Голливудские жены

Глава 19

Норма Джегер оказалась совсем не такой, как предполагал Бадди. И Селеста Мак-Куин тоже. Да, конечно, весенними пташками их назвать было нельзя, но, как говорится, жизнь еще далеко не кончилась. А драгоценности на них обоих! Своими глазами не увидишь — не поверишь.

Сперва миссис Джегер. Рыжие от хны волосы завиты девичьими кудряшками. Лицо тянет на пятьдесят, если вглядеться, но с двух шагов — всего на тридцать пять, плюс-минус два года. Умелый макияж — только янтарные тени у глаз чуть переложены. Фигура, сохраненная просто отлично, облаченная в матово-голубой спортивный костюм, а на шее толстый золотой обруч, инкрустированный очень крупными брильянтами. Такой же браслет. А на левой руке брильянт с голубиное яйцо, которым грабителя можно уложить на полторы недели. Без всякого труда.

Миссис Мак-Куин года на два постарше, на дюйм-два погрузнее. Короткие пестрые волосы, легкий загар, веснушки.

Белое теннисное платье и по-настоящему внушительные ноги.

Масса бирюзы и серебряных индийских украшений, а на руке ограненный сердцем брильянт, который мог поспорить величиной с брильянтом ее подруги.

Воскресный полдень, и обе выжидательно разглядывают Бадди в полумраке зала «Поло», пока Джейсон их знакомит.

— Э-эй! — почти пропел Бадди (сплошное обаяние). — Рад познакомиться с вами, дамы. — И следом за миссис Мак-Куин он скользнул в кожаную нишу.

Она похлопала его по руке, пощекотала насмешливым взглядом голубых глаз и заметила:

— Скажи нам это на прощание, лапушка, а не когда ты еще только-только нас увидел.

Они все засмеялись.

— Я уже заказал, — хлопотливо объяснил Джейсон. — Шампанское и апельсиновый сок. Копченая семга с омлетом.

— По-моему, недурно, — поддержал Бадди с угодливой улыбкой.

Во что он вляпался? О чем он будет с ними разговаривать?

Умение болтать никогда не входило в число его козырей.

— Так значит, лапушка, — продолжала миссис Мак-Куин — ты, если Джейсон не соврал, будущая кинозвезда. Как интересно!

Норма Джегер наклонилась вперед, зеленые глаза под избытком янтарных теней поблескивали.

— Я читала в журнале «Пиплз интервью», — объявила она возбужденно, — с одним молодым актером из «Нотс-Лендинг», а может, из «Далласа», для меня все эти мыльные оперы на один лад. Ну, во всяком случае, из какого-то популярного сериала…

— Да ладно тебе, — с нежностью вмешалась Селеста Мак-Куин. — Неважно, какой сериал. Переходи к сути.

— Кш! Не торопи меня! — улыбнулась Норма, грозя подруге длинным наманикюренным ногтем. — Ты же знаешь, я не терплю, когда меня подгоняют.

— Мне ли не знать, — засмеялась Селеста.

Бадди не пропустил интимного взгляда, которым они обменялись.

— Ну, так вот, — продолжала Норма, — актер, которого интервьюировали, сказал, что, по его мнению, теперь актеры тоже проходят пробу на кушетках, как прежде актрисы. — Она лукаво покосилась на Селесту. — И Бадди, я хотела бы узнать, ты с этим согласен?

— Она, собственно, спрашивает тебя, лапушка, о том, как далеко ты согласишься пойти, чтобы заполучить роль?

— Да нет же! — вмешалась Норма. — Я просто хочу узнать, согласился бы ты… ну… Я думаю, мне можно не договаривать.

— Так ты же уже договорила! — засмеялась Селеста.

— Ничего подобного! — заспорила Норма.

Они ласково улыбнулись друг другу, совершенно не интересуясь ответом Бадди.

Он с трудом удержался, чтобы не захохотать. Розовая парочка! Его наняли сопровождать лесбиянок! О Господи! А он-то опасался, что они прицеливаются на его тело. Да плевать они хотели на твое распрекрасное тело, Бадди!

