Глава пятнадцатая Белое золото

/4 января 2027 года, сатрапия Сузиана, соляная шахта/

— Пожалуйста, пожалуйста… — молил наёмник. — Не убивайте… Я буду служить, только не убивайте…

«Кумбасар, скажи ему, чтоб завалил хавальник», — попросил я своего подчинённого. — «Я думаю».

— Заткнись, ты! — резко приблизился к зафиксированному на обеденном столе наёмнику Карим Кумбасар. — Будешь говорить только тогда, когда тебе прикажут!

Я же стоял и размышлял.

Размышления мои касались острой нехватки толковых инструментов. Бытовые и скорняжные ножи я за инструменты не считаю, поэтому можно сказать, что у меня и нет нихрена из инструментов. Кому на шахте могли понадобиться скальпели? Правильно — никому.

А хочется, чтоб красиво. А хочется, аккуратно чтоб.

«Ладно, развязывай этого крикуна», — принял я решение. — «Пусть пока помаринуется в клетке».

Из не нужных нам теперь распорок ребята Кнута соорудили крепкие и надёжные клетки, в которых мы и содержали как оборотней, так и наёмников. Оборотней, правда, приковали к полу цепями и кандалами, потому что твари очень хорошо грызут дерево. В лесорубы надо было им идти, а не в людоёбы. Получились бы самые пушистые и пидорские лесорубы в Сузиане…

С отсутствием инструментов надо что-то делать и я даже кое-что придумал. Придётся действовать противоправно, в чём-то даже низменно, но другого пути я не вижу.

«Кумбасар, притащи сюда мешок соли», — приказал я. — «Пойду на прогулку».


/4 января 2027 года, сатрапия Сузиана, г. Сузы/

Добрался как раз к ночи. На горбу мешок соли, тяжёленький, но это деньги, а без денег нынче вообще никуда.

Перехватываю мешок дополнительной кожаной лентой и плотно приматываю к своей спине, чтобы не болтался. А теперь — поехали.

Через зелёный кустарник достигаю крепостного рва, в один прыжок перемахиваю его и сразу же начинаю карабкаться по стене.

«М-м-м, говно у вас стена, не то, что на Стоянке…» — подумал я, цепляясь пальцами за щели в каменной кладке.

На Стоянке ребята работали не чета местным, камешек к камешку, само точно не рухнет, а если кто-то захочет помочь, то в сердцевине бетон, так что зубы обломаешь с организацией проломов в стене.

Скорее всего, деятельное участие в переосмыслении подхода к сооружению стен у стояночников принял именно я, потому что я снёс стену, как говорят, очень и очень легко. И двадцать семь человек отдали при этом жизни. Урок был усвоен и стена на Стоянке может быть взята только большими потерями или мощной артиллерией, которой у сатрапа нет.

Определённо, если куда-то и уйдём, то на Стоянку. Там должно остаться сколько-нибудь оборотней, которых можно пустить на органы, а ещё помещения, крепостные стены — идеально, блядь!

Высовываю голову из-за зубца и медленно осматриваюсь. Живые есть внутри башни, что в двадцати метрах от меня, поэтому надо быстро проскакивать и спускаться в город.

Перемахиваю через зубец, на цыпочках пересекаю опасное пространство и рыбкой ныряю со стены прямо в город.

Осуществляю спецназерский боковой перекат — скрываюсь в тени переулка между двумя ветхими жилыми домами. Прижимаюсь к грязной стене, оглядываюсь по сторонам и прислушиваюсь.

Тишина нарушается лишь громким храпом, доносящимся из здания справа от меня. Стеклопакетов тут нет, поэтому все соседи вынуждены слушать вот такие вот ночные оркестры, прерываемые на пердёж или ругань с женой, хе-хе…

Вроде бы, меня никто не заметил, поэтому можно начинать делать своё чёрное дело.

Голову я себе плотно обмотал тряпками, как и остальные конечности, а сверху всего этого косплея мумии нацепил длиннополый плащ с капюшоном — так можно, в первом приближении, сойти за монаха. В компьютерной игре «ЖопаЖопа в стяжку» можно было накинуть, мать его, капюшон и легко смешаться с толпой монахов, а преследующая главного героя стража сразу, блядь, теряла его из виду и не могла различить в охуительно огромной толпе из трёх-четырёх монахов. Но это была игровая условность, ладно, а в жизни монахи тоже не слепые, поэтому едва ли удастся затесаться в их плотные ряды.

