— Это подстава. — в очередной раз пробормотал я, глядя на фамилии в списке. Большую часть из них я видел впервые в жизни, но то, что два из пяти предметов вел лично Ульянов оказалось за гранью свинства. И если нормативы по физической подготовке и рукопашному бою я должен сдать без каких-либо проблем, то с экономикой, философией и литературой меня могли просто прокатить.
По крайней мере когда я только заговорил о срочной сдаче контрольных и проверочных работ он так гаденько улыбнулся что никаких сомнений не оставалось — мира и дружбы нам не видать. Но и крест на своей идее сдать все экзамены и вырваться в число лучших я ставить не собирался.
— Нужно проштудировать устав… может найти должностные инструкции. Хоть что-то, что заставит козлобородого принимать у нас зачеты. — проговорил я, сидя в столовой. Стоило объяснить в чем дело, и чего нас лишили, как студенты первокурсники стали решительно настроены и очень злы. Вот только направить гнев оказалось не на кого. Сами себе злобные буратины.
— Может попросить принять все экзамены Гаубицева? — предложил Леха. — Он вроде не так бесится последнее время.
— Даже если согласится, в штатном расписании он указан как преподаватель математики, мат-анализа, баллистики и подобного. Нет. Нам нужно либо достучаться до наших же преподов, указанных в списке, либо привлечь других ведущих в училище те же специальности. — проговорил я, взвесив все варианты. — Можно начать с физрука.
— Коротов уже приходил на наши тренировки, видел, как мы стараемся. Придем все вместе, вряд ли он нам откажет. — сказал я, постучав пальцем по расписанию. — Но нужно решить с Ульяновым. У кого есть идеи как с ним разобраться?
— Можно попробовать его купить… или шантажировать. — нахмурившись предложил Леха. — Не может быть, чтобы за ним не числилось никаких грешков.
— Это понятно, но вот найти их оперативно не выйдет. Мы до сих пор архив экзаменов прошлых лет не отыскали. А у нас всего три дня до первого официального зачёта. — произнес я, поднимаясь. — Всем переодеться в спортивное. Пойдем штурмовать зал.
— Вот это дело! На штурм! — крикнул Леха, и его тут же поддержало несколько голосов. А уже через пятнадцать минут мы собрались плотной толпой перед крытым спортзалом, рассчитанным на занятия одной группы. Мы же пришли всем потоком, семьдесят пять человек — первокурсников. Так что даже спешившие на плановое занятия алфавитовцы из 1Б не сумели протиснуться через наше оцепление.
— Пустите, у нас сейчас пара начнется! — возмутился какой-то бугай, попробовавший применить силу, и тут же пожалевший об этом.
— Позовите дежурных! Что за бардак тут происходит. — раздалось несколько возмущенных голосов, потонувших в громком звонке на пару. Я стоял у самого зала, доверившись товарищам, прикрывавшим мне спину. Прошло еще пять минут, прежде чем дверь в зал распахнулась и наружу выглянул недовольный физрук.
— Какого черта вы тут развели? — спросил как обычно гладко выбритый Коротов, мельком осмотрев толпу, и наконец остановившись на мне взглядом. — Иванов, потрудитесь объясниться, что вы устроили. Что за бардак?
— Никакого бардака, ваше благородие. Группы ТУФ пришли на сдачу промежуточных нормативов для допуска к зачету. — вытянувшись громко произнес я. — Согласно расписанию, вы являетесь нашим учителем и инструктором. Вот документы, полученные в учебной части.
— Какие еще документы? — не понимая, о чем речь спросил мужчина, беря кипу бумажек, которые мы буквально выторговали у секретарши за несколько шоколадок. — Кто заполнял ведомости о сдаче? Сами? Где подпись куратора?
Вот тут мы, конечно, попали, по уставу это не требовалось, обычно куратор подписывал ведомости ПОСЛЕ их заполнения, и я искренне рассчитывал выкрутиться сдав готовые документы уже после того как большая часть допусков окажется у нас в кармане, но вот… не проканало.
