Жизни немертвых важны

Глава одиннадцатая Лич пролетарских кровей

Теперь я понимаю, что именно здесь, в этой вонючей соляной пещере, по-настоящему закончилась история некроманта Душного и началась история Душного лича. Символически, конечно.

Фактически же, некромант Душной кончился ровно в тот момент, когда сдох от особого фармакологического коктейля, уникальной авторской разработки. Но ментально принять своё новое, кхм-кхм, состояние я сумел только здесь и сейчас. Пришло понимание: нет больше смысла отчаянно цепляться за прошлое, нет смысла пытаться вернуть утраченное…

Хотя член с яйцами я себе верну любой ценой, это обязательно. Пусть даже не будет у меня кожи, не будет мышц на остальных частях тела, но я обязательно буду личем с хуем, это даже не обсуждается. Личей может быть много, но с хуем буду ходить только я.

А вот так подумать если, на что я тратил свою короткую, но насыщенную жизнь?

Учился отчаянно, приносил пользу обществу, подрабатывал на скорой в худшее время, в пандемию ВИ-гриппа, вытаскивая людей практически с того света.

Отношения какие-то завёл, но ничего серьёзного, потом оказался в этом мире, пытался крутиться, мерил старыми аршинами, как говорится, а потом доигрался.

Зато завёл, как мне казалось, нормальные отношения. И эти отношения оказались ненормальными, а главное — не ведущими ни к чему. Эстрид ушла. Наверное, интуиция подсказала ей, что дальше будет только хуже и она решила не связывать себя со мной. Я был проклят Судьбой и заведомо обречён. Раньше обижался на Эстрид, думал, что сам бы, окажись на её месте, поступил иначе и поступил бы, наверное, но я не на её месте. В конце концов, я не объективен. Хотел бы я, чтобы Эстрид верно следовала за мной, подвергая свою жизнь смертельной опасности? Одна часть меня хотела бы, а другая вот нет. Неоднозначненько получается, однако.

В общем, нечего тут думать. Принудить её остаться я не смог бы себя заставить, это бы напрямую противоречило моим чувствам. А может это я просто человек с Земли, лез ко всем со своей моралью, тогда как местный бы вообще у своей женщины ничего не спрашивал, за непокорство заперев в чулане. Может, Эстрид ждала от меня этого? Может и так.

Размышляя о впустую растраченной жизни, начинаю подсчёт моих новых прихвостней.

У меня сорок два мёртвых воина на ногах и в боеготовности, а также сто сорок четыре мёртвых нонкомбатанта, которым даже оружие лучше не давать — просрут-с, вместе со своим нежизнями.

Воины как воины и ничего, кроме войны, не умеют — это нормально и ожидаемо.

Матчасть у них в ущербном состоянии: никто не заморачивался чисткой оружия и броней, поэтому всё это дело неопределённо долгое время ржавело и портилось. Кое у кого даже дублёная кожа экипировки покрылась плесенью — это где надо лежать, чтобы такое случилось с очень устойчивым к действию окружающего жестокого мира материалу, в болоте? Может, и в болоте.

Надо будет ремонтировать, восстанавливать, отбирать самое лучшее, а остальное сбывать по приемлемым ценам. Брони с оружием всем нужны, пусть тут у нас большей частью бронза. Но встречаются редкие образчики из стали. Вот, сука, интересно мне, как производить душнилий. Ромеи называют его орихалком, найдя некий мистический аналог в собственном фольклоре, а для тех, кто говорит на русском, он навсегда будет душнилием, ха-ха! Правда, почти никто не смотрит в характеристики предметов да и я сам не вижу в этом особого смысла: надо быть клиническим долбоёбом или слепым на оба глаза, чтобы не отличать сталь от меди или медь от бронзы. Состояние тоже можно оценить на глаз, к тому же, это описание больше никакой информации не даёт и, думаю, единственный смысл оно имеет, когда надо различить подделку. Если в стате золотого кольца написано что-то вроде «латунь, золото», то сразу понятно, что это форменное кидалово. Поэтому-то культура фальшивомонетничества как-то не особо прижилась в этом мире…

Нонкомбатанты попались разношёрстные, разноцветные и с разными профессиями. Есть с навыками ткачества, есть горняки, а есть скотоводы с земледельцами.

