Жизнь, Ранчо, Любовь

ГЛАВА 20

Уайатт

Мне неприятно, но я провёл ещё один вечер, листая Инстаграм Авроры, вместо того чтобы читать книгу, которую взял в руки. Я всегда говорил ей, что собирался посидеть у камина или на диване, погрузившись в изучение какой-нибудь истории, но едва успевал прочитать несколько страниц, как сразу же смотрел в телефон, просто чтобы увидеть её лицо.

Сегодняшний день был тяжёлым. У меня было достаточно дел на ранчо, включая уход за больной тёлкой, что всегда выводило меня из себя. Особенно, когда знаешь, что не можешь позволить себе купить для них лучшие лекарства, и в основном просто пытаешься обеспечить им как можно больше комфорта, пока они не подхватят инфекцию. Затем Аврора призналась, что была отвлечена планированием завтрашней встречи со своим агентом, из-за которой она переживала, и никак не могла закончить с последним гостевым домом. Так что, несмотря на сильную головную боль, я, естественно, ухватился за возможность помочь ей, радуясь облегчению, промелькнувшему в её глазах, зная, что это моих рук дело.

Как только мы закончили, Аврора объявила, что ей нужно принять долгую горячую ванну. Картинка, мелькнувшая у меня в голове, заставила мою кровь прилить к самым неожиданным местам, и я почувствовал себя глупым, озабоченным подростком. После этого я поспешил прямиком домой, принял холодный душ, приготовил немного еды и устроился с виски и книгой на диване, чтобы отвлечься.

Но я очень слабый мужчина.

И хотя мне было неприятно признавать, что её дурацкие оздоровительные штучки работали после того, как я сжёг одежду, которая напоминала мне о Холли прошлой ночью, я чувствовал, что мой разум совершенно свободен, и я мог думать только об Авроре.

Странно видеть эту сторону Авроры в её соц. сетях, которые так прекрасно выстроены, но не показывают все её прекрасные лучшие и уязвимые качества. К сожалению, сейчас там больше фотографий ранчо, включая фотографии нас, работников ранчо, занимающихся йогой. Но не было никаких признаков того, что она морщила свой веснушчатый носик, когда смеялась или злилась на меня, или того, как грызла ноготь на большом пальце, когда думала, или как исполняла странный танец, когда чему-то радовалась.

Боже. С каких пор я стал так одержим Авророй?

Мне пора было идти спать.

Я в последний раз просмотрел свою ленту новостей, когда Аврора внезапно опубликовала новое фото.

И в руках у неё был чертов вибратор.

Мне пришлось повторить попытку обновить страницу, но я не ошибся — на этом фото она позировала с ярко-розовой пулей, сияя. Её волосы немного растрепаны, а золотистый оттенок кожи говорил о том, что она пережила оргазм. Очевидно, она сделала это нарочно, и завела меня гораздо больше, чем следовало бы. Я хотел быть тем, кто заставит её выглядеть именно так.

В подписи к фотографии говорилось:

Самоудовлетворение — форма заботы о себе! Независимо от вашего семейного положения, доказано, что выделение времени своему удовольствию снижает стресс и повышает уверенность в себе. А что может быть лучшим способом позаботиться о своём психическом здоровье, чем потрясающий оргазм? Я знаю, что Пинки определённо помогла мне снять напряжение, пока я усердно работала в Штатах на ретритом. Рори ХОХО.

Мой взгляд возвращается к имени Пинки.

Я подумал, что так звали её плюшевого мишку.

Неужели она пользовалась Пинки в том пустом доме, совсем одна, в то время как я буквально жил по соседству?

Подождите-ка.

Она сказала мне, что Пинки присматривала за ней в ту ночь, когда она поцеловала меня… Чёрт, она что, пошла играть сама с собой после того, как поцеловала меня? А я сидел той ночью на кровати, сжав свой член в кулаке, представляя, что её губы обхватывают меня, в то время как она тоже кончала, думая обо мне?

Боже, мой член затвердел в спортивных штанах…

Нет.

Мне нужно было перестать быть таким обнадёженным. Раньше мне это никогда не помогало.

Тот поцелуй был притворством. Она сказала, что я её друг.

Или… это было просто прикрытие? Потому что, если бы она спросила меня, что она значит для меня, я бы солгал и сказал, что она тоже подруга. Чтобы сохранить лицо. Как я делал всё время, притворяясь, что не одержим ею.

