Граф Суворов

Глава 27

Подойдя к девушке, я обнял ее, Ангелина сделала слабую попытку вырваться, отстранилась, застучав мне по груди своими маленькими кулачками, но совсем скоро сдалась, и прижалась всем телом, уткнувшись носом в шею. Такая взрослая, откровенная, и одновременно маленькая и неуверенная в себе.

— Давай присядем. — тихо предложил я, и девушка, не сопротивляясь и не отрываясь от меня, уместилась рядом. Так и не выскользнув из моих объятий. Она прерывисто и неглубоко дышала, стараясь не встречаться со мной глазами, и обняла меня за шею своими тонкими ручками.

Демонстративно посмотрев на дверь, я снял с себя ее руки и сам прижал к себе девушку. Не как женщину, а как младшую сестру, успокаивая и одновременно вселяя уверенность. Несколько минут Ангелина сидела тихо, затем всхлипнула и ударила меня кулачком под ребра. Очень чувствительно, между прочим. Но я выдержал и лишь продолжил ее успокаивать, пока она вновь не прижалась ко мне.

— Дурак ты, Саша… ничего не понимаешь. — пробормотала Ангелина, глубоко вздохнув. — Я думала…

— Опять? Я однозначно дурно на тебя влияю, заставляю заниматься непривычной деятельностью. — усмехнулся я, погладив девушку по волосам. — Хочешь заняться сексом при посторонних?

— Не сексом а… — девушка смутилась, отвернувшись, но я расслышал как она едва слышно прошептала «любовью». Мнда. Ну… первая подростковая влюбленность, она такая. Это даже не любовь, когда козла полюбить можно. Тут и рога изящные, и борода на самом деле эспаньолка и копыта — ну кто без недостатков…

Хорошо хоть проходит такое состояние за несколько месяцев, или даже недель. Если не перерастает в нечто большее. Я снова погладил ее по голове, но Ангела скользнула под мою руку и впилась в мои губы пылким и не слишком умелым поцелуем.

Ой да пошло оно все!

Я страстно ответил на поцелуй, подхватив девушку за талию, и усадив к себе на колени, лицом к лицу. Полностью отдавшись эмоциям, я медленно снял с нее невесомую кофточку, прошелся поцелуями по шее, и опустился к ложбинке между грудей. Вернулся обратно, и пальцами обхватил ее бедра, идя с внешней стороны к ягодицам.

Ангела задрожала, и торопливо попыталась снять лифчик, но я привлек ее к себе, прижал, и девушка застонала от наслаждения. Мои пальцы скользили по ее телу, ненадолго останавливаясь на каждом центре удовольствия и постепенно поднимая возбуждение. Чакры земли вошли в резонанс, энергия текла по меридианам все ускоряясь. А стоило мне перейти на внутреннюю сторону бедра, и подняться чуть выше, как девушка, не выдержав, сжала ноги и застонала сквозь зубы, кончая.

На мгновение она совершенно расслабилась, проваливаясь в сладкое забытие, и я аккуратно положил Ангелину на кровать, укрыв одеялом. Через несколько минут дыхание девушки выровнялось, она поняла, что произошло, и покраснев от стыда выкинула на прикроватную тумбочку юбку, трусики и лифчик. Оставшись под одеялом в одних чулках.

— Я хочу большего. — прикусив губу потребовала девушка, и я кивнул. Неспешно раздевшись, я аккуратно сложил свои вещи на стул, и только после этого забрался к ней под одеяло. Ангелина тут же впилась в мои губы поцелуем, ее руки начали несмело обшаривать мое тело, не решаясь коснуться корня проблемы. Хотя, учитывая как он в нее упирался не обнаружить его было проблематично.

И вновь я повел девушку, постепенно повышая ее возбуждение и доставляя удовольствие, но не стремясь как можно быстрее достигнуть пика, а позволяя насладиться каждым мгновением. Мои пальцы скользили по ее эрогенным зонам, то останавливаясь на груди и шее, то опускаясь ниже, я синхронизировал наше дыхание, заставляя чакры девушки раскрываться одновременно с моими. Огонь, бушующий в наших сердцах, лишь раздувался с каждым вдохом.