Матчасть их пребывает в ахуе и отчаянии, одежда лишь символизирует, что вот примерно из таких материалов, но чистых, эти люди, когда-то, носили одежду. У кого-то вообще остались одни обрывки погребальных саванов, но поэтому к таким индивидам я приглядывался особо пристально, за что был вознаграждён целыми четырьмя бывшими воинами, с жестоко угандошенными недостатком «Интеллекта» боевыми навыками. Поправим, восстановим, но потом.

Принимаю волевое решение: воинов выставлю на охрану моего солёного подземелья, а нонкомбатантов запрягу добывать соль.

Деньги всё ещё нужны, поэтому предприятие «AG Dushnoi-Krupp», образованное путём слияния капитала «Dushnoi Russland GmbH» и труда небольшой группы немёртвых пролетариев, начнёт промышленную добычу соли. Буду эксплуатировать пролетариев, затею обновление и улучшение средств производства, спизжу на этом килотонны бабок и вовремя съебусь куда-нибудь на Мальдивы, на двухсотметровой личной яхте с десятком жопастых фотомоделей… а, нет, некуда бежать, некуда идти и негде прятаться. Придётся действовать по-честному, ха-ха…

Вот всегда интересовало меня: работяги, значит, продают тебе свой труд по невыгодному для себя курсу, так? Не нравится — за забором ещё дохуя таких, верно? Ты типа организатор всего этого борделя, у тебя изначально были какие-то бабки не совсем понятно откуда, но хуй с ним, и ты открыл предприятие и все дела, правильно? Вот работяги своим трудом окупили твои вложения и ты вышел в нихуёвый такой плюс, верно говорю? Но работягам — хуй без соли, а тебе яхты, Куршавели, драгоценные шлюхи с надутыми губами и три слоя икры на крутоне?

Нет-нет, твоя роль тоже важна, потому что организовать всё это — это непросто, это стресс, это нервы, я это понимаю. Но как, блядь, так получается, что многим тысячам работяг на зарплаты 20 % прибыли, на амортизацию оборудования и закуп расходки, маркетинг-хуеректинг 30 % прибыли, а тебе 50 %? За стресс, блядь? За организаторские способности? Потому что тебе на кокаин не хватает? Потому что ты где-то родил бабки на свой бизнес, а работяги нет?

Не до конца понимаю, но мне кажется, что это как-то несправедливо.

Вот у меня на предприятии будет иначе, клянусь. Если уж залезаю в бизнес, то буду делать это по-честному. Мёртвый мёртвого не обидит и на классы уж точно делиться не будет. Потому что у нас тут предтеча первобытно-общинного строя, мать твою…

Так помашешь киркой в тёмной шахте — мыслишки всякие раскольнические в голову начинают приходить… Капитализм-счастье-помолись и всё такое…

Но хрен с ней, с социально-экономической справедливостью, ведь сначала надо разобраться с личной статистикой.

Очки навыков я решил потратить не стратегически, а исходя из сиюминутной надобности. «Некрологию», «Некрохимерологию» и «Магию Смерти» сейчас качать бессмысленно, потому что нужной литературы у меня нет и в обозримом будущем она не появится.

Нужны мне сейчас, как ни странно, «Ремонтные работы» и «Торговля». Добавляю 85 очков в «Торговлю» и 35 очков в «Ремонтные работы». Надо мне это потому, что мои новые сотрудники едва ли справятся с ремонтом даже самых нехитрых шахтёрских инструментов, не говоря уже о военной экипировке и боевом оружии, а потом мне придётся торговать с живыми, чтобы конвертировать соль в деньги, а деньги в товары из списка, который ещё предстоит сформировать на бумаге.

Очко характеристик решил вложить в «Ловкость», потому что она увеличивает эффективность работы ремесленных навыков. Вообще, как я слышал, особо ловкие индивиды умудряются компенсировать недостаток навыков в определённых областях, но на практике это можно будет проверить в самое ближайшее время.

С этим разобрались, теперь подумаем о том, как вообще устроены шахты и что тут надо делать…

На вершинах городских стен не горели факелы — чтобы город не был манящим маяком для тварей, коими кишат Серые земли.

Из города не доносится никакой шум, потому что настало время тишины — чудовищные твари, обитающие в Серых землях, как правило, очень хорошо слышат.

На торговых трактах не встретишь ни одной повозки — ночью практически нет шансов выжить и если не успел доехать до города, то не успел совсем.

Но это её родной город, который она когда-то любила и хотела жить в нём. Это право у неё отняли.

