Граф Суворов

Глава 25

— Святая Мария мученица, слышишь ли ты меня? — бормотал я, идя между корпусами, до последнего связная молчала, и я уже подумал, что меня кинули. Никогда не сталкивался со спецслужбами, но наслушался и начитался такого, что готов поверить — для них нет своих и чужих, есть только задача.

«Александр, я прошу прощения, у нас тут… некоторый бардак». — услышал я вместо привычного женского голоса бас, который не сразу узнал. Дядя? Какого черта у ни там происходит? — «Мария перестала получать от тебя визуальные данные».

— Тут шпики везде, если я еще и оком светить начну — боюсь присяду без разбирательств. — ответил я, подняв ворот плаща и натянув капюшон так чтобы моего рта не было видно. — Нам нужна эвакуация или защита. Ульянов мертв, а значит следующий либо я, либо Ангелина, она наш единственный свидетель.

— Суровый? Ты чего застрял? — услышал я голос Хоря, и махнул рукой в сторону учебного корпуса.

— Леха, прихвати старшего товарища, нам нужны ведомости, и ему тоже. — ответил я, проследив чтобы они оба зашли в подъезд. — Сможете забрать нас?

«Прости, нет. Не сейчас. Пока на территории училища СИБ, вам ничего не угрожает, это я могу гарантировать. Как только спецы уйдут — мы доставим команду для вашей охраны». — ответил Роман, и я понял, что большего от дядьки не дождусь. Пока здесь сиб… в самом деле, имперская безопасность была практически везде. А ведь ни факты коррупции, ни даже шантаж и убийства их скорее всего не интересовали.

Зачем здесь охранка? Что они забыли в училище? Почему появились здесь после смерти рядового преподавателя? — так много вопросов, и ноль подходящих ответов.

«Занимайся своими делами, как только у нас получится связаться с руководителем операции на земле, я тебе сообщу. Разрешаю раскрыться в случае крайней необходимости». — прокомментировал Роман, и отключился, оставив меня на едине с моими мыслями. Да, работа по внедрению агентов у них поставлена из рук вон плохо, а вот с мотивацией проблем нет. И в самом деле «делай что должен, и будь что будет».

— О чем думал? — спросил Леха, когда я поднялся на второй этаж, к учебной части. Гардеробная работала из рук вон плохо, но плащ все равно пришлось сдать, не ходить же по убранному красивому зданию в верхней мокрой одежде.

— Как у нас дела? — вместо ответа поинтересовался я.

— Сам послушай. — усмехнулся товарищ отойдя чуть в сторону. Я же шагнул к самому проходу и едва приоткрыл дверь как меня чуть не снесла выскочившая раскрасневшаяся девушка, с синими волосами. Кажется даже не крашенная.

— Я им покажу! Я им всем… — бормотала она, быстро удаляясь по коридору.

— Эк Мальвину разорвало. — прокомментировал Леха, и заметив мой удивленный взгляд поспешил объясниться: — Староста группы Ж, вроде как вторая женская, после ведьм. Не сирота, из мелких помещиков.

— Ясно. — кивнул я, хотя его слова ровным счетом ничего не объяснили, а вот разговоры в деканате наоборот, были хоть и эмоциональны, но крутились вокруг одного и того же.

— …мы не можем поставить эти зачеты, у нас другого преподавателя нет! — устало говорила уже знакомая нам секретарь-методист. — Как директор назначит заменяющего преподавателя, так сразу будут назначены даты пересдачи.

— У нас экзамены уже завтра, а последний зачет не проставлен. — чуть не рыча проговорил парень, которого я не раз видел в группе А. — В тринадцать часов у нас должна пройти последняя контрольная!

— Я ничего не могу поделать, заменяющих преподавателей просто нет. — устало-безразличным голосом проговорила секретарша. — Как только в администрации разберутся и назначат учителей на эти предметы…

— Прошу прощения. — проговорил я, протискиваясь меж плотного строя старост, занявших все свободное пространство в учительской. — Подвиньтесь…

— А ты что здесь забыл, отброс? — с ненавистью и презрением спросил какой-то парень, явно не в обычной форме, выдаваемо училищем. Вроде и цвет и копрой почти такие же, но ткань дороже даже по виду. Отвечать я ему не стал, просто как следует двинул под ребра проходя мимо, так что он захрипел и начал оседать на пол.

