Гамбит Тэкеши-Они

Глава 6. Вопросы, расспросы и допросы

В комнате царил полумрак: горел только один бра, накрытый жёлтым абажуром. В углу виднелся силуэт сгорбленной фигуры - старик дрожащей рукой зажигал ароматические палочки на маленьком журнальном столике с витыми ножками. Красные отсветы плясали в его больших печальных глазах, взгляд которых был устремлён в невидимые обычному человеку дали.

Карл Иоганнович наблюдал за тем, как катятся тяжёлые, ледяные воды Кава-Мидзу - ему они казались зеленоватыми, с золотыми прожилками. Он видел линию своей судьбы, и она была нехороша: маслянистое пятно тянулось от горизонта, неумолимо приближаясь.

В небе над Кава-Мидзу, вернее, в бесконечности небытия, медленно разгорался багровый сигил, хорошо знакомый каждому магу. Напоминание было излишним - Карл Иоганнович и так помнил, что ему делать.

Поставив последнюю ароматическую палочку в глиняный держатель, он отправился в спальню, открыл стенной шкафчик и достал початую бутылку старого виски, который хранил только для особых случаев. А они давненько не выпадали. Старик извлёк также гранёный стакан, протёр его полой халата и плеснул на дно янтарной жидкости. Выпил, смакуя, поморщился от удовольствия. Остатки поставил на комод - пусть достанутся тому, кто захочет. Теперь уже не жалко. Он прожил долгую жизнь, причём так, как желал. Никому в рот не глядел и без нужды не кланялся. Возможно, многие назвали бы его неудачником, но Карл Иоганнович считал иначе. Единственное, что его расстраивало, так это то, как он жизнь закончил. Вернее, скоро закончит. Но бывают ситуации, когда выбора не остаётся - и тогда приходится чем-то жертвовать. Порой очень многим. Например, своей душой. Отдавать её взамен другой - той, что тебе дороже собственной.

Старик смахнул с глаз навернувшиеся от виски слёзы и вышел в гостиную. Сел за стол, взял в руки карты с гексаграммами И-Цзин, рассеянно потасовал и отложил. Нет ничего хуже ожидания, даже если это ожидание твоей погибели.

Карл Иоганнович прислушался. С кухни доносились привычные звуки - Алёна готовила ужин. Он уже не понадобится, но как объяснить это девушке?

Старик встал и подошёл к окну, отодвинул тяжёлую занавеску, выглянул на улицу. В этом году начало лета выдалось жарким, душным. Казалось, природа стремится иссушить все каналы и реки Питера. Деревья стояли унылые, повесив сморщенные желтоватые листья, кусты напоминали понатыканные в потрескавшуюся землю палки. Но в середине июля погода изменилась: почти каждый день откуда-то набегали тучи, иногда приносившие дождь, всё чаще небо приобретало свинцовый оттенок. Вот и сегодня с севера подтягивалось тёмное, бесформенное - а ведь с утра прогнозы обещали ясную погоду.

- Алёнушка! – позвал старик.

Раздались торопливые шаги.

- Да? – миловидная девушка с завязанными в хвост волосами заглянула в комнату.

- Сходи за хлебом, пожалуйста.

- Так ведь ещё буханка целая. Я посмотрела.

- А ты ещё купи. Мне нужно.

- Ладно, только макароны доварю, и схожу.

- Нет, сейчас. За макаронами я пригляжу.

Алёна выглядела удивлённой.

- Ну, ладно, - проговорила она, наконец, и начала развязывать фартук с жёлтыми хризантемами.

- Иди-иди! - закивал старик и даже рукой махнул: мол, не мешкай.

Девушка исчезла, а он стоял, прислушиваясь к доносившимся из прихожей звукам: вот она оделась, вот взяла ключи. Открыла дверь, вышла на лестницу. Когда щёлкнул замок, Карл Иоганнович вздохнул с облегчением, а затем сходил на кухню – выключил конфорку, на которой стояла кастрюля с недоваренными макаронами.

Прошло минут пять. Старик стоял, прислонившись лбом к прохладному стеклу. Его мысли были далеко, но всё тело пребывало в напряжении. Когда раздался дверной звонок - какой-то особенно дребезжащий – он невольно вздрогнул.

Вот и всё!

Карл Иоганнович отправился в прихожую.

