Город Богов

Глава 10

— Что ты собираешься делать, маркировщик Марк? — спросила Лула, потягивая сому.

— В каком смысле?

— Восперы от тебя не отстанут. Они не очень умные, но очень упорные.

— Я говорил ему тоже самое, — сквозь дрему буркнул дракон.

— Скажу так, не люблю участвовать в событиях в позе «страдательного наклонения». Раз меня во все это вовлекли…

— Справедливости ради, ты сам во все это вовлекся, — поправила Лула.

— Пусть так. Надо было поступить, как советовал Гор, выкинуть тебя в ближайшем сквере или вовсе не спасать.

— Извини.

— Да ладно. Какая теперь разница. Я предпочитаю действовать на опережение.

— Это как?

— Это так, чтобы не парфюмер за мной охотился, а я охотился за парфюмером.

— Я уже пыталась… — Лула выразила сомнение, — … мне любопытно, как ты собираешься поменяться с ним местами. Я имею ввиду стать из жертвы охотником.

— Для этого просто нужно начать охоту. Кто окажется менее ловким и удачливым, тот и станет в итоге жертвой.

— Красиво стелешь, но конкретно с чего ты начнешь? — мои слова на фоне ее собственного провала кажутся Луле слишком самонадеянными.

— Конкретно начну с тебя, — отпиваю из стаканчика, — У меня к тебе немало вопросов.

— Ну ладно, — согласилась Лула, — Признаю, ты имеешь шанс посмотреть на события новым незамыленным взглядом. Увидеть что-то, что я сама упустила. Валяй. Задавай свои вопросы.

— Во-первых, что ты знаешь о ритуале?

— Я же рассказывала.

— Твой рассказ мало, что проясняет. Ты сказала, что ритуал такой крутой, что усилит всех технобогов.

— Да, парфюмер сам это говорил.

— В таком случае он должен действовать не в одиночку. За ним должна стоять если не вся фракция, то как минимум отдельные влиятельные технобоги.

— Я думаю, так и есть. Насколько я поняла, ритуал сложный, энергозатратный. В одиночку такое трудно провернуть.

— Во-от. Тогда объясни мне, почему в дело до сих пор не вступила кавалерия? Почему твоими поисками занимаются только два обмороженных воспера? Учитывая их умственные способности, шансы что-то найти стремятся к нулю.

— Думала, об этом думала.

— Так, и что надумала?

— Скорее всего парфюмер боится сообщить, что я пропала, поэтому пока пытается решить проблему своими силами.

— Ну допустим. Значит серьёзно за нас еще даже не брались.

— Выходит так.

— Хорошо. Второй вопрос. Чего добивается предатель из зверобогов? Какая его выгода в усилении противоположной фракции?

— Тривиальный подкуп, — тут же предложила Лула как вариант, — Либо действует под давлением, если на него есть серьезный компромат. Многие зверобоги живут в городе богов десятки тысяч лет. За это время можно накопить много скелетов в шкафах.

— Согласен. Тогда третий вопрос. Почему именно ты?

— Не знаю, Марк. Не знаю… стала богиней всего полгода назад. До этого была обычной целительницей.

— Обычные целительницы не достигают божественности.

— Ну хорошо. Необычной. Что это меняет? Я никак не могу быть дочерью, превращенной из куклы. У меня были отец с матерью вполне себе живые люди.

— Но ты можешь быть дальним потомком той богини. Такое ведь возможно.

— Возможно. Что это меняет?

— Пока не знаю. Но в этом есть некоторая странность. Была целительницей, а стала шпионкой.

— Целитель возвращает целостность, — пояснила Лула, — Человек заболевает, когда в нем что-то искривляется, когда он отходит от естественного состояния. Как целитель я искала эти искривления, а затем… как бы это сказать, возвращала в исходное состояние.

— Говоря техническим языком, откатывала больного человека к базовым настройкам, — делаю предположение.

— Можно сказать и так. Но сперва нужно было выследить в человеке это искривление. Здесь я тоже ищу искривления, только не в теле человека, а в теле общества. Поэтому я шпионка, хотя можно назвать и следопытом.

— Любопытно. Да, следопыт на мой взгляд даже точнее.

— Ну, моего мнения не спрашивали. Как и твоего, я думаю.

— Все верно. Я раньше был картографом.

— Рада познакомиться, картограф Марк, — Лула протянула свой стаканчик.