— Ну что еще? — обреченно спросила методист, увидев меня. — Что, у вашей группы тоже должен был сегодня состояться экзамен? Я ничего не могу…

— Все хорошо. Я как старший трех групп уверен — все будет нормально. Нам только нужно получить официальную бумагу с отсрочкой о сдаче экзаменов во время следующей сессии. И мы сможем закрыть эту. И оставим вас в покое. — проговорил я, глядя в глаза секретарше. Она несколько раз моргнула ресницами, не понимая, что происходит, а затем несмело улыбнулась.

— Я… я не могу принимать такого решения, но вы правы кадет, можно поступить и таким образом. — с явным облегчением ответила методист. — Мне нужно только получить разрешение от руководства.

С этими словами она достала из стола небольшой цилиндр и приложила его к уху. Под блузкой едва заметно загорелось голубоватое сияние от кристалла, цилиндр завибрировал и удлинился, изогнувшись так чтобы идти от уха ко рту. Судя по озадаченному лицу секретаря ей долго не отвечали.

— Добрый день… да я понимаю как это не вовремя, простите… да… мне очень нужно буквально минутка… да. Перенос сдачи экзаменов для первого курса. Да. Да, все тридцать групп у меня здесь, старосты возмущены, многие уже звонят родителям. — быстро и чуть сбивчиво начала говорить методист. — Остался только предмет Ульянова. На сегодня были назначены контрольные. А… ясно. Спасибо большое. Да я все поняла. Спасибо. Прошу прощения. Да…

Спустя еще несколько секунд секретарь отняла «трубку» от уха, и та мгновенно свернулась в изначальную цилиндрическую форму. Подняв руку, и попросив тишины она что-то набрала на печатной машинке-клавиатуре, висящий в воздухе экран пару раз мигнул. А затем прямо из шкафа рядом с методистом начали сыпаться листы.

— Тихо! Старосты групп, подходим по одному, берем ведомости, расписываемся и заполняем их САМОСТОЯТЕЛЬНО. В два тридцать все группы будут ждать в большом актовом зале. — громко проговорила секретарь, тряся распечатками. — При себе иметь пишущие принадлежности и чистые листы. Все понятно? За ведомости отвечаете вы!

— Мне три листа. — тут же сказал я, протянув руку. — Группы У, Т и Ф.

— Ага, держи, расписывайся в получении. — ответила секретарь, протягивая мне распечатки и таблицу с номерами групп. Я мигом подмахнул документ, и прижав к себе драгоценные бумажки двинулся к выходу. Надо сказать прижимал не зря. Пару раз их пытались вырвать у меня из рук, за что тут же получили пинков, но в такой толкучке их можно было вообще помять до неузнаваемости.

— Леха, на, раздать старостам и заполнить. Сбор в большом актовом зале через три часа. — сказал я, протянув бумаги заместителю. — За ведомости отвечаешь головой. Лично. Это наш пропуск на экзамены.

— Понял, сделаю. — козырнув ответил Шебутнов, и тут же спрятал драгоценные листочки в рюкзак. — При себе иметь листы и ручки? Все верно?

— Именно. — ответил я, удовлетворенно кивнув. — У меня еще будут дела, а вы к баракам и разбирайтесь.

— Что за дела? — спросил Хорь, когда остальные уже ушли.

— А тебе то что? — не выдержав огрызнулся я. — Девушку свою хочу навестить.

— Ах девушку. — понимающе пробормотал Валера, и улыбнувшись подмигнул. — Ну, удачи тебе. Бывай.

Выражение у него при этом было такое… в общем «морда кирпича просит» весьма подходило в данном случае. Однако он тоже удалился, а я, сверившись с расписанием, двинулся к кабинету, где проходили пары у первого В. При этом мне сильно не повезло — идти пришлось в другой корпус, а по дороге я напоролся на Герба. Но сегодня Недосуду было сильно не до меня, так что мы лишь встретились взглядами, и я прошел мимо. Но легче от этого не стало, особенно когда меня заметила одна из «ведьм» выглянувших в коридор.

— Эй, Ангелочек, тут твой хахаль пришел! — громко, на весь коридор и прилегающую территорию крикнула девушка, нагло ухмыляясь. — Из ТУФа.

