Глаза убийцы

Глава 26

Беккер вышел из машины и посмотрел на часы — ровно четыре. Все идет по расписанию.

До нужного дома оставался один квартал. Под мышкой он нес деревянный планшет и коробку для цветов. Беккер ощущал приятную тяжесть пистолета в одном кармане, клейкая лента лежала в другом. Он шагал, низко опустив голову, чтобы спрятать лицо от дождя.

«С погодой мне повезло», — подумал он. Теперь дождевик выглядел вполне оправданным, капюшон скрывал лицо, кроме полоски от бровей до губ. Он шел тяжелой поступью — пи-си-пи всегда оказывал на него такое действие. Впрочем, наркотик давал силу, помогал концентрироваться. Беккер немного подумал, вытащил медный портсигар и взял еще одну таблетку, на всякий случай.

Он тщательно проверил, нет ли за ним слежки, проехал по улицам озерного района, изгибающимся в форме петли, ждал, возвращался, сворачивал в узкие переулки. Если за ним и наблюдали, то только при помощи спутника.

Напротив дома Друза находился магазин бытовой техники Уолта. Здание было прямоугольным, длина его в четыре раза превосходила ширину. Когда покупатели шли по проходу между стойками с кухонными принадлежностями, деревянный пол поскрипывал. Стиральные машины, сушилки, холодильники и плиты носили названия, которые поначалу казались знакомыми, но только в первый момент. Пока в зале не появлялся клиент, Уолт не включал освещение, поэтому обычно в магазине было темно — через запыленные окна с выцветшими рекламными надписями проникало совсем немного света.

Уолт казался невзрачным, как и товары, которые он продавал. Грузное тело, не слишком разговорчивый. Пряди редких каштановых волос были зачесаны так, чтобы скрыть лысину, очки в пластмассовой оправе сползали на самый кончик маленького носа, который с возрастом стал походить на переспелую ягоду малины. В пятидесятых Уолт был битником, и до сих пор в ящике его письменного стола лежал «Вопль». В последнее время он не раз открывал эту книгу.

Уолт охотно согласился сотрудничать с полицией. К тому же он не пользовался чердаком, разве что хранил там обрезки ковролина и рулоны скрипучего линолеума — напоминание о коротком романе с покрытиями для пола. Он обеспечил полицейских надувным матрасом, офисным стулом, складным столиком для телевизора и стопкой старых журналов «Плейбой». Наблюдатели принесли с собой бинокли, небольшой телескоп японской фирмы «Кова», видеокамеру с длиннофокусным объективом и сотовый телефон. Они были довольны жизнью — на чердаке их не тревожили ни дождь, ни холод. Можно заказать пиццу — пекарня неподалеку.

Другой группе повезло гораздо меньше, им пришлось следить за черным ходом из машины.

Наблюдатель на чердаке сидел на стуле и смотрел на улицу. Рядом стоял раскладной столик с кока-колой в бумажном стаканчике. Перед ним был установлен телескоп на штативе. Второй сотрудник лежал на матрасе и изучал «Плейбой». Полицейский заметил шагающего под дождем Беккера, но тот не вызвал у него ни малейшего интереса, и он ничего не сказал о нем напарнику. Он не видел лица мужчины, скрытого шляпой, но обратил внимание на продолговатую сиреневую коробку — в таких обычно доставляют букеты роз по всему центральному району. Даже те, кто никогда не получал и не дарил цветы, узнавали упаковку.

Беккер проверил почтовые ящики, нашел нужный номер, при помощи ключа, украденного у Друза, открыл парадную дверь и на лифте поднялся на шестой этаж. Квартира Кэсси Лаш находилась в самом конце коридора. Беккер подумал о пистолете в кармане и, повинуясь импульсу, постучал в ближайшую дверь. Тишина. Он постучал еще раз. Никого нет дома.

«Хорошо». Он засунул руку в нагрудный карман, отыскал таблетку пи-си-пи, забросил под язык и сразу остро ощутил ее вкус. Он был готов, взведен как курок. Разум отступил в сторону, предоставив телу проделать нужную работу.

Его рука — она уже не имела никакого отношения к разуму, занявшему отдельный пьедестал, — постучала в дверь и подняла сиреневую коробку, чтобы ее было видно в глазок. Внутри действительно лежали цветы. Если в квартире находится кто-то еще, он вручит цветы и спокойно уйдет. Друз? С ним все равно надо разобраться, но коробка будет мешать.

Беккер стоял возле квартиры Кэсси и ждал.