Вообще, сама по себе маскировка под монаха имеет свои преимущества, потому что лишний раз докапываться не будут, лицо ведь духовное, причём это верно не только для христиан, но и для зороастрийцев, которые уважительно относятся к иноверцам и понапрасну не прессуют — всё из-за особенностей персидской культуры и истории: за сотни лет до нашей эры Персидская империя являлась полиэтнической и полирелигиозной державой и очень неправильно было бы её правителям прессовать какой-то конкретный этнос или конкретную религию, потому что такие действия всегда вызывают много вопросов. Бабки платят? Да. Новобранцев дают? Да. Приказы выполняют? Да. Ну так нахрена их трогать-то?

У Ариамена где-то, плюс-минус, так же, поэтому в Сузах навалом свободных греков, славян, германцев и прочих этносов, живущих тут своей самобытной жизнью.

Выхожу из переулка и двигаюсь в сторону рынка.

Говорить я не могу, но могу писать, поэтому у меня с собой есть табула и стилус, чтобы сформировать запросы.

Изначально я хотел спереть всё, что мне нужно, оставив щедрую оплату в виде соли, но я пораскинул мозгами и решил действовать умнее. Да, я буду выглядеть странно, но лучше выглядеть странно и уйти из города через ворота, чем действовать грубо и потом перемахивать через стену, под обстрелом и с риском попасть под магическую раздачу.

Посох отстукивает монотонный ритм по брусчатке, я намеренно сгорблен, типа стар и слаб — такие привлекают меньше внимания стражи.

— Чего тебе надобно, старик? — спросил меня слуга в трактире.

Я достал табулу и написал, что мне нужна комната на ночь.

— Я читать не умею, — ответил слуга.

Прохожу мимо него и иду к стойке с трактирщиком.

— Чего там? — обратил на меня внимание упитанный мужик с блестящей лысиной и густыми усами, а затем посмотрел на протянутую табличку. — Комната нужна? Десять нуммий.

Роняю на стойку два пентануммия.

— Никодим тебя проводит, — сказал трактирщик, сгребая монеты.

Занимаю свою комнату, скидываю с себя мешок с солью, развязываю его горловину и начинаю заниматься фасовкой. Да я, выходит, идеальный контрабандист! А ведь вместо соли в мешке могло быть что-то запрещённое в сатрапии Сузиана! Например, фурри-порно или фанфики по «Сумеркам»…

Фасую соль по мешочкам поменьше. Мы выпарили из добытого сырья не так много, считай, этот мешок — это всё, что у нас было. Но зато как дохрена это стоит…

Примерно по килограмму в мешочке, чтобы было реально продать разом. Выручу деньги — куплю инструмент и расходку.

Вот и решилась проблема бабок, но не так, как я рассчитывал.

Покончив с фасовкой, прячу мешок под кровать, после чего ложусь «спать».

Будит меня громкий топот за дверью. Солнце уже взошло, можно начинать работу.

Вешаю мешок с солью на горб, килограммовые мешочки отправляются на пояс, надеваю на себя плащ с капюшоном, беру в руку посох и иду на выход.

В коридоре вижу слугу Никодима, который утаскивает куда-то бадью с грязной водой. Киваю ему и спускаюсь в общий зал, где до сих пор валяются под столами пьянчуги. Шуметь запрещено, вообще-то, сатрапским указом, поэтому люди стараются нажираться без лишних звуков, но что-то я всё-таки слышал на краю сознания. Шумели недостаточно громко, чтобы меня «разбудить», но достаточно громко, чтобы это отложилось у меня в памяти.

Выхожу в город и иду к торговым рядам.

Быстро нахожу тут Вальтасара, того рыжебородого лысого типа, с которым общался насчёт алхимической лицензии и закупа ингредиентов. Правильно он делал, что предчувствовал нашу будущую встречу. Вот и встретились.

— Доброго утра, — произнёс Вальтасар. — Что-то интересует?

Извлекаю из котомки стилус и табулу, после чего пишу «Доброго утра, уважаемый. Лишился языка, говорить не могу. Хочу продать соль, выгодно».