Их отношения переходили во что-то другое, и Монтана не вполне понимала, какие меры ей следует принять. Но в одном она была уверена твердо: ни за что она не станет домашней женушкой. Впрочем, она не сомневалась, что Нийл этого вовсе не хочет.

Но в таком случае, чего же он хочет?

Он снова начал пить по-черному. Только это — его проблема.

Он уже большой мальчик, и она не собирается хлопать его по рукам, если сам он удерживаться не собирается. Он все больше и больше времени проводил вне дома. Уезжал рано утром, возвращался поздно вечером. Но она всегда относилась брезгливо к допросам: где ты был, с кем ты был?

Она знала, что его тревожит распределение главных ролей, а потому сосредоточилась на том, чтобы подобрать наилучшие кандидатуры на все остальные роли.

Как-то раз она отправилась в «Фольксвагене»в дальний конец города на улицы, где все это началось. Сидела в маленькой машине и смотрела на мелькающие мимо лица. К черту актеров!

Почему не воспользоваться подлинниками?

Мимо небрежной походкой прошел мальчишка, который действовал в ее короткометражном фильме. За год он сильно вырос — крутой подросток в дырявых кроссовках и с гривой черных волос. Ее он не заметил, занятый тем, что выдувал пузырь жвачки в лицо белокурой девочки с не по возрасту развитыми грудями.

Ей вспомнилась Джина Джермейн. Нийл твердо решил ее попробовать. Ей все еще не верилось, но самым умным было не возражать. Пока.

А!.. Власть мощных грудей! Джина построила на них всю свою карьеру.

Монтана следила за тем, как двое пожилых мужчин обогнали юную парочку. Она заранее знала, чего от них ждать, и они ее не разочаровали. Обозрели бюст девочки, переглянулись, облизнули губы, подхихикивая, отпустили какую-то непристойность, а потом дружно заржали. Самые обыкновенные мужчины на улице напоминают друг другу, что женщины — это просто сиськи и задница. Ибо подсознательно думать так они приучались всю жизнь.

Стандартное поведение. Она наблюдала его уже тысячи раз.

Иногда ей чудилось, что без всякого труда она может проникнуть в мужские мысли и поступки. Как группа, они были на редкость предсказуемы. Но ее всегда привлекали непредсказуемые.

Она подумала, каким был Нийл, когда она с ним познакомилась. Подонок, который транжирил свои немалые таланты, напиваясь до полусмерти. Но непредсказуемый подонок, блистательно умный, умеющий шутить. Вызывающе интересный.

Мимо неторопливо прошествовала проститутка в леинсах в обтяжку, в туфлях на шпильках. За ней семенил мужчина в очках, собираясь с духом перед сделкой. Люди улицы.

Писать сценарий было так легко! Она — наблюдательница со сверхъестественной способностью точно определять, что думают мужчины. Она понимает их, сочувствует им и, следя за сплетением уличных жизней, сумела создать замечательную историю подлинных людей.

И вот что собирается сделать с этой историей Нийл!

Испортит все, потому что вновь оказался под давлением и сдается? Или же устоит и снимет фильм, который уже живет в нем? Да, живет. Это она знает.

Он сильный.

Дай бог, чтобы у него достало сил.

Элейн словно была способна говорить только о своем вечере и о Биби Дерьмо Саттон.

— Черт, Элейн! — пробурчал Росс. — Ты разве не знаешь, что она была девочкой на Елисейских полях — сотня долларов за ночь? Я ее имел, Джордж ее имел, мы все ее испробовали. Собственно, когда она только перебралась в Голливуд, был грандиозный скандал, потому что Джордж устроил ей ребенка.

— Ерунда.

— Их было водой не разлить, пока его жена не узнала. Как говорят, Биби смоталась в Мексику сделать аборт.

— Не верю, — чопорно ответила Элейн. — Чистейший голливудский фольклор.

