Жизнь, Ранчо, Любовь

ГЛАВА 15

Аврора

— Знаю, что уже благодарила тебя, но я так благодарна тебе за это! — визжала Черри, заключив меня в крепкие объятия, так что пряди чёрных волос почти душили меня. Но я просто крепче обняла её, потому что с радостью впитывала её любовь.

— Ты же понимаешь, что я предложил тебя ей, да? — улыбнулся Уайатт, который аккуратно разлил сливочно-персиковую краску по нескольким подносам для нас.

Честно говоря, было очень мило, что Уайатт сразу же подумал о Черри и стал искать способы помочь ей. Даже если ему нравилось изображать своё обычное безразличие, я видела, как сильно он заботился о ней. Я и не подозревала, пока она не рассказала мне на днях, что он помогал ей оплачивать материалы для учебы в колледже, когда у неё не хватало денег.

Что ещё больше заставило меня понять, почему для него так важно управлять ранчо. Неудивительно, что Уайатт был так раздражён моим желанием продать это место.

Тем не менее, планы Черри относительно гостевых домов были немного сложнее, чем то, что быстро придумала бабушка Грейс, поэтому, чтобы всё шло по графику, мы все подключались, когда подрядчиков не было. Например, красили стены, которые должны были оставаться деревянными, но теперь были оштукатурены. Но мы сохранили некоторые из них, отделав стены оригинальными деревянными панелями, чтобы создать лёгкую, но в то же время деревенскую атмосферу.

Что означало, что я проводила выходные и вечера с Уайаттом, а также дневное время.

На самом деле, не проблема.

Просто мне приходилось немного усерднее бороться со своим исцеляющимся эго и не заглядываться каждый раз, когда Уайатт улыбался мне, сверкая ямочками на щеках, вместо того чтобы, как обычно, хмуриться. Или слишком много думала о том, как возбуждается моё тело каждый раз, когда он случайно прикасался ко мне. Или позволяла глубокому, хриплому голосу, говорить мне: «Я найду способ погубить тебя, принцесса», — и слишком долго звучать в моей голове.

Я уверена, что это просто ещё один вызов, который послала мне Вселенная — проверка, чтобы понять, насколько хорошо я концентрировалась на том, что действительно важно.

Например, исцеление и сосредоточение на себе.

И возвращение вдохновения.

И создание нового потрясающего бизнеса.

В отличие от того, чтобы влюбиться в другого парня, который, несомненно, разобьет мне сердце, потому оно очень хрупкое.

Но я не была влюблена в Уайатта. Вообще. Я просто хотела сказать, что, когда ты поправляешься от разбитого сердца, легко сбиться с истинного пути.

И чтобы доказать, что он мне не интересен, вечером я придала себе ещё более неприступный вид, надев мешковатую белую футболку, которая почти полностью прикрывала мои старые, застиранные спортивные шорты. Мои локоны были небрежно собраны в низкий пучок, половина из них болталась, сигнализируя о том, что я сегодня ни для кого здесь не наряжалась.

Кроме того, поскольку Черри сегодня не работала в «У Дюка», она помогала нам и могла послужить буфером для любого нежелательного напряжения. Такое же напряжение, которое возникло между мной и Уайаттом, когда он прижал меня к стене на прошлой неделе. То, которое, казалось, всё ещё осталось со мной, когда мы были вместе, а мне казалось, что так происходило большую часть времени. Теперь я немного жалела, что каждый день заставляла работников ранчо заниматься утренней йогой, потому что мне требовалось время, чтобы успокоиться от того, как гудело моё тело, когда Уайатт смотрел, как я потягивалась, глазами, полными мрачного удовлетворения.

Как только Черри отошла от меня, она подошла к своему брату и схватила один из валиков с краской, лежащих рядом с ним.

— Да, брат. Не волнуйся, я ценю тебя. Теперь твоё самолюбие чувствует себя лучше?

Уайатт сделал глубокий вдох, закрыл глаза, прежде чем взглянул на меня, проигнорировав Черри.

— Думаю, мы и без неё справимся, понимаешь?

Задохнувшись от притворной боли, Черри ударила Уайатта валиком по голове, вызвав из него ругательство, прежде чем он её оттолкнул. Я прямо видела, как один из них наступит ногой на поддон с краской и поскользнётся или испачкает краской только что привезённую кухонную стойку. Оглядываясь назад, я поняла, что, возможно, нам следовало накрыть кухню плёнкой, как и пол.