— Покажи, — сразу же заинтересовался торговец. — Нет, не здесь. Пойдём.

Зашли за прилавок, где я вытащил мешочек с солью и раскрыл его.

Вальтасар лизнул палец и аккуратно взял пару крупиц соли, после чего продегустировал.

— Хорошая, не горчит, — отметил он. — Много у тебя?

Ещё бы, блядь, была нехорошей! Мы её выпаривать заманались! Хэндмейд, эксклюзив и эко-френдли!

«Сколько ты можешь купить?» — написал я.

— Десять мин? — усмехнулся Вальтасар.

«Готовь деньги», — написал я ему, снимая со спины мешок.

— Ты серьёзно? — спросил торговец.

Я посмотрел на него и нахмурил брови. Правда, под повязками он этого не видел.

— Ты ведь не заразен? Что за болезнь? — вдруг спохватился Вальтасар.

«Пламя обожгло», — написал я, после того как спустил и раскрыл мешок. — «Будешь покупать соль?»

— Покупаю, но надо проверить, что вся она такая же, — согласился торговец. — Какую цену хочешь?

«Солид за ромейскую мину — торговать я не буду, не нравится — я ищу нового покупателя», — написал я. — «Начнёшь угрожать мне — умрёшь прямо сейчас. Сдашь меня властям — умрёшь, но чуть позже. Шутки шутить не буду, принимай решение».

— Как мне убедиться, что ты не украл эту соль? — тихо спросил Вальтасар.

Он может продать соль очень и очень выгодно, в два раза дороже, чем предложенная цена, если будет торговать в розницу и осторожно. Соблазн велик, поэтому я серьёзно рассчитываю, что он согласится.

«Я пришёл в город сегодня ночью», — написал я. — «Когда бы я успел украсть где-нибудь соль? Я протащил её через стену, никто не знает, что она у меня вообще есть. Принимай решение сейчас или я иду искать альтернативных покупателей».

— Ладно, я покупаю, — тихо ответил Вальтасар. — Сколько у тебя?

«Сто ромейских мин», — написал я. — «Готов купить столько?»

— Это большая сумма, — с сожалением вздохнул торговец. — У меня столько нет. Могу купить двадцать.

«Ищи место, где мы можем всё взвесить и рассчитаться», — написал я.

В итоге, пришли к Вальтасару домой.

Это двухэтажное сооружение, наружные стены которого плотно оккупированы плющом, есть небольшой дворик с каменной оградой, фонтанчиком и земной лавкой перед ним — зажиточный торговец, судя по всему.

Внутри оформление тоже не без изысков: есть медный очаг, деревянная мебель с признаками мастерской резьбы, пара гобеленов висит, в общем-то, уютно и неплохо.

— Зульяр, беги в лавку и торгуй там, — приказал торговец рыжеволосому парню лет двадцати.

Сын или племянник. Рыжих персов встретить можно, но очень редко, поэтому парень, как минимум, родственник Вальтасару.

— Сделаю, — поклонился Зульяр и помчался на улицу.

В гостиной, в углу которой заседал какой-то дряхлый старикан, я поставил мешок на стол и дождался, пока Вальтасар притащит мерные стаканы и весы.

Проверил эталон на заранее фасованной мере соли. По ощущениям там был примерно килограмм, а весы показали, что там две мины с лишком — это соответствует моим ощущениям.

— Устраивает? — спросил Вальтазар.

«Годится», — написал я. — «Давай вешать остальное».

Взвесили двадцать мин, что равнялось для меня двадцати солидам, а это даже больше, чем мне нужно. Так-то изначально моей целью было пять-шесть солидов на лицензию и оборудование первой необходимости, но теперь я мог закупиться по максимуму, решив все проблемы.

Двадцать золотых монет, принесённые женой Вальтасара, симпатичной женщиной лет тридцати, легли на стол. Всматриваюсь в них, потому что доверяй, но проверяй. Всё оказалось чисто, поэтому я сложил монеты в кошель и поднял взгляд на торговца ингредиентами.

«У меня есть ещё восемьдесят мин соли», — написал я на табуле. — «Если вдруг найдёшь деньги, то ищи меня в трактире „Белый кабан“, я буду там некоторое время».

— Сколько у меня есть времени? — спросил Вальтасар.