— Никакой не хреновый голливудский фольклор, а святая правда. Так что кончай лизать ее отвислую жопу.

— Она в прекрасной форме, Росс, — категорично заявила Элейн. — И жопа у Биби самая поджарая. Вот твоей не помешали бы занятия в гимнастическом зале. И лучше всего еще до нашего вечера.

— Никак не можешь сдержать ехидство?

— А ты никак не желаешь посмотреть в лицо фактам. Даже для своей пользы.

— Нельзя ли без хреновых нравоучений? — Он демонстративно ушел к себе в кабинет и примерился, не позвонить ли Карен.

Нет, раз Элейн дома, слишком рискованно.

В субботу утром он съездил на «Корнише»к «Нату и Элу», купил локсума, багелей и сливочный сыр, потом остановился возле телефонной будки, позвонил Карен. Отозвалась служба ответов. Не желая называть себя, он сострил: «Передайте мисс Ланкастер, что звонил мистер Элейн и хотел бы договориться с ней о часе приема».

Видимо, ей не передали, потому что наступил уже вечер воскресенья — и ни звука. Конечно, она могла позвонить, а трубку сняла Элейн. Или же она решила, что звонить в воскресные дни не слишком умно, а Карен, как ни взглянуть, очень умна.

Элейн на кухне сердилась, что приходится поджаривать два замороженных бифштекса. Лина по воскресеньям не приходила, хотя Элейн пыталась соблазнить ее двойной платой. Она терпеть не могла стряпни — это портило ногти. Ну, а грязную посуду она оставляла Лине, даже не загружая ее в посудомойку.

Росс забрел на кухню и начал выуживать редиски из салата.

— Кто еще приглашен завтра к Биби учиться калечить и убивать? — спросил он небрежно.

— Обучиться пользоваться «Мейсом» еще не значит калечить и убивать Это великолепное средство самозащиты.

— А как же! Бандит с пистолетом хватает тебя, а ты что? Открываешь сумочку, нащупываешь свой симпатичный баллончик и говоришь (голос его стал писклявым): «Ах, простите, сэр. Не будете ли вы так добры замереть на одну минуточку, пока я попрыскаю вас моим любимым» Мейсом «. Вы разрешите?»

Элейн невольно засмеялась.

— Надеюсь, мне не выпадет случая применить его, — сказала она.

— Лягни по яйцам и давай деру, — посоветовал Росс. — А об остальном забудь!

— Ты что — эксперт?

— Мужчина.

Она едва не сказала: «Я чуть было не поверила!» Но ей не хотелось язвить. Во всяком случае, пока он не восстал против расходов на вечер — а они все росли и росли. Она прищурилась на приятно шипящие бифштексы и спросила:

— Чесночную соль?

— Пожалуй, не стоит.

— Думаешь завтра потрахаться? — пошутила она.

Он ущипнул ее за левую грудь.

— Сегодня ночью, если мне повезет.

Не радуйся заранее, Элейн. Только не радуйся.

Голос Джины Джермейн в трубке был грудным и призывным.

— Я не думала, что, пробуясь для твоего фильма, положу конец чудесным отношениям, — промурлыкала она.

Нийл глубоко вздохнул. Он устроил ей возможность пробы.

Она ведь этого хотела? А теперь она хочет, чтобы он, кроме того, продолжал с ней спать?

— Джина, милая, — сказал он сухо, — я пытаюсь наладить съемки фильма. У меня не хватает времени сходить в уборную, не говоря уже обо всем прочем.

— Одна работа и никаких развлечений. Я так скучаю без тебя, Нийл.

Черт! Хватает же наглости у этой стервы-шантажистки.

— Мы же увидимся в среду, верно? Ты же намерена приехать на пробу, о которой так хлопотала?

Голос оскорбленной актрисы:

— Естественно, Нийл, пусик. И я буду очень хороша. Ты придешь в восторг!

— Ну, так до среды.

— Погоди! — резко приказала она.

Он вздохнул.

— В чем дело?