— И я рад знакомству, следопыт Лула, — я дурашливо чокнулся с ней своей сомой, — Целители и картографы здесь не нужны. Выпьем за освоение новых профессий.

— Выпьем, — поддержала Лула.

— И вернемся к нашим баранам.

— Давай вернемся.

— В таком случае четвертый вопрос. Как ты связана с той розовой туфелькой?

— Понятия не имею. Это ж твоя туфелька. Кстати, где она?

— Пропала также внезапно, как и появилась.

После этих слов что-то брякнуло за шкафом. Я заглянул туда и поднял с пола туфлю.

— А теперь снова нашлась.

— Только не говори, что хочешь еще раз ее на меня надеть.

— Это артефакт, — поясняю терпеливо, — Когда наденешь, получишь знание, что это за артефакт. Для чего он предназначен. Вот как моя перчатка. Когда она надета, я могу даже прочитать ее описание.

— Марк, поверь, я не из трусливых и уж тем более не из капризных. Но эта туфля меня пугает.

— Лула, я ведь помню, как ты была одета у парфюмера. На тебе были такие же туфли.

— Не такие же, а похожие.

— Пусть будут похожие.

— Ладно, давай, — она решилась со вздохом.

Лула взяла изящную туфельку, будто та живая, страшная и ядовитая. Скинула собственную обувь и попыталась надеть.

— Она не надевается.

— Странно.

— А по-моему вовсе не странно. Если эта туфля действительно принадлежала кукле, то ее должен обувать кто-то другой.

— Хорошо, давай я.

Забрал у Лулы туфлю, опустился на колено и совершенно свободно надел ее. Весь наряд богини снова преобразился. Опять появилась короткая юбочка, девчачья распашоночка и вернулся не гармонирующий с остальным нарядом кожаный ошейник.

— Сними, Марк! Сними это с меня! — теперь я сам вижу, что она не рисуется. Вижу по зрачкам, она едва удерживает себя от впадения в безумие. Содержание хаоса резко скакнуло и продолжает очень быстро повышаться.

Я сдернул туфлю с ее ноги так быстро как только мог, но ее продолжает колотить в ознобе. Лула даже не замечает, что снова сидит голой.

Ну хотя бы хаос расти перестал. Я набросил на нее одеяло, дал выпить остатки сомы. Через несколько минут она успокоилась.

— Не видела я никаких описаний Марк, — сказала она жалобно, — И знаний никаких. Я только испытывала безотчетный ужас. Одно могу сказать — это страшная вещь.

— Прости, Лула. Больше тебе не придется ее надевать. Я думал, что в первый раз твоя реакция была вызвана узнаванием событий в квартире парфюмера. Теперь вижу, сама туфля на тебя воздействует.

Я спрятал проклятую туфельку подальше на полку и уложил Лулу на кушетку. Она быстро уснула, а я просидел в кресле еще около трех часов, занимаясь калибровкой приборов, пока не закончил и не уснул сидя.

Засыпая, рассуждал в предсонной дреме, что таких вывертов судьбы со мной еще не случалось. Возле меня два существа, имеющих отношение к артефакту. Но у одного напрочь отшиблена память, вторую бросает в бесконтрольный ужас. Пролить свет на происхождение клятой туфли они не могут. А я чувствую, она имеет ко всему происходящему прямое отношение.

На утро Гор к всеобщему облегчению заявил, что чувствует себя вполне сносно и даже немного помолодевшим, а потому готов к работе.

— Так это здорово. Гор, если постоянно заливать в тебя жёлтую ману, может, ты вовсе отрегенерируешь? Вернем тебя в строй межгалактических перелетов?

— Нет, парень, — он остудил мой порыв, — Если б меня можно было омолодить желтой маной, тебе бы меня за шесть сраных кусков не продали.

— Жаль, но ничего. Подумаем еще в этом направлении.

Раз Гор поправился, то я отправился… вернее отправились сразу на объект ставить приборы. Нас же теперь аж трое. Экипаж машины боевой. Правда, третий — сама машина и есть… Отработать квартирные заказы еще успею, и вообще подумываю о том, что из конторы Верзифульфа пора увольняться. Те доходы для меня больше не имеют принципиального значения, а руки мне свобода развяжет.

