Зараза-4 Графиня

Глава 17

Как бы то ни было, украшения он отснял, письмо князю я написала, фотографии отправила, но не прошло и получаса (мы даже на ужин уйти не успели), как мне лично позвонил князь и сходу заявил, что готов выкупить всё от и до, вопрос в цене. Сколько?

В итоге договорились, что в понедельник он подъедет сам, я приглашу оценщика и тот озвучит справедливую цену согласно стоимости камней, металлов и прочего. Князь не возражал.

Вот и славно.

Правда, в понедельник с самого утра нам словно специально привезли аж три медборта с четырнадцатью бойцами из Подмосковья, где открылся какой-то совсем чудовищный разлом, который зачищали чуть ли не полусотней бойцов, так что освободилась я только к вечеру, о чем и сообщила дожидающемуся моего звонка князю.

Он подъехал моментально.

Как и Эдуард Евгеньевич, оценщик, с которым я сотрудничала в самом начале своей графской деятельности. В итоге общая сумма украшений доползла до отметки неполных десяти миллионов, князь щедрой рукой округлил и отправил мне сумму переводом, ну а я вручила ему украшения, не пожалев ни об одном. Для меня это просто блестящие громоздкие цацки, не более.

Следующие две недели прошли в трудах и работе.

Мы выписали цесаревну, которая покинула госпиталь на своих двоих в сопровождении чуть ли не роты гвардейцев, которых прислал её отец, и рядовые сотрудники госпиталя выдохнули с облегчением.

Стужев обзавелся своей почтой рода и гербом, где был изображен серебряный горностай с мечом на фиолетовом фоне. А на кольце — просто горностай. Выглядело очень красиво и со смыслом.

Мы продолжили эксперимент с ядрами, причем теперь их было два: стихийными я усиливала бойцов, а метаморфизм помогла впитать Ярославу, Владимиру, Сергею Анатольевичу, Савелию и Петру. Все они были уже достаточно высокого ранга и в принципе опытные целители, чтобы оценить изменения, происходящие в собственном теле, и пустить их на благое дело. Вахтанг и Давид отказались, сославшись на возраст, а другим давать было ещё рано — невысокий уровень все равно не позволит им оперировать большими объемами энергий, которые нужны для эффективного использования тройного дара: целительского, регенерации и метаморфизма.

Мне и с этими-то пятью мужчинами пришлось повозиться, на многих примерах показывая, как именно использовать непривычные им силы. И это профессионалы!

Оказывается, мало быть целителем высокого уровня, надо ещё чувствовать пациента и не бояться импровизировать. Как я. Как Док. Например, Сидоренко и Като оказались сложными учениками, они привыкли к тому, что всё именно так, а не иначе, и к новому привыкали с огромным трудом. С Ярославом и Петром было попроще, да и они сами помоложе, но дело тоже шло со скрипом. Однако, шло!

В какой-то из дней генерал Ибрагимов привез мне девушку, только-только закончившую ординатуру в области кардиологии. Целительница Светлана имела не очень высокий дар целителя, девятый, но была очень старательной, упертой и обладала крохотным даром регенерации.

Ну а узнав, что именно я собираюсь ей предложить, без единого колебания выпалила:

— Я согласна! Где расписаться?

В общем, учеников у меня прибыло и, кто бы мог подумать, именно Светлана удивила прекрасными результатами уже с третьего ядра и пятого занятия. Да, ей не хватало сил и опыта, но она схватывала всё буквально на лету и в качестве ассистентки на операциях была идеальной помощницей.

Мужики задумались…

А потом Стужев с моего разрешения свозил Светлану в одно из мест, где зрел разлом, и тот охотно раскрылся. Правда, Света грохнулась в обморок от резкого оттока сил, но мне об этом сообщили уже постфактум, когда вернули мою целительницу обратно, причем уже приведенную в чувство.

И нет, я не ругалась. Но та-а-ак посмотрела, что Савелий пробормотал что-то про ведьм и инквизицию, которой на нас нет.

Для чистоты эксперимента Светлану возили к найденным будущим разломам ещё три раза, однако уже с артефактом, препятствующим оттоку энергии, но все три раза грибница послушно реагировала на близость целительницы и разлом открывался.

Естественно, мужчины собрали консилиум и долго думали, чем мы со Светой отличаемся от того же Савелия или Ярослава. В итоге решили, что только полом. Видимо, было что-то неуловимо иное в наших телах, что влияло на разломы.

Как бы то ни было, именно к Твери подтянули ещё одну команду «Витязей» и Светлана периодически ездила со всеми по очереди, после чего по тем местам ездил Жданов с Ржевским и радостно констатировал, что общая напряженность поля спадает. Увы, не так быстро, как бы нам хотелось. Да и проблема этим не решалась, лишь откладывалась на неопределенный срок.

Зато все наши бойцы взяли первый ранг (и даже Щен), ко мне на прием «ядерного лекарства» начали ходить ребята из новой группы, не пропуская ни дня, а Глеб определился с местом, где мы могли попробовать причинить вред грибнице.