- Кто там? – проговорил он тихо, не сомневаясь, что его услышат.

- Свои.

Старик щёлкнул выключателем на стене, открыл дверь и отступил, пропуская незваных гостей. Когда они зашли, Карл Иоганнович смог их рассмотреть. Его сухие руки медленно сжались в кулаки.

Здоровенный амбал с полным набором присущих черт - от квадратной челюсти и бычьей шеи до толстых, как колоны, ног пауэрлифтера. В нём колдун магической силы не почувствовал - значит, просто наёмник. Эти чаще всего особенно опасны, ибо суеверны и всего боятся – а потому, не задумываясь, пускают в ход оружие. Этот, правда, осматривался очень спокойно и вообще выглядел совершенно уверенным в себе. Другой, худощавый блондин в сером костюме-тройке и узком галстуке, испускал слабую ауру - маг из него был никудышный - зато в ней просматривались едва различимые желтоватые всполохи - признак убийцы. От него пахло каким-то сильно ароматизированным напитком. Ещё была ведьма. Она даже выглядела, как ведьма: копна рыжих волос, раскосые зелёные глаза, чувственный рот, высокие скулы, крепко вылепленный подбородок. Красавица. Вот эта силой обладала, и немалой. Хотя встречал Карл Иоганнович магов и посерьёзней. Последняя из компании - Лера, блондинка, недавно приходившая к Карлу Иоганновичу. Как ни странно - живая. Видимо, она и навела клан на него - может, в отместку, а может, так сложилось. Теперь это уже значения не имело.

- Вы по делу? - осведомился Карл Иоганнович, глядя на рыжую: хоть полюбоваться напоследок на такую красоту.

- По нему, дорогой, по нему, - ответил вместо ведьмы блондин.

Его колдун помнил: тот приходил пару месяцев назад. Заманивал.

- Чем могу служить? - спросил Карл Иоганнович, понимая, что нет смысла разыгрывать спектакль, но не желая упрощать незваным гостям дело.

- Он? - спросил Леру бугай, кивнув в сторону колдуна.

- Да, - отозвалась та.

В её взгляде старик прочитал неуверенность, смешанную с гневом и возмущением. Ещё бы: он ведь обрёк её на мучительную смерть! Похоже, новые знакомые просветили Леру на этот счёт.

- Вы узнаёте эту девушку? - резко спросила Карла Иоганновича рыжая.

Он выдержал паузу, прежде чем ответить.

- Разумеется.

- Как вы с ней познакомились?

- Разве она вам не рассказала? - старик скептически улыбнулся.

- Отвечайте на вопрос, - сдержанно посоветовала ведьма.

Её аура дрогнула и разгорелась с новой силой: она была готова в любой миг войти в Кава-Мидзу, чтобы отразить магическую атаку. Опасалась, что колдун может напасть.

- Давайте пройдём в гостиную, - предложил Карл Иоганнович. – Зачем толпиться в прихожей? Бежать мне отсюда всё равно некуда, так ведь? – не дожидаясь согласия, он развернулся и направился вглубь квартиры.

Его посетители двинулись следом. Амбал захлопнул входную дверь.

- Прошу, - проговорил Карл Иоганнович, указав на стулья. Сам он уселся за стол, положив перед собой сцепленные руки.

Никто не принял приглашения.

- Зачем вы отправили этой девушке письмо?

- Я их рассылаю в рекламных целях. Вот и ей пришло.

- Неужели?

- Именно так.

- Что-то не верится.

- Меня это не заботит.

Ведьма нахмурилась.

- Зачем к вам приходила эта девушка? – спросила она.

- Лера очень хотела научиться пользоваться Кава-Мидзу.

- И что вы сделали?

- Я дал ей совет. Вернее, подробную инструкцию.

- Какую? - нетерпеливо вмешался бугай.

- Я научил её вызывать демона.

- Зачем?! - спросила ведьма. Её аура всколыхнулась: женщина начала сердиться. Ну, ещё бы! - Ты не мог не знать, что так нельзя попасть в Кава-Мидзу! - проговорила она, переходя на «ты».

Карл Иоганнович пожал плечами. Какой смысл разговаривать с этими пешками? Они всего лишь исполнители воли Кэндзя, Старейшины, их знания и разумение ограничены невежеством. Когда-то и он был таким, но не захотел оставаться винтиком в системе, где другие принимают за тебя решения.