«Не знаю, сегодня точно буду», — написал я. — «Попробуешь сдать меня властям — убью сначала их, а потом тебя».

Приходится постоянно напоминать людям о таких вещах как честные взаимоотношения. Потому что люди часто забывают о последствиях. Как там было? Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке.

— Не собираюсь я тебя обманывать и предавать, — поморщился торговец. — С тобою выгодно иметь дело. Где ещё я смогу купить двадцать мин соли почти за бесценок? А чего ты не продал дороже?

«Деньги очень срочно нужны», — написал я. — «Теперь у меня есть запрос для тебя и, если ты хочешь получить ещё больше соли, то можешь заплатить не золотом, а товаром».

— Тебя серебро интересует? — спросил вдруг Вальтасар.

«А у тебя есть?!» — написал я с удивлением. — «Чего не сказал?»

— Обычно такие, как ты, не используют серебро, поэтому я подумал… — замялся Вальтасар. — Сейчас принесу!

Он поднялся на второй этаж и спустился с большой шкатулкой.

Внутри шкатулки обнаружились серебряные монеты, причём не сатрапские, а стратигские, с физиономией Алексея Комнина. Впрочем, серебро не пахнет.

Интересно, какие «такие как я»?

«Когда ты говорил „такие как ты“ — кого ты имел в виду?» — написал я вопрос.

— Торговцы солью, — пожал плечами Вальтасар. — Всем ведь известно, что торговцы солью пользуются только золотом…

Видимо, какая-то местная фишка. Так-то какая разница, какими деньгами платить, ведь деньги ценны не металлом, а покупательной способностью.

Хотя, кажется, я начал догонять. Поставщик может торговать солью чисто за золото, богатый и уважаемый человек, а перекупы уже торгуют за серебро. Из-за объёмов товара Вальтасар принял меня за поставщика, поэтому сразу же подумал, что со мной речи будут вестись только на языке золота. Чисто технически, я поставщик, временный владелец шахты, поэтому правильно он всё подумал.

«По двадцать четыре силиквы за мину», — написал я требование. — «Считаемся».

В итоге, Вальтасар купил ещё десять мин соли, больше у него денег не было.

— Ты говорил о товаре? — вспомнил он.

«Мне нужно алхимическое оборудование», — написал я. — «Если сможешь достать всё это быстро, то за услуги вознагражу тебя одной миной соли. Теперь список того, что мне нужно…»

Далее я подробно расписал всё, что мне может понадобиться. Ёмкости, инструменты, расходка — всё.

— Думаю, я знаю людей, которые продадут тебе всё это, — произнёс Вальтасар задумчиво. — Мы раньше не встречались с тобой? Как тебя зовут?

«Тебе не надо знать, как меня зовут», — написал я. — «Давай заниматься делами, а не болтовнёй».

У местного врачевателя, Аркадия по прозвищу Лекарь, я купил хирургический инструментарий: он долго не хотел продавать мне набор хирургических инструментов из душнилия, но я предложил троекратную цену и он сдался. Эти изделия явно вампирские, качественные, но слегка изношенные. Всяко лучше, чем бронзовое дерьмо, коим тут все торгуют…

Бронзу тоже был вынужден покупать, потому что мало ли, поэтому у меня теперь есть шесть комплектов хирургических инструментов: остеотомы, расширители, ложечки, пилочки, пинцеты, катетеры, скальпели, даже многоразовый шприц со сменными разнокалиберными иглами — всё, что доброму некроманту нужно!

Теперь я могу проводить операции почти любого уровня сложности, хотя мне не помешала бы медицинская техника с Земли, например, хотя бы аспиратор, чтобы не трахаться слишком долго с жидкостями в полостях. Эх, как бы этот шайтан-девайс, хоть китайский, облегчил мне работу!

Но что-то я начал охреневать на почве эйфории от изобилия, потому что ещё час назад у меня даже такого ассортимента инструментария не было.

У самого Вальтасара купил кучу расходки и ингредиентов: от сушёных шкур болотных лягушек, до медного купороса.

Для транспортировки всего накупленного приобрёл крытую телегу и тяглового коня. К слову, справился у торговца лошадьми, не торгуют ли тут здоровенными конями. Говорит, что я хочу слишком дохрена и надо закатать губу, потому что такие кони, комнинской породы, есть только у сатрапа. И то, он сам их получил относительно недавно, сами знаете как.