Именно эта мысль заставила меня засунуть свой стояк за пояс и выйти за дверь, направляясь к ней. Рациональный, здравомыслящий ум, которым я гордился, был выброшен в окно моим пульсирующим членом и дикими, скачущими мыслями. Из-за той агонии, которую я испытывал рядом с ней, внезапно осознав, как сильно я хотел её, в то время как должен был быть профессионалом и просто чёртовым другом.

Я понятия не имел, какой у меня план, но мне нужно её увидеть. Мне нужно с ней поговорить. Я постучал костяшками пальцев по двери и прислонился к косяку в ожидании. Наступила тишина, прежде чем я услышал шарканье ног Авроры, спускающейся по лестнице. Она открыла дверь, в руке у неё был телефон, глаза расширились, когда она посмотрела на меня, опустила взгляд вниз по моему телу и медленно подняла его обратно. Её язык скользнул по губам, увлажнив их.

На Авроре была шелковистая фиолетовая пижама, с плеч свисал просторный белый кардиган, подчеркивающий розовый оттенок её клубничных губ и раскрасневшихся щёк. Пижама совершенно не скрывала её фигуры, подчеркивая каждый мягкий изгиб, и я даже различал сквозь ткань выпуклости её сосков. Мне пришлось отвести взгляд.

Её волосы были слегка влажные, и немного кудрявыми, но они выглядели именно так, как я себе представлял, когда думал о ней в ванне.

Она чертовски восхитительна.

— Уайатт? — спросила Аврора, вернув меня, пока я пялился на неё.

Я сделал глубокий вдох и сжал челюсти, изо всех сил стараясь не отрывать взгляда от её лица.

— Ты говорила, что Пинки — плюшевый мишка.

Аврора прикусила губу, щёки покраснели ещё сильнее, когда до неё дошло. Но её медовые глаза были безумны. Я не мог удержаться и посмотрел вниз, туда, где вздымалась её грудь, её дыхание стало участившимся и громче.

— Нет, я не говорила, — возразила она, глядя на мои губы. — Я сказала, что Пинки — моя игрушка.

Её взгляд бесстыдно скользил по мне и обжигал. Она как будто провоцировала меня сделать то же самое с ней снова, потому что явно менее одета, и то, как она улыбалась сейчас, заставляло меня чувствовать себя слишком уязвимым…

— Ты собираешься и дальше рассказывать о своих секс-игрушках или планируешь нас познакомить? — Внезапно раздался женский голос из телефона. Взгляд Авроры вернулся к экрану, румянец залил и её шею.

— Прости, София! — Аврора поморщилась, затем посмотрела на меня. — Я общаюсь со своей подругой из Англии.

В трубке кашлянули и поправили её:

— Вообще-то, лучшей подругой. А теперь поверни меня, чтобы я могла посмотреть, такой ли он горячий, как ты о нём говорила.

— София! — Аврора взвизгнула, прижав телефон к груди, как будто могла помешать мне услышать то, что уже было сказано. Её глаза с мольбой устремились к небу. Я даже не пытался сдержать гордую улыбку, позволив мысли о том, что Аврора находит меня привлекательным, тешить моё самолюбие.

В конце концов, она одними губами произнесла: «Извини» и повернула телефон так, что я оказался лицом к лицу с девушкой с вьющимися черными волосами и понимающими глазами, которые так и горели желанием встретиться со мной.

— Привет, Уайатт, я София. Надеюсь, ты позаботишься о моей девочке, пока она там.

Её приподнятые брови заставили меня почувствовать себя так, словно меня внезапно допрашивали, и мне пришлось напомнить себе, что она всего лишь лицо на экране телефона.

— Приятно познакомиться с тобой, София. Не волнуйся, если тебе и стоит о ком-то беспокоиться, то обо мне. Твоя девочка очень смелая.

Аврора усмехнулась и отдёрнула телефон, но я успел заметить одобрительную улыбку Софии, прежде чем экран исчез от моего лица.

— Что ж, Рори, сейчас глубокая ночь, — добавила София, зевая. — И я люблю тебя лишь немного больше, чем свой сон, так что теперь, когда Уайатт здесь, он может составить тебе компанию. Пока, люблю тебя.

— Подожди, София!

Аврора покачала головой, но, похоже, София повесила трубку, прежде чем она успела возразить. Она вздохнула и поджала губы, они блестели, и я уверен, что на губах у неё тот же блеск со вкусом клубники, что и в тот вечер. Тот, который я жаждал попробовать ещё раз.