— Дети! — крикнула я, не в силах скрыть своё веселье.

Уайатт как раз собирался во второй раз пихнуть Черри, после того как она замахнулась на него валиком с краской и промахнулась, но остановился, вздохнул и отошёл в сторону. Он скрестил руки на груди, надувшись, его полуночные глаза буравили меня, как будто я какая-то зануда.

— Мне страшно представить, каким ты становишься, когда Хантер рядом.

Я просто покачала головой, и у меня вырвался смущённый смешок.

Черри подняла руки в знак капитуляции, покачивая валиком с краской.

— Ладно, ладно! Как насчёт того, чтобы я отошла в сторону и занялась спальней, пока вы, ребята, работаете здесь? Довольны?

Уайатт, как обычно, пожал плечами и хмыкнул, прежде чем взять ещё один валик и обмакнуть его в лоток. Черри расценила молчание, как согласие и помахала мне рукой, затем взяла поднос и банку с зелёной краской, которую она выбрала для спальни, и направилась в гостиную.

Вот и пропал мой буфер.

Всё в порядке. Я сильная, независимая женщина, которая может отделить себя от того, что меня отвлекает, чтобы это не мешало достичь моих целей и жить так, как я хочу.

Воодушевлённая внутренним напором, я взяла последний малярный валик и обмакнула его в краску из лотка, понаблюдав, как серый материал впитывал персиковую жидкость. Звук, с которым он красил и хлюпал по стене, когда я возюкалась с ним, вызывал странное удовлетворение.

На самом деле, наблюдать за тем, как мазки краски медленно покрывали стены, как белая штукатурка превращалась в персиковый цвет раннего вечернего заката, невероятно целебно. Какая бы акустическая музыка ни звучала в динамике Уайатта, она только больше успокаивала меня, и я погружалась в блаженный ритм размазывания краски по стенам, не замечая, как проходило время.

Я думаю, Уайатт, должно быть, чувствовал то же самое, потому что он тоже всё время молчал, не отрывая тёмных глаз от валика, пока заканчивал отделку стены, над которой работал. Я старалась не позволять своему взгляду слишком долго задерживаться на том, как перекатывались его мускулы под тонкой серой футболкой.

Телефон Уайатта громко зазвонил, отчего я вскрикнула и чуть не уронила валик. Послужит мне уроком за то, что я так пялилась.

— Господи, Аврора. Успокойся, всего лишь сообщение, — отчитал меня Уайатт, его угловатое лицо стало напряжённым, прежде чем он достал свой телефон.

— Было громко, — возразила я, мне не нравилось, что его лицо не смягчилось с тех пор, как он разблокировал свой телефон, проигнорировав мой ответ.

Свет экрана отражался в его глазах, только подчеркнув недовольство, затаившееся в них. Что заставило меня задуматься, не от его ли бывшей, которая, по его словам, иногда писала ему. Но когда что-то похожее на осознание появилось на его лице, когда губы изогнулись в улыбке, щёки и брови приподнялись, я глупо надеялась, что это не она.

— Всё в порядке? — спросила я, покусывая губу.

— Да, — рассмеялся Уайатт, убрав телефон в карман, и провёл рукой по своим распущенным тёмным кудрям. Он выждал секунду, прежде чем, наконец, поднял на меня взгляд, отчего я без всякой причины начала нервничать. Почему моё сердце вдруг забилось так быстро, когда его полуночные глаза встретились с моими? — Совет согласился. Ретрит-центр официально разрешён.

Если раньше я думала, что моё сердце уже бешено колотилось, то теперь мне казалось, что оно вот-вот взорвётся.

Я знала, что встреча в понедельник прошла довольно успешно — шестеро жителей Ивового хребта средних лет, входивших в совет, оказались гораздо более восприимчивыми к идее, чем предполагал Уайатт. Особенно сейчас, когда у меня было двенадцать инфлюенсеров, заинтересованных в посещении ретрита, поэтому мы решили провести второе пробное посещение через две недели после первого.

Думаю, я была настолько поглощена всем остальным, что не поняла, что на самом деле означала встреча. Я следовала своему обычному совету — сосредоточиться на маленьких шагах, а не на лестнице в целом. Организовала ретрит, пригласила друзей, чтобы они приехали и попробовали его, спланировала мероприятия, украсила гостевые дома, подготовила настил на берегу озера для занятий йогой на берегу озера, заказала дополнительное снаряжение для занятий верховой езды и маршрутов и так далее.