Четыре часа. Дэвенпорт поехал из колледжа Святой Анны на запад, навстречу дождю. Может быть, навестить Кэсси? Возможно, он успеет застать ее перед спектаклем. Но вчера она практически выгнала его. К тому же он хотел выяснить, что происходит с мертвыми телами. Он знал управляющего залом прощаний, который находился в южной части города. Можно спросить у него относительно глаз детей, но мысль об этом вызывала у Лукаса нервозность.

«Католическое воспитание, — подумал он. — Убивать людей не так уж плохо, но трогать мертвецов нельзя». Он усмехнулся и остановился перед светофором. Если он поедет налево по мосту Форд, то окажется в южной части Миннеаполиса и сможет зайти в похоронный зал. Если свернуть направо, то по I-94 он за десять минут доберется до Кэсси.

Загорелся желтый свет, Лукас снял ногу с тормоза, все еще не приняв решение, куда поедет — направо или налево.

— Цветы?

Она улыбалась, когда брала коробку из его рук. Ее лицо оставалось совершенно спокойным, ни малейших дурных предчувствий.

Тело Беккера оглядело коридор, затем вытащило оружие и направило в лоб женщины.

— Внутрь, — приказал он, когда ее глаза округлились. — И держи язык за зубами, или, клянусь богом, я вышибу твои проклятые мозги, — сказало тело Беккера, а его разум зааплодировал.

Тело Беккера толкнуло ее левой рукой, продолжая держать пистолет в правой. Актриса сжала коробку двумя руками, рот открылся, она отшатнулась, и ему показалось, что сейчас женщина закричит.

— Заткнись! — прорычал он, на его губах пенилась слюна. — Заткнись, черт тебя подери!

Он вошел внутрь и закрыл за собой дверь. Ствол находился всего в футе от ее головы.

— Отойди назад и сядь на диван.

Она уронила коробку, и он заметил, что у нее мускулистые руки. Нет, с ней лучше не драться. Она отступала до тех пор, пока ее ноги не коснулись дивана, и неловко села.

— Не причиняйте мне вреда, — прошептала она.

Лицо женщины стало белым, как бумага.

— Я тебя не трону, если ты будешь меня слушаться, — сказало тело Беккера. Его разум все еще парил, наблюдая за происходящим сверху. — Мне просто нужно место, где я мог бы спрятаться примерно на час.

— Так вы не с Карло? — спросила Кэсси, вжимаясь в спинку дивана.

Вопрос застал его врасплох, но на помощь пришел наркотик. Тело потеряло контроль, руки онемели, и теперь разум управлял им, как марионеткой на ниточках.

— Что?

— Вы не с Карло?

— Я сам по себе, — сказал Беккер. — Мне надо спрятаться, пока с улицы не уйдут полицейские.

Его тело оставалось неподвижным, как статуя, но разум отчаянно работал: они знают о Карло. Господи, неужели за ним следят? Похоже на то. Беккер слегка повел дулом пистолета.

— Ложись на пол. На живот. Руки за спину.

— Не причиняйте мне вреда, — снова взмолилась она и соскользнула с дивана на колени, глядя на него широко раскрытыми глазами.

«Она стареет, — подумал Беккер. — Вокруг глаз и на лбу появились маленькие морщинки».

— Я не собираюсь делать тебе больно, — деревянным голосом сказало его тело. Он заранее продумал, что будет говорить. Беккер пытался успокоить женщину, рассчитывая, что она не станет ему мешать. — Я свяжу тебе клейкой лентой руки за спиной. Если бы я намеревался причинить тебе вред или изнасиловать, я бы не стал этого делать. Зачем связывать руки?

Кэсси хотела ему верить. Она посмотрела на него через плечо и легла на пол.

— Пожалуйста…

— Пистолет направлен тебе в голову, — сказал он. — Я постучал в дверь твоего соседа — его нет дома, вот почему почти наверняка никто не услышит, если я выстрелю. Впрочем, я не хочу рисковать, но если ты будешь сопротивляться, то не оставишь мне выбора. Понимаешь меня?

— Да.

— Тогда опусти лицо на пол и скрести руки за спиной. Я замотаю тебе кисти клейкой лентой. А в другой руке у меня пистолет.

Она повиновалась — как же велика власть оружия! Теперь она лежала на животе, убрав руки за спину, а он принялся неловко заматывать ее запястья скотчем шириной в два дюйма.

— Не двигайся, — сказал Беккер без особой злобы, но язык плохо его слушался, и слова звучали не слишком отчетливо.

Так было даже страшнее, чем если бы он на нее кричал… Беккер связал ее щиколотки, теперь он действовал быстрее, не опасаясь, что она будет отбиваться, но при этом следил, чтобы женщина не ударила его ногой. Закончив, он положил пистолет в карман и опять занялся руками, пока не посчитал, что она не сумеет освободиться.

