Гигантский Конь из Страны Оз

Глава 3. Странный Общественный Благодетель

В пыльном магазине Дэна, который продавал подержанные товары, не раздавалось никаких звуков, кроме жужжания разваливающейся швейной машинки в дальней комнате. Дэн скупал старую одежду, которую чинил и гладил, а затем продавал людям, которые не могли позволить себе покупку новых вещей. Обычно все свои вечера он проводил в приглушенном свете своего Бостонского магазинчика, но сегодня племянница Дэна выходила замуж, поэтому Дэн торопливо зашивал дыру в выходном костюме, который он только этим утром приобрел у унылого джентльмена на Улице Грант. Костюм был поношенным, но, придирчиво осмотрев себя в потрескавшееся зеркало, Дэн пришел к выводу, что выглядит не хуже жениха. Удовлетворенный своим внешним видом, он кивнул отражению, и, сняв с полки цилиндр, вышел на улицу.

Был теплый майский вечер, небо было усыпано звездами, и, когда Дэн дошел до конца узкой улочки, на которой он жил, он прошелся по небольшому парку, насвистывая про себя мелодию. Он бы предпочел идти со своей трубкой, но, в знак уважения великому событию, он приобрел пригоршню пятицентовых сигар. Зажав одну из них между зубами, он стал рыться в карманах в поиске коробка спичек, который он точно положил туда перед выходом. Вместо коробка пальцы его наткнулись на маленькую кожаную книжечку.

— Что это? — воскликнул удивленный Дэнни. Подойдя к фонарю, он начал листать страницы. Они были исписаны странным крючковатым почерком. Слова, которые видел Дэнни, никогда ранее ему не встречались. Он даже надел очки, чтобы рассмотреть их ближе, и прочел вслух целый абзац, в перерывах между особо длинными предложениями облизывая губы. При этом сигару он удерживал во рту с большим трудом.

— Кто-нибудь слышал о таком? — усмехнулся Дэнни, подмигнув памятнику Общественного Благодетеля, который стоял на островке травы поблизости. — Что думаешь, старина?

— Не знаю, — пробормотал Общественный Благодетель, и рука его, до сих пор вытянутая, тяжело опустилась. — Вообще не знаю. Видишь ли, я раньше никогда не думал и…

— Святые угодники! — сигара выпала из губ Дэнни, а цилиндр упал с головы. Закинув книжку как можно дальше в кусты, он помчался со всех ног, натыкаясь на деревья и скамейки, причем бежал он в сторону, противоположную той, где была свадьба. Если честно, вообще трудно сказать, добрался ли он до свадьбы. Общественный Благодетель смотрел, не мигая, на то, как он убегает; затем, спустившись с пьедестала, поднял шляпу, к счастью, очень большую, и печально надел себе на голову.

— Теперь за зонтом, — решительно произнес каменный джентльмен. — Мне нужен зонт. Я столько всего претерпел за это время, и снег, и дождь, брр. — Увидев, как по дорожке идет пожилая дама, он громко закричал, — Стойте! Стойте! Дайте мне ваш зонт! — Несколько секунд дама, которая была туга на ухо, не обращала на его крики никакого внимания, но затем, оглянувшись через плечо, она увидела серого каменного джентльмена в плаще, который тяжело шел за ней, размахивая руками. Подобрав юбки, дама перепрыгнула через живую изгородь и упала лицом в анютины глазки. Не испытывая угрызений совести и даже не пытаясь ей помочь, Общественный Благодетель взял из ее руки зонт. Раскрыв его, он довольно хрюкнул и стал держать над головой, как делали это другие люди, которых он видел. Беззаботно перешагнув через старушку, он направился дальше. — Я всегда мечтал быть таким же, как остальные люди, — размышляла статуя, довольно вышагивая по парку, — и вот теперь моя мечта сбылась. Почему же я раньше этого не делал?

Действительно, почему? Да потому, что они до этого никогда не был живым. Слова из маленькой черной книжечки, подействовали, должно быть, каким-то волшебным образом; наверное, владельцем костюма Дэнни был волшебник, чьей магии хватило на то, чтобы оживить статую. Итак, пока он шагал по парку в шляпе Дэнни и под зонтиком старушки, мальчики, которые пришли в парк поиграть в камешки, и люди, спешащие домой, чтобы выпить чаю, — все в удивлении останавливались, а потом кидались врассыпную, пронзительно крича.

— Я веду себя так же, как и они, а они все равно разбегаются, — ворчал Общественный Благодетель, явно рассердившись. — Что с ними? — Он уселся на парковой скамейке, чтобы все это обдумать, но скамейка, сделанная для того, чтобы на ней сидели обычные люди, не выдержала его веса и переломилась, словно спичка. Бродяга, который спал на другом ее конце, проснувшись от падения, взглянул на каменного человека, а затем быстро отполз в кустарник и лежал там, трясясь так, что листья с него падали на дорожку.