- Ты сознательно подставил её? - спросила ведьма.

- Конечно, - кивнул старик.

- Почему?

- Это моё дело.

- Уже нет!

Карл Иоганнович рассмеялся.

- Ты слишком самоуверенна, голубушка, - сказал он, покачав головой. - Я сам решаю, что мне делать.

Амбал демонстративно кашлянул.

- Ненадолго! - прошипела ведьма.

- Мне это известно даже лучше, чем тебе.

- Ты сдал её инквизиторам? Почему?! Они тебе угрожали, заплатили?

- Нет, ничего подобного.

Карл Иоганнович не видел смысла скрывать правду, но и отвечать на вопросы рыжей тоже желанием не горел. Ишь, допрос устроила. Думает, он её боится.

- Тогда в чём дело? - в голосе ведьмы прозвучало лёгкое недоумение.

- К чему этот диалог? - поинтересовался Карл Иоганнович. - Мы все понимаем, чем закончится ваш визит, не правда ли?

- Мы надеемся, что вы добровольно отправитесь с нами, не оказывая сопротивления, - вмешался блондин. - Тогда мы не причиним вам вреда, и вы получите возможность предстать перед справедливым судом.

Старик посмотрел на него, не скрывая презрения. Всё это пустые слова для наивных дурачков. Он, Карл Мартер, уже не в том возрасте, чтобы надеяться на помилование. Да и по какому праву кто-то будет его судить? Он не для того столько трудился и не собирается ни от кого ждать помилования. Тем более что он его, в общем-то, и не заслужил.

- Начнём, - сказал старик, закрывая глаза.

Он должен доделать работу, хоть она ему и не по душе. Блондинке придётся умереть. Кто бы ни спас её, он лишь ненадолго продлил её существование.

Лера закатила глаза и рухнула на пол, как подкошенная. Хизеши растерянно глядел на неё, открывая рот, как рыба. Риота сориентировался быстрее. Он вошёл в Кава-Мидзу и там бросился навстречу старику. Но тот был намного сильнее - Риоту подняло и швырнуло в волны, невидимая сила потащила мага вглубь потока, раскручивая всё сильнее. Его словно привязали к скоростному катеру и бросили в воду. Он чувствовал, как кости сжимаются от нарастающего давления.

- Аяко! - крикнул блондин, но девушка уже свернулась на полу в позе эмбриона, закрыв глаза и обхватив руками колени - её любимая поза во время контакта с Кава-Мидзу. Не обычного, конечно, бытового, так сказать, а серьёзного, требующего напряжения всех сил. Такого, как сейчас. Маги становились уязвимы во время перехода в Кава-Мидзу, их плотские оболочки оставались без присмотра, и у Аяко срабатывал инстинкт: желая защититься, тело само сворачивалось в позу эмбриона. Вполне объяснимое явление, как утверждал Озему Канэко.

Ведьма мысленно ринулась навстречу колдуну, увлекая за собой настоящий шторм энергии. Но Мартер встретил её сияющим багровым щитом, встопорщенным сотней длинных тонких шипов. Смертоносный водопад Аяко, принявший форму узкого клинка катаны, разбился о него вдребезги, но девушка тут же собрала новый для следующей атаки.

Тем временем Лера билась в конвульсиях. Её тело извивалось на полу, и даже мощные руки Хизеши не могли сдержать её резких ломаных движений. Изо рта девушки шла пена как при эпилептическом припадке, и бугай с ужасом смотрел на неё, не зная, что предпринять. В какой-то миг ему пришло в голову, что в Леру вселился Они, и лишь усилием воли он заставил себя не выпускать её. Отвращение смешивалось со страхом и растерянностью – таких чувств Хизеши не испытывал даже на поле боя, под шквальным огнём.

Лера видела сгущающийся мрак. Тени тянулись к ней, словно щупальца, обвивали руки и ноги, откуда-то доносился торжествующий каркающий хохот, а вдалекеслышался звук хлопающих крыльев.

Боль быстро охватывала тело Леры. Девушка не могла пошевелиться: её мышцы сокращались совершенно произвольно. Кости ломило, словно они готовились взорваться изнутри. Изо рта ведьмы вырвался душераздирающий вопль ужаса и отчаяния, во все стороны полетели хлопья пены.