Но сейчас я смотрела вверх, поражённая длиной подъема. Казалось, что он больше, чем горы Ивового хребта, окружавшие ранчо. Если ретрит запустит свою деятельность и всё пройдёт успешно, то мы сможем зарабатывать постоянно. Как и моё пребывание на ранчо «Закат» станет постоянным.

Я бы жила на Ивовом хребте. Постоянно.

Так вот почему Уайатт выглядел разочарованным?

Но потом он улыбнулся?

Я не уверенна, что готова к…

— Аврора? Ты меня слышала? — Уайатт сделал шаг вперёд, озабоченно нахмурив брови. Его глаза продолжали метаться, но я изо всех сил пыталась пошевелиться.

Я не замирала столбом с тех пор, как поймала Джейка на измене.

— Да… — Я сжала валик так крепко, что болели костяшки пальцев. В моей голове сейчас крутилось столько мыслей, что всё, что я могла сделать — попытаться сосредоточиться на том, чтобы дышать ровно, несмотря на то, что сердце снова бешено колотилось в груди.

Уайатт быстро бросил свой малярный валик обратно в лоток и подошёл, чтобы забрать мой из моих рук, аромат его кожи и соснового дерева смешался с запахом краски. Он осторожно оторвал каждый мой палец от валика, не отпуская моей руки, опустил его в лоток и снова выпрямился. Тепло его кожи, соприкасающейся с моей, привлекло моё внимание к тому месту, где мы соприкасались.

Где его большой палец нежно поглаживал костяшки моих пальцев.

Туда-сюда. В попытке успокоить.

— Что происходит у тебя в голове? — Его голос был подобен отдалённому грому, глубокому раскату, который напоминал тебе, что внутри тебя тепло и безопасно. Я действительно ценила то, что он не просто спросил, в порядке ли я, а дал мне простой выход, просто сказать: «Да, я в порядке».

Я сделала неглубокий вдох.

— Мне вдруг стало по-настоящему страшно.

Пальцы Уайатта порхали по моей руке.

Пытливые тёмные глаза смотрели на меня. Такие неподвижные и сосредоточенные. Прямо противоположно тому, что я чувствовала сейчас.

— Понятно, — ответил он, и его губы растянулись в лёгкой улыбке. Я думала, что он собирался оставить всё как было, когда между нами повисло молчание — я знала, что обычно он не любил обсуждать эмоции и всё такое, в отличие от меня, но он снова сжал мою руку. — Что тебя испугало?

Я почти скучала по тому, как он смотрел на мои губы, когда я прикусывала их.

— Если всё получится, я, возможно, останусь здесь. Слишком большая перемена, и я не… Я не уверенна, что смогу. Я никогда раньше не занималась ретритами. Пробный запуск намного проще, чем полноценный бизнес. Что, если я ожидаю слишком много?

Уайатт сократил расстояние между нами ещё на сантиметр. Теперь я чувствовала тепло, исходящее от его тела, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы встретиться с ним взглядом, полностью погрузившись в него.

Раньше, когда мы были так близки, я чувствовала себя подавленной, нервной, радостной. Но сегодня я чувствовала себя в безопасности.

Никакого беспокойства, только защищённость.

Как будто Уайатт — щит, отгораживающий меня от остального мира. Вставший между мной и огромной горной вершиной, о которой я сейчас мечтала, чтобы её нависающая тень не казалась такой пугающей.

— Если всё слишком тяжело, то ты найдёшь способ справиться. Как и раньше, — настоял Уайатт, взяв меня за другую руку, и в ответ у меня покалывали кости. — Ты умная, Аврора, и, вероятно, самая страстная и решительная женщина, которую я когда-либо встречал. Ты из тех людей, которые берут невзгоды под уздцы и преодолевают их. Если кто-то и может преуспеть, так это ты.

Каждое слово ласкало моё сердце, успокаивая его. Я хотела раствориться в кружащем ночном небе его глаз, в дымчатом тембре его голоса.

— Кроме того, — Уайатт пожал плечами, позволив своей улыбке расплыться во всю ширь, вытащив и мою улыбку из укрытия, — ты не одна. У тебя есть я, чтобы помогать, когда возникают трудности. Мы вместе, верно? Деловые партнёры?

Что напомнило мне о том, что я не могла потеряться в нём, как того хотела часть меня. Уайатт прав — он здесь, чтобы поддержать меня, да, но как друзья. Деловые партнеры. Так и должно быть, если я хотела, чтобы всё шло гладко. Мне будет намного труднее сбежать снова, если всё пойдет наперекосяк, потому что у меня будет убежище, где я буду нужна.

