Газлайтер. Том 15

Глава 4

Кремль, Москва

Величественные стены Кремля отражают отблески заходящего солнца. В зале, украшенном старинными гобеленами и массивными канделябрами, царь Борис Львов восседает за огромным дубовым столом. Перед ним раскинулась карта северных территорий России, покрытая метками и заметками.

Царь проводит пальцем по карте, останавливаясь на Акульей Пади.

— Почему Данила просто не попросил гербы? — задумчиво произносит он, не отрывая взгляда от карты.

Рядом стоит Владислав и тоже разглядывает местность, еще недавно принадлежавшему соседней Финке. Теперь у Красного Влада, как начальника Охранки, прибавилось забот. Ведь расширение Царства дает возможность внешним врагам государства закинуть внутрь шпионов и найти новые маршруты контрабанды.

— А ты бы дал? — отвечает Влад, слегка приподняв бровь.

Царь откидывается на спинку резного кресла, сложив руки на груди. Его глаза сверкнули интересом.

— Не знаю, — медленно протягивает он. — Если бы был в курсе, что Даня такое устроит, то, наверное, дал бы. Или нет, — тут же поправляет сам себя. — Всё-таки Царство увеличилось, да и шведы вон как заволновались. Уже выдвинули ноту протеста, хе. Очень уж забавно смотреть на обиженку Сигурда.

Влад вздыхает, переведя взгляд на окна, за которыми раскинулся вечерний город. Золотые купола церквей сияют в лучах заходящего солнца.

— А что финны? — спрашивает царь, склонив голову набок.

— Выкупили нескольких бастардов Тапио, — отвечает Влад, морща лоб. — Наверное, готовятся отбивать Падь. Но пока никаких активных действий не видно.

Царь трёт подбородок, задумавшись.

— Интересно… — произносит он. — Значит, они решили подождать.

Влад качает головой.

— Возможно. Но не стоит их недооценивать.

Царь замечает тень грусти на лице брата.

— Чего такой мрачный? — спрашивает он, прищурившись. — Сам же предложил переместить Данилу на север.

Влад усмехается, но улыбка не достигает глаз.

— Да если бы я знал, что теперь придётся за северной границей следить ещё тщательнее…

Царь рассмеивается, его смех эхом отражается от высоких сводов зала.

— Зато эта граница теперь еще дальше, — замечает он. — Данила делает своё дело как истинный дворянин. Воюет на пользу государства.

Влад кивает, только вот радости на его лице не прибавляется.

— Ладно, держи меня в курсе насчёт промышленного портала Данилы, — продолжает царь, переплетая пальцы перед лицом и скрывая едва заметную усмешку. — Уж очень хочется увидеть выражение Сигурда, когда его Швеция окажется наводнена мясом с клеймом Вещих-Филиновых.

Я просыпаюсь от мягкого солнечного света, проникающего сквозь лёгкие занавески. Рядом со мной лежит Лакомка, её золотистые волосы рассыпаны по подушке, создавая ореол вокруг нежного лица. Её ресницы дрожат во сне, пухлые губы слегка приоткрыты.

Я улыбаюсь, взглянув на нее. Главная жена та еще соня. Впрочем, поваляться я тоже люблю, но с пользой.

Закрываю глаза, собираясь помедитировать и погружаясь на первый слой Астрала. Разум очищается от мусора из повседневных мыслей. Но вдруг что-то нарушает эту идиллию. В голове послышался странный шёпот:

— Аватар… Аватар…

Я вздрагиваю, садясь на кровати. Этот голос… Он звучит словно из глубин моего сознания, проникая в самые тайные уголки разума. Причем на самом деле он доносится, конечно, из Астрала. Пытаюсь проследить за ним, но вокруг уже пустота. Кто бы меня ни звал, он удрал, как трусливый заяц.

Аватар? О чем-то подобном вроде бы говорил Цезарь. Просто совпадение?

— Мелиндо, что случилось? — тихо спрашивает Лакомка, открывая глаза и глядя на меня с беспокойством.

Я смотрю на неё, пытаясь собрать мысли в кучу.

— Просто странный сон, — отвечаю задумчиво. — Ничего серьёзного.

Решив отвлечься, я поднимаюсь с постели.

— Как продвигается раздача контор? — спрашиваю, глядя в окно на просыпающийся город. Мой город, прикиньте, а?