— Мне больно, — сказала она.

Беккер проворчал что-то невнятное. Нет смысла продолжать разговор. Он добился своего. Обойдя диван, он поставил колено ей на спину, придавил к полу и быстрым движением залепил рот широким скотчем. Она пыталась сопротивляться, но он крепко держал ее за волосы и наложил еще несколько слоев ленты.

— Этого вполне достаточно, — сказало тело больше для его разума, чем для женщины.

Нижняя часть ее лица была залеплена скотчем, открытыми остались только нос и глаза. Он засунул ленту в карман, подхватил Кэсси под мышки и потащил в спальню. Она начала извиваться, и он отвесил ей сильную пощечину.

— Не делай этого!

В спальне он положил ее лицом вниз на постель и лентой примотал ноги к спинке. Затем дважды обернул скотч вокруг шеи и прикрепил к изголовью кровати.

— Я буду в соседней комнате смотреть телевизор и постараюсь выяснить, ищут ли меня полицейские, — сказал он. — Ты должна вести себя тихо, как мышка. Пока я не причинил тебе вреда, но если ты будешь мне мешать, тебя ждет немало неприятных минут.

Он захлопнул дверь спальни и включил телевизор. Теперь начиналась более сложная часть.

Кэсси попыталась перевернуться. Надо постараться, и она сможет освободиться… Если ей удастся подняться на ноги, она доберется до ножниц, которые лежат в ящике комода, тогда у нее появится шанс разрезать ленту. А когда у нее будут свободны руки, она придвинет комод к двери, чтобы остановить этого страшного человека. Потом можно что-нибудь выбросить в окно, закричать, позвать на помощь…

Но как только женщина попробовала повернуться, лента на шее стала затягиваться и душить ее. Она напрягла все мышцы, но потом пришлось расслабиться. Ей не хватало воздуха, она была вынуждена дышать носом, перед глазами потемнело. Нет, так не получится.

Она лежала неподвижно и размышляла. Кто может прийти? Никто. Вдруг, как вчера, ее захочет навестить Лукас? Нет, едва ли. Она должна все сделать сама. Кэсси начала раскачиваться. Так прошла минута, две, она сумела перекатиться на спину, лечь на бок. Может быть, лента начала рваться? Женщина этого не видела. Она прижала руки к телу и снова попыталась повернуться…

Беккер оставил дверь квартиры Кэсси незапертой и тихонько двинулся по коридору к лестнице. На ходу он обернул правую руку платком. Друз жил тремя этажами ниже. Полицейские что-то подозревали. Беккер не мог знать, что им известно, но они почти наверняка наблюдали за Карло.

Камера в коридоре? Едва ли. Если копы ведут за Друзом скрытое наблюдение, они постараются не высовываться. Его разум пребывал в сомнении: женщина его видела, и он должен с ней покончить; впрочем, пока полицейские не обратили на него внимания. Разум принял решение и приказал телу продолжать движение. Нужно рискнуть. Другого выхода нет. Копы слишком близко подобрались к Друзу. Беккер открыл дверь и заглянул в коридор третьего этажа — пусто. Он надел капюшон дождевика, быстро подошел к квартире сообщника и собрался постучать. Но в последний момент передумал. Если в квартире стоят микрофоны…

Он поскреб дверь и услышал движение внутри. Беккер снова провел ногтями по косяку. Через мгновение дверь приоткрылась и хозяин выглянул наружу. Беккер приложил палец к губам и жестом предложил ему выйти в коридор. Друз нахмурился и последовал за ним, с тревогой озираясь по сторонам. Визитер, все еще прижимая палец к губам, показал Друзу в сторону лестницы.

— Я не могу все объяснить сейчас, но у нас возникли проблемы, — прошептал Беккер, когда они вышли площадку. — Я поговорил с Дэвенпортом, и он сказал, что у них есть подозреваемый, но нет улик. А когда я спросил, как они намерены его поймать, он ответил: «Мы должны взять его с поличным». И он говорил это так, словно у него есть какой-то план.

— Вот черт, — пробормотал встревоженный Друз. — А что с твоей рукой?

— Она меня укусила. Так или иначе, но я пришел раньше, чтобы застать девушку, как мы с тобой и договаривались.

— Но мы ничего не решили! — возразил Друз.

— Необходимо было что-то делать, а я не мог рисковать и звонить тебе, — сказал Беккер. — Возможно, твой телефон прослушивается.

— Но мы даже не знаем, кого они подозревают… — все еще сомневался Друз.

