Гамбит дождября

Второй рассказ Марины

— Я когда сегодня вот этот твой стих прочитала у меня прям инсайт случился.

— Озарение, ты хочешь сказать?

— Да! Я всё поняла. И прежде всего про себя и свои поступки. Вот у тебя десяток одинаковых футболок и делаешь ты каждый день одно и тоже. А я позавчера в платье, вчера в джинсах, сегодня вот футболку твою отжала. И после прочтения стиха я поняла почему! Я захотела влезть в твою шкуру. Я не могу надеть твои ботинки и пройти твой путь. Но я сегодня могу побыть в твоей шкуре. А могу и снять её и быть с тобой без "обложки". И ты единственный мужчина, кто будет в этот момент воспринимать меня как ту же самую Марину. У остальных срабатывает триггер: голая женщина, а у меня есть член. И я хочу, чтобы он был в ней. А тебе это не нужно! Ты с первого дня читаешь меня под обложкой. Но ты не психолог. А я психолог и поняла это только что. Я каждый день надеваю разные обложки и все судят по ним. А что внутри? Да всем насрать! Марина надела деловой костюм и из дома вышла сильная Марина. А Марина не такая уж и сильная, как хочет казаться. Марина только по полведра воды может унести. Марина уже устала быть сильной. И быть голой женщиной для секса. Марина хочет быть собой. Девочкой Мариночкой, у которой скоро начнётся пятый десяток и пора готовиться к климаксу. А я ещё и не рожала... Но в Марину все верят. Марина всё вывезет. Марина всех спасёт. А кто спасёт Марину?

— Была такая песня, ты вряд ли помнишь. Там были слова "сильная женщина плачет у окна". — Артём встал со своей кровати и сделал шаг.

— Дождь плачет за меня.

— А ты? — он сел на её кровать. — Когда ТЫ последний раз плакала?

— На похоронах своих родителей, — ответила она и голос дрогнул. — Их хоронили в закрытых гробах.

Она потянулась к нему, уткнулась в плечо и разрыдалась.

— Я... даже... не увидела их... в последний раз... Как мне их не хватает!

— А кого больше?

— Обоих! — Марина заревела ещё сильнее. — Я сейчас понимаю, что так многому не успела научиться у мамы, — продолжила свой рассказ она, когда слёзы иссякли. — И папа. Такой большой и добрый и всегда защитит.

— Большой, как я?

— Нет, ты длинный, — Марина начала успокаиваться. — Он был широкий и мягкий. И брился! Скоблил себя бритвой два раза в день. А ты, — Марина провела рукой по его бороде, — небритыш.

— У меня нет опасной бритвы, а в посёлке продают не лезвия, а какое-то барахло. Ну а электробритвы тут нет, сама понимаешь...

— Можно я завтра постригу твою бороду?

— Просто подровняешь?

— Да, доверься мне.

— Я пробовал твой тартар. Я видел тебя голой. Ты только что рыдала у меня на плече. Мне кажется, вопрос доверия между нами мы уже забетонировали.

— Если бы ты не был сейчас моим психологом, то я бы хотела поцеловаться.

— Давай сегодня я буду гладить твои волосы.

— Давай. А я буду мурчать, как котёнок.

— Кошечка, маленькая, ранимая.

Он долго гладил её волосы и не заметил, как она уснула. А потом уснул сам. Сидя на её кровати, с рукой на её волосах.