Лакомка встаёт, подтягивая на себе шёлковый халат.

— Я уже распределила большинство. Гереса взяла под управление «Райский угол».

Я оборачиваюсь к ней.

— Бордель? — приподнимаю бровь. — Интересный выбор для воительницы с булавой.

Лакомка улыбается.

— Она уверена, что сможет навести там порядок.

Я усмехаюсь.

— Бедные девушки. Хотя, может, дисциплина им пойдёт только на пользу.

Лакомка смеётся, её смех звучит как колокольчик.

— Гереса умеет быть строгой.

Я одеваюсь, накидывая лёгкую куртку.

— Сегодня я хочу наведаться в магистрат Невинска, — говорю. — Выделил деньги на замену разбитых городских автобусов. Интересно, как там продвигается вопрос. Хочешь прогуляться за компанию?

— Ой, конечно, мелиндо, — радуется альва. — Мы так давно не прогуливались вместе!

Мы выходим из замка, ступая по каменным плитам двора. Утренний воздух свежий, слегка прохладный. Город просыпается: за стеной слышатся голоса торговцев, гудение моторов, шум толпы.

Замок уже более-менее обустроен под меня и жен. В том числе и полигон обзавелся любимыми снарядами Светки. Вон блондинка пыхтит под строгие окрики Кострицы. А рядом с ней резвятся горогныши и рассада…ну, големчки, в смысле. Пес дрыхает брюхом к верху. Только вот Золотого пришлось разместить за городом. Застройка в центре плотная, лишний ангар негде не поставить.

Лакомка берет меня за локоть. За воротами люди, спешащие на работу, с удивлением оглядываются на нас. Они ещё не привыкли, что их граф может просто так прогуливаться по городу — без охраны, кортежа и мигалок, только под руку с женой. Но зачем мне сопровождение? Кто рискнёт нам навредить? Ха, смешно даже подумать. Тем более магистрат совсем рядом с Невским замком — только улицу перейти, парк пересечь, и мы на месте.

Пока гуляем, обдумываю ситуацию с своими новыми землями. Вообще с Акульей Падью мы быстро разобрались. А чего там разбираться? Гарнизон поставили, а ловлю рыбы продолжили старые работники. Ага, финны. Но они нисколько не против были заключить новые контракты с «русским захватчиком», как обозвал меня посол конунга Тапио. Наверное, потому не против, что я предложил работникам оклад в два раза больше прежнего и увеличил премиальные.

Единственная значимая сейчас проблема — людей у меня уже начинает не хватать. Как оказалось, слишком много у меня владений. Сковородщина, Алабмаш, московская резиденция, Костонай, Шпиль Теней, представительство в Заиписе, Невинск, Акулья Падь — рост моих приобретенных земель опережает набор в гвардию. Тавиринию я не беру в расчет, потому что там сидит дружина, не гвардия, хотя мне и так пришлось часть тавров квартировать в Акульей Пади.

Блин, где взять еще больше людей? Вопрос остается нерешенным.

Проспект остается позади, минуем ворота в городской парк. Однако то, что я вижу, заставляет меня нахмуриться.

Парк заброшен: скамейки сломаны, мусор валяется повсюду, фонари разбиты, трава увяла, а клумбы заросли сорняками. И это центральный парк? Ну пипец.

— Печальное зрелище, — замечает Лакомка, оглядываясь вокруг.

Я киваю.

— Нужно заняться благоустройством. Мой город заслуживает лучшего.

Проходим дальше по тропинке. Из-за кустов появляются двое мужчин. Они одеты в поношенные куртки, лица небритые, глаза осоловевшие. Смотрят на меня в упор и не узнают.

— Эй, господин, не найдётся ли монетки на выпивку? — протягивает руку один из них, ухмыляясь.

Я останавливаюсь, глядя на мужиков равнодушно.

— Боюсь, нет, — спокойно отвечаю.

Второй, более коренастый, делает шаг вперёд, не теряя наглости во взгляде.

— А может, у вашей дамы что-то найдётся? — говорит с намёком, его взгляд упирается в грудь Лакомки.

Она молчит, поднимая подбородок с величественным достоинством, не удостаивая его даже словом.

Первый хохочет.

— Смотри-ка, какая гордая. Может, нам стоит научить её манерам? Чего она молчит как рыба?