— Ясно. — усмехнулся физрук. — Решили заняться самодеятельностью. И на кой черт мне с вами возится? Думаете самые умные, первые пришли?
— А нет? — чуть насупившись спросил Леха.
— Ну чтоб всем курсом — такое да, впервые. Обычно всякие выскочки лезут, в попытках перевестись. Только мне то что с того? — ехидно спросил Коротов. По его глазам я видел, что еще немного — и он просто махнет на нас рукой, позвав своих студентов на обычные занятия.
— Как на счет спора? — прямо спросил я, и заметил, как в его глазах мелькнула тень интереса. — Деньги против зачета.
— Пф… денег мне и так хватает. — проговорил Семен Коротов, посмотрев на меня и чуть прищурившись. — Ты хочешь один пройти испытания и сдать нормативы?
— Нет, всем потоком. — немедля ответил я.
— Хорошая уверенность. Поступим так, если все твои товарищи сумеют выдать норму для допуска к зачету — я приму их автоматом. А нет — и ты больше никогда даже не появишься у меня на пороге. — усмехаясь проговорил физрук. — Готов поставить все не на себя и свои силы, а на непонятных парней рядом?
— Они не «непонятные», они мои однокурсники. Так что да, я готов поставить на них. — пусть ответил я быстро, но на самом деле уверенности не было ни на грош. Да, они занимались вместе со мной, но тренировались все по мере сил и собственного усердия. Но пусть только кто-нибудь попробует не сдать.
— Ну хорошо. — усмехнулся Семен. — Заходите, стройтесь у той стены, только беговую дорожку не перегораживайте.
Стоило зайти в зал, как сразу стало просторно. Я вдруг понял, что большую часть первого этажа, да и вообще здания, в котором мы находились, занимал именно крытый стадион. Не полноценный, конечно, но метров тридцать-тридцать пять в длину и больше двадцати в ширину.
— Бояре, начинайте разминку. Сегодня у вас свободная программа, заодно сможете понаблюдать за тщетными попытками отстающих групп выполнить ваши нормативы. — распорядился Коротов, оставляя группу Б возле тренажеров по центру зала. — Так, на дорожку по трое. Выходите, называете фамилию, по сигналу бежите. Сто метров, норматив двенадцать секунд. Посмотрим, чего вы стоите.
И тут я понял, что никто из нас ни разу не бегал на время. На выносливость — да, постоянно. Но вот на скорость… да еще и всего сто метров, без разогрева.
— Шебутной, Жеребцов — идем. — сказал я, выходя в первой тройке. — Остальные начинайте разминку! Только попробуйте меня подвести…
— Так, Шебутнов, Жеребцов, Иванов. — отметил у себя в таблице физрук. — На старт, внимание… Марш!
Мы рванули вперед, не жалея мышц, я едва успел перед пробежкой несколько раз подпрыгнуть разгоняя кровь в голенях и раздышаться и немедля ринулся вперед. Бежать по ровному прорезиненному полу, по размеченным дорожкам было куда легче, чем под дождем, или вовсе по грязи, но вот скорость… на середине круга я понял, что отстаю от Жеребцова почти на три метра и поддал изо всех сил. Сумев выровняться только перед самым финишем.
— Не плохо. — хмыкнул Коротов, что-то отмечая у себя в таблице. — Следующая тройка. Записываемся. На старт, внимание… марш!
Если во время собственной пробежки я время засечь не успел, то тут следил во все глаза. Ребята бежали изо всех сил, и почти заканчивали круг, когда часы на стене отсчитали двенадцать секунд. Неужели не успели? Если тренер не засчитает им зачет — все пропало!
— Следующие! — снова не озвучив результаты проговорил тренер. — Старт!
