Фрэйгар Холодный Свет

Глава 4. Телохранитель

Оставив служанку на входе, чтобы она хорошо видела весь дворик и приказав ей не двигаться с места, наблюдая, не войдёт ли кто, она направилась в каморку Харука. Сзади лачуга вплотную примыкала к глухой и высокой стене. Поэтому можно было не бояться, что кто-то подслушает с той стороны.

Убогая комнатка телохранителя очередной раз больно задела госпожу. А вид растерзанной спины нанёс укол в самое сердце. Ей снова захотелось придушить управляющего. Она даже остановилась, потому что дыхание перехватило, а перед глазами поплыли красные пятна гнева вперемежку с картинами того, что она хотела бы сделать с этим мерзавцем.

– Госпожа, не надо было вам сюда приходить. Я скоро снова буду вам служить.

Голос Харука вернул её к реальности. Она бросилась к нему.

– Мой Господин, как вы? Перли так беспокоилась! Что мне сделать, чтобы облегчить Вашу боль?

– Тише Перли, тише. Вдруг кто-то услышит. Мы не должны показывать нашу истинную сущность. Нас просто примут за сумасшедших и меня, скорее всего, казнят. Это ничего бы. Всё равно нам ещё рождаться и рождаться, но так ты останешься совсем одна, до следующего круга и защищать тебя будет некому. Лучше не рисковать.

– Я не могу смотреть, как вы сейчас живёте. Почему я родилась госпожой, а вы рабом. Всё должно было быть наоборот!

– Это не нам решать, моя маленькая богиня. Счастье то, что ты у меня оказалось на диво догадливой и талантливой. Твоя затея с жемчужинами памяти, которые ты вырастила в наших душах, просто удивительна. Когда я увидел тебя на рынке и моя жемчужина проснулась, я был самым счастливым человеком на свете.

– Благодарю Вас за похвалу, Господин. Но меня тревожит вот что. Я изменилась. Я чувствую это. Вы же помните, какой я была. И посмотрите сейчас. Ладно, я отцом помыкаю как хочу. Это воспитание и, кстати, нам на пользу сейчас. Но когда я била управляющего…

– Ты била управляющего? Мне никто не рассказал.

– Да! Вы просто лежали в беспамятстве. Так вот, я делала это с радостью и удовольствием. И сейчас, когда вы окликнули меня, я была готова снова бежать, бить его, душить, жечь.

– Ого, моя малышка становится опасной. Но не волнуйся. Ты просто учишься испытывать нормальное и здоровое чувство мести.

– Но я не просто испытываю это чувство! Я мщу!

– Прекрасно. Это просто прекрасно. Каждый из нас учится новому. Я смирению, ты проявлять силу.

– Мне просто страшно. Что нам делать дальше?

– Пока придётся затаиться и ждать. Мы будем паиньками. Ты гордой госпожой, а я твоим преданным телохранителем. Пару лет подождём. Через два года тебя отправят в храм на церемонию. Там нам будет легче сбежать. А пока будем готовиться.

– Два года??? Да за это время что угодно может случиться!

– А до этого у нас и шанса не будет. За нами теперь сто глаз следить будут. А после побега нам нужно время, чтобы добраться до порта и успеть сесть на корабль. И не просто сесть, а ещё и отплыть. И не просто отплыть, а уйти достаточно далеко, чтобы нас не догнали. Бежать, ради самого побега нет смысла. Бежать надо, чтобы вырваться на свободу.

– Вы правы, Господин.

– Перли, тебе надо привыкать говорить мне «ты», даже когда мы наедине. И прекрати меня называть меня господином. Ты можешь ошибиться когда-нибудь и сделать это при всех. Но это даже неглавная причина. Ты для меня сейчас самый близкий человек. Мы с тобой на равных. Нет уже господина. Есть двое, которые, держась за руки, идут по трудной дороге. Пора отбросить условности. Не спорь, а сделай, как я прошу.

– Хорошо, Гос… Харук.

– Умница. Иди сейчас к себе. Ты уже долго у меня. Я в порядке. Постараюсь как можно скорее вернуться. Люблю я спать у твоих дверей.

Анхари вышла во дворик и огляделась. Служанка стояла там, где она ей приказала. Кивнув ей, она пошла на свою половину.

Уже через два дня Харук появился в её покоях. Был он бледен, порой на его одежде проступали кровавые пятна от открывшихся ран, но он упорно не хотел покидать свой пост.

Дни снова побежали привычной чередой. Анхари начала заниматься с учителем. К церемонии посвящения нужно было выучить тексты ритуальных песен и разучить танцы. Пошить одеяния надо было тоже своими руками. И хотя вышиванию она обучалась с самого детства у своей бабушки, работа предстояла немалая. Чем богаче и изысканней будет вышивка на одеждах, тем благосклоннее будет принята богиней та, что проходит инициацию и тем лучше потом будет её судьба.