Забавно, но это был район неподалеку от Некрасово, болото, где я утопила машину с Николаем. К этому моменту мы со Стужевым уже научились работать в слаженном тандеме и изучать пространство в пределах километра, причем свысока, так что быстро нашли место, о котором говорил Жданов. Именно там прямо по земле стелилось узловатое переплетение мертвенно белесых корешков магической грибницы, невидимой человеческому глазу. Оно шло тонким ответвлением от основного широкого пучка, но ближе к болоту образовывало активно растущую ветку.

И да, это было именно то место, где я утопила Николая. Совпадение? Вряд ли.

— Вот. Тут. — Жданов выразительно ткнул пальцем в центр «пятна», которое мы со Стужевым видели благодаря ментальному сканированию. — Что скажете?

— Полина? — поинтересовался моим мнением Стужев.

— Я думаю, — нахмурилась, прикидывая, говорить ли мужчинам о подоплеке происходящего или пока не стоит. В итоге решила, что не все знания полезны. — Егор, придержи меня, хорошо? И если что, обрубай сеть.

Нахмурившись, но не став задавать лишние сейчас вопросы, муж просто кивнул и приобнял меня за талию, вставая за спиной. Я же, вспомнив, как реанимировала Ржевского, который по идее тоже создание ни разу не физического плана, растянула ментальную сеть на внушительный участок (где-то пять на пять метров), накрыла ею грибницу, неожиданно ощутив её едва заметную пульсацию, и прислушалась к своим ощущениям.

Ага!

Почти сразу стало ясно, что мой ментал для неё пища и она тянет из него энергию, но не быстро, а очень аккуратно и довольно медленно, так что просто покрыла его водной средой… И заразила гнилостной бактерией!

Эффект был виден моментально!

Грибница скукожилась, задергалась, начала стремительно чернеть, а гниль рванула дальше — по тонким корешкам, стремясь уничтожить как можно больше питательной среды, в которую я её поместила.

И вроде всё шло хорошо… Но до определенного момента.

— Осторожно!

Прикрыв своим телом, мгновенно облачившимся в броню, и дополнительно энергетическим щитом, Егор прижал меня к себе и уберег в том числе от взрывной волны. А взрыв был мощным!

Я видела, что грибница не плоская, уходя в землю как минимум на полтора метра невнятным комом, но точно не ожидала того, что когда гниль доберется примерно до середины, произойдет детонация и болото взорвется фонтаном брызг.

Хуже того…

Откроется аномалия.

Не разлом. А именно аномалия.

— Итическая сила, — озадаченно пробормотал Савелий, успевший прикрыть Жданова, ведь мы не поехали в эту глушь одни, а взяли с собой всех до единого «Витязей».

И не зря.

Болото, которое ещё три минуты назад было самым типичнейшим из болот, превратилось в точку зарождения босса локации. Более того, мы все увидели и босса.

И я даже знала, как его зовут.

Нервно сглотнув, но не забыв активировать доспех, ведь уже видела, что болото воняет удушающими испарениями, а это совсем не нормально, я во все глаза смотрела, как из топи поднимается скелет, закованный в гнилостно-металлическую броню, в которой просматриваются элементы автомобиля. При этом сам по себе скелет не живой, нет. Это не зомби. Это просто оболочка для ядра, которое зародилось внутри. Но… Что это? Что за стихия?

— Какая восхитительная мерзость, — задумчиво пробормотал Док, успевший эвакуировать Жданова подальше к машинам и вернуться к нам. — Как думаете, что это?

— Зомби? — пренебрежительно хмыкнул Щен.

— Утопец, — блеснул знанием народного фольклора Олег.

— Бамблби, — хохотнул Айдар и обнажил меч. — Давайте уже разберемся с незваным гостем, а потом будем думать, что вообще произошло. Не нравится он мне…

Все дружно поддакнули, что он не нравится никому, после чего Егор в приказном порядке попросил меня отойти подальше, а сами мужчины, взяв тварь в клещи, на удивление быстро разобрали её на составляющие.

При этом утопец практически не сопротивлялся, словно сам был до сих пор оглушен взрывом и не соображал, что делать. Вроде как отмахивался руками, но как-то слишком уж медленно и с координацией у него явно были проблемы.

Зато когда мужчины его всё-таки убили, стало ясно, что проблемы у нас. Разлом не закрылся. Да и как бы ему закрыться, когда он развернулся в нашем мире и зараженной аномалией стали ближайшие тридцать метров болота?

И вроде на первый взгляд никаких особых изменений нет, но если присмотреться (особенно в ментальном плане), то сразу видно, что структура растений поменялась, от воды до сих пор идут ненормально густые гнилостные испарения, а фон… фон вообще непонятный.

— Мда, — цокнула я с нескрываемой досадой, не представляя, что делать с этим дальше. — И как быть? Нас за это накажут, да?

— Если признаемся, — задумчиво похмыкал Савелий.