И дом, который я пока не уверена, что хотела покидать.

Кроме того, мне нужно было быть в состоянии содержать себя. Мне нужно выбираться из любой ситуации, в которую попаду, как я могла делать раньше, когда, очевидно, больше верила в себя. Даже если слова Уайатта и его успокаивающие прикосновения помогали мне чувствовать себя в безопасности, если я слишком привыкну, что произойдёт, если он уйдет? Я не могла ожидать, что он всегда будет моей опорой.

Поджав губы, я кивнула ему и высвободила свои руки из его.

— Спасибо, Уайатт, правда. Я знаю, что веду себя глупо. Просто иногда я слишком много думаю.

— Точно. — Его руки на мгновение застыли перед ним, прежде чем он машинально провёл ими по волосам и прочистил горло. Уайатт снова взял валик с краской и протянул мне мой. — В любом случае, я тоже боюсь.

Моё лицо нахмурилось.

— Ты боишься?

— О, да. — На его лице появилась игривая ухмылка, когда он повернулся, чтобы опустить свой валик в поднос, стоящий рядом с ним. — Мысль о том, что мне придётся видеть тебя каждый день, и конца этому не видно, просто ужасает.

— Такой придурок, — пробормотала я себе под нос.

Я не знала, что на меня нашло в следующий момент, но одним быстрым движением я окунула свой валик в краску и провела им по его спине, краска стекала с каждого сантиметра его тела.

Уайатт замер на полуслове, и я со вздохом прикрыла рот рукой, осознав, что только что сделала.

Мучительно медленно он повернулся ко мне лицом, его глаза стали чёрными, как смоль. Возможно, он наконец-то придумал, как погубить меня…

Я перестала видеть из-за губчатого валика и слоя краски, покрывшей меня с головы до ног. Я издала крик, но он превратился в хрип, когда краска попала мне в рот, что заставило Уайатта взвыть от смеха. Я ненавидела себя за то, что, несмотря на то, что он сделал, от его смеха у меня подкашивались ноги.

Наконец, стерев с глаз достаточно краски, чтобы открыть их, я сразу же увидела лицо Уайатта и замахнулась на него валиком.

Он поймал его, одновременно попытавшись отпрыгнуть в сторону. Раздался громкий хлюпающий звук, когда его нога попала в лоток с краской.

И вот мы оба упали, валики разлетелись в стороны.

Уайатт с глухим стуком упал на пол, издав стон, когда я упала на него, ударившись головой о его грудь. От удара о его крепкое тело меня пронзила боль, но всё, что я могла делать — смеяться.

Безудержно. Уайатт тоже.

Он обнял меня, одной рукой перебирая мои волосы, а другой — поглаживая поясницу. Сотрясаясь от нашего смеха, я подняла взгляд и увидела его ошеломлённую улыбку. Либо он очень сильно ударился головой, либо ему слишком нравилось.

— Ты в порядке? — спросила я, поняв, что он определённо почувствовал всю тяжесть падения, когда я всем своим весом навалилась на него.

Он слегка гладил меня по затылку, улыбаясь всё шире. Мне пришлось бороться с желанием закрыть глаза и раствориться в нём. Отчасти потому, что я не хотела ещё больше размазывать по нему краску.

— Никогда не был так счастлив, — признался он, проводя пальцами от моих волос к окрашенному подбородку и…

— Что, чёрт возьми, происходит? — голос Черри поразил нас обоих, когда она вошла в комнату. В её глазах вспыхнул шок, когда я повернулась, и она хорошо рассмотрела моё лицо, измазанное персиковой краской. Я почти забыла, как, должно быть, ужасно выглядела, потому что Уайатт определённо относился ко мне не так, как раньше.

И он всё ещё не отпустил меня.

— Эм… мы поссорились, а потом, ну, мы упали, — призналась я.

— Вы двое такие странные, — хихикнула Черри, закатив глаза. — Просто рада, что не застала вас врасплох.

Какая-то часть меня задалась вопросом, появись она на несколько минут позже, даже на несколько секунд позже, можно ли было бы увидеть что-то большее. Но я не могла позволить себе думать о таком. Поэтому вместо этого неохотно оторвалась от Уайатта, чтобы продолжить красить.

Акцент на том, что неохотно красить дальше.