Жизнь и миг

ПОСЛЕДНИЙ КАДР

Во время уличных боев в Аммане был убит советский кинооператор Константин Ряшенцев. Последний кадр в его аппарате запечатлел густой дым и близко идущий танк. Это случилось на земле Иордании.

На самом первом кадре Кости Ряшенцева тоже запечатлены взрывы, клочья дыма и исковерканная огнем военная техника. Это было в 1941 году на родной земле, под Севастополем. Тогда Костя был еще совсем молодым, попал на фронт почти сразу после школы.

Он был храбрым и сильным человеком и доказал это в первых же боях. Первый орден — Красная Звезда — украсил его гимнастерку.

Вчера я видел, как на киностудии, где он работал, друзья и товарищи выводили крупными буквами на ватмане: «Указ Президиума Верховного Совета СССР…» Константина Михайловича Ряшенцева наградили в минувший четверг орденом Красной Звезды посмертно — последний кадр, и теперь вот последняя награда.

…На наш век выпало много войн. И больших и малых.

Советский кинооператор всю свою жизнь снимал людей, ведущих освободительные войны. Он помогал увидеть и понять правду боев и правду подвига. Он был одним из 243 операторов, снимавших битву советского человека с гитлеровским зверьем.

Говорят очень часто об операторе, журналисте: «Он не только писал и снимал бой, но и сам принимал участие…» Конечно, если писал и снимал, то участие принимал — точно. И все же под понятием «писал и снимал» еще часто не подразумевается сам бой, фронт.

Константин Ряшенцев был военным кинооператором.

Поэтому и в мирное время убит был на фронте — линия фронта была для него бесконечной.

Он начал войну в части действующих кораблей и соединений морской пехоты Черноморского флота. Был Костя краснофлотцем-автоматчиком, затем стал командиром отдельного взвода разведки.

Потом был ранен…

Бывший комиссар 1-го Перекопского батальона 8-й бригады морской пехоты капитан-лейтенант Аввакумов писал: «Участвуя в наступлении первого октября сорок первого года (надо было выбить немцев из населенного пункта Ассы), Ряшенцев убил фашистского автоматчика и увлек за собой вперед в атаку бойцов. Однако один из фашистов, хорошо замаскированный, остался незамеченным и в последний миг бросился на меня… Ряшенцев заслонил меня от фашиста, вступил с ним в рукопашную и заколол штыком…»

Он сражался у стен Одессы, Перекопа, Севастополя… В одном из боев был тяжело ранен. После госпиталя его направили в распоряжение политуправления Черноморского флота. Стал Костя военным фотокорреспондентом — отсюда и первый кадр его: клочья дыма, взрывы, военная техника, отсюда и последний кадр — война.

Вскоре Ряшенцева перевели в киногруппу — в качестве ассистента кинооператора: началась работа над фильмом «Черноморцы».

А потом… Потом Костя снимал боевые действия своих флотских товарищей на Кавказском побережье, на Таманском полуострове, снимал бои за Новороссийск, Керчь, снимал штурм Сапун-горы при взятии Севастополя, а потом снимал освобождение Советской Армией Будапешта, Братиславы, Эстергома… Снимал, чтобы люди и сегодня помнили, ощущали то грозное время, видели героев в бушлатах, шинелях, гимнастерках.

Вчера на Центральной студии документальных фильмов один товарищ Кости сказал: «Он носил пиджак, галстук, а все равно казалось, что был в тельняшке, в бушлате…»

Он принимал участие в съемках 23 короткометражных и полнометражных фильмов. Вспомните его ленты, вы их видели: «Под флагом Родины», «В добрый путь, Нигерия», «Путешествие по Москве», «Товарищ такси», «И все-таки «Спартак»… Он был удостоен одной из высших профессиональных наград — «Отличник кинематографии СССР».

…Коротко и просто говорят друзья: «Костя оставил на кинопленке бои, победы, смерть, любовь, горечь, праздники, людей, с которыми прошел всю войну, людей нынешних дней — в Гане, Нигерии, Турции, Румынии, Афганистане, Иордании…» И как проста фраза: «Всю его грудь украшают награды», — в праздники на кителе места действительно еле хватало. Сколько за каждой наградой…

Олег Арцеулов, его коллега, сказал мне вчера: «Ты знаешь, как он меня уговаривал поехать с ним в Севастополь — недавно ведь там все ветераны боев собирались. Костя боялся, что не сможет от волнения снимать… И, когда вернулся, сказал: действительно, это трудней, чем в бою, увидел всех, руки не слушаются, камера клюет… Рассказывал и повторял, как мало остается участников и свидетелей тех дней…» Арцеулов добавляет от себя: «Еще и потому, что мало их остается, его камера снимала героев с жадностью, горячо, человечно и честно».