Это заставило Хизеши очнуться от оцепенения, которое вызвал у него припадок Леры. Поднявшись на ноги, он с рычанием бросился на колдуна и, словно заправский регбист, опрокинул старика вместе с креслом навзничь. Затрещали старческие кости, но маг не отреагировал - он был полностью погружён в Кава-Мидзу и не чувствовал боль.

Хизеши вскочил и легко поднял тело колдуна над головой, чтобы швырнуть об пол, но передумал и вместо этого резко опустил его на согнутое колено. На этот раз хрустнул позвоночник, и в тот же миг старик открыл глаза. На секунду в них застыло изумление, а затем они остановились.

- Кажись, всё! - объявил Хизеши, оттянув на тонкой морщинистой шее шарф и приложив два пальца к дряблой коже. – Окочурился.

Аяко, застонав, открыла глаза. Из прокушенной губы стекала струйка крови.

- Точно всё? - спросила она хрипло.

- Да, сдох! - удовлетворённо констатировал Хизеши. - Голыми руками замочил! Никаких ваших волшебных штучек не понадобилось.

- Молодец, - без энтузиазма похвалила Аяко. - Не уверена, что справилась бы с ним сама.

- Да ладно, не прибедняйся, - махнул рукой Хизеши.

- Я серьёзно, - покачала головой Аяко. - Очень сильный колдун.

- А так и не скажешь, - хмыкнул Хизеши. – Внешне-то чистый сморчок.

Он помог девушке подняться.

- Ты в норме?

- Жить буду.

Хизеши вдруг нахмурился и резко развернулся.

- Чёрт! - выкрикнул он, бросаясь к Лере. - Я и забыл совсем!

- Пусти! – Аяко подскочила к девушке, сбросив оцепенение. - Не мешай!

Оттолкнув бугая, она положила руки на Леру и принялась поспешно читать заклинание.

- Что с ней? – спросил Хизеши. – Одержимость? Или эпилепсия?

Покачиваясь, подошёл Риота, опустился рядом на корточки. Вид у него был бледный. Маг едва сдерживал тошноту: старый колдун изрядно потрепал его.

- Не части! – прохрипел он, обращаясь к Аяко. - Ты только что оттуда – побереги себя.

- Что ж, мне бросить её подыхать?! - резко ответила ведьма, закрывая глаза.

- Смотри, Кава-Мидзу этого не любит, - пробормотал с беспокойством Риота.

Ведьма не ответила. Она думала лишь о том, чтобы вытащить с того света умирающую на её глазах девушку. Заклинание, которое применил Мартер, было одним из сильнейших. Он явно намеревался убить блондинку сам - раз уж не прокатил трюк с вызыванием демона.

Мужчины замерли, не спуская с Аяко глаз. Ждали.

Наконец, ведьма убрала с «пациентки» руки и устало отстранилась.

- Ну, что?! - спросил Хизеши. - Вышло?

Ведьма качнула головой.

- На сегодня с меня хватит, - проговорила она.

- Хватит, хватит, - поддержал Риота, помогая ей встать. - Бери эту, - сказал он Хизеши, кивнув на Леру.

Тот молча взвалил блондинку на плечо. Она была словно под наркозом, руки и ноги болтались безвольно, судороги отступили, гримаса боли и ужаса исчезла с милого личика.

- Как мешок с картофаном, - прокомментировал бугай. - А что с этим? - поинтересовался он деловито, указав на тело старика.

- Ничего, - ответила Аяко. - Надеюсь, его душа попадёт к Тэкеши-Оно!

- Можешь не сомневаться! - хмыкнул Риота. – На том свете старый хрыч сполна хлебнёт.

Они вышли в прихожую, затем спустились по лестнице. Хизеши открыл заднюю дверцу машины и уложил Леру на сиденье – рядом с аккуратно и профессионально упакованной в пластиковые стяжки секретаршей и по совместительству горничной теперь уже покойного Карла Иоганновича. Рот у неё был залеплен куском скотча. Девушку они встретили на лестнице, когда она только отошла от двери квартиры с ключами в руках, так что сразу было ясно, что работает она у старика. Амбал её мигом сграбастал и отнёс в машину. Аяко предложила воспользоваться ключами секретарши, но Риота решительно воспротивился, заявив, что вовсе незачем давать старику понять, что девчонка у них.