— Теперь это точно известно. Я вошел в ее квартиру, сунул в лицо пистолет и связал. По плану мне следовало подождать, пока ты уйдешь в театр, треснуть ее по голове — потом они не смогут определить, каким образом она получила травму, — и выкинуть в окно. У тебя было бы алиби, а про меня никто не знает.

— И что же произошло?

— Как только она меня увидела, то сразу спросила: «Вы не с Карло?»

Тут ему не пришлось лгать, и его голос прозвучал искренне.

— Проклятье, — пробормотал Друз и провел ладонью по волосам. — Ты считаешь, что в моей квартире могут стоять жучки?

— Я не знаю. Но если женщина выпадет из окна, когда ты будешь находиться в театре, это снимет с тебя подозрения. Они поймут, что ты не имеешь отношения к ее смерти.

В этом рассуждении что-то было неправильным, но Друз был так потрясен, что не смог найти ответ.

— Пойдем в ее квартиру, ты должен ее напугать. Нам необходимо выяснить, что известно полицейским.

— Господи, она мне нравится, — сказал Друз.

— А ты ей неприятен, — резко ответил Беккер. — Она считает тебя убийцей.

Беккер быстро поднимался по лестнице, чувствуя, как пистолет постукивает его по бедру. Все спокойно. Переступив порог, Беккер показал в сторону спальни. Когда Друз вошел, Кэсси все еще лежала на кровати лицом вниз, продолжая сражаться с клейкой лентой.

— Поверни ее, чтобы она тебя увидела, — сказал Беккер, перемещаясь так, чтобы оказаться справа от сообщника.

Друз наклонился, собираясь взять актрису за плечо и бедро и перевернуть.

Разум стал чистым и прозрачным, как лед, тело двигалось с точностью промышленного робота. Беккер вытащил пистолет из кармана — разум наблюдал за происходящим, все движения казались замедленными, правая рука по-прежнему была обернута платком.

Еще мгновение — и тело Беккера поднесло револьвер к виску Друза, так что дуло находилось на расстоянии дюйма.

Друз почувствовал движение, начал поворачивать голову, открыл рот.

Беккер спустил курок.

Бросил пистолет.

Отшатнулся.

В ограниченном пространстве комнаты выстрел показался Беккеру оглушительным. Кэсси изогнулась, отчаянно пытаясь освободиться от ленты.

Друз рухнул на пол, накрыв своим телом револьвер.

Свитер Кэсси был забрызган кровью Друза, осколками кости и серыми сгустками мозговой ткани.

Роботоподобное тело Беккера коснулось Друза. Мертв. Тут не могло быть никаких сомнений. Наркотики пели в его крови, он повернулся и улетел. Потом Беккер вздохнул и вернулся. Боже, он снова потерял контроль. Как долго это продолжалось? Он бросил взгляд на часы. Четыре двадцать. Женщина смотрела на него с кровати, ее руки отчаянно пытались сорвать ленту. Нет, он отсутствовал всего несколько минут. Беккер прислушался. Кто-то идет? Пока нет. Никто не стучит, не слышно топота бегущих ног…

Он посмотрел на лежащее на полу тело. Его нельзя трогать: после выстрела кровь разлетается в определенном направлении или что-то в этом роде. Конечно, сейчас он не сможет тронуть глаза. Это тревожило Беккера, но тут уж ничего не поделаешь. Если свалить всю вину на Друза…

«Кэсси».

Она уже не сражалась с лентой, но изогнула спину, пытаясь посмотреть на него. Нужно торопиться: он должен зайти в квартиру Друза и оставить там фотографии. Беккер направился на кухню, когда услышал, как где-то хлопнула дверь. Он прислушался.

Какое-то движение снаружи? Он напрягся, стараясь уловить малейшие шорохи. Ковер в коридоре мог приглушить звук шагов. Он подождал с минуту, не двигаясь с места.

Больше нельзя ждать. Нужно обязательно попасть в квартиру Друза. Он похлопал себя по груди, чтобы удостовериться, что фотографии на месте. Глаза на них вырезаны…

Следует соблюдать осторожность. Если полицейские поставили у Карло подслушивающие устройства, они должны знать, что он вышел из квартиры, но не появился на улице. Возможно, они уже входят в дом. Может быть, не стоит идти в его квартиру. Если его там застанут… Об этом ему даже думать не хотелось.

С пульсирующим в крови пи-си-пи он отправился на кухню и взял нож для резки хлеба, самый острый, который удалось найти.

И опять… Движение? Кто-то в коридоре. Он замер, прислушиваясь… Нет. Нужно двигаться дальше.

У него получилось не слишком хорошо и не слишком быстро, но он справился: разрезал горло Кэсси от уха до уха, а потом посидел рядом с ней, пока она умирала, придерживая пальцами веки ее зеленых глаз.