Эстрид остановилась на холме в восьмой части мили[19] от города. Здесь, когда-то давно, срубили все деревья и начинали что-то строить, но затем перестали, оставив лишь незаконченный фундамент. Возможно, чья-то дурная голова, не подумав, решила поставить дозорную башню, дабы отслеживать передвижения мертвецов и хищных тварей, чтобы заблаговременно готовиться их достойно встречать. Но эта дурная голова не подумала, что в этих краях отправка людей на башню вне города — отправка их на верную смерть, которая придёт к ним не обязательно сегодня, но точно придёт. Не сказать, чтобы совсем раннее обнаружение чудовищ и мертвецов не является оправданием для смерти дозорных.

Фундамент этой несостоявшейся башни послужил сегодня целям Эстрид, которая хотела узнать положение дел в параллельном мире. Куклу она водила на прошлой неделе, перемещая её, преимущественно, по местным джунглям, в поисках безопасного города или иного поселения, где есть живые.

С живыми в том мире большая напряжёнка. Есть очень много вроде бы живых, но с ними в контакт лучше не вступать. Могут разорвать куклу просто потому, что шевелится — видела она, как эти чудовища раздолбали металлическую машину только потому, что им показалось, что она шевельнулась.

Фундамент позволил начертать правильный ритуальный круг, Эстрид положила амулеты в нужные места, после чего зажгла пару восковых свечей, произведённых неким «Боратовским свечным двором». Упаковку этих свечей она взяла у Алексея, когда-то давным-давно, из четырёхсот штук осталось триста сорок две — ритуалы и лишь изредка нужное ночное освещение требуют не так уж и много свечей, а свечи у землян горят гораздо дольше, чем самые лучшие из этого мира.

— На дозор, — подпалив свечи веткой от костра, приказала Эстрид мертвецам.

Закованные в земную сталь мертвецы рассредоточились по холму, дабы воспрепятствовать любым посягательствам на свою госпожу.

Брать город она будет позже и не совсем так, как можно было бы ожидать. Сегодня — разведка параллельного мира.

Произведя нужную комбинацию символов движениями пальцев, Эстрид краем глаза отметила яркий всполох всех свечей и погрузилась в симпатическую связь со своей куклой на Земле.

Эстрид сразу же отметила, что находится совсем не там, где оставляла свою куклу. Это было помещение, с красивыми стенами, украшенными деревом, а также большими панорамными окнами.

Осторожно оглядевшись, она обнаружила, что сидит на каком-то столе, под который был задвинут деревянный стул, обитый роскошной узорной тканью — у землян даже иные простолюдины живут, как конунги. Жили…

По полу этого помещения были разбросаны бутылки из-под спиртного, обёртки от различных закусок, сигаретные окурки, лужицы мочи и прочие следы пребывания людей. Запахов Эстрид, через куклу, не чувствовала, но представляла себе, чем тут воняет.

Двигаться слишком рано и опасно — она не может себе позволить потерять ещё одну куклу. Уж больно трудно «наводить» своё сознание на новую куклу, а ещё есть риск, что кукла опять будет надёжно заперта в очередном ящике для ненужных вещей.

Сейчас она должна быть где-то в Бразилии. Алексей, во время досужих бесед, рассказывал о многих странах своего мира, в том числе и об этой Бразилии. Тут достаточно много населения, те же проблемы, что и у жителей его страны, а также много полезных ресурсов, которые совсем не помешают будущей правительнице Таерана.

Она поднимет этот город. Сделает его величественнее, чем он был когда-либо. За счёт стремительно умирающей Земли, конечно, но она руководствовалась тем же соображением, что и раньше: если Земля всё равно умрёт, если любые попытки спасти её обречены на провал, то какая разница?

Когда Эстрид уже собиралась начать двигаться, из соседнего помещения донеслись шаги.

«Опять из этих…» — верно определила она характер походки обитателя этого здания.

Будто что-то почувствовав, «заражённый», как таких называют земляне, вошёл в комнату и замер в дверном косяке.

Выглядел он так, словно не пережил худший день в своей жизни: одежда покрыта кровью, судя по всему, не его, на черепе длинный след от не попавшей куда надо пули, пальцы оснащены длинными когтями, а рот изодран его же зубами.

Заражённые меняются со временем, но не просто так, а убивая и становясь сильнее. Этот уже убил и точно не одного человека, потому что на груди его, что видно в прорехах окровавленной полосатой рубашки, начали прорезаться шипы — Эстрид старается наблюдать за этими чудовищами, собирая ценные сведения.

Главное, чтобы такие твари не проникли в её мир. Это приведёт к непоправимой катастрофе. Но что поделать, если это есть в планах у Судьбы?