— Приезжай сегодня попозже, — ласково взмолилась она, меняя тактику. — Мне нужно обсудить этот эпизод. И я нуждаюсь в твоей помощи.

Просто поверить невозможно!

— Джина, — ответил он резко. — По-моему, ты не слышишь, что я говорю. Я очень занят и…

— Мы бы могли посмотреть наш видик, — прожурчала она. — Как это тебе? Или ты предпочтешь, чтобы я прислала копию тебе домой? Не сомневаюсь, что Монтане ты в записи очень понравишься. У тебя такой мужественный, такой красивый вид…

Ну и стерва же!

— Хорошо, приеду, — буркнул он.

— Я надену что-нибудь очень сексуальное. Пока.

Он сидел, уставившись в стену напротив стола. Смотрел на нее и ничего не видел. Какое было присловие в старых фильмах Лореля и Харди? В хорошенькую лужу ты нас посадил, Олли. В хорошенькую лужу!

После завтрака миссис Джегер и миссис Мак-Куин пожелали играть в теннис, а так как Бадди прямо признался, что он не Коннорс и не Борг, они не пригласили его присоединиться к ним.

Джейсон извинился:

— Воскресенья я всегда провожу с Марвином, иначе он дуется.

Марвин Тряпичник Джексон — дуется? Это уж нет!

— Однако, — продолжал Джейсон, — миссис Джегер хочет попозже осмотреть дом, так почему бы вам не встретиться со мной там примерно в половине шестого? Я заказал столик у Маттео.

Бадди кивнул и подумал об Ангель на пляже. Никаких забот — только загорай и купайся в океане. Как он ей завидует! Он выждал, чтобы Джейсон ушел, а потом извинился перед теннисистками и направился к телефонной будке. Ангель сняла трубку на втором гудке.

— Почему ты не на пляже? — спросил он удивленно.

— Убираюсь, — объяснила она.

— Как так — убираюсь? Дом и так весь вылизан, словно больница.

— Я убираю кухонные шкафы, — ответила она ледяным тоном. — Ты знаешь, что строители оставили в них все стружки и опилки?

— Да неужели?

Сарказм прошел мимо нее.

— Ну совсем ничего не убрали, — объясняла она в праведном негодовании.

— Э… Вот что. Я немножко задержусь. Может быть, до вечера.

— А я думала, мы поедем покататься.

— Завтра и поедем.

Она вздохнула.

— Вот что, детка. Кончай с уборкой и подставь-ка свою хорошенькую фигурку солнцу. Ты мне нужна загорелая.

— А маленькому это не вредно?

— Да нет же! Очень полезно.

— Я сейчас переоденусь.

Он почмокал трубку, повесил ее, наскреб еще монеток и позвонил Инге, секретарше Монтаны Грей.

— Что-нибудь сдвинулось? — спросил он, даже не поздоровавшись.

— В воскресенье?

— Ну, я на всякий случай.

— Хочешь подъехать?

— Я бы рад. Но две мои тетки заявились в город. Приходится быть любящим племянником.

— Если только они не голубые феи.

На что она, собственно, намекает? Он завершил разговор и подумал, не позвонить ли Рэнди. Старина Рэнди был в «Ма Мезон»в той еще компании! Может, поговорить с ним о Мэрли Грей, проверить, не знает ли она чего-нибудь о «Людях улицы»?

Он набрал номер Рэнди, но трубку никто не снял. Жаль!

Вместо того чтобы пойти прямо к теннисным кортам, он свернул к бассейну поглядеть, что там делается. Полно черных от загара типчиков со всяким золотом вокруг шеи. И полно черных от загара баб в крохотных бикини, брильянтовых сережках и опоясанных золотыми цепочками. Все на один лад.

Он шел неторопливо, тихонько насвистывая. Многие женщины оборачивались, чтобы взглянуть на него еще раз. Кое-кто из мужчин тоже. Это его не удивило.