На стройке провел не более двух часов. Да и то, не столько времени потратил на установку устройств, сколько на общение с работниками. В схеме участвовать хотят многие, если не все, и меня это напрягает. Безконтрольного расширения схемы быть не должно. Сначала нужно все обкатать, убедится в отсутствии подводных камней. Поэтому большинству говорил, что возможности участия пока ограничены. Брал желающих на заметку, но ничего конкретного не обещал.

Затем уже традиционно посетил Техномана. Во-первых, забрать мои кровные два куба маны, во-вторых, переговорить о развитии. Что развитие будет, не сомневаюсь. Скорее я сейчас занимаюсь сдерживанием этого развития.

— Вы как всегда с новыми заказами, Марк.

Техноман технично перепулил какого-то мелкого клиента на своего помощника, как только я появился на территории его небольшой фабрики. Ну а что, я теперь для него крупный заказчик. А раз я теперь оптовик, то собираюсь извлечь из этого почётного статуса некоторые преференции.

— Есть и заказы, и пожелания, — подтверждаю, — Растет не только количество заявок, но и номенклатура. А я бы не хотел бегать по поставщикам. Мне с вами иметь дело приятнее.

Техноман энергично закивал, подтверждая всем видом, что именно он самый приятный для меня поставщик в этом городе.

— Какие устройства требуются? — спросил он с решительной готовностью обеспечить по всей широте технического спектра.

— Помимо коммуналки запрашивают оборудование для заведений сферы услуг и общепита.

Передаю Техноману список, чтобы читал сам. Я лично половины этих приборов в глаза не видел и не знаю, для чего они предназначены.

— Ну что ж, Марк, вы знаете, я и раньше подумывал о расширении производственной линейки, но останавливала неопределённость. Не знал, будут ли другие приборы пользоваться спросом. Теперь сомнения отпали сами собой.

— То есть изготовите?

— Конечно. В кратчайшие сроки.

— Я в вас не сомневался. Тогда второй вопрос. Для развития сбытовой сети приходится привлекать дополнительный персонал, а источников финансирования не предусмотрено, — вкручиваю мудреную фразу, потому что по опыту знаю, возражать на мудреные фразы всегда сложнее, — У вас предусмотрены скидки оптовикам?

— Скидки, — скорбно задумался Техноман, — Смогу сделать пятипроцентную скидку.

— Отлично, — говорю одобрительно, дожимать и торговаться смысла пока не вижу, всему свое время. Пока и пять процентов сойдёт. Можно будет обрадовать Бара. Такой скидки вполне достаточно, чтобы его заинтересовать и привлечь к работе.

Завершив дела с поставщиком, вернулся в кабину и неожиданно для себя застал врасплох Лулу, которая оживленно что-то обсуждала со стариканом. Но как только я появился, разговор оборвался на полуслове.

— Я не понял, а вы чего дружно замолчали?

Лула кинула на меня лукавый взгляд, явно сдержав усмешку.

— Интересно девки в пляс по четыре штуки в раз, — начинаю возмущаться, но скорее для вида, чем всерьёз, — Я, значит, тружусь, в поте лица деньги зарабатываю, а вы тут уже спелись за моей спиной. А ну колитесь, что обсуждали?

— Да ничо такого особенного, — Лула тут же съехала с темы.

— Гор, — повышаю голос, — О чем трепался?

— Было бы о чем трепаться, — неискренне возразил Гор, — Так, поболтали ни о чем.

— Всегда знал, что женщины и старики самые болтливые существа. Вас хлебом не корми, дай только перемыть косточки всем окружающем.

— Ну зачем ты так, Марк, — попыталась реабилитироваться Лула, — Наоборот, Гор рассказывал какой ты целеустремлённый и вдумчивый… и обходительный.

— Ага, могу себе представить хвалебную песнь в исполнении старого брехуна.

— Чего это брехуна? — вскинулся старикан, — Когда это я врал?

— Ну не врал, выдавал свою точку зрения, что в конечном счете одно и тоже… ладно, не будем устраивать разборки. Мы чай не одна семья.

— Вот в этом он весь, — не удержался Гор от ремарки, — Есть только одно правильное мнение. И это мнение его.

— Ну понял теперь, о чем вы тут судачили. Взлетаем, надо еще по квартирам пробежаться.

Отработав три заявки, полетели на четвертую. За день экипаж вполне себе сработался. Ну как сработался. Я работал, дедуган, принявши пять литров в ноздрю, сравнительно бодро махал перепонками от точки до точки, а Лула глазела в экран, без зазрения совести заняв мое кресло и сложив ноги на панель.