«А ничего не поделать, только стараться, чтобы причиной этому не стала ты сама», — пришла к заключению Эстрид.

Мертвец никуда уходить не собирался, только резко дёргал головой, стараясь уловить что-то. Будто знал, точно знал, что тут кто-то есть.

Звякнула бутылка под его ногой. Тварь опустилась в боевую стойку. Она слишком тупа, чтобы осознать свою вину в этом звуке, поэтому однозначно решила, что тут кто-то есть.

Но больше ничего не происходило и…

Тут раздался частый топот множества ног. В окно, со звоном разбитых стёкол, влетела новая, ранее не виденная Эстрид, тварь, которая без лишних раздумий налетела на виновника шума и начала его драть когтями и грызть зубами.

Очень быстро с заражённым было покончено и антрацитово-чёрная мускулистая тварь, вооружённая длинными когтями и шипами почти по всему телу, начала лакомиться плотью собрата.

Другие заражённые, увидев картину, начали бежать, вызвав у мощной твари желание броситься в погоню. Но уже наличное мясо заставило её остаться и доесть.

«Здесь, пока что, делать нечего…» — подумала Эстрид и покинула куклу.

Из-за того, что она движется, она вынуждена каждый раз разводить эту суету с ритуальным кругом. И особенно обидно бывает, когда очередной её визит на Землю заканчивается вот так…

«Ничего, скоро я возьму Таеран и сделаю себе постоянный ритуальный круг», — успокоила она себя.

«… да, сами мы, как дьяволы, в пыли, зато наш поезд не уйдет порожний», — мысленно напевал я песенку, махая киркой. — «Терзаем чрево матушки-Земли, но на земле теплее и надежней».

Так и не понял я, как добывать соль, но делаю, что могу. Просто откалываю здоровенные куски, как это делают мёртвые горняки, уж точно разбирающиеся в горном деле лучше, чем я.

С моей-то физической статой только в шахте и работать: пыль в дыхательные органы не попадает, ибо не дышу, на больничный уйти не могу, ибо мёртв давно, завалы не страшны, ибо всё равно вылезу, а ещё могу давать стране соли круглосуточно, семь дней в неделю.

Работаю лучше, чем мои немёртвые горняки, но я один, а их целых двадцать — выдаём куски соли, носильщики тащат её ко вновь заработавшим дробилкам на мускульном приводе, где соль измельчают и оттаскивают к упаковщикам, которые сыплют соль в мешки и завязывают горловины. Далее готовый к продаже товар идёт на хранение.

Я прямо отсутствующим носом чувствую, как со склада буквально воняет баблом…

В ходе работы в шахте я больше всего опасался, что буду постепенно рассыпаться, но, после употребления внутрь альбедо и нигредо, процесс саморазрушения был прекращён и уцелевшие ткани будто бы стали более упругими. Обрывки собственной плоти я собрал, наложил на них «Мёртвый стазис» и поместил в кожаный мешок — потом, если отрастания новой плоти не начнётся, придумаю способы по прикреплению к себе утраченного. Хотелось бы, конечно, чтобы оно как-нибудь само восстановилось, но надо быть готовым ко всему.

Соляную пещеру я внимательно исследовал и заключил, что место плохо подходит для обороны, тем более с такими подчинёнными, которых Крепыш использовал самым рациональным из доступных способом. Он сделал ставку на то, чтобы давить нападающих толпой мертвецов в галерее — это единственный вариант для обороны этих пещер, потому что в узких коридорах преимущество будет у живых, которые индивидуально почти всегда сильнее. Если только не применять ловушки с участием моих подчинённых…

Нет, гораздо проще, чем городить тут полосу препятствий из «Американского ниндзя-воина», начать создавать новых или модернизировать имеющихся воинов. И не только воинов.

А всё потому, что «природные» мертвецы постепенно рассыпаются вследствие интенсивной работы: они не только тупы, но ещё и хрупки, поэтому я совсем не удивляюсь, когда во время замаха киркой у кого-то вылетает сустав и кирка внезапно врезается в плоть соседа. А ещё уже несколько раз были инциденты с дробилками, но тут, думаю, и так понятно, как это обычно бывает…

Нужны новые трупы, без них вообще никак…

«Сгоняй на улицу, проверь, солнце зашло или ещё нет», — рыкнул я ближайшему немёртвому воину.

Продолжаю терзать пласт соли киркой.

Минут пять спустя, вернулся отправленный мертвец.