О нем сейчас многие его друзья говорят, многое о нем вспоминают.

Прекрасные слова сказала Евдокия Моисеевна Феоктистова, секретарь парткома киностудии:

— Константин Михайлович, Костя наш, всегда, постоянно был весел, улыбчив, и всем казалось, что жизнь его легка, безмятежна, как и его флотская улыбка… А когда Костя погиб на посту и когда мы ближе узнали, чем он жил и как он жил вне студии, стало ясно, что он не гарцевал по жизни, что ему было трудно, и мы увидели в нем, в его отношении к матери, к сестре чистейшее, прекрасное чувство. Для меня это было открытием — его нежность и любовь к матери, трогательные, нежные, глубокие отношения в их семье. Мы знали Костю веселого, смелого, решительного, но, выходит, знали о нем не все. Может быть, не знали главного, с чего начинаются смелость, решительность и честность: с любви к матери, Родине, людям.

…На его похороны пришли его однокашники — генералы, адмиралы, друзья-кинооператоры, пришли зрители его фильмов. Хоронили солдата…

…Они успели снять работу текстильной фабрики, металлургический завод в городе Русейфа… Рано утром из гостиницы «Шепард» они увидели горящие кварталы города. По гребню холма шли танки. Его коллега Дмитрий Рымарев: «Мы приготовили наши камеры с разными объективами, приоткрыли створку окна. Я вышел в другую комнату взять экспонометр. Когда я нагнулся над кофром, раздались подряд три выстрела. Стреляли из окна противоположного дома. В нашей гостинице, кроме нас с Костей, жил француз… Американские кинооператоры накануне, бросив аппаратуру, ушли из «Шепарда», так как снаряды и фаустпатроны изуродовали комнаты и продолжали бить по стеклам… Я вернулся в комнату, где Костя начал снимать… Он лежал на полу лицом вверх. Камера была рядом».

На наш век выпало много войн — больших и малых…

И вот на Центральной студии документальных фильмов я увидел новый фильм: «Иорданский репортаж». В пустом просмотровом зале сидели три человека. Среди них режиссер-оператор «Иорданского репортажа» Дмитрий Рымарев. За самоотверженность и мужество, проявленные при съемках этого фильма, Рымарев награжден орденом Красной Звезды. Фамилия второго оператора фильма — Ряшенцев — в титрах взята в рамку. За мужество и самоотверженность, проявленные при съемках «Иорданского репортажа», он награжден орденом Красной Звезды посмертно.

Друзья и коллеги Кости завершили работу над фильмом. Проявили пленку, смонтировали кадры, подобрали музыку, записали дикторский текст, и сотни тысяч людей смогут теперь увидеть своими глазами то, о чем ежедневно читают в газетах.

На экране зрители увидят танки. Танки держат путь на восток. Их не спутаешь с теми, которые держали путь на восток в 41-м году. Танки разные по конструкции, по боевым характеристикам. Но одинаково их назначение — разбой. За их штурвалами — захватчики. Тогда сидели германские, теперь — израильские.

На экране люди увидят самолеты. Они взлетают с аэродромов Израиля и ложатся на восточный курс.

На экране зрители увидят тысячи бредущих по разбитым дорогам и мостам женщин и детей. Зной, яркое солнце, большой ковш, воды в ковше — на палец, детей — десятки.

На экране увидят руины, белые горы бывших потолков и стен.

На экране — палаточные городки, трупы, кровь.

Но на экране и другое. Главное. Народ древней земли. Его непреклонный дух. Его ненависть к захватчикам. И линия фронта, показанная в фильме просто и реалистично… Люди будут смотреть фильм в кинозале рядом с Садовым кольцом в Москве или на проспекте Абая в Алма-Ате, а линия фронта пройдет через их сердца.

После опубликования материала «Последний кадр» в редакцию пришло много писем от однополчан кинооператора Константина Ряшенцева, с которыми он прошел через огненные годы Великой Отечественной войны, от друзей и товарищей. Написал очень трудное и теплое письмо бывший комиссар 1-го Перекопского батальона, спасенный Костей во время боя, и прислал давние, времен войны, фотографии… Многие написали. Мать Константина — Анна Ильинична Ряшенцева прислала в память о сыне его любимую авторучку, и это послесловие к «Последнему кадру» пишется ручкой Кости.

…Будете смотреть «Иорданский репортаж» и другие документальные фильмы, снятые Константином Ряшенцевым и его коллегами в горячих точках планеты, вомните главное: в фильмах показаны люди, борющиеся за свободу. В этом смысл советской военной кинодокументалистики. И в этом был смысл жизни и работы коммуниста Ряшенцева, и в этом смысл «Иорданского репортажа», снятого под пулями.