- Что будем делать с ней? - спросил теперь Хизеши, глядя в распахнутые от ужаса глаза пленницы.

- Решим, - ответил Риота, устраивая Аяко на переднем сиденье.

Сам он влез назад, потеснив Леру и секретаршу.

- Только без фанатизма, – попросила, поморщившись, Аяко.

- Будь спокойна, - Риота сорвал со рта пленницы кусок скотча и тут же предупредил:

- Не орать!

Девушка судорожно сглотнула. По миловидному личику потекли слёзы.

- Звать тебя как? - поинтересовался Риота.

- Алёной, - еле слышно проговорила девушка.

- Знаешь, кто приходил к старику, кто от него уходил? Есть журналы визитов, какие-нибудь записи? Где хранятся, покажешь?

- Да.

- Что «да»?

- Всё.

Риота ухмыльнулся и легонько похлопал Алёну по плечику. Достал нож и за пару секунд освободил руки и ноги девушки от пластиковых хомутов.

- Ну, веди, детка, - сказал он с широкой улыбкой маньяка. – Беатриче ты наша.

Распахнул дверь, вылез из машины и даже руку подал. Алёна от растерянности и испуга протянула свою, но тут же отдёрнула. Риота рассмеялся.

- Давай-давай! – поторопил он. – Нечего рассиживаться, не на именинах.

- Мы вас тут подождём, - сказал Хизеши.

- Только постарайтесь недолго, - попросила Аяко.

- Одна нога здесь, другая – там! – подмигнул Риота, подталкивая девушку к подъезду. – Если обманешь или крик поднимешь, так и случится – по частям собирать будут, - добавил он тише.

Блондин поднялся с секретаршей обратно в квартиру Карла Иоганновича.

- Куда?

- Сюда.

Проходя мимо трупа старика, Алёна задрожала, но не заплакала.

- Он не кусается, - хмыкнул блондин. – Топай, не тормози.

Девушка провела его в спальню.

- Всё здесь, - сказала она, указав на большой комод из чёрного лакированного дерева, занимавший чуть ли не полстены.

- А где ключи? - поинтересовался Риота, дёрнув верхний ящик.

- У… у него, - не в силах больше сдерживаться, Алёна закрыла рот ладошками и затряслась в рыданиях.

- Значит, выдавал тебе на время? Ты ж в секретаршах у него ещё ходила, так?

Девушка закивала.

Риота прошёл в гостиную, обшарил изломанный труп и вернулся в спальню со связкой ключей.

- Открывай, - велел он, сунув их под нос девушке.

Алёна дрожащими руками по очереди отперла все ящики.

- Давай журнал приходов, органайзер, личные дела, картотеку - всё, что есть, - потребовал Риота.

Спустя пять минут он вышел из квартиры, держа в руках целую кипу документов. Алёна семенила следом.

- Захлопни дверь, - велел Риота. - И без глупостей у меня. Попробуй только сбежать - пристрелю. Ясно?

Девушка испуганно закивала.

- Вот и хорошо. А теперь дуй вперёд и не путайся под ногами. Не хватало ещё свалиться со всем этим барахлом.

Когда они вышли из подъезда, Хизеши выбрался из «Рендж Ровера», чтобы открыть багажник.

- Богатый улов, - заметил он.

- Это станет ясно, когда бумажки разберём, – отозвался Риота. – Больше половины наверняка макулатура.

- Полезай назад, - велел он Алёне. – Если будешь паинькой, может, цела останешься.

- Отпустите, пожалуйста! – взмолилась девушка, озираясь по сторонам. – Я ведь вам всё показала!

- Не верти башкой, нет тут рыцарей, чтоб тебя спасать.

Риота закинул бумаги старика в багажник и «помог» Алёне забраться в машину, после чего они с Хизеши тоже уселись в «Рендж Ровер».

- Все готовы? - спросил Риота, доставая мобильник. - Тогда трогай, Хизеши. Позвоню сэнсэю, обрисую ситуацию, - добавил он, набирая номер. – Не буду дожидаться, пока приедем. Новости-то не фонтан. Но, может, и пронесёт на этот раз, - машинально он погладил карман, в который сунул сложенный вчетверо листок, несколько минут назад извлечённый из комода старика.