Пробежавшие стометровку тяжело дышали. Некоторые привалились к стене, выравнивая дыхание, другие вообще попадали на пол. Все выкладывались на максимум своих возможностей, но с каждой тройкой результаты были все хуже. Несильно, где-то на полсекунды — секунду максимум. Но если верить часам в двенадцать не укладывалось уже больше половины и это был явный провал.
— Ладно. Может у вас хоть с силовыми не так все плохо. — проговорил Семен Коротов, когда последняя тройка добежала до конца дорожки. — Подтягивания. С утяжелителем. Тридцать два килограмма. По очереди, берете пояс, пристегиваете и идете к турнику.
— Это же половина моего веса. — простонал Леха, увидев здоровенную гирю, крепящуюся к толстому поясу. Да, такой подставы я тоже не ожидал. Но раз сам вызвался… тем более я уже отдохнул после бега и даже сделал расслабляющую дыхательную гимнастику.
Тридцать два кило. Для кого-то это вес совершенно несущественный. Если ты весишь под сотню, и это не жир и пивное пузико, а мышцы. Вот только я даже сейчас весил максимум шестьдесят пять, как и Леха. А поднимать и вовсе придется почти полную сотню.
Застегнув пояс и двумя руками взяв гирю-утяжелитель, я подошел к турнику. Группа Б почти всем составом оставила тренировку и с ехидством наблюдала как я повис на перекладине и с хэканьем выдохнул, вытягивая себя вверх.
— Выше! Подбородок над турником. Ноги поджать. Еще раз! — крикнул Коротов, и я выругался, но только в мыслях. Связки и мышцы трещали, ни разу я еще не делал такие упражнения — только обычные подтягивания. И сейчас даже два раза казалось недостижимым результатом. — Мало! Еще раз!
Я смог подняться восемь раз, на девятом пальцы предательски разжались, и я рухнул на пол, с грохотом уронив гирю и чуть не проломив покрытие. Хорошо хоть оно предназначалось для того, чтобы выдерживать такие нагрузки и гиря, чуть подпрыгнув замерла на месте.
— Ну, неплохо. — прокомментировал тренер. — Сколько ты весишь?
— Около шестидесяти. — ответил я, пытаясь размять занемевшие от напряжения скрюченные пальцы. Черт. Даже если я с трудом могу такое потянуть, сколько из наших вообще не сдадут экзамен? После бега я уже особо и не рассчитывал на получение зачета, но сдаваться не собирался.
— Так. Пояс снимай, надо тебя взвесить. — подумав немного решил Коротов. Я послушно избавился от гири и встал на указанную пластину, над ней начали бегать цифры, пока не остановились на отметке 62. — Сойдет. Следующий — весы, пояс, турник. Не заставляйте меня повторять по несколько раз.
Рухнув на скамью, я разминал затекшие мышцы, и подпитывал перегруженные меридианы. Пальцы и кисти болели уже сейчас, кажется, я растянул связки, но сдаваться раньше времени — плохая примета. Я, не отрываясь смотрел как мои одногруппники по очереди подходили к весам, а затем подтягивались. И с каждым разом удивленные шепотки от группы Б становились все отчетливей. А вот смешков я больше не слышал.
Учитывая, что к турнику подходили по одному, сдача норматива затянулась на столько что, когда последний из группы Ф, парень не весивший и шестидесяти, с огромным трудом подтянулся три раза, я уже полностью отошел и сумел вернуть меридианы в нормальное состояние.
Коротов не слишком довольно записывал показатели в таблицу, но даже прозвеневший звонок не оторвал его от дела и вскоре мы приступили к следующему упражнению — прессам, приседаниям и под конец поднятием штанги. И вот тут я понял, что окончательно выдохся.
— Иванов, чего сидишь как не родной? — усмехнулся физрук. — Подошел, взял, поднял до пояса и выпрямил ручки. Сколько у тебя? Шестьдесят два? Соточку с грифом ему оформите. Ну, вперед.