К тому времени, как Общественный Благодетель смог встать на ноги, вокруг него собралась большая толпа. Они наблюдали за ним с безопасного расстояния, махали руками, качали головами и выглядели настолько испуганными, что и сам каменный человек в итоге испытал страх.

Повернувшись к ним спиной, он вышел из парка и пошел прямо на оживленный перекресток. Здесь он остановился, чтобы разглядеть мерцающий электронный указатель, как вдруг сильный удар чуть не выбил зонт у него из руки, а от криков, которые он услышал, у него чуть шляпа не слетела с головы. Прямо на него надвигался грузовик! Но, вместо того, чтобы сбить с ног каменного человека, грузовик сам раскололся, врезавшись в него, будто детская игрушка! Конечно же, это было лучше, чем если бы пострадали пешеходы. Однако водитель грузовика явно придерживался иного мнения. Выбравшись из-под завалов, он угрожающе направился к Общественному Благодетелю. Но одного только взгляда на него водителю хватило. Конный полицейский, нагнувшись, схватил мужчину в большом цилиндре за руку, но, почувствовав твердый камень под пальцами, он направил удила лошади в другую сторону, а его свисток издал громкий звук.

Меньше, чем через минуту улица уже кишела мужчинами, женщинами, детьми, каждый из которых стремился поглазеть на человека, который остановил грузовик. Затем кто-то включил пожарную сигнализацию, и на улице вскоре появились пожарные машины. Пожарные, не зная, что делать, направили шланг прямо на статую.

Изо всех сил защищаясь старушкиным зонтом, возмущенный Общественный Благодетель решил вернуться на пьедестал. Но в волнении он выбрал неверный поворот, затем стал бежать, а толпа преследовала его — все быстрей и быстрей. Его каменные ноги, опускаясь на асфальт, сотрясали дома по обеим сторонам дороги, а он старался максимально уворачиваться от палок, камней, веток и других запущенных в него предметов. Будучи огромным и каменным, а потому и неутомимым, он вскоре оторвался от толпы, но, оглянувшись назад, не заметил, перед собой высокую насыпь. Увы, когда он это осознал, было уже поздно. Сами рабочие и не намеревались рыть такую глубокую яму в земле: тонкая корочка земли закрывала зияющую пустоту от взгляда. Но каменный человек, перевернувшись через голову, прорвал эту корку как бумагу и свалился в сырую темноту.

— Что теперь? — простонала статуя, в отчаянии хватаясь за зонтик. — Я птица? Почему, ну почему же я покинул свой пьедестал? — Но его размышления ничего не изменили, и он наконец где — то приземлился. Затем он тут же провалился сквозь корку синего неба в яром солнечно свете и упал посреди широкого зеленого поля. К счастью, он приземлился на ноги, но это было такое тяжелое приземление, что он по колени вошел в мягкую землю. Несколько мгновений он не шевелился. Затем, закрыв зонтик, он поочередно вынул ноги из грязи и сделал пару шагов, чтобы стрясти с ног землю.

— Была ночь, а теперь день. Я был там, а теперь я здесь. Что же будет дальше? — пробормотал он озадаченно. Страна, в которую он так резко упал, казалась вполне безопасной. Зеленые луга, усыпанные пушистыми деревьями, расстилались во все стороны вокруг. Но после пыльного парка в Бостоне эта местность казалась очень большой и одинокой. Неуверенно осматриваясь, каменный человек заметил голубую фигуру, которая быстрым шагом шла вдоль желтого шоссе, что лежало посередине полей. Никогда за свою памятниковую карьеру не видел Общественный Благодетель существа вроде этого, и, когда фигура подошла ближе, он твердо сжал зонтик и приготовился драться или бежать.

Это был Страшила, живое, веселое пугало, набитое соломой. Поравнявшись с каменным человеком, он снял шляпу.

— Доброго посленочия, — сказал Страшила вежливо. Общественный Благодетель предпринял неудачную попытку снять свою шляпу, но он слишком плотно насадил ее на голову.

— Думаю, вы имеете в виду «доброго утра», — отметил он, в ответ кланяясь Страшиле.

— Да как хотите, — улыбнулся Страшила, взмахнув рукой, — кстати, куда вы направляетесь?

— Я не направляюсь, я отправился, — обиженно заявил Благодетель. То, что ему пришлось пережить за последние несколько часов, вызвало в нем подозрительность и недоверие к окружающим. Страшила несколько секунд размышлял над его ответом, а затем, подойдя ближе, открыто спросил, — скажите, а вы человек?

— А вы? — от такого резкого и неожиданного поворота вопроса страшила закинул голову и рассмеялся.

— Я не знаю, — признался он весело, — человек я или нет, но я знаю, что я жив, а ведь так здорово быть живым!

— правда? — Общественный Благодетель с сомнением всмотрелся в нарисованное лицо Страшилы. — Я вот не уверен, — вздохнул он и покачал головой.