А вон Джош Спид, английская рок-звезда. Еще он узнал парочку мелких актеришек типа «поцелую тебя в жопу, если ты меня поцелуешь туда же». Все еще насвистывая, он повернул к кортам. Селеста и Норма метались по площадке. Две стареющие Крис Эверет. Играли они хорошо и с видимым удовольствием.

Бадди следил за движением мяча, стремительно пролетающего над сеткой туда-сюда, туда-сюда. Черт! А жарко. В такой день только и валяться на пляже. Но он нанят, а в данную минуту платит ему во всем городе только Джейсон Суонкл.

— Игра, сет и партия! — торжествующе протрубила Норма.

— Уф! Твоя законная победа! — пропыхтела Селеста.

Они вышли за пределы корта, взялись под руку и обменялись интимной улыбкой.

Бадди приготовился.

— Что теперь, дамы?

— Ледяной-преледяной душ, — сказала Норма.

— Ледяной-преледяной коктейль, — добавила Селеста.

— Может быть, мне подождать вас в кафе? — предложил он. — А потом мы… ну, что угодно. — Он пожал плечами.

— Сколько тебе платит Джейсон? — спросила Норма.

Рыжие кудряшки блестели на солнце.

— Э-эй, это чистое удовольствие, — ответил Бадди, удивленный ее прямолинейностью. — Я просто наслаждаюсь.

Норма улыбнулась.

— Я подумала, что ты, вероятно, предпочел бы наслаждаться даже больше за… ну, за двойной гонорар по сравнению с джейсоновским.

Он нахмурился.

— Кончайте шутить.

— Вот именно, кончайте. И не раз, и не два, если нам повезет.

Я уверена, что втроем мы будем очень… гармонировать. Как, по-твоему?

До него начало доходить. Уютненькое трио.

— Э… А сколько вы имеете в виду? — спросил он. Почему бы и не узнать, на сколько они готовы раскошелиться. В конце-то концов, ему не в первый раз.

Но до Ангель!

— Я не собираюсь торговаться. Сколько ты хочешь? — деловито сказала Норма.

Селеста кивнула, и обе выжидательно посмотрели на него.

Он быстро прикинул. В долларах он ведь не купается. И такого случая упускать не следует.

— Э… Я хочу тысячу, — промямлил он, почти не сомневаясь, что Норма рассмеется ему в лицо: цена грабительская, как было известно им обоим.

Но она не засмеялась, а ухватила его под руку, подцепила Селесту с другого бока и сказала врастяжку:

— Так чего же мы ждем?

Ангель кончила убирать кухню, и только тогда переоделась в белый купальник и вышла наружу. Сказать правду, ей не так уж нравилось жариться на солнце. Очень скучное занятие…

Она осторожно спустилась по деревянным ступенькам сбоку дома и пошла по песку к океану. Волны казались огромными, в отдалении двое подростков выделывали опасные штуки на своих досках. Она смотрела на них и воображала, что это они с Бадди резвятся среди огромных океанских валов. Тут она вспомнила Гавайи, Бадди, такого внимательного, такого романтичного и… в чем-то не совсем такого, как теперь. Голливуд словно держит его в вечном напряжении, не дает расслабиться.

Ангель медленно пошла по пляжу. Набегающие волны щекотали ей ноги. С почтительным благоговением она разглядывала пляжные домики — каждый в своем особом стиле, но все ценой два-три миллиона долларов, во всяком случае, так ей сообщила женщина в супермаркете.

— Извините, — произнес мужской голос.

Она испуганно обернулась.

— Что? — Аквамариновые глаза блеснули на солнце. Они казались огромными.

Мужчина уставился на нее, завороженный ее юной чистой красотой. Он кашлянул.

— Вы меня не знаете, — начал он нерешительно. — Но я наблюдаю за вами…

Они помещались в бунгало с двумя спальнями. Кондиционер работал на полную мощность, шторы были опущены, и после жары снаружи холодно было как в погребе. Ни Норма Джегер, ни Селеста Мак-Куин этого словно не заметили.

— Смешай-ка мартини, — распорядилась Норма, кивая на сверкающий бутылками бар. — А мы пока примем душ.