Анхари рано лишилась матери. Ей было всего четыре года, когда матушку укусила змея и она сгорела за день. Женщина была хрупка и нежна. Прекрасный цветок из Локери́, который славится своими прелестницами. Среди знатных господ считалось удачей, если они могли заполучить в жёны девушку из этого маленького городка. Невесты там отличались не только красотой и изысканность, но и были знаменитыми мастерицами золотого шитья, а дом, украшенный их изделиями, начинал процветать. Уж сколько господин Дарриш заплатил свахе, чтобы она перехватила это сокровище, только богам известно.

Горевал он после её смерти сильно. Каких только потом ему не предлагали девушек в жёны, но ни одна не задела его сердце. Да и неудивительно. Принадлежало теперь это сердце полностью маленькой крохе, копии своей матери. Слова он никогда ей поперёк не говорил. Хотел насладиться тем временем пока дочка с ним будет. Ведь как только пройдёт она обряд в храме, так внесена будет в список невест. А девочка из такой знатной семьи собой не распоряжается. И даже отец не вправе определять её судьбу. Только государь решает, за кого выходить ей замуж. Девицы на выданье товар стратегический.

Готовили побег тщательно. Каждый шаг рассчитывали и продумывали. Запасали деньги и драгоценности, что было нетрудно. Отец для своей любимицы никогда не скупился. Счастьем было то, что личные слуги могли находиться при девушках и в храме, вернее, рядом с храмом. Ведь раб – это как башмачки или коврик. Да и кто будет служить, охранять и выполнять поручения. В храме предстояло провести две недели. Десять дней девушки проводили в маленьких комнатушках, откуда никуда не выходили, постясь и читая молитвы. Только слуги приносили им воду, да самую простую пищу.

Затем проходила церемония посвящения. Вот это и был их шанс. В церемонии принимало участие много девушек. Все они были с закрытыми лицами. Всю ночь надо было петь гимны, танцевать и потом, выпив специальный напиток, вернуться в свои комнаты и погрузиться в священный сон. Во сне приходила богиня и каждой рассказывала её предназначение. Девушки обычно этого не помнили. Но спали и сутки, и двое. Кто как. Будить их не смели. Проснувшись, шли в храм и получали священный свиток с наставлением богини, затем их отпускали домой, где они ждали приказа государя о своей дальнейшей судьбе.

Они решили, что исчезнуть надо перед началом церемонии. Тогда у них будет шанс. На инициацию идёт много девушек, лиц не видно. В храме всегда дымно от курильниц и ламп. Расходятся по своим комнатам тоже кто как, навряд ли служки следят, кто уже выпил нектар и ушёл, а кто нет. Во время сна девушек не тревожили. Значит, у них есть двое суток. А если повезёт, то и трое. Анхари до этого специально упросила отца, отвезти её в храм пару раз, чтобы Харук мог изучить, что там и как. Теперь у них уже всё обговорено, всё решено. Надо просто ждать. До церемонии ещё полгода. Скорей бы.

Анхари открыла глаза. Что за шум? Служанка уже сидела у её ложа в недоумении, оглядываясь по сторонам.

– Позови Харука.

Телохранитель вошёл, почтительно склонив голову и не глядя на госпожу.

– Что там за шум?

– Госпожа, приехал принц. Он проездом в наших местах. Возвращается из посольской миссии и решил отдохнуть немного, чтобы не останавливаться на постоялом дворе. Я не советую Вам выходить из своих покоев и ходить на половину господина.

– Хорошо. Завтрак принесите сюда. Неожиданности нам не нужны.

День прошёл спокойно. На отцовской половине гремел пир, но Анхари это не беспокоило. Такое порой случалось и было привычным делом. Она большую часть дня проводила в своей части сада у лотосового пруда, куда выход был прямо из её покоев и где для неё построили беседку.

На следующее утро Харук доложил, что принц ещё не уехал, но собирается сразу после завтрака.

– Госпожа, а вам где накрыть? Здесь или в беседке?

– Лучше в беседке. Туда же отнесите столик с рукоделием.

Анхари вышивала подол своего платья. Уже немного осталось. Закончит недели через две. Харук сидел у входа в беседку закрыв глаза и слушая, что происходит вокруг. Вдруг он напрягся и посмотрел на обвитую жасмином арку, которая вела на отцовскую половину сада. Ему послышался шорох со стороны живой изгороди, которая примыкала к этой арке. Но шорох стих. Харук встал и прошёл в ту сторону, заглянув на другую половину сада. Постоял около арки. Тишина. Вернулся к Анхари, которая перестала вышивать.

– Госпожа, давайте вернёмся в покои. Подождём, пока все разъедутся.

– Хорошо. Занесите мой столик.

Через полчаса к Анхари заглянул отец.

– Доченька, я поеду проводить принца и к вечеру вернусь. С собой беру половину наших людей, вторая половина останется с тобой. Харук может распоряжаться ими, как считает нужным.

Телохранитель молча поклонился. Анхари улыбнулась.

