Фрэйгар Холодный Свет

Глава 21. Учитель

В аудитории было шумно. Студенты весёлой толпой ввалились в открытый техничкой кабинет и теперь рассаживались за длинные столы. Преподаватель обычно появлялся минута в минуту с началом пары. Девушки нарочито громко смеялись, искоса поглядывая на дверь. Полина не могла понять, что их так волнует. Она отвернулась к окну. Сегодня был её первый день в этом институте.

Отца перевели в другой краевой центр, и она уже думала, что ей придётся остаться одной в родном городе. К счастью, оказалось, что на новом месте есть такой же профильный институт и отец договорился о переводе. Мама была несказанно рада, потому что: «Нельзя же приличной девушке жить в этой обшарпанной общаге, а снимать квартиру ещё опаснее. Кто знает, какой негодяй может обидеть одиноко живущую студентку.»

Сегодня она получила расписание и уже отсидела две пары. Последней оказалась пара молодого доцента, по которому, как оказалось, вздыхали все девушки курса. Гомон внезапно стих и раздался кокетливый голосок первой красавицы.

– Дмитрий Александрович, посмотрите, я закончила реферат.

– Светлана, необязательно так торжественно вручать его мне. Я уже говорил вам не раз, законченные работы просто кладёте на стол. Поверьте, я обязательно возьму их и проверю.

Риммор. Полина повернулась, на уровне подсознания ожидая увидеть грозную фигуру Повелителя Тёмных Глубин, но у преподавательского стола стоял невысокий и худощавый, как подросток, молодой человек в очках и строгом костюме. Он медленно повернул голову, встретившись с ней глазами, и на долю секунды, заметную только ей, замер. В этом мире магии ещё меньше чем в предыдущих. Даже жемчужина памяти отозвалась уже только, когда зазвучал голос.

Взяв со стола ручку, преподаватель прошёлся по аудитории, то сжимая её, то начиная крутить между пальцами. Никого это не удивило, видно, у него была привычка всё время что-то вертеть в руках. Он начал лекцию, и Полина поняла, почему студентки просто пищат от восторга, произнося его имя.

Голос доцента уносил их туда, куда он желал, создавая миры, рисуя картины и погружая своих слушателей в атмосферу театра «Глобус»*. Он читал им на память трагичный монолог где юный Артур** молил камергера оставить ему глаза:

«Лишь в наш железный век найдутся люди

Для дел таких. И самое железо,

И раскалясь, и покраснев в огне,

К глазам моим приблизясь, выльет слёзы,

Загасит ими бешенство своё

И отойдёт, признав мою невинность,

А ржавчина его, как совесть, сгложет,

За тот огонь, что жёг мои глаза.

Ужели ты бесчувственнее стали?

Нет, если б ангел здесь мне объявил,

Что Губерт ослепить меня желает,

Я Губерту бы верил – не ему.»***

И нежно-страстное послание Виолы****, рассказывающей гордой Оливии о любви своего господина:

«Когда б я вас любил

Так горячо, мучительно и страстно,

Как мой монарх, в отказе вашем гордом

Я б никакого смысла не нашёл –

Не понял бы его.

У Вашего порога

Я выстроил бы хижину из ивы,

Взывал бы день и ночь к моей царице,

Писал бы песни о моей любви

И громко пел бы их в тиши ночей;

По холмам пронеслось бы ваше имя,

И эхо повторило бы горам:

«Оливия». Вам не было б покоя

Меж небом и землёй, пока бы жалость

Не овладела вашею душой»*****

Лицо его преображалось, становясь одухотворённым, когда он произносил волшебные строки, написанные сладостным лебедем Эйвона******. Студенты сидели как зачарованные, слушая, проникающие в самое сердце, слова. Даже громом прозвучавший звонок не заставил их пошевелиться. Дмитрий Александрович помолчав несколько секунд, как будто давая время своим слушателям вернуться в настоящую действительность, положил ручку на стол и слегка поклонился, показывая, что занятие окончено.