— Завидуй молча, Ника. — пренебрежительно проговорила Ангелина, появившись в дверях спустя полминуты. Со стороны можно было подумать, что девушке такие замечания были безразличны, но я уже успел привыкнуть к «своей ведьме» и хорошо различал ее обиду и раздражение.

— Отойдем? — предложил я, тут же услышав сдавленные смешки от наблюдающих за нами девушек.

— Нет… тут поговорим. Что хотел? — спросила Ангелина, поправив свои огненно-рыжие волосы. — Давай быстрее, у нас через полтора часа экзамен и…

— Ты еще не в курсе? — удивленно проговорил я. Ах да, ее же не забирали шпики. Быстро шагнув вперед, я поймал девушку за локоть, и сделав вид что собираюсь ее поцеловать прошептал прямо на ухо: — Ульянов мертв.

— Ч…что… ты делаешь? — демонстративно вырвалась Ангелина.

— Держись на виду, старайся не оказываться одна, если чувствуешь угрозу — сразу иди к СИБоацам, благо они теперь на каждом углу. — так же тихо проговорил я. — Эвакуации пока не будет, охрану смогут прислать не раньше, чем тут закончат шпики.

— Я… мы сможем встретиться вечером? — на лице девушки отразился испуг, но она справилась с эмоциями за долю секунды и теперь вновь выглядела обольстительницей, которая только играет со своей жертвой. И тело мое, несмотря на весь оставшийся опыт прошлой жизни среагировало так как и должно. Смешки стали громче.

— Хорошо, только уговори куда-нибудь потеряться свою подружку. — ответил я, заставив щеки девушки вспыхнуть, да так что веснушки стали почти незаметны. А что ты хотела, родная? В эту игру можно играть вдвоем. — Встретимся на общем экзамене в два тридцать. Удачи тебе!

— Спасибо, тебе тоже. — искренне сказала Ангелина, на несколько секунд перестав строить из себя жгучую куртизанку.

Вообще надо сказать, что за прошедшие полтора месяца нашего общения девушка сильно изменилась. Перестала вилять перед всеми попой, переключившись в основном на меня, и периодически на преподавателей. Отказалась от второго лифчика с пушапом, от чего ее грудь сразу стала выглядеть куда меньше, но естественней — и по мне так привлекательней. Хотя без лифчика она выглядела еще лучше, и без рубашки…

Так, отставить! У нас тут катастрофа за катастрофой, а я женских прелестях думаю. Нельзя позволить гормонам победить мозги. Я камыш, гнущийся на ветру. Я камень, на вершине горы… я сам — гора. Несколько глубоких вдохов, и я почти пришел в норму. Хотя мысли то и дело возвращались к Ангелине, но уже в другом ключе. Девушка мне полностью доверилась, и, если она теперь из-за меня пострадает — я себя не прощу.

Через два часа мы все собрались в большом актовом зале, рассчитанном на концерты и выступления местного театра. Понятно, что никаких столов в аудитории не было, только стулья с подлокотниками, но мы предусмотрительно взяли с собой планшеты, на которые и положили подготовленные листочки.

Я предусмотрительно рассадил своих ребят так, чтобы они не бросались в глаза. На разные ряды и секторы. Не хватало еще чтобы нас увидел какой-нибудь ненавистник и выгнал просто за то, что мы — это мы. Могу поспорить, сегодня у преподавателей забот полно и без групп ТУФ, но рисковать не стоило.

За пятнадцать минут до назначенного времени актовый зал был забит под завязку, так что даже яблоку было некуда упасть. А за минуту до звонка вошел преподаватель, которого я сразу узнал по длинным завитым кверху, как у Сальвадора Дали, усами. Того самого, что был судьей на нашем с Гербом поединке. Он прошел за установленную прямо на сцене кафедру, и дождавшись пока все встанут махнул рукой.

— Садитесь. — проговорил усач. — В связи с чрезвычайной ситуацией я сегодня заменяю вашего любимого преподавателя и куратора — Федора Леонидовича. Но так уж вышло, что его предметы не только не являются профильными, но и вовсе относятся к школьной, общеобразовательной сфере, которую вы обязаны знать сами. Это ваша задача. А не наша. В связи с этим фактом… кому я это рассказываю?

По рядам пробежали удивленные шепотки. Это он нас так оскорбить хочет?

