юноши загорелись, а вокруг него появился лёгкий бледно-голубой свет.

– Спасибо, отец! Меня зовут Фрэйгар. Полное имя: Фрэйгар Холодный Свет. Хотя теперь можно добавить ещё и Глубокая Вода. Я освоил твою магию, отец. Забыл сказать, за тобой, кроме меня, следят ещё двое.

– Двое? Я видел только колдуна.

– Того, который обернулся туманом сегодня?

– Да, он же, я думаю убил меня в прошлой жизни.

– Я не успел тебя спасти. Какое счастье, что ты помнишь свои прошлые жизни. Мне не надо объяснять тебе кто ты.

– А кто же второй?

– Их несколько, и они меняются. Следит кто-то один. Это твой старший сын Воэнэнг, его жена Эда и бог ветра Идар.

– Сейчас они тоже здесь?

– Нет. Этой ночью дежурит Эда, но она может проникнуть в дом только с лунным светом, а сейчас задёрнуты шторы. Я потому и поспешил показаться тебе. Воэнэнг, как ты знаешь, ходит по теням. Он меня заметил, но думаю не знает, что и я узнал о них. Хотя мне намного труднее скрываться. Я специально ждал момента, чтобы поговорить с тобой без них.

– Зачем за мной наблюдают?

– Не знаю, отец. Но они не вмешиваются. Просто наблюдают.

– Хорошо, оставим это. О чём со мной хотел поговорить ты? Я так понимаю, что не только о том, что ты мой сын?

– Я хочу спасти тебя. Ты же знаешь, что порталы наша особая магия. Я могу построить проход и перенести вас с Перли в любой мир, где есть магия, чтобы ты восстановился там, а затем вернул себе трон.

– Сынок, трон и так мой. Как бы я ни относился к Совету, но в одном на них можно полагаться совершенно. Они будут блюсти законы. А по закону трон мой.

– Но разве ты не хочешь отомстить?

– Сначала очень хотел. Ещё во втором рождении я мечтал об этом. Вначале. А потом чувство злости и обиды куда-то ушло. Я даже не понимаю, в какой момент это произошло. Мы искали порталы, делали всё, чтобы заполучить магию, но вернись я снова в прошлую жизнь, я бы лучше воспитывал сына и наслаждался любовью Перли. Сейчас Перли со мной, а сын брошен, как и ты в своё время.

– Ты хочешь сказать, что, если бы знал обо мне, то забрал бы меня?

– Забрать наверняка забрал бы, только навряд ли ты был бы счастлив тогда. Тебе повезло, что тебя вырастили хоть и холодные, но любящие тебя феи. Сынок, я не знаю, почему ты меня любишь, наверное, потому, что не всё знаешь обо мне.

– Отец, я и не хочу всё знать. Сейчас во всяком случае. Позволь мне насладиться тем, что я нашёл тебя. Вижу тебя. Говорю с тобой.

– Хорошо, хорошо. Может, так и лучше пока. Но я правда не хочу уходить. Тем более сейчас, когда каждый врач на счету. Ты же видишь, что происходит.

– Позволь мне хотя бы быть рядом. Я буду тщательно укрываться. Колдун коварен. Я не понимаю, за что он тебя преследует, и почему пытается убить, но я разберусь.

– Как ты думаешь, он преследует только меня? А Перли в прошлый раз он убил заодно со мной?

– Нет. Мне кажется, что он преследует вас обоих. Сегодня он на самом деле не пытался тебя убить. Он просто наблюдал. Но я не знаю, чего ждать от этого колдуна и мне надо было испытать, чего он боится и насколько силён.

– И как?

– Я точно сильнее. Хотя магия его странная. Непривычная. Я где-то такую встречал. Не могу вспомнить где.

– На что похожа?

– Как будто очень древняя.

– Может, слово первородная подходит больше?

– Да, именно! Она родственна нам, в какой-то степени. Но наша магия смешивалась, совершенствовалась, а у него просто основа основ.

– Это магия Хаоса, сынок. Все маги владеют именно ею, но ты правильно сказал, вы уже ушли далеко от неё. Мы, боги Эргирии, обладаем другой сущностью. Мы стихии. Первородная магия смешивалась со стихиями, совершенствовалась и в итоге изменилась. А его магия та, что дана изначально Хаосом.

– Я слышал про Хаос. Говорят, есть мир, где царят боги, рождённые им.

– Я знаю этот мир. Возможно, этот колдун оттуда. А возможно, случайно попал туда и там получил магию Хаоса.

– Скорее всего, получил. Эта магия точно не его изначальная сущность, но она не позволяет мне увидеть что-то ещё.

– Спасибо, что открылся мне, сынок. Ты не возражаешь, если я расскажу о тебе Перли?

– Нет, что ты. Я понимаю. Она тебя любит. Это видно сразу.

– Тогда прости, но мне надо отдохнуть. Человеческое тело очень ненадёжно и хрупко. Ему требуется больше времени на то, чтобы восстановить силы.

– Хорошо, я пойду. Но я ещё наведаюсь. И я, конечно, буду защищать вас с Перли.

– Благодарю.