«Что там?» — вопросительно хрипнул я.

«Солнце заходит», — сообщил мертвец серией неуверенных рыков.

Мёртвый язык, насколько я понимаю, больше телепатический, нежели непосредственно связанный с этими хрипами и всхлипами. Просто остатки разума цепляются за вербальную коммуникацию и задействуют разлагающийся артикуляционный аппарат. Если всю жизнь говорил, то будешь, невольно, пытаться говорить и после жизни…

«Воины — за мной, остальные — продолжайте работу», — распорядился я и пошёл к выходу из галереи.

Колонна воинов проследовала за мной сквозь покрытую мраком штольню, а затем мы вышли на свежий воздух.

Птички, коих было слышно из преддверия пещеры, резко заткнулись и стали сидеть тихо, животные предпочли поскорее смыться подальше, а людей вокруг точно нет, потому что отряд Беляна точно смылся так быстро, что подстилки не успевали за ногами.

Делаю глубокий вдох. Мертвецы, зачем-то, повторили за мной. У них это получилось хрипло и жутковато.

«Идём искать свежие трупы», — распорядился я. — «Рассредоточиться по местности, держаться по двое. Найдёте — сразу тащите их в шахту».

Самое шикарное в этом способе общения — предельная доходчивость. Неживая телепатия использует не слова, а однозначные образы, доступные к пониманию даже самым тупым мертвецам на планете. Поэтому мертвецы начали рассасываться по окрестностям, чтобы найти мне новый материал для работы.

Инструментов толковых нет, только пара бытовых ножей, заточенных мною до бритвенной остроты, четыре мотка серой нити для починки одежды, моток толстой нити для обуви, а также набор из восьми игл разного качества. Совсем не похоже на прозекторский набор, но лучше так, чем голыми руками. В будущем найдём или купим всё, что может пригодиться. А пока — искать тела.

Я двинулся автономно от остальных, через кустарники, в сторону леса. Мне нужно найти не только тела, но ещё и животных, потому что нужны дополнительные органы для улучшения «Интеллекта» мертвецов.

Беру в правую руку нож и с недоброй ухмылкой[20] медленно брожу по лесу, как бывалый грибник. Наверное, жуткое зрелище — безглазый, безъязыкий и облезший тип, голый по пояс, ходит по лесу с ножом. Готовая завязка для хоррора.

Чувствую жизнь в кустах — кролик решил отсидеться в укрытии, пока мертвецы не уйдут по своим делам. Не повезло ему.

Бросаю нож, который насквозь протыкает листву и пригвождает братца-кролика к земле. Первый пошёл.

Вытаскиваю кролика из кустов, ломаю ему шею и привязываю его за уши к брючному ремню.

Метров триста спустя, снова чувствую жизнь, но уже среди высокой травы. А, нет, там кроличья нора, поэтому это не моя цель. Ну и хрен с тобой, раз не хочешь сегодня умирать…

Двигаюсь дальше, замечаю белку, сидящую в дупле, но толку от неё… Даже кроличьих сердец будет хватать едва-едва. Лучше бы, конечно, индюшачьи сердца, но на нашу бедность хватит и кроликов.

«Опа-на…» — вижу новое животное и замираю.

Это барсук, тоже вышедший на ночную охоту. Не повезло ему сегодня.

Оттягиваю руку с ножом и делаю бросок. Лезвие входит в череп и пришпиливает животное к земле. Хэдшот!

С барсуком пришлось повозиться, потому что он не имеет удобных для переноски ушей. Сделал петлю из верёвки и накинул на барсучью шею, после чего навязал петлю по соседству с кроликом.

Вот в таком духе и гуляю по лесу следующие пять часов, делая ходки обратно в пещеру, чтобы сгрузить тушки в хранилище. «Мёртвый стазис» не даст им испортиться, а потом мы используем их для повышения интеллектуальных способностей некоторых моих подчинённых.

Ближе к рассвету, вернулся в пещеру с тремя кроличьими тушками. Перед этим пришлось помыться и постирать одежду, потому что от меня буквально несло кровью и животной требухой.

Отправленные воины всё никак не возвращались, я уже начал беспокоиться, но напрасно, потому что они использовали ночное время до конца, буквально до первых лучей солнца.

«Есть что-нибудь?» — спросил я у первой пары воинов.

«Одно тело видели по пути, но оно гнилое и уже восставало», — сообщили они. — «Три пары нашли тела, сейчас несут».

Вот это отличные новости! Скоро будут свежие органы!