— Вам же нужно допуск к экзаменам получить? Не будем терять время. Достаем листочки. — приказал усач, махнув на нас рукой. — В верхнем правом углу пишем свою фамилию инициалы и группу. В центре сверху — экзаменационная работа по философии. Ниже, с красной строки. Студент такой-то, ваше ФИО кратко. На все вопросы отвечено верно. Ниже — дата слева, подпись ваша справа. Еще ниже пишем слово «оценка» двоеточие «отлично». Справа — «подпись преподавателя». Сдаем листочки по рядам. С задних передаем на передние. У кого будет неразборчиво подпись, фамилия или группа — получат неуд.

— Разрешите помочь в заполнении ведомостей? — спросил я, подсуетившись и оказавшись именно тем человеком, который должен был сдать с первого ряда исписанные листы преподавателю.

— О, знакомое лицо. Да, это существенно сэкономит мне время. Берите ведомости и заполняйте, я пока буду подписывать. Оценки во всех полях — «отл». — сказал усач, подвинув ко мне стопку ведомостей. Схватив «сокровище», я отошел в сторону и взмахом подозвал своих.

— Леха, бегом в учебку. Нам нужно еще три ведомости на группы, если надо — подмажешь. Возьми с собой троих, заполните на наши группы, только предмет поменяй. — приказал я, и Шебутнов, все мгновенно поняв, засиял во все тридцать два зуба.

Через пятнадцать минут, когда у меня уже начала отваливаться рука, товарищи вернулись с полностью готовыми ведомостями. Даже поля «оценка» были заполнены, что существенно упростило мне жизнь. А вскоре ко мне присоединилось еще несколько старост, в основном девушки, и мы разделались с бумагами за несколько минут.

А вот на то как Дали подмахивал наши листочки и ведомости можно было любоваться. И ведь выводил не закорючку в случайном месте, ровно в поле, указанном студентом, он рисовал нечто похожее на сову. Так у него получалась буква Ё с точками не сверху, а снизу, вместо глаз. Неудивительно что фамилия Ёжиков, читалась как ежиков, но сомневаюсь, что хоть кто-то из студентов осмеливался шутить на эту тему.

— Ведомости заполнены? — спросил Дали, подняв взгляд от последних заполненных листов, и я тут же положил перед ним новую стопку. Здесь. на отпечатанной форме, фамилия преподавателя находилась в самом низу. Так что он ставил свою подпись отгибая листы, а не полностью их перекидывая. Я же нарочно оставил наверху самые аккуратно заполненные, чтобы не вызывать подозрений. А наши лежали почти в самом центре, но не в одной куче.

— Отлично! — с облегчением проговорил Ёжиков, откинувшись на спинку стула и подергав себя за ус. — Кадет, будьте добры, поберегите мое время и доставьте все бумаги в учебную часть. Могу я на вас рассчитывать?

— Конечно, господин преподаватель. Все отнесем в лучшем виде. — отчеканил я, передав одногруппникам по трети пачки с «контрольными», а сам забрав ведомости. — Ни одна не пропадет.

— Главное, чтобы лишние не появились. — хмыкнула стоящая рядом Мальвина.

— Прошу прощения? — поднял бровь Дали. — Вы что-то хотите сказать, барышня?

— Нет-нет. Все в полном порядке, я тоже помогу и прослежу. — запричитала староста группы Ж, почувствовав, что в ее бок упирается что-то острое и холодное. О том что это всего лишь ручка, знать ей было совсем не обязательно. Решив этот внезапный вопрос, мы вывалились из актового зала, проводив глазами учителя, и двинулись в деканат. Мальвина и в самом деле проследила за нами до самого конца, пока документы не были отданы секретарю и та за них не расписалась.

— Проконало? — ошалело спросил Леха. — Старшой. Мы реально это сделали?

— Ты ори громче, тогда точно спалимся. — зло буркнул я, но не смог долго сдержать улыбки. Черт возьми, действительно получилось! Мы сдали все предварительные зачеты и экзамены, у нас есть ведомости с допуском ко всем экзаменам. У всех нас! Группы ТУФ впервые вступают в экзаменационную гонку!

А еще я вечером встречаюсь с Ангелиной…

И даже маячившая угроза смерти лишь немного портила настроение.