Я позволяю себе лёгкую усмешку.

— Моя жена полагает, что крайне невежливо обращаться к даме в присутствии её мужа, да ещё без его позволения.

— Ого себе! — мужики угорают. — Да вы оба друг друга стоите! И вас обоих надо…

— Подождите, уважаемые, сейчас освежу вам память, — прерываю я, поднимая на поверхность в их пропитых головах воспоминание с ежедневной газетой, которую они мельком видели в мусорке. На первой полосе как раз было мое лицо. — Так что нас надо?

Мужчины переглядываются, их улыбки стираются.

— Граф, вы⁈ — блеет коренастый. — Простите, мы не знали, да и откуда нам знать? Вы же без охраны, да еще ходите в этом гадюшнике…

Я усиливаю ментальный импульс.

— Это не гадюшник, а центральный парк. Соберите весь мусор на газоне, а затем отправляйтесь в полицию и сдайтесь с повинной за дебоширство.

Их глаза затуманиваются. Не говоря ни слова, они наклоняются и начинают собирать бутылки, обёртки, пакеты, складывая их в кучи.

Лакомка с равнодушием наблюдает за происходящим.

— Надо было отдать Гересе этот парк, а не бордель.

Я усмехаюсь, представив как вместо мусора тут валяются эти мужики со свернутыми шеями.

— Тут и без богатырши наведем порядок.

Мы продолжаем путь, оставляя позади новых работников, усердно очищающих парк.

В магистрате мы долго не задерживаемся. Я лишь уточняю, как используются выделенные мной средства, и устраиваю разнос за состояние парка. Градоначальник скрючивается в извинениях, обещает всё исправить.

— Жду отчёт по итогам месяца, — говорю напоследок. — И учтите: мои деньги — это не благотворительность. Всё, что вы получили, будет вычитаться из городского налога моих предприятий. Привыкайте работать эффективно, иначе я наберу новый магистрат.

Следующая остановка — полицейский участок. Нас встречает главный полицмейстер — высокий мужчина с густыми усами и маслянистыми глазами, словно кот после валерьянки.

— Ваше Сиятельство, рад вас видеть, — произносит он, делая лёгкий поклон.

— Здравствуйте, — отвечаю я, пожимая ему руку. — Хотел обсудить несколько вопросов.

Он проводит нас в свой кабинет, где стоит массивный стол, заваленный документами.

— Слушаю вас внимательно.

Я сажусь напротив, Лакомка устраивается рядом.

Начинаем разговор с моего предложения о помощи в борьбе с преступностью. Мои гвардейцы могут патрулировать улицы совместно с вашей полицией.

Глаза полицмейстера загораются интересом.

— Это было бы весьма кстати. В последнее время участились случаи грабежей и контрабанды. Но мы делали и будем делать всё что в наших силах, чтобы в Невинске было спокойно. Это наш служебный долг! — серьёзно кивает он. Какой ответственный полицейский! Даже удивительно, как при таком шефе полиции в городе бродят гопники.

— Это радует. И вот еще один момент. Здесь собраны доказательства против некоторых ваших заместителей. — Я достаю из внутреннего кармана папку и передаю ему. — Они замешаны в крышевании контрабанды по Балтике.

Полицмейстер вдруг бледнеет, открывая папку. Его руки слегка дрожат, когда он просматривает документы. Данные собрала моя разведка под командованием Дятла, а потому сомнению они не поддаются.

— Это… серьёзные обвинения, — шепчет он.

— Да, — подтверждаю я. — Думаю, вы захотите немедленно принять меры.

Он нервно сглатывает, вытирая пот со лба.

— Конечно. Я немедленно займусь этим.

— Предлагаю начать с ареста замешанных лиц прямо сейчас. Ваши главный заместитель создал преступную сеть. Давайте его первым и схватим.

Полицмейстер смотрит на меня, в его глазах мелькает паника.

— Может, стоит сначала разобраться…

Я поднимаю бровь.

— Документы говорят сами за себя. Или вы сомневаетесь в их достоверности? Сомневаетесь в моих словах?

— Нет, нет, конечно, — тут же заверяет он. Еще бы! Нельзя говорить дворянину, что он врет, если не готов к дуэли. — Вы правы. Давайте действовать.