— Тренер, может не надо? — спросил здоровый парень из «бояр». — Они же полностью выжатые как лимоны. Пять нормативов за раз сдали, а мы месяц к ним шли…
— У тебя время болтать есть? — зло посмотрел на него Коротов. — Соточку. Ну, Иванов? Готов или уже отказываешься?
— Что-то мне подсказывает, что спор получается не совсем честный. — усмехнулся я, подходя к штанге. — Но это не значит, что я сдамся.
— Ну давай, посмотрим, что у тебя выйдет. — ехидно усмехнулся физрук.
Сто кило… в полтора раза больше моего веса. И если отжимания и подтягивания я еще делал, то штанги на свежем воздухе взять было негде. Да и в прошлой жизни я тяжелой атлетикой никогда не занимался. Единственное что помнил — как правильно поставить ноги и держать спину чтобы не надорваться. Но сейчас у меня просто не оставалось вариантов. Или я сдам… или. Нет! Отставить! Не будет никакого «или». Сдам!
Расставив ноги на ширине плеч, я присел, держа спину ровной, ухватился за гриф штанги и с выдохом рванул ее вверх. Полшага вперед, выпад на одну ногу, штангу на грудь. Кровь застилает глаза, но я держусь. Вдох, черт, как же дрожат ноги. Встать на обе ноги, штанга от груди вверх! ДЕРЖАТЬ!
Перед глазами начало темнеть, я выпустил штангу на пружинистый пол и чуть не рухнув сделал шаг назад. Кровь била в ушах, не позволяя расслышать слова физрука, перед глазами все плыло, но я сумел удержаться на ногах. Почувствовал, что меня поддерживают сбоку за плечо и кивнув отошел на скамейку.
— Старшой, ты как? — услышал я голос Лехи, протягивающего мне платок. — У тебя кровь из носа идет.
— Нормально все. — с хрипом выдохнул я, удивляясь собственному севшему голосу. В от тут же попало соленое, и я поспешил вытереть лицо от крови.
— Нифига себе нормально… у тебя глаза от лопнувших сосудов красные. — покачал головой Шебутнов. — Прости, старшой, но я боюсь мы такое не потянем.
— Может вам и не придется. — ответил я, кивнув на физрука, который о чем-то разговаривал со сгрудившимися возле него «боярами». Судя по недовольным голосам, они о чем-то спорили, но разобрать, о чем именно из-за шума в ушах я не мог, пока тренер громко не приказал сменить штангу на шестидесятикилограммовую.
И снова пошла очередь. Медленно и печально. И снова я видел, что норматив, поставленный тренером, берут не все. Даже шестьдесят килограмм смогли поднять меньше половины. Я уже думал, что на этом все закончится, но блины на штанге сменили еще раз, оставив только сорок, и процесс пошел веселей.
— Достаточно. — мрачно сказал Коротов, когда последний из группы Ф бросил поднятую штангу под ноги. — Стройся.
— Напоминаю вам, что наше училище — только для элиты. Мы не готовим нюнь и слабаков — лишь офицеров для военной академии и службы в армии. Настоящих мужчин. — гордо проговорил тренер. — А потому те нормы, которые хороши, или даже отличны для других учебных заведений, нам не подходят. Я требую от своих студентов только превосходных результатов, и вы им не соответствуете.
Я тяжело выдохнул, ну да. Сложно было рассчитывать на хоть какую-то объективность, учитывая, что я сам напросился на спор, да еще, и не обговорив конкретно условия. Если бы мы занимались на выполнение конкретных нормативов на протяжении последнего месяца — уверен, справились.
— К вашему счастью вы и не были моими студентами. — продолжил после паузы тренер, и я даже забыл, как дышать. — Ваше упорство и целеустремленность делают честь многим из групп А и Б, хотя средние показатели до них и не дотягивают. Но это не значит, что вы хуже! Вам просто не хватает практики. Сегодня я готов вас поздравить. Я не только принимаю у вас нормативы, но и готов поставить зачет автоматом. Всем.
