Жена неверного маршала, или Пиццерия попаданки

ГЛАВА 20

– Жить надоело, курица безмозглая?

Вслед мне неслись и куда более крепкие выражения. Но я уже была на другой стороне улице.

– А ну п-шли отсюда! – злобно рявкнула на заливающийся мальчишек.

– Ты еще кто?

– Ведьма! Не свалите сию же минуту – прокляну! Мертвецов с кладбища подниму и к вам домой отправлю. По два, нет, по три скелета. К каждому!

Мальчишек как ветром сдуло.

– И чтоб больше не смели ее задирать!

Я присела рядом с плачущей малышкой и протянула монетки, которые у меня были.

– Можно мне пирожок?

Она с удивлением посмотрела своими большими серыми глазами и вроде бы даже перестала плакать.

– Они упали. Все теперь грязные.

– Вот этот не упал.

Я подняла с лотка пирожок, который земли не касался. Правда, он все равно выглядел неаппетитно.

– Он с чем?

– С вареньем. Вишневым, – всхлипнула малышка. – У нас только варенье осталось, последняя банка…

– М-м-м, вкуснятина, – я даже глаза закрыла от неземного удовольствия. – Сама делала?

– Ага. Правда, вкусно? – зарделась девочка.

Слезы высохли, и она даже готова была улыбнуться.

– Зуб даю, – поклялась я.

Хотя вряд ли правомерно клясться такими зубами, как у Манон – торчащими, как у мудрого кролика.

– Жалко, что больше никто, кроме вас, не попробовал, – помрачнела малышка. – Я так старалась! Последние продукты потратила. Думала, если продам пирожки, мы сможем заплатить налог...

Слово «налог» в ее устах прозвучало обреченно.

– Какой налог?

– За мамину пекарню. Мы там живем. Если не заплатим – сборщик налогов господин Барбароса ее отберет и выгонит…

– Вы живете в пекарне с мамой? Как она называется?

– «Господин Крендель». Это мама название придумала. Живем мы там с папой, – девчушка наивно пояснила. – Мама от нас ушла, потому что мы были плохие, и ей с нами стало скучно.

Она явно говорила чужими взрослыми словами, отчего у меня защемило сердце.

К горлу подступил тяжёлый ком.

– Давай-ка я отведу тебя домой, к папе.

– Не надо к папе! – испугалась девчушка. – Сейчас – не надо к папе! Он там с ярыжками кабацкими. Их прогнать никак невозможно. Как ярыжки уйдут – тогда можно.

Звучит еще ужаснее.

– А как тебя зовут?

– Миша, – застенчиво улыбнулась девочка.

Прямо как будто солнышко выглянуло.

С помощью осторожных наводящих вопросов я выяснила, грустную историю Миши.

Оказалось, родная мама Мишель умерла давным-давно. Спустя какое-то время ее отец женился на другой – симпатичной хозяйке ближайшей пекарни по имени Паулита.

Но она не стала злой мачехой – наоборот, нашла с Мишей общий язык. Девочка очень ее полюбила и даже звала мамой. Увы, девушка оказалась вертихвосткой и сбежала с любовником.

Тем более, в пекарне дела пошли из рук вон плохо – долги, налоги...

Отец Миши стал топить горе в вине, из-за чего магический дар покинул его. Оказывается, в этом мире магия могла оставить человека из-за затяжной депрессии и злоупотребления спиртным.

Так папа Миши потерял любимую работу и все, что у него было. И совсем пошел по наклонной.

Осталась только пекарня, которая уже не приносила никакого дохода – ведь ей надо было заниматься.

А отец Миши печь совсем не умел и коммерческой жилкой не обладал.

Теперь он только и делал, что пил вместе с дружками прямо в этой самой пекарне. Частенько друзья оказывались очень буйными и громили помещение. Тогда соседи вызывали гвардию, которая в этом мире, как я поняла, была вместо полиции.

Бедняжка Миша целыми днями слонялась по улице.

А тут сборщик налогов, господин Барбароса потребовал подать. Пьяный отец Миши только разругался с ним и послал подальше.

Но умненькая девочка понимала, что сборщик вернется. И налог все равно надо будет заплатить – иначе гвардейцы вышвырнут их на улицу.

– Я постаралась испечь пирожки, как это делала мама… – грустно сказала Миша. – Я сильно-сильно старалась…

– И у тебя замечательно получилось! – подбодрила я (кстати, на вкус пирожок был не то, что на вид, а очень даже ничего – способности к кулинарии у малышки определенно были). – А знаешь что? Пойдем со мной! Поедим, а еще обязательно придумаем что-нибудь с этим мерзким сборщиком налогов!

Свой путь я держала в ресторан Сильвестра Лафайета с пафосным названием «Златой орел».

Во-первых, необходимо справиться у дедули о наследстве, оставшемся мне от погибших родителей.

А во-вторых, увидеть родственника и оценить его, так сказать, вживую.

В конце-то концов, я – дочь его горячо любимого сына, который погиб по воле несчастного случая. Правда, дед терпеть не мог мать Манон и даже считал, что она изменяла.

Иначе, почему у его красавца-сына родилась такая дурнушка?

Ненависть Сильвестра к невестке перенеслась на внучку. В отличие от кузин и кузенов, обласканных дедом, Манон была в семействе гадким утенком и всегда это чувствовала. Ее задвигали, а прилежные и примерные кузины и кузен издевались над ней, когда никто этого не видел.

Все попытки Мани пожаловаться разбивались о глухую неприязнь деда.

Но посетить его в любом случае стоило. Сильвестр являлся главой семьи Лафайет и мне нужно было понять, чего от него можно ждать.

– С вами? Но я, наверное… Наверное, не вашего круга, леди… – неуверенно прошептала Миша.

– Глупости какие! Пошли!

Я приобняла девчушку.

– Но лоток... Его надо отнести, а то папа будет ругаться.

– Он все равно уже старый и на ладан дышит. И фиг бы с ним! – я махнула рукой и увлекая девочку.

– Если вы и ведьма, леди, то очень добрая, – шепотом сказала Миша и пошла со мной.

Такой доверчивый ребенок, которому отчаянно не хватает материнской ласки и заботы!

У меня аж слезы выступили, быстро смахнула их локтем.

Что ж придется Сильвестру принять сегодня не одну, а двух почетных гостий.

Ну ничего, не развалится дедуля!