Мы вместе с полицмейстером и несколькими его подчинёнными направляемся к кабинету его главного заместителя. Дверь открывается с лёгким скрипом, и тот, сидя за своим столом, лениво поднимает глаза от вороха бумаг.

— Что случилось? — спрашивает он, заметив напряжённые лица коллег.

Полицмейстер выступает вперёд.

— Вы арестованы за коррупцию и содействие контрабанде, — объявляет он.

Заместитель бледнеет.

— Что за бред, Борь? Это какая-то ошибка!

Полицмейстер чуть вздрагивает, но, почувствовав мой взгляд, расправляет плечи и, собравшись, делает очередной выпад.

— Молчать! — рявкает он, придавая себе храбрости. — Вы будете отвечать перед законом.

Я не могу не заметить, как заместитель бросает быстрый, пронизывающий взгляд на полицмейстера. А затем, опустив голос до почти шёпота, он произносит:

— Борь, ты же сам в доле! — прошипел он, как змея, готовая ужалить. — Не надейся, что тебе удастся отмазаться, ты, грёбаный морж!

Полицмейстер мгновенно вспыхивает, его лицо краснеет от ярости.

— Как ты смеешь! — его голос дрожит от сдерживаемых эмоций. — Заберите его!

Полицейские хватают заместителя, надевая на него наручники. Лакомка, наблюдая за происходящим с лёгкой улыбкой, словно оценивает качественное исполнение сцены.

— Надеюсь, теперь контрабанда прекратится, — спокойно замечаю я, подавая руку дрожащему полицмейстеру, когда подозреваемого выводят. — И ваши люди смогут заняться настоящими делами — наведением порядка на улицах. Если что, моя разведка всегда готова помочь и вновь составить список виновных.

— Конечно, Ваше Сиятельство! — полицмейстер энергично кивает, его усы подрагивают от нервного напряжения. — Мы на-введём порядок, обещаю.

Когда мы покидаем участок, Лакомка тихо улыбается и, взяв меня за руку, негромко замечает:

— Мелиндо, я вижу, что не все крысы тонут вместе с кораблём. Полицмейстер явно замешан в преступлениях.

— Конечно, хоть и сам не марался, поручая грязную работу заместителям. Но я не могу сразу весь полицейский участок снести под корень. Вернее, могу, но не хочу. Пусть пока сидит и боится оступиться, а дальше решу кого поставить на его место.

— Очень умно, мелиндо. Куда теперь? — спрашивает альва.

— Не хотите ли мороженого, Ваше Сиятельство? — предлагаю я, глядя на ближайшее кафе.

Глаза Лакомки мгновенно вспыхивают радостным блеском, словно ребёнок услышал заветное слово.

— С удовольствием, мелиндо!

В кафешке оказывается вкусное мороженое. Кстати, это заведение тоже в активах моего клана и досталось оно одному из гвардейцев. Надеюсь, боец совладает с ним.

По возвращению в замок я решаю немедленно позвонить Жанне Горнорудовой. Нужно разобраться с одним-единственным вопросом, который между нами стоит. А то я из-за него не могу спасти родственников своей жены.

— Спаситель? — послышался голос баронессы в трубке. — Давно не общались.

— Верно. Хотя я дано хотел поговорить с тообой о Насте, Жанна, — сразу беру быка за рога и обращаюсь только по имени. — Откуда у неё Дар оборотня?

— Ох, спаситель, сколько можно пытать бедную женщину? Я тебе уже говорила: это касается только рода Горнорудовых, — твердо она обрубает.

— Жанна, ошибаешься, не только, — повышаю тон. — Ты хочешь выдать за меня Настю, а значит это касается и меня. Думаешь я могу позволить себе взять жену неизвестного происхождения? Я отвечаю за свой род, за своих жен и будущих детей, за своих потомков и не могу им подкинуть генетический сюрприз. Хотя, может, ты уже сама передумала?

Она вздыхает.

— С козырей пошел, спаситель? Тогда пообещай мне, что узнав правду, ты возьмешь Настеньку в жены.

Опять двадцать пять.

— Жанна, прекращай играть со мной, — требую нормального отношения. — Или я брошу трубку, а Настя сегодня же полетит в родовое гнездо к отцу.

— Хорошо, я расскажу тебе, но только лично, не по телефону.

— К чему такая секретность?

— Потому что здесь замешаны Филиновы.

Оппа.