— Будет сделано. — Бадди стоял и не понимал, почему ему не по себе. Нервничает из-за того, что надо отодрать двух старых баб? Бадди Хадсон?

Правда, профессионально он этим давно не занимался. Ну и что?

Он приготовил мартини, налил себе полную стопку водки и быстро выпил. Избыток алкоголя снижал потенцию, но одноразовая подзарядка всегда срабатывала.

Но сначала — его тысячу долларов. Без задержки. Пожалуйста, на стол!

Из-за двери спальни доносился шум льющейся воды. Он взял два бокала с мартини и ногой распахнул дверь. Покрывало на кровати было аккуратно откинуто ровно на половину, а на пестрых подушках лежали деньги. Миссис Джегер умеет читать мысли на расстоянии!

Он поставил бокалы и спикировал. Десять стодолларовых бумажек, новеньких и хрустящих. Да, миссис Джегер совсем не скряга! Он быстро засунул деньги в карман куртки.

Ну вот… А какой будет распорядок? Первой миссис Дж., а потом миссис М.? Или дуплетом? Он сбросил куртку, расстегнул рубашку до пояса. Неясная тревога все крепла и крепла, пока он прохаживался по комнате.

Что сейчас делает Ангель? Наверное, чистит стенной шкаф.

При этой мысли он улыбнулся. «Моя жена — чистильщица, Ангель изменилась». На Гавайях — вольный дух, совсем как он. А теперь мисс Придира, подметающая, протирающая, поднимающая шум из-за каждой песчинки, которую он заносит в дом Джейсона.

— Ага! Как вижу, деньги ты нашел. — В двери спальни стояла Норма, плотно закутанная в терракотовый халат. — Душ принять готов?

Э-эй! Она что — думает, будто он не мылся?

— Отлично, — ответил он. — Почему бы и нет?

Она вошла в спальню, а он проскользнул мимо нее в ванную, где быстро разделся донага.

Тепленький душ, душистое мыло и — в заботливо приготовленный халат. Он покосился вниз на свой член. Мягче переваренной макаронины. Пора заняться психической подготовкой. Пора предаться сладким мыслям, вспомнить эротические моменты.

Пора его вздернуть. Он уверенно шагнул в спальню.

Миссис Мак-Куин и миссис Джегер сплетались в нагом объятии. Клубок стонущей плоти.

Чего от него требуется? Присоединиться? Смотреть? Ждать в сторонке?

Выбор принадлежит клиенту, и за тысячу баксов дамы могут выбрать, что пожелают.

Он стоял посреди комнаты, ожидая инструкций, чувствуя, как обвисает его член, чувствуя себя идиотом. А они словно не замечали его, извиваясь и изгибаясь на двуспальной кровати. Он слегка кашлянул, просто чтобы напомнить о себе.

Никакой реакции. Норма прицельно бомбила киску Селесты, судорожные вздохи и стоны указывали, что кто-то испытывает оргазм. Ну, во всяком случае не он. Какой там оргазм!

— А-а-х-х-х!..

— Давай, душка! Поднажми! Ну же, ну же! Давай!

Словно букмекер понукал заартачившуюся лошадь.

Бадди спрятал усмешку. Впрочем, они не заметили бы, если бы он скинул халат и спел «Джампинг Джек Флэш»1.

Наконец они разъединились. Селеста раскинулась, переводя дух, а Норма села на постели и победоносно спросила:

— Ну, Бадди? Что ты об этом думаешь?

Чего ей нужно? Критического разбора?

Ну, действие местами затормаживалось, диалог звучал банально, однако исполнение было вполне на уровне. Норма Джегер блистала в роли агрессора, а Селеста Мак-Куин в поддерживающей роли выдавала необходимую бурность.

— Э… очень мило.

Она заржала.

— Мило, и только?

Видимо, от него требуется проявить энтузиазм.

— Зажигательно донельзя.

— Так чего же ты не присоединяешься? — пригласила Норма.

Селеста явно специализировалась на немых ролях.