Через час, так и не войдя в Ангелину, я позволил ей кончить еще раз, но теперь — полностью сохраняя сознание. Оргазм превратился в множественный, и девушка сжалась, обнимая меня и впиваясь коготками мне в спину. А потом еще двадцать минут я приводил ее потоки энергии в порядок, позволив отдыхать и обновляя.

— Что… что это было? — спросила Ангелина, когда сумела прийти в себя. — Это было просто божественно… я не думала, что… получится вот так.

— Рад что тебе понравилось и было СОВСЕМ хорошо. — улыбнулся я.

— А ты? Я же чувствую твой… нет так не пойдет. — проговорила девушка, ныряя с головой под одеяло. Я уже хотел ее остановить, но почувствовал, как ее губы сомкнулись, и понял, что сам держался слишком долго… и хотя Ангелина была неумела, она очень старалась, иногда заходя даже глубже чем могла. Но останавливать ее благодарность я не мог и не хотел, лишь придержав за волосы в самом конце.

— Спасибо. — проговорил я, протянув выбравшейся из-под одеяла девушке бутылку с водой, стоявшей у кровати.

— Нет, это тебе спасибо. Большое спасибо! — промурлыкала Ангелина, устраиваясь у меня на груди. — Это было потрясающе… и очень странно.

— Вот как? — улыбнувшись спросил я, погладив девушку по голове. — Это ты из собственного опыта, или из разговоров подруг?

— Фу, пошляк. — обиженно проговорила рыжая, впиваясь в меня коготочками. А затем глубоко и удовлетворенно вздохнула, поглаживая то место, где остались следы от ее ногтей. — Мы же не… ну ты понял. Я до сих пор не лишилась девственности.

— Для тебя это принципиальный вопрос? — уточнил я.

— Нет… нет, наверное. Было так хорошо, что я даже не знаю. Как тебе это удалось? Я помню, что ты говорил, но… я читала в сети что все должно быть по-другому. Что первый раз это всегда боль, кровь… и вообще ничего хорошего. — проговорила Ангелина, водя по моей волосатой груди пальчиком. — Должно же быть тяжело и выматывающе, а я, наоборот, будто неделю отсыпалась.

— Это ты так просишь повторить еще раз, или тебе просто хочется жестче и грубей? — усмехнулся я, и девушка ожидаемо замотала головой.

— Нет! Все было… словно как надо. — она тут же замолчала и погрустнела. — Я ведь у тебя далеко не первая, да? Такому на книжках и помидорах не научишься.

— Так хорошо мне было в первый раз, и только с тобой. — честно сказал я, не став уточнять что у этого тела вообще никакого секса ни разу не было. Ну а практика… она такая, для одних слишком мало, для других слишком много, а хорошо все равно может быть только с теми людьми, с которыми и без всякого секса хорошо. Как говорила одна моя знакомая, с любимым что за ручки держаться что в жопу ебаться…

Не смотря на слова Ангелины о переполняющей ее энергии, полученный новый опыт требовал не только осмысления, но и перенастройки организма, так что вскоре она уснула. То и дело улыбаясь во сне, она продолжала крепко меня обнимать, да еще и в комнате девушек оказалось куда теплей чем в нашем бараке, да и кровать с нормальным матрасом. Я сам не понял, когда сладко уснул.

Проснулся я как обычно, без пяти шесть, как по будильнику. Но в этот раз ситуация была несколько иная. Мало того что я проснулся в чужой кровати, так еще и в другом корпусе! От которого до бараков еще бежать пять минут. Вскочив, я быстро принял контрастный душ, пополоскал рот и ответив на поцелуй и пожелание доброго утра Ангелины молниеносно оделся и вылетел в коридор. Где встретил прислонившегося к стене шпика, усталого и помятого, но определенно не спавшего всю ночь.

— Доброе утро, я спешу. — буркнул я СИБовцу и помчался в свой барак. Но все равно, успел только когда народ уже начал строиться для утренней пробежки и переодевался в спортивное уже под бодрое улюлюкание и одобрительные крики.

— А сам-то как, предохранялся? — усмехнулся Таран, дыхнувший на меня перегаром. Сам он после бессонной ночи на пробежку явно не собирался, но мне это не помешало. Первокурсники ТУФ, никуда без меня не собирались, выражая общее единодушие. Но стоило встать в начало колонны как все смешки стихли.