Студентки ещё толпились вокруг него, но он кивком подозвал Полину и молча отвернулся от остальных, показывая, что ему надо поговорить с ней. Кидая на неё завистливые взгляды, все гурьбой пошли к двери. Доцент внимательно посмотрел на неё.

– Как вас зовут?

– Полина Красина.

– Вы теперь будете учиться в нашем институте?

– Да.

– Зачёт по иностранной литературе вы успели там сдать?

– Ещё нет.

– Я дам вам тему реферата. Если хотите, можете также выбрать ещё и тему курсовой работы. Или вы предпочитаете экзамен?

– Курсовая мне интереснее. Я люблю сидеть в библиотеке.

– Отлично. Осталась тема «Младшие современники Шекспира». Возьмёте?

– С удовольствием.

На этих словах они услышали, как захлопнулась тяжёлая дверь аудитории, но, посмотрев друг на друга, продолжили в том же духе.

– А по реферату, у вас может есть предпочтения или любимая тема?

– Есть, но я не знаю, подходит ли она по программе. Я люблю Такубоку Исикава. Могла бы написать реферат о его творчестве.

– Великолепно! Любителей японской поэзии у нас ещё не было. Тогда сделаем так, вы принесёте мне на кафедру завтра после занятий план и курсовой, и реферата. Мы посидим с вами и всё обсудим.

Полина кивнула и прикрыла глаза показывая, что понимает его.

– Ну что же, тогда до завтра.

Девушка кивнула и, крутанувшись на каблучках-гвоздиках, направилась к двери. Душа пела, расцветая волшебной радугой. Она снова с Риммором! Как хорошо, что она кокетка и родители её балуют. Нарядов у неё было полно. Отец партийный работник, а мама профсоюзный. У их семьи всегда был доступ к дефицитным товарам и жили они весьма обеспечено по советским меркам. От неё требовали только одного: отлично учиться и не влипать в истории. Учиться она и сама любила, а влипать в истории терпеть не могла после случая в школе, когда её подставили, и ей пришлось одной отдуваться за сорванный урок. Отец тогда замял дело, но она запомнила, что друзей у неё нет и с тех пор держалась особняком. Оставили её в покое быстро, да и с её отцом не особо хотели связываться.

Так и жила она, шагая по проторённой родителями колее: школа, институт, потом будет работа, замужество, дети. Но сегодня всё изменилось, потому что она снова встретила Господина.

Надо зайти в столовую, а потом в библиотеку. К завтрашнему дню у неё должны быть планы курсовой и реферата. Им нельзя выдавать себя. Встречаться придётся только по вопросам учёбы, но это ничего. Главное, что он теперь рядом. Надо подумать, как им сделаться ближе. Она пока ещё не думала о дипломной работе. Надо будет с ним поговорить. Может получится, и он будет её руководителем. Тогда им можно будет видеться чаще.

На следующий день, заглянув на кафедру после пар, она увидела, что Дмитрий Александрович сидит один, поджидая её.

– Заходи. Сегодня пятница. Все уже разошлись.

– Так мы одни?

– Одни. Ну здравствуй, моя богиня.

– Господин! Как долго в этот раз мы не виделись!

– Задушишь!

– Задушу! Я видела, как на тебя смотрят все эти глупышки.

– Видела она… Ну-ка, дай на тебя посмотреть. Как ты умудряешься, с каждым рождением быть красивее, чем прежде. Я чувствую, что, когда мы вернёмся в Эргирию, мне придётся не одно копьё сломать, отбиваясь от твоих поклонников.

Владыка нежно провёл рукой по её тёмно-русым волосам. Поля не любила собирать их в хвост, и они пышной волной спускались на плечи.

– В этот раз у тебя тёмно-серые глаза с синим оттенком. И ты высокая, почти как я.

– Ну хоть в чём-то тебя догнала.

– Ах, как хорошо, будто домой вернулся. Давай, доставай свои планы, а то вдруг кто зайдёт. Нам надо быть осторожными. Попасть на комиссию за аморальное поведение ни мне, ни тебе не понравится.

– Это точно. Хоть отец у меня и партийный работник, но тут даже он не отмажет, а ещё и сам полетит.