Как только Аврора положила телефон в карман, её карие глаза вопросительно посмотрели на меня.

— Ты… не хочешь зайти выпить, Уайатт?

Боже, почему от того, как она произнесла моё имя, мне захотелось встать перед ней на колени? Что, чёрт возьми, со мной происходило?

Я уже выпил сегодня вечером. Наверное, мне не стоило больше пить. Мои родители приезжают завтра. У меня много дел. А у неё завтра встреча. Ей, наверное, нужно поспать.

Мне пора уходить.

У меня нет причин оставаться здесь.

И всё же я ответил:

— Конечно.

Мы сидели на качелях, потягивали напитки и смотрели на солнце, садящееся между горными вершинами. Обычно такие виды вселяли в меня умиротворение, но сейчас я чувствовал, что тону в ощутимом напряжении, от которого сгустился воздух вокруг нас.

У нас состоялся короткий разговор об её завтрашней встрече за бокалом старого дешевого виски, которое, как я полагал, принадлежало Грейс, прежде чем мы погрузились в молчание, которое воцарилось на последние пару минут.

Всё, о чём я мог думать — о том, как колено Авроры упиралось в моё бедро, когда она закинула ноги на качели. Всё моё бедро покалывало, так и просилось снять спортивные штаны, чтобы я мог ощутить прикосновение кожи к коже. И хотя я знал, что никогда не был большим любителем поговорить, чувство вкупе с фото вибратора, мелькающее в моём сознании, лишили меня дара речи.

Я как раз собирался допить остатки своего напитка и объявить, что мне пора домой, когда из динамика зазвучала одна из моих любимых песен Зака Брайана — «Shivers Down Spines». Одна из его старых песен, поэтому я был удивлён, что Аврора её слушала.

— Если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что ты немного одержима мной, Аврора.

Я подтолкнул её локтем, чувствуя себя таким глупым из-за того, что пытался прикоснуться к ней любым доступным способом.

— Что? Почему?

Её глаза широко раскрылись, и я наблюдал, как напряглось её горло, когда она сглотнула. Аврора всмотрелась моё лицо, выглядя искренне обеспокоенной, никаких возражений или настойчивых требований, чтобы я не льстил себе, как я ожидал.

Мои губы подергивались в улыбке.

— Зак Брайан? Ты начала его слушать. Я говорил тебе, что он мой любимый певец.

— О, — выдохнула она, снова расслабившись в качелях. Аврора прикусила губу и покачала головой.

— Хотя мне и неприятно признавать, у тебя хороший вкус. Его песни… на самом деле прекрасны.

Аврора повернулась ко мне лицом, и янтарные лучи заходящего солнца залили её золотистым светом, отчего веснушчатые скулы блестели, а медовые глаза казались ещё ярче. То, как беспорядочные пряди волос падали на одну из её щёк, сияя, будто огненные реки, просто божественно.

Мурашки, пробегавшие у меня по спине, только подтвердили, насколько она прекрасна. И что, возможно, мне понадобится Зак Брайан, чтобы написать саундтрек к моей жизни.

Губы Авроры сложились в озорную улыбку, а глаза засияли.

— На самом деле, идеальная песня, чтобы закончить танец, который ты должен мне за прошлую неделю.

— Эм, я…

У меня не было возможности возразить, потому что Аврора забрала мой бокал и поставила его рядом со своим под качели, затем схватила меня за обе руки и, хихикая, потянула. Я паниковал, потому что не был уверен, что переживу — её тёплое тело, прижатое к моему, нас почти не разделял материал, и я мог исследовать изгибы её талии, бедер, спины. И всё с мыслью о ней и о вибраторе в моей голове.

И всё же я здесь, и не ответил «нет», потому что в очередной раз я слабый мужчина.

Аврора обхватила меня обеими руками за шею, приподнявшись на цыпочки. Одним пальцем она медленно поглаживала мою шею сзади и в то же время придвинулась так близко, что её груди прижались к моей груди, заставив меня резко вдохнуть. Я почувствовал, как участилось её сердцебиение. Прикусив губу, Аврора наблюдала за мной, не улыбаясь, пока я не приобнял её своими руками и не положил их ей на бёдра, исследуя тонкую грань того, насколько низко могу опустить руки.

Я никогда не позволял себе потакать своим желаниям.

Я знал, что Вселенная не вознаграждала тех, кто жадничал, что, если я позволю себе слишком увлечься, что-то унизит меня.

Но, может быть, сегодняшний вечер станет исключением.