— Бегом, марш! — скомандовал я, и подал пример, с места ускоряясь. Настроение было отличным, как и состояние после общения с Ангелиной. Удивительно, но я кажется сумел продвинуть вперед чакру воды, хотя до раскрытия первого лепестка было еще далеко. Возможно дело в созданном мной круговороте праны, который одновременно прокачал и мои силы, и девушки?

К семи часам на стадион подтянулись немногочисленные студенты из алфавита, вместе с тренером, под руководством которого мы провели силовые. После — несколько коротких ученических спаррингов. Для того чтобы забить мышцы мне пришлось провести вместо одного цикла тренировок три, но боль в моем случае — необходима. Рвать старые мышечные волокна, чтобы быстрее вырастали новые. Испытание поединком у нас только через три дня — лучший срок чтобы закончить с развитием и начать стабилизацию физической формы.

— Закончили упражнение! — громко сказал Коротов, привлекая внимание своих подопечных. — На завтрак, и чтобы сегодняшние экзамены сдали без троек!

— Да, тренер! — дружным хором ответили А,Б и Г. От наших тоже кто-то попытался вплестись в единый хор, но выучка не та, припозднились. Я же и вовсе отвечать не собирался. Сегодня должен был состояться «халявный экзамен», проводимый Гаубицевым, так что в группе я не сомневался, а уж в своей оценке, после того как нашел способ убрать боль преподавателя — тем более.

И все равно, на завтраке у однокурсников чувствовался едва заметный мандраж. Да, они обсуждали вчерашние приключения, попойку и сексуальные подвиги, хвастаясь кто больше, дольше и чаще, но все равно — то и дело проскальзывали фразы по матану, вспоминались формулы и определения.

— Ну чтож, деве Марии помолимся. — прошептал я, вставив гарнитуру. — Доброе утро, я в порядке, кажется шпики поняли, что у них в руках Око.

«Доброе утро». — совсем не радостно проговорила Мария, явно вымотавшаяся за последние дни. — «Да уж понятно, что они поняли. Ты же буквально в руки им его дал».

— Они как-то умудрились выследить меня и найти тайник. — прямо ответил я. — Но мне куда интересней — почему они мне вернули амулет и гарнитуру. Подозреваю они прослушивают все наши диалоги. И прослушивают давно.

— Не так чтобы давно, но услышали достаточно. — раздался новый голос, и обернувшись я увидел уже знакомого шпика, прижимающего к уху куб, больше всего похожий на кубик-рубика в каждую грань которого воткнули антенну. — Не вежливо подслушивать, когда можешь поучаствовать в беседе, вы так не считаете? Вот мы и решили — присоединиться.

— Нет, я так не считаю. Лучше бы вообще не подслушивали. — ответил я, встав напротив шпика и взглянув ему в глаза. Только сейчас я заметил, что один из них болотно-желтый, а второй серо-голубой. Редкость.

«Что вам нужно, господин дознаватель». — со вздохом проговорила Мария. — «Если вам понадобились материалы нашего расследования, обратитесь к нашему начальству, пошлите официальный запрос, и мы тотчас предоставим все необходимые документы. Вы знаете процедуру».

— А вот вы — нет. — улыбаясь краешком губ проговорил СИБовец. — Мне нет необходимости отчитываться перед вашим родом, как и перед командованием. Более того, любое ваше вмешательство в наше расследование мы сочтем угрозой и намеренной помехой, со всеми для вас вытекающими последствиями. Я предупредил вас обоих. Надеюсь, я понятно выражаюсь?

— Более чем. Кроме одного малюсенького уточнения. — проговорил я, показав пальцами почти невидимое расстояние. — Куда именно нам не стоит лезть и в чем цель вашего расследования. Ну просто чтобы не оказалось, что я нечаянно пришел не туда или нашел то, что должны были найти вы.

— Поверьте, если вы вдруг найдете — сомнений у вас не останется. — улыбнулся шпик. — Пока же желаю вам всего доброго. А… и хороших тебе экзаменов, Александр.

— К черту. — по привычке ответил я, увидев изумление в глазах СИБовца. — Спасибо говорю, и вам не хворать.

Административный корпус. Кабинет директора.