И вот перед четвёртой точкой устоявшийся размеренный уклад дал сбой.

— Марк! Марк! — Лула вскочила с кресла, в волнении указывая пальцем в нижнюю часть экрана.

— Что там? — пока не вижу причины такой бурной реакции.

Гор, судя по его эмоциональному фону, ничего опасного тоже пока не заметил.

— Видишь Модный дом? Вон там на первом этаже вывеска.

— Ну вижу. Только я не уверен, что у нас хватит денег хоть что-то в нем прикупить.

— На вывеске торговый знак, — Лула пропустила иронию мимо ушей, — Я его видела.

— Так. Где ты его видела?

— В квартире у парфюмера. К нему приходил этот… костюмер… модельер… модельер приходил. Да. Он его так и называл, модельер.

— А зачем он приходил?

— Он снимал с меня мерки. С-сука. Видел, что я не могу пошевелиться, так еще шутил, мол какой хороший заказ. Мол объект не крутится и не лезет с пожеланиями.

— То есть он шил те кукольные шмотки? — уточняю.

— Да. И туфли тоже.

— Так, а парфюмер как-то объяснял ему, что именно и как шить?

— Ничего не объяснял. Модельер и сам знал, какая одежда нужна.

— О как. Какой осведомленный модельер… Гор, снижайся. Заглянем к модельеру.

— Марк, ты хочешь, чтобы мы вместе к нему пошли?

— А почему нет. Кровососы уже видели нас с тобой вместе. Скрывать что-то уже поздно.

Гор воинственно припарковался у самого крыльца с намерением на полную вовлечённость в предполагаемые боевые действия. Неймется старику, вчера только откачивали желтой маной, а он уже рвется на передовые позиции. Хотя… учитывая, как он с этой желтой маны кайфовал, могу понять его воинственность. Ему не надо медаль за ранение, ему полкуба желтой маны…

Мы зашли в модный дом. В царстве полок и вешалок перед манекеном возился низенького роста божок. Его и без того широкий рот растянут в лыбу от уха до уха, делая его еще больше похожим на лягушку. Может, я предвзят, но это маньячина ничуть не уступающий парфюмеру.

Лула подтвердила догадку, слегка сжав мои пальцы, дала знак, что это именно он и есть.

— Чем могу быть полезен? — повернувшись к нам модельер растянул свою лыбу куда-то совсем уж за пределы физиологических возможностей.

Внешне он себя никак не выдал, но по скакнувшему хаосу, я догадался, что Лулу он узнал.

— Похоронный макинтошик желаем заказать для дорогого нам безвременно усопшего.

— Так это… боги же бессмертны, — растерянно возразил модельер.

— Тем хуже для него, — говорю мрачно, — А чем ты думал, когда на все это подписался? Думал будет весело? Говорят, чертям у котлов тоже весело.

— Я ничего… вы что-то спутали… да что вы сделаете, в конце концов… — модельер попытался включить храбреца.

Использовав искрящую магию, Лула мстительно прожгла один из готовых костюмов. Вид тлеющего шедевра оказался для модельера близким к нестерпимому. У него еще выше подскочил хаос, но все же он сделал над собой усилие, смог стоически перенести этот «модный приговор» своему творению.

— Этот вандализм бессмыслен. Божественные творения неуничтожимы. Они восстановятся.

— Шмотки твои восстановятся. Только нам плевать на шмотки, — продолжаю качать клиента, — А вот хаос у тебя растёт… хорошо растёт… Лула, сожги вон тот лапсердак.

— Это не лапсердак, — страдальчески выкрикнул модельер, разогнав свой хаос еще на несколько пунктов, — Это пляжный топик.

— Да мне похеру, — рявкаю прямо в широкую харю, — Говори, мудила.

— Мне сказали, надо приодеть одну шлюшку, — хватая воздух широким ртом, модельер все же начал сдавать позиции.

— Ты слышала, Лула? Он называет тебя шлюшкой.

— Я не это хотел сказать.

— Ты уже наговорил достаточно. Она работает на Малабара, знаешь такого? Вижу, что знаешь. Что скажешь? — тут я боюсь ляпнуть лишнего, потому что не знаю конкретики, но модельера произнесённое имя Малабара потрясло. Я даже запереживал, что он провалится в ад раньше, чем скажет что-то полезное, а значит, пора задавать лобовой вопрос, — Кто тебя нанял? Говори, паскудыш.