– Да. Садись. Что у тебя за семья?

– Обычная советская. Мама – профсоюзный работник. Я примерная студентка. Всё известно наперёд. А ты?

– А я преподаватель, как видишь. Перли, ты не замечала ничего странного в последнее время?

– Нет. А ты замечал?

– Мне кажется, что да. Но я не понимал, что это, а потому не знал, что думать. Теперь я уверен, что это Фрэйгар меня нашёл, но почему-то не показывается.

– Может, просто ждал, что проснётся жемчужина?

– Боги. Я отупел в мире людей. Ну конечно! Представляю, пришёл бы кто-то к доценту-атеисту и рассказал бы, что он его сын из страны богов, а сам доцент всего-навсего Повелитель Тёмных Глубин, которого отправили в круги искуплений. Да я бы сразу позвонил в психиатрическую клинику. Смеёшься? Правильно. Но на самом деле нам не до смеха. Вспомни, как нас каждый раз пытаются убить.

– Помню. И ты знаешь, я не жалуюсь. Не хотела бы я состариться и выглядеть как моя бабушка. Да и на пользу нам. Смотри, мы с тобой уже на пятом круге рождений. А доживай мы каждый раз до старости, мы бы, наверное, ещё только на втором были. Ну ладно, преувеличила. На третьем. По-моему, этот колдун нам услугу оказывает.

Риммор ошалело посмотрел на Перли, затем вскочив прошёлся, заглядывая во все углы и везде включая свет, хотя на улице был день. Потом вернулся к Перли, притянул её к себе и прошептал:

– Я точно отупел. Перли, он действительно оказывает нам услугу. Он хочет, чтобы мы быстрей вернулись в Эргирию. Не хотелось бы, чтобы об этом узнали. Закрываем обсуждение.

– А вдруг меня услышали?

– Будем надеяться, что нет.

– А что делать с Фрэйгаром?

– Дилемма. Можно, конечно, попытаться всё ему объяснить, но, мне кажется, ему будет больно. Если бы мне сказали, что мою матушку, которую я никогда не видел, убивают, как только она доживает до определённого возраста, чтобы принести ей пользу, я бы точно захотел убить доброхота в ответ. Кстати, ты знаешь, я ведь пока не видел знакомого тумана. Хотя, он наверняка тоже ждёт, когда мы встретимся.

– Тогда не будем говорить. Пока, во всяком случае. Поговорим о нас? Мы же должны чаще видеться? Давай, я возьму себе тему дипломной? Ты у нас преподаёшь иностранную литературу. Я могу выбрать тему по ней и попросить назначить тебя моим руководителем.

– Подходит. Но давай не сразу. Сначала напиши реферат так, чтобы я мог опубликовать его как лучший реферат семестра. Потом напишем курсовую. А затем можно уже и дипломную. Тем более в этом году тебе рано брать тему. Это же ещё только предпоследний курс.

– А ещё что-нибудь можно придумать?

– В конце этого семестра будет семинар. Можешь взять себе тему доклада.

Поля просияла.

– Я хочу тебе обнять.

– Богиня моя, я хочу тебя ещё больше. Но нам придётся сдерживаться. Чувствую я, что в этом рождении нас ждут самые трудные испытания.

– Почему?

– Потому что преподавателю жениться на своей студентке неэтично. Так точно можно на комиссию попасть. В предыдущих рождениях мы были в мирах, где вообще не смотрели на возраст жениха и невесты. Только во втором рождении мы ждали свадьбу. Но тогда мы ещё ни разу не были женаты. А сейчас мы уже воспринимаем друг друга как муж и жена сразу.

– Так ты согласен снова жениться на мне?

– А ты думаешь, я позволю это сделать кому-нибудь другому? Даже смотреть не смей ни в чью сторону.

– Господин мой, как я люблю, когда ты меня ревнуешь. Я просто таю от счастья.

– Тает она. Нам ещё полтора года как минимум ждать. Сейчас только середина первого семестра твоего четвёртого курса. Каково мне теперь будет смотреть, как ты ходишь и улыбаешься всяким юнцам.