Константин прекрасно осознавал свое место в этом мире. Не на самой вершине, но близко к ней. Пусть он и не отец, но в своей вотчине обладал почти абсолютной властью. Пока не начинали вмешиваться посторонние. И что бесило его больше всего — все сегодняшние злоключения начались с просчета младшей сестры и тетки.

Именно они попросили вмешаться и устранить наследника Суворовых, которого глава рода и его единственный сын, вопреки всех процедур, уже признали наследником. Именно из-за них пришлось сдвигать экзамены и менять процедуры. Да что там, именно из-за глупого желания стать единственными наследниками захудалого военного рода, ему, второму наследнику крупнейшего в стране рода Меньшиковых, пришлось рисковать всем.

Но куда хуже, что риск не оправдался. В начале — щенок выжил во время вступительных испытаний, и оказалось, что он лишь приманка. Стоило действовать по многократно отработанной схеме как прямо с небес свалилась военная полиция и гвардия Суворовых. Рода что ничего не мог им сделать ни в политическом, ни в экономическом соперничестве. Но силой с ними поспорить могли лишь Демидовы и Романовы.

Затем прокол, двойной! с тихим устранением во сне. Подобранные хулиганы, которые по всем признакам должны были избить щенка до полусмерти — оказались биты сами. И что хуже всего, они видели его посланницу. Пришлось импровизировать, но тут подвел один из самых верных людей, на которого Константин был готов положиться. И как подвел — по глупости! Плохо притопил тела.

Да кто бы вообще этих детдомовцев хватился? Они и раньше умирали, пропадали «переводились в другие училища». Мало ли способов объяснить окружающим что возмутитель спокойствия исчез. Но нет, каким-то непостижимым образом, а может в следствии прямого предательства, тела оказались в распоряжении жандармов, а ему на стол лег запрос. В тот раз Константин выкрутился, подал документы об отчислении задним числом, о том, что студенты не были переведены на новый курс и сбежали.

Но этого снова оказалось мало! Его законная добыча, его хорошо подготовленная куколка, которую он берег для себя — вдруг переметнулась и отдалась тому самому щенку, из-за которого начались все проблемы. И когда Константин уже всерьез рассчитывал устранить ее при помощи одного из подручных — на училище свалилось новое бедствие!

Служба Имперской Безопасности — не самые дружелюбные ребята и в прошлые времена. А теперь, когда большую часть их службы вырезали в процессе переворота, зачастую прошлые боевые товарищи, остальные словно с цепи сорвались. И теперь рыскали по училищу в поисках неизвестно чего. И ведь самое главное — Константин и в самом деле, ни сном, ни духом, что они здесь забыли?

Нет, конечно, кое-какие догадки у него были. Всегда есть подозрения. Косвенные данные, плохо проверяемые слухи… но Константин упорно гнал их от себя… по крайней мере пока — получалось.

И дело тут не в «смерти» Ульянова, тела которого никто так и не видел. Черт бы с ним. Федор хоть и был доверенным лицом директора уже года два, но в последнее время слишком часто ошибался. Позволял себе слишком многое там, где следовало довольствоваться малым или вообще заткнуться и сидеть как мышка. Одна попытка забить щенка Суворовых палками чего стоит. Нет, если бы она удалась, можно было списать десяток старшекурсников, а может и просто перевести их в менее перспективные группы и на этом закрыть вопрос. Но ведь не удалось!

Куда больше Константина беспокоила внезапная пропажа Сергея. Вот уж человек, которому Меньшиков доверял, пусть и не безраздельно, но многое. Хотя нет, ничего он ему не доверял, просто сам Берегов был на столько хитрым и изворотливым, что всегда, в любой ситуации, оказывался в правильном месте и с правильными картами на руках. И пока он был за Константина, того все устраивало. Но сейчас?

Князь поболтал коньяк в бокале и аккуратно отпил янтарную жидкость. А что, если… нет, не мог отец его так подставить… И пусть старший Меньшиков уже третий день не отвечает на звонки и сообщения — это просто заминка. Ничего больше. Но если все-таки… нет! Ведь если Авраам проводил на территории училища свои дела, о которых договаривался лично с императрицей… это конец не ему, и даже не отцу… всему роду.