– Хорошо отец. Приезд принца, большая честь для нас, но я рада, что он уезжает.

Харук проследил, как свита принца покинула поместье в сопровождении господина Дарриша и его воинов.

– Надеюсь, что для нашего господина всё будет благополучно.

– Да будет благословение Богов с ним. Пойдём в сад. В покоях всё-таки жарко.

– Погоди, я всё проверю и расставлю воинов. Да и сделай ещё кое-что.

Что-то не так. Нет покоя на душе. Он пересчитал свиту принца. Уехали все. Проверил сад. Обе половины сада были чистые. Послал воинов пройтись вокруг поместья. Всё было тихо. Посторонних не заметили. Но чувство тревоги толкалось где-то под ложечкой, а своим чувствам Риммор всегда доверял. Из головы не шёл шорох, который он услышал у беседки. Это был человек. Он не мог устраивать проверку и прочёсывать сад. Всё поместье было наводнено свитой принца. В саду их тоже было достаточно. К женской половине никто не имел права подходить, но их там никто и не видел. Подумав немного, он послал двух воинов на крышу. Ещё раз обошёл все посты и тогда только разрешил Анхари идти в сад со служанками.

Посмотрев, как они расселись вокруг неё, отошёл чуть в сторону, чтобы видеть беседку и подступы к ней полностью. В руке он сжимал лёгкий меч, который обычно брал на охоту. Усевшись в тени гибискуса Харук внимательно вслушивался в звуки сада, не упуская из вида беседку. Тихий свист. Это же звук стрелы. Телохранитель вскочил на ноги, но из тени куста не вышел. Звук падающего тела. Подстрелили воина на крыше. Почему второй не подал знак?

– Быстро всем в покои! Быстро!

Поздно. С крыши как горох посыпались воины без опознавательных знаков. Сколько же их! Харук бился сразу с несколькими и видел, что два воина схватили девушку в накидке и потащили к стене. Служанки с визгом бросались врассыпную, но он видел только одну. Ту, что ему надо было спасти даже ценой своей жизни. Откинув нападавших, он подбежал к беседке и схватив за руку Анхари одетую служанкой, быстро нырнул на боковую аллею и побежал с ней к покоям. Успеть бы. Там можно через скрытый ход убежать. Кажется, успели. Погони нет. Наверное, схватив приманку, люди принца решили, что дело сделано.

Они с Анхари бежали по подземному ходу, который вёл к небольшой лачуге за пределами поместья. А там рядом можно в скалах укрыться и дождаться, пока вернётся господин. Сначала они решили, что это удобный случай, чтобы сбежать. Но потом поняли, что господин Дарриш разошлёт везде людей, разыскивая похитителей дочери, и их быстро обнаружат. Харук приподнял крышку погреба, проверяя, нет ли кого в лачуге. Всё было тихо. Беглецы выбрались и, осмотревшись, не заметили ничего подозрительного вокруг лачуги.

Однако Харук предложил подождать и не выходить сразу. Чувство тревоги всё ещё не покидало его, подсказывая, что не всё ладно. Но тут его чуткий слух уловил едва слышный шум, идущий из подземного хода. Выбора не было, и они осторожно вышли под палящее солнце. Воздух зазвенел роем стрел. Харук несколько секунд стоял, потом рухнул на землю, прошептав: «Беги». Но Анхари не побежала. Она склонилась над ним, а затем, опустившись на землю, взяла его лицо в свои руки.

Нет, нет больше её Харука. Она видела, что от скал бегут к ней воины. Но это не имело уже значения. Погладив телохранителя по щеке, она вытащила у него из-за пояса кинжал. Острый. Значит, будет легче. Воины, поняв, что она задумала, кричали, но сделать ничего не могли, слишком далеко ещё они были. Разве кинжал может причинить боль больше той, что она уже испытала когда-то, думая, что потеряла свою любовь? А эта боль – избавление. Они снова пойдут вместе уже по другой жизни. До встречи, Господин мой Риммор. До встречи. Взяв его за руку, тихо легла Анхари рядом с любимым, держась второй рукой за кинжал, как будто боялась, что кто-то успеет вынуть его до того, как замрёт её сердце. Так и застали их преследователи, мирно лежащих рядом.

Господин Дарриш потом нашёл предателя, который рассказал про тайный ход. Но дальше его казни дело не пошло. Доказательств, что это именно принц послал похитителей, не было. Слуге много заплатили, но кто это был, он не знал. Пытками добились от него, что про тайный ход он рассказал незнакомцу ещё до приезда принца. К тому же Дарриш сам был свидетелем, что принц никаких приказов не отдавал, вся его свита была при нём, и к нему не приезжали гонцы.

Года два господин горевал, а потом родня уговорила его снова жениться. Так он и сделал. И снова на девушке из Локери́. Говорят, у них родился сын, а потом второй, и они живут счастливо, но вот покои Анхари стоят с тех пор закрытыми. Господин запретил в них что-то менять.