— Ура! — раздалось несколько голосов от наиболее сообразительных, но большинство все еще не верило в произошедшее. — Ура! УРА!
— Тихо-тихо. — усмехнувшись проговорил Коротов и мы немедля настороженно замолчали. — Кроме сдачи нормативов по физкультуре у вас будет рукопашный бой, на зачет и на результат. Пусть он не сильно отличается от того, что был при поступлении, учащиеся групп А и Б уже сумели продвинуться довольно далеко, так что у вас легкой прогулки не будет.
— А теперь наконец к результатам. По итогам сдачи всех нормативов, по средневзвешенному баллу, лидирует Иванов А. Б. Штанга — второй взрослый, подтягивания первый юношеский. Бег, пресс, отжимания и приседания — второй юношеский. Работай на сдачу нормативов, а не на общие результаты, и ты сможешь показать класс. Следующий…
Семен Олегович говорил и говорил, указывая на промахи или недостатки учеников, но я его уже не слушал. СДАЛИ, все мать его! Всей группой! Да еще и автомат получим по одному из предметов, в своем рукопашном бое я тоже не сомневался, а значит мне осталось получить зачеты, или по крайней мере допуски к ним. Вот только опять остается вопрос с куратором, который ко мне теплых чувств не питает.
— Вольно. Все свободны. — наконец произнес Коротов, когда прозвенел звонок, и большинство тут же направилось к выходу, я же пошел прямо к физруку, заканчивающему заполнять бумаги.
— Благодарю за шанс, ваше благородие. — сказал я, встав рядом. — Когда мы можем сдать практику по рукопашному бою, для допуска к зачету?
— Я проставлю вам ее автоматом, не раз наблюдал за вашими занятиями на полигоне. Впечатлен. — решил Коротов, не отвлекаясь от бумаг. — А вот ты, Иванов, меня разочаровал. Одно дело идти вперед и стараться быть лучшим во всем, это похвальное желание, обязательное для настоящих чемпионов. Но не менее важно здраво оценивать свои силы. Увидев штангу в сто кило, ты должен был сам сказать, что возьмешь только восемьдесят, и тогда никаких проблем у тебя…
— Не возникло бы? — закончил я за него фразу, когда тренер взглянул на меня и замолк на полуслове. — Что-то не так?
— Да нет… очень даже так. — проговорил Коротов, внимательно вглядываясь в мое лицо. — У тебя же, кажется, лопались сосуды в глазах?
— Да? Я в зеркало не смотрелся. — спокойно ответил я, пожав плечами. Естественно, я все это время работал с меридианами и кровообращением, минимизируя повреждения, полученные во время тестов, но устранить их полностью у меня пока не получилось.
— Хм… вот теперь я удивлен. Впервые, вижу, чтобы такие гематомы исчезали меньше, чем через час. — задумчиво сказал Коротов, отложив бумаги он за плечи повернул меня к свету лицом. — Это действительно… хм. Теперь мне становится еще интересней в чем твоя проблема.
— О чем вы, ваше благородие? — не удержавшись спросил я.
— Я видел результаты твоих экзаменов, как по рукопашному бою, так и письменных, и они впечатляющие. — сказал физрук, заложив руки за спину. — При других обстоятельствах я бы рекомендовал перевести тебя в группу Е или даже Б, несмотря на незнатное происхождение. Такие ребята очень нужны в княжеских дружинах и имеют все шансы на получение наследственного рода.
— Но? — снова не сдержавшись спросил я, когда тренер надолго замолчал.
— Но у тебя какой-то конфликт с князем Меньшиковым, а ему я перечить не стану, особенно без веской причины. — наконец ответил Коротов, заставив меня выругаться сквозь зубы.