— Я как раз прицеливался, — ответил он неловко.

Может, он сумеет изобразить?

Изобразить эрекцию? Вот это был бы номер! Ого-го! И больше никаких денежных забот. Запатентуй трюк и греби монету лопатой. Он уже видел название книги: «Как добиться, чтобы он встал, если вы не в настроении». Какой был бы бестселлер!

— Сначала сними халат. Я хочу посмотреть на тебя. Обожаю смотреть на тела красивых юношей.

Хреновина! Нет, это не по нем.

— А ты уж не стыдлив ли? — сказала она, посмеиваясь. — Джейсон обычно мне стыдливых не подбирает.

Ах вот что! Джейсон все знал заранее. Две одинокие старушки, которым нужен сопровождающий! Джейсон ловко его разыграл.

Селеста восстала из мертвых, ее пестрые волосы были растрепаны. Груди обвислые, явно много чего повидавшие.

— А-а-а-а… — Она потянулась. — Что происходит?

Она напомнила ему о Сан-Диего, о четырнадцатилетнем мальчике… его мать в дверях… сбрасывает халат… большие отвислые груди… душные бедра…

— Ну, я пошел, — пробормотал он. — Мне пора.

— Что-о? — хором удивились Норма и Селеста.

— Совсем забыл… Деловое свидание… — Он ринулся в ванную, сбросил халат и начал торопливо одеваться. — Я ведь пробуюсь, так мне надо получить сценарий…

Он был у двери, его ладонь легла на ручку — прикосновение свободы.

— Бадди, мои деньги! — голос Нормы Джегер был ледяным.

— А, да… конечно. — Он сунул руку в карман, нащупал хрустящую пачку, мысленно попрощался с ней. — Получите. — Он швырнул пачку на кровать. Стодолларовые бумажки спланировали на живот Селесты.

Дверь за ним захлопнулась. Он бежал, бежал, глубоко вдыхая чистый воздух, отгораживаясь временем и расстоянием от своего прошлого.

Хотя Ангель давно привыкла к тому, что мужчины с ней заговаривают, она так и не научилась отделываться от них сразу и бесповоротно. Обязательно завязывался разговор — и вот ты уже знакома с абсолютно посторонним человеком, хочешь ты того или нет.

Мужчина на пляже был не таким. Это Ангель почувствовала сразу. Он не стал тратить время на обычное вступление, а прямо заявил:

— Вы меня не знаете, но я наблюдал за вами. И разрешите сказать вам, я могу открыть вам путь в совсем другую жизнь.

— Извините, — ответила она, пятясь.

Он наступал на нее.

— Мне не нужно ваше тело. Ничего личного я вам не предлагаю.

Она попятилась еще дальше.

— Чудесно! — воскликнул он. — Идеально!

— Она поглядела по сторонам — не придет ли кто-нибудь ей на выручку.

— Мы соседи, — попытался он ее успокоить. — Я живу в соседнем доме.

— Мой муж дома, — сказала она нервно. — Он не любит, чтобы я разговаривала с незнакомыми. Он такой ревнивый!

— Плевать я хочу на вашего мужа! — завопил он, размахивая руками. — Выслушайте меня, крошка, выслушайте внимательно.

Я хочу сделать из вас кинозвезду! Если и камера увидит вас такой, как видят живые люди, то дело верняк. Вы поняли? — Он эффектно помолчал. — Вы мне нужны для моего фильма!

Ее глаза широко раскрылись. Всю жизнь она мечтала услышать это.

— А кто вы такой? — еле выговорила она.

— Кто я такой? — Он зычно захохотал. — Вы что — не читаете киножурналы? И не видели меня на обложке «Ньюсуик»в прошлом году?

Она молча покачала головой, ошеломленная энергией, которую он излучал.

Он прищурился и пронзил ее взглядом.

— Вы не курите? Конечно, нет. — Он поднял ладони, словно обрамляя ее лицо. — Быть вам, барышня, звездой. Я, Оливер Истерн, сделаю из вас звезду.