Комнин, сука, никак не отметил моё деятельное участие в получении им охренительного качества коней-тяжеловозов. Назвал бы, мать его, алексеевской породой, чтобы мне тоже было приятно, эх…

В общем-то, лошадки тут дорогие, даже нечистокровные работяжки, но мне по карману, поэтому я потратился, хотя сначала хотел купить ослика. Но бессмертный ослик — это не так круто, как бессмертный конь…

Загрузил в телегу свои новообретённые пожитки, после чего подъехал к дому Вальтасара.

— Что-то ещё? — спросил у меня торговец.

«Я оставлю тебе свою соль», — написал я на табличке. — «Она твоя, но через две недели ты должен будешь поставить мне сто солидов».

Он точно внакладе не останется, поэтому даже стольник за остаток в семьдесят три мины — это аттракцион невиданной щедрости.

«Если не справишься — я убью тебя и всех твоих близких», — сообщил я ему эпистолярно. — «Не шути со мной и заработаешь большие деньги. Будет ещё одна партия соли, в два раза больше, чем эта. Тебя всё устраивает?»

— Да, — кивнул Вальтасар.

«Тогда увидимся через две недели», — написал я ему и подстегнул лошадь.


/4 января 2027 года, сатрапия Сузиана, среди полей/

Не успел отъехать от города и на пять километров, как заметил приближающуюся конную погоню. Ну вот…

Прижимаю свои колёса к обочине, ставлю на режим «парковка», то есть дёргаю рычаг, упирающийся в землю, после чего выхожу на центр тракта. Их трое, вооружены и на неплохих конях…

— Стой! Ты арестован! — выкрикнул воин, облачённый в пластинчатую броню.

Ну вот…

— Ты обвиняешься в краже соли, сдавайся! — продолжил воин.

Хреновы ковбои… Интересно, замешан ли в этом Вальтасар? Вряд ли, конечно, но не исключено. Проясню через две недели.

Воины спешились, извлекли мечи и пошли в моём направлении, а я стоял неподвижно. Пусть подходят…

Где-то через двадцать минут, снова поехал, но теперь к телеге были привязаны три коня, а в крытой повозке сидели упакованные персидские воины.

Интересно было бы узнать, с чего это вдруг у стражи такая информированность, но узнаю очень скоро, надо только вернуться в соляную пещеру.

Ехать было недалеко, всего-то ещё тридцать с лишним километров. Монотонно, с медленно плывущим мимо пейзажем. Дорога относительно ровная, телега скрипит, ветерок колышет полы плаща, солнышко светит — есть в этом всём что-то медитативное.

По пути встретился караван с четырьмя конными охранниками, но со мной у них никаких проблем не возникло, я лишь кивнул вознице головной телеги, ну, типа, профессиональная этика средневековых перевозчиков.

Словно я говорю этим кивком: «На самом деле у меня успешный бизнес, а грузы я вожу так, для души…»

Возница кивнул мне, словно подтверждая: «Да я тоже для души, а так-то давно развил консалтинговую компанию…»

Так и разъехались.

К соляной пещере доехал к вечеру, потому что ехал неспешно, наслаждаясь природой и местностью.

А куда вообще торопиться?

Пропавших воинов хватятся хорошо если через пять-шесть часов, начав реагировать только завтра с утра. А даже если состоится быстрая реакция, то что сделают персы? Начнут штурмовать шахту малыми силами? Да на здоровье!

Солнце село, температура незначительно упала, а я припарковал телегу у входа в пещеру.

«Там трое в салоне», — указал я воинам-мертвецам на крытый кузов телеги. — «Принять, разоружить, разбронировать и посадить в клетки. И позовите Кумбасара с Бренном».

Двое указанных мертвецов прибыли в кратчайшие сроки.

«Сегодня ночью нужно начать подготовку к нашему экстренному отъезду из этой пещеры», — сообщил я этим двоим. — «Всё ценное собрать, особенно напирая на металлы. Соль погрузить в доступные телеги, готовую продукцию не оставлять — ни грамма солямбы врагу. Личный состав проверить, неспособных к самостоятельному передвижению грузить в свободные телеги или на спины крепких соратников — мы своих не бросаем. Как всё будет готово, эвакуация по первому сигналу».