— Что заставит вас передумать? — задумавшись на несколько секунд спросил я. — Возможно получение через три года большего количества отличных кандидатов для вербовки в дружины? Я верно уловил направление?
— Не дурак, и люди к тебе тянутся. — хмыкнул Коротов. — Если ты поможешь мне подготовить лучший материал, чем в другие годы, отдам тебе три процента от денег вербовщиков. Сумма вполне достойная…
— Не откажусь, ваше благородие, даже готов скинуть если вы поможете договориться с Ульяновым, на сдачу других экзаменов… — попробовал предложить я.
— Нет, не выйдет. — покачал головой тренер. — С куратором разбирайся сам. Ведомость я сдам, подпишу, так что этот вопрос у тебя окажется закрыт, но о переводе в лучшие группы — забудь.
— Понял, спасибо и на этом. — сейчас мне пришлось отступить, но зарубку я себе сделал, и даже не одну. — А где вы смотрели результаты тестов?
— В учебной части, а что? — удивленно посмотрел на меня Коротов. — У студентов к ним доступа естественно нет. Да и не поможет тебе это.
— Хотел посмотреть свои результаты. — ответил я, пожав плечами. — Но нет так нет, ничего страшного. Давайте я отнесу ведомости?
— Подожди пока заполню. — сказал тренер, и я с готовностью сел поодаль, пытаясь просчитать возможные варианты. Картинка потихоньку складывалась, хоть и не самая радужная.
Не все в училище были бездельниками и ворами. Совсем нет. Некоторые, как тренер, были кровно заинтересованы в получении хорошего «живого товара». Но не для армии, а для дружин — частных компаний, принадлежащих аристократам. При этом я прекрасно понимал его мотивацию. Не только деньги, сколько связи и личный престиж как человека, воспитавшего хороших вояк.
На сколько это пересекается с интересами Суворовых? А что еще важнее — с интересами России? Сильно сомневаюсь, что император будет рад укреплению чьей-то армии помимо своей собственной. Впрочем, это совершенно не единичный случай, скорее система, которая выгодна всем аристократам.
— Держи. — протянул мне кипу бумаг Коротов. — Еще раз поздравляю со сдачей зачета и жду на экзамене по рукопашному бою.
— Непременно буду, как и вся наша группа. — пообещал я, выходя из кабинета. В коридоре меня ждало мое звено.
— Остальные ушли в барак, чтобы не толпиться. — тут же ответил на незаданный вопрос Шебутнов. — О чем говорили?
— О том, что нам ничего не светит, выше дружинников в княжеском войске. — ответил я, усмехнувшись.
— Ну, это уже круто! Не в армию попадем, да еще и с личным дворянством. — загорелся идеей Леха. — Ради этого стоит пахать!
— Стоит. — согласился я, но до учительской больше не проронил ни слова. — День добрый. Мы принесли ведомости о сдаче зачетов. Преподаватель попросил положить часть сразу в архив — а эти документы к текущим.
— Что еще придумали, сразу в архив? — проворчала секретарша, но увидев мою неотразимую улыбку вздохнула обреченно. — Ладно, сейчас я отнесу бумаги, и чтобы к моему возвращению вас тут уже не было.
— Естественно! — ответил я, требовательно протянув руку, в которую Леха вложил последнюю купленную плитку хорошего шоколада. Секретарша, с трудом скрывшая улыбку, прошла вдоль столов, заваленных бумагами, положила ведомость, подписанную физруком на стопку таких же бумаг, а вторую часть унесла в боковую дверь.
— Выходим. — приказал я, тут же выбравшись в коридор. — Все всё видели?
— Да. — ответил Леха, хотя обращался я не к нему.
«Да. Если они хранят архив экзаменов за прошлые годы в учебной части — нам нужно получить к нему доступ». — прокомментировала Мария. — «Если у нас будут документы из этого архива — останется только получить кристаллы с камеры в медицинском пункте. Тогда нам хватит доказательств, чтобы прижать Меньшикова!»