— О, да вы быстро привыкнете! — Страшила внимательно посмотрел на своего нового знакомого. — Вы — единственная ожившая статуя, которую я когда-либо видел, — в итоге заметил он. — Как вы ожили? — В этом малом было что-то такое, что Благодетель стал чувствовать себя несколько легче.

— Во-первых, начал он медленно, — меня взяли в каменоломне, разрубили и обтесали до моего нынешнего вида. Долгое время я стоял на пьедестале в маленьком парке в Бостоне. Хотя я не мог ни говорить, ни шевелиться, я мог слышать и видеть все, что происходит вокруг. И это уже было вполне интересно. Я смотрел, как дети пускают лодочки в маленьком пруду, слушал оркестр теплыми летними вечерами, и наблюдал за тем, как ведут себя люди, которые прогуливались под деревьями. Будь у меня шляпа или зонтик, которые защищали бы меня от осадков, я был бы абсолютно счастлив.

— Наверное, теперь ты совсем счастлив, — хитровато заметил Страшила, — потому что я вижу, что у тебя есть и то, и другое. Благодетель нетерпеливо покачал головой оттого, что его перебили.

— Раз в год, — продолжал он пафосно, — толпа горожан приходила ко мне и вешала мне на шею венки, а в своих длинных и нудных речах, половину из которых я не понимал, называли меня великим благодетелем. Ты знаешь, что это такое? — любопытно спросил он.

— Ну, — осторожно начал Страшила, — возможно, ты основал библиотеку или школу, а может, осознанно пошел на то, чтобы помочь неимущим, и пожертвовал много денег. Кстати, как тебя звали?

— Я так и не узнал, — ответил серый каменный джентльмен с печалью в голосе, — меня вырезали уже на пьедестале, и потому я не мог наклониться и посмотреть вниз, чтобы разведать эту интересную информацию.

— Тогда я буду называть тебя Бенни, — радостно решил Страшила, — ну, знаешь, это сокращение от Общественного Благодетеля. Тебе нравится человек, в честь которого тебя сделали?

Статуя покачала головой, — этого я тоже не знаю, — угрюмо отозвался Бенни.

— Ну и ладно, — сказал Страшила, садясь на ближайший пенек. Ты говорящая копия кого-то, но как же ты ожил?

— Я как раз собирался об этом рассказать, — воскликнул Бенни, а затем быстро и вкратце рассказал Страшиле о старом ирландце в выходном костюме, который остановился под фонарем и стал читать книгу, и как в этот самый миг Бенни почувствовал желание спуститься с пьедестала. — Ну, так я и сделал, — печально заметил он, и продолжил рассказывать о своих злоключениях и падении в странную яму. — Все это очень странно, — закончил он упавшим голосом. — Когда я был скучным и неживым, люди относились ко мне с уважением и вешали на мою шею венки, а когда я ожил, они облили меня водой из шланга и даже кидали в меня кирпичи.

Страшила покачал головой, — смертных не понять, — торжественно заявил он, — но теперь ты находишься в волшебном Королевстве Страны Оз, и здесь все будет совсем по-другому. Здесь всем разрешено быть ожившими, и никто не задает вопросов. Они даже мне разрешили быть живым!

— Это республика? — спросил Бенни, оглядывая Страшилу с интересом.

— Конечно, нет! — воскликнул Страшила. — Мы — волшебная монархия под правительством юной волшебницы, а там, — он гордо махнул рукой влево от себя, — там находится наша столица. Если хочешь, я могу отвести тебя в Изумрудный Город и представить Королеве. Теперь, когда ты живой, кем бы ты хотел стать?

— Ну, — немного подумав, отозвался Бенни, — я должен хотеть стать настоящим человеком. Думаешь, я смог бы стать настоящим человеком, Страшила? — Страшила снял свою шляпу и вытащил несколько пучков соломы из головы.

— Не вижу причин, по которым это было бы невозможно, — решил он. — Чтобы стать настоящим человеком, надо просто вести себя, как настоящий человек. Начни так себя вести, дорогой Бенни, и ты станешь человеком!

— Это так ты стал человеком? — Бенни с сомнением взглянул на странного жителя Оз. Страшила скромно кивнул и, взяв каменного человека под локоть, пошел с ним по дороге из желтого кирпича. — Теперь старайся выглядеть живым, — весело засмеялся он, — потому что скоро ты встретишься с Королевой.

— Трудновато каменному человеку выглядеть живым, но я сделаю все, что смогу, — вздохнул Общественный Благодетель.

— Как же ты сам ожил? — спросил он.

— О, это долгая история, — ответил Страшила, — видишь ли…

— Я вижу огромную уродливую птицу, — перебил его Благодетель, яростно махая зонтом. — Побежали, не люблю я птиц, они усаживаются на мою голову.

— Не подавай виду, что она тебя волнует, и веди себя, как обычный человек! — взмолился его спутник, высвобождая руку и всматриваясь в небо.

— Итак, — вздохнул Бенни, — что бы сделал обычный человек?

— Побежал бы, — резко прошептал Страшила. — Беги, камушек, беги!