– Я не буду улыбаться вообще. Даже девушкам. Хочешь?

– Хочу.

– Как скажешь Мой Повелитель.

– То-то же. Давай смотреть твои планы.

К реферату они перешли очень даже вовремя, потому что не успела Полина начать записывать замечания Дмитрия Александровича, как на кафедру пожаловала техничка. Окинув их быстрым взглядом, притворно ласково запричитала.

– Ой, простите, вы тут работаете.

– Всё в порядке, Наталья Фёдоровна. Можете начинать уборку. Нам недолго осталось.

– А кто же это тут свет везде включил?

– Сами удивились. Но выключать не стали, думали это вы, чтобы виднее был фронт работ.

– Шутник вы, Дмитрий Александрович. Неужто стала бы я государственное электричество зазря жечь. А убираю я и так очень даже чисто.

– Ну, не вы, так не вы. Тогда не будем вам мешать наводить чистоту и продолжим наше с Полиной обсуждение.

– Ох, извините, молчу, молчу.

Уборщица взяла тряпку и пошла тереть всё подряд, а Дмитрий с Полиной, переглянувшись, погрузились в особенности японской поэзии. Закончив с планами, Дмитрий поинтересовался, взяла ли Полина список литературы к зачёту, и сухо попрощался с ней. Девушка, быстренько собрав свои бумаги и вежливо поблагодарив, с облегчением закрыла за собой дверь кафедры. За ней даже евнух так строго не присматривал во дворце её брата императора, как эта тётка. И откуда у простой технички такое умение следить исподтишка? Придётся и впрямь быть настороже. Какое счастье, что она раньше не пришла. Зато бедного Господина оставила ей на растерзание.

Дмитрий сидел за столом, ожидая бенефиса Натальи Фёдоровны. Он уже привык к тому, что каждый раз, увидев его занимающимся с очередной студенткой, она обязательно выступит с монологом о нравах нынешних девиц. Та явно готовилась, поджимая губы и многозначительно похмыкивая. Наконец речь созрела.

– Ох и трудно же вам, наверное, Дмитрий Александрович.

– Чем же это Наталья Фёдоровна?

– Вы-то в интеллигентной семье воспитаны, батюшка у вас профессор был известный, матушка, царство ей небесное, уж такая красавица и умница была, сами вы вон уже доцент. А студентки ваши только и думают, как бы вас охомутать, да в ЗАГС затянуть. Ну каждая первая вам глазки строит. И как родители-то их воспитывали? И где их совесть комсомольская? А честь девичья? Нет, что ни говорите, а в наши времена девушки себя так не вели.

– Ну, не такой уж я и подарок, чтобы пытаться меня в ЗАГС затянуть.

– Да как не подарок-то. Зарплата у вас хорошая, квартира опять-таки своя, дача имеется, машина. Любая счастлива будет мужа такого отхватить. Но вам-то нужна не простая вертихвостка, а девушка скромная, порядочная, хозяйственная. Чтобы и обиходить вас могла, и на даче поработать, и квартиру в порядке содержала.

– Так мне для этого не жена, а домработница нужна. А она у меня уже есть. Жениться вовсе и не обязательно.

– Ну так, а детишки?

– Детишки должны быть от любимой, а не от хозяйственной. Вы уже закончили?

– Ой, сейчас-сейчас. Уж простите мои речи глупые. Очень я за вас беспокоюсь.

____________________________________

* Театр «Глобус» был построен в 1599 году на деньги Уильяма Шекспира и труппы актёров «Слуги лорда-камергера», к которой принадлежал, и он сам.

** Персонаж пьесы Уильяма Шекспира «Король Джон»

*** Пьеса Уильяма Шекспира «Король Джон». Перев. А.В. Дружинина.

**** Персонаж произведения Уильяма Шекспира «Двенадцатая ночь»

***** Пьеса Уильяма Шекспира «Двенадцатая ночь». Перев. П.И. Вейнберга.

****** Уильям Шекспир родился в городе Стратфорд-на-Эйвоне, потому его прозвали «Сладостный лебедь Эйвона»