— Сделаем, повелитель, — глубоко поклонился Кумбасар.

«Исполним, величайший повелитель», — ещё глубже поклонился Бренн.

А теперь пора пускать под нож первого наёмника…

К операции я смог приступить только спустя три часа, когда всё было готово.

Готовил я не только инструменты и рабочее место, но ещё и альбедо.

Следует сказать, что дополнительно я нашёл время для эксперимента. Взял нигредо, после чего забодяжил его с солью. Соль консервант? Консервант. Способна сохранять в относительной целости биологические материалы? Ну-у-у-у, с некоторой натяжечкой, да. Должно было сработать, идея-то хорошая…

В общем, эксперимент с треском провалился.

Соль по действию оказалась сходна с серебром — я трижды проверил. Нигредо разрушается нахрен, некрокровяные тельца выпадают в осадок, а чёрная жидкость обесцвечивается.

Для контроля погрузил в сосуд с нигредо серебряную монету и результат вышел тот же.

То-то я думаю, что из соли в народных мифах сыплют круги, через плечо её бросают — мифы не были лишены какой-то почвы…

«Как тебя звать?» — написал я на табличке и поднёс её к лицу зафиксированного наёмника.

— М-м-м… Хродульф, — стуча зубами, ответил наёмник.

Значит, будет Хидетаки Миядзаки. Нет, Хидео Кодзимой.

Втыкаю в него полую трубку, аккурат в восходящую аорту. Кровь бурно потекла в стеклянный сосуд, в котором я буду варить новую партию альбедо.

До этого десяток наёмников задонатил мне примерно по триста миллилитров крови с рыла, из которой, если не считать добавления нигредо и прочих элементов, вышло пятьсот грамм альбедо. Выход маленький, но стоит того. Просто надо добывать больше человеческой крови…

Спустя минуты, фиксирую биологическую смерть, после чего накладываю на голову трупа наёмника «Мёртвый стазис».


+350 единиц опыта.

Новый уровень.

+40 очков навыков.


Вот теперь пошла основная работа.

Стартер-пак «Органы фурри» был вскрыт и приготовлен к монтажу, после чего я начал потрошить тело Рудольфа, нет, Адольфа, Хрональда или как его там… А, Хидео Кодзимы, точно…

Изымаю органы, с новыми-то инструментами — это не тяжёлая работа, а мелодичная песня.

Формирую циклы, «лишние» органы убираем, а на их место ставим оборотнические. Оригинальное сердце ставлю на место селезёнки и нижней доли левого лёгкого — места хватит, а между двумя сердцами поставим стенку из куска диафрагмы. Сращиваем и любуемся отличным инженерным решением.

Оригинальное сердце теперь, посредством оборотнической аорты, снабжает альбедо исключительно головной мозг, который даже не успел начать гнить, как попал в холодные объятия «Мёртвого стазиса». Должно получиться нечто высокоинтеллектуальное.

Работаю гораздо быстрее, чем в прошлом. Раньше будто что-то тормозило, а теперь точно знаю наперёд, что делать надо и чего делать никак нельзя, будто бы на острозаточенных рефлексах.

Закачиваю в малый круг альбедообращения непосредственно альбедо. У меня мало альбедо, поэтому остальной организм поработает на нигредо, но в будущем, когда станем богаче и знаменитее, заменим на что-то более качественное.

— Во славу Плети… — произвёл я нужную комбинацию распальцовки. — Хидео Кодзима!

Опыта, увы, не дали. Видимо, личей за банальный подъём мертвецов уже не балуют или просто некроманты в этом мире подняли столько трупов, что грешно давать какой-то опыт за столь тривиальную вещь.

Новоиспечённый гений открыл глаза. Смотрю в его статистику.


«Хм…» — задумчиво потёр я подбородок. — «Хм…»

— Готов служить, господин… — попытался сесть мертвец.

«За что тебе „Логистику“ дали?» — спросил я у него.

— Развивал, господин, — ответил Кодзима.

«Ну, что сказать? Молодец, что развивал», — усмехнулся я, после чего начал расстёгивать ремни. — «Сейчас пойдёшь к Кариму Кумбасару — будешь работать вместе с ним, он скажет, что делать дальше».

Может, забацают вместе какой-нибудь хит всех времён и народов, ха-ха…

Загрузка...