Потому что то, как Аврора смотрела на меня, когда мы раскачивались в такт музыке, было похоже на то, будто я держал в руках Луну. И я бы сделал всё, чтобы запечатлеть в своей памяти то, как она выглядела сейчас.

Аврора Джонс. Навсегда.

Дрожь вновь накатила на меня, когда она наклонилась, чтобы положить голову мне на шею, и её волосы щекотали мне подбородок. Её горячее дыхание обдало моё плечо, вырвавшись тяжёлыми толчками. Я провёл большими пальцами по её бёдрам, лаская мягкий изгиб талии, ненавидя тонкую атласную преграду. Когда у неё перехватило дыхание, я слегка впился пальцами в её кожу, желая, чтобы Аврора так ахала каждое утро. Каждую ночь.

Всё моё тело ныло от желания, кровь казалась невыносимо густой, пока бежала по моим венам вместе с виски, пульсируя в такт моему неровному сердцебиению.

— Уайатт, — прошептала Аврора мне у плеча.

Всё, что мне было нужно, чтобы вырваться из моих глупых грёз наяву. Я сыт по горло, и теперь мне нужно вернуться к реальности. Я не мог всё испортить, как бы сильно мне ни хотелось.

Я отдёрнул руки, сделал шаг назад и объявил первое, что пришло мне в голову, невероятно громко:

— Завтра приезжают мои родители, так что в бар мы не пойдем.

— Эм… — лицо Авроры нахмурилось, и она медленно опустила руки.

— Кажется, совершенно уместно — так сделать.

Я отступил назад, пока не прислонился к ограде крыльца, увеличив расстояние между нами. Но не остановил поток слов, потому что я вдруг начал по-настоящему нервничать, и мне не нравилось, как Аврора смотрела на меня. Мне стало слишком жарко.

— Черри тоже приедет. Они хотят посмотреть, над чем мы работаем. Я собираюсь приготовить нам всем ужин, ты не хочешь присоединиться?

Мой смех вышел слишком нервным.

— Я уверен, они были бы рады познакомиться с тобой, потому что технически ты мой босс.

— Уайатт? — Аврора помахала рукой. — С тобой всё в порядке?

Определённо нет. Я никогда так не волновался в присутствии женщины.

— Да, а что? — Я пожал плечами.

Она, смеясь, покачала головой.

— Потому что тогда у тебя был полный словесный понос, хотя обычно ты общаешься невнятным бормотанием.

Я вздохнул, и фраза о словесном поносе помогла развеять всё ещё бродившие в моей голове дикие мысли.

— Прости, да. Слишком много выпил, ха. Мне, наверное, пора идти. У нас обоих был тяжёлый день. Я думаю, ты хочешь хорошенько выспаться перед завтрашней встречей.

Лицо Авроры вытянулось от удивления, и она подалась вперёд, когда я собрался уходить.

— Ты мог бы готовить здесь.

— Что?

Она заправила прядь волос за ухо.

— Я имею в виду, у тебя отличный дом и всё такое, но здесь всем хватит места, чтобы сесть и поесть. Ты также можешь воспользоваться кухней побольше.

— Я бы не хотел причинять тебе неудобства.

— Ты не причинишь. Я хочу, чтобы ты был здесь, твоя семья была здесь. Было бы неплохо хоть раз воспользоваться всем этим пространством. Я чувствую себя немного опустошённой и одинокой, когда остаюсь одна. — Аврора прикусила губу, в то время как её медовые глаза блестели, глядя на меня.

При мысли о том, что ей здесь одиноко, у меня защемило в груди. Я хотел, чтобы она знала, что я здесь. Что у неё всегда было моё плечо, на котором она могла заснуть, если ей понадобится.

Что она всегда могла получить… ну, меня.

Но я не уверен, как выразить словами, не переступив тех границ, которые мы установили сегодня вечером.

Границы, которые позволяли сохранить ранчо и мою работу в неприкосновенности.

— Пожалуйста. — Глаза Авроры расширились ещё больше. Я чувствовал, что мог утонуть прямо в них. Мне была невыносима мысль о том, что она расстроена.

— Да, хорошо.

Визжа от восторга, Аврора покачала бёдрами в лёгком танце, направляясь к задней двери. Всё время я не сводил глаз с её задницы. Она слишком быстро развернулась, поймав мой взгляд.

Улыбнувшись, она помахала мне рукой и сказала:

— Спокойной ночи, Уайатт.