— Лучше признаться, — поморщился Стужев. — Пусть знают, как делать точно не стоит. И нагонят сюда ученых. Пусть выясняют, что это такое и как ему противостоять. Если напряжение в грибнице и впрямь достигнет пика и подобное будет появляться везде, то стоит изучить всё это заранее.

Ну… Логично.

— Судя по всему, — продолжил рассуждать Егор, — аномалия среагировала на труп. Судя по месту захоронения и модели авто, относительно свежий и явно умерший не своей смертью. Возможно, это был одаренный. Надо учесть всё и понять, что стало катализатором… Всего этого.

Мы с Ржевским, который тоже тут присутствовал, незаметно переглянулись, и призрак чуть поморщился. Я тоже ощущала определенную неловкость, ведь была косвенной виновницей того, что труп нашел своё последнее пристанище именно здесь. Но с другой стороны, не я, так другие! Это просто случайность!

Но вот что делать с болотом…

— А там никто новый и опасный не зародится? — уточнила с некоторым сомнением, глядя на абсолютно ненормальные огромные пузыри, которые надувались над тухлой водой то тут, то там.

— Не должен, — не очень уверенно протянул Стужев. — Босса локации мы убили, ядро забрали. По идее локация зачищена и теперь это просто аномальное место.

Ну, допустим… Но мне всё равно не по себе. Так опростоволоситься!

— А что это была за стихия?

— Земля. Обычная земля.

В итоге Стужев всё-таки позвонил Ибрагимову, и рассказал всё, как есть. Ничего не скрывая. Генерал, конечно, расстроился (и это мягко сказано), но уже через полтора часа на место прибыло три мобильных фургона с учеными и оборудованием и команда «Добрыничей» для их прикрытия, а нас вызвали на ковер.

В Москву.

Так как главной виновницей произошедшего была я, но Стужев — командир отряда, который это допустил (а ещё муж виновницы), вызвали обоих. Жданова за компанию, чтобы объяснил, почему выбрал для своего эксперимента именно это место. Само собой, Ржевский поехал с нами.

Выехали сразу, разве что сначала заглянули домой, где переоделись в более подобающую одежду для визита в министерство, и спустя два часа (как раз под конец рабочего дня) прибыли на ковер к генералу, который принял нас сразу.

Один.

Сначала выслушал Стужева. Затем меня. Не скрывала ничего кроме того, что знала, откуда в болоте труп. Это ведь не принципиально, верно?

Последним высказался Жданов.

А генерал тяжко вздохнул, посмотрел на нас устало и выдал:

— Ну вот что мне с вами делать, а? Ну вот кто вас просил лезть? Полина Дмитриевна, вы гениальный медик. Лечите, ради бога! Ну зачем в разломы-то лезть, а?

— Я хотела мир вылечить, — улыбнулась я виновато. — Кто ж знал, что так получится?

— Кто-кто… — Ибрагимов снова вздохнул и поднял трубку телефона. — Мурашов, документы мне. Да, которые просил подготовить. Сейчас.

И трех минут не прошло, как в кабинет, чеканя шаг, вошел офицер, несущий довольно толстую папку. Положил на стол генералу и ушел.

— Вот тут, — Ибрагимов звучно шлепнул ладонью по папке, — итоги деятельности энтузиастов, которые думали в схожем ключе. В лучшем случае они становились инвалидами. Можете ознакомиться.

Следующие два часа мы дружно изучали семь архивных дел. Оказывается, мы со Ждановым не единственные такие умники, которые провели схожие аналогии, решив, что зараза похожа на грибницу. И её можно повредить через ментал. Увы, результаты экспериментов и впрямь удручали.

Да, у экспериментаторов получалось повредить некий участок. Иногда даже крупный. Но всегда (всегда!) это приводило к взрыву и образованию аномалии уже в нашем мире. Не внутри закрытого разлома, а снаружи.

И всегда это были мертвецы, внутри которых зарождались ядра, а снаружи они покрывались тем, что находилось поблизости. В основном это была земля, редко с вкраплениями камня, корней или травы. Но что самое неприятное, после ликвидации монстров, аномалии не прекращали своё существование, так и оставаясь аномалиями. Не помогали ни котлованы, ни замена земли, ни очищающие духовные практики. Ладно хоть новые твари больше не зарождались, но в то же время в этих местах росли измененные растения (преимущественно бесполезные и ядовитые) и обитали измененные насекомые.

И вроде бы не стоит бить тревогу, но… Что если это только начало? Что если такие насекомые расплодятся и станут источником глобальной заразы?

— В общем, напортачили вы знатно, — подвел итоги Ибрагимов, когда мы всё дочитали и вернули документы в папочку. — И наказать бы вас… Да нельзя.

Сначала строго посмотрели на меня, затем на Стужева и максимально строго на Жданова.

— Сами понимаете почему. Госпожа Стужева у нас незаменимый специалист, господин Стужев у нас вообще боец экстра класса, а они у нас сейчас на счету каждый, ну а господин Жданов… — Ибрагимов хмыкнул, — вряд ли заслуживает наказания в одиночестве. Поэтому давайте так: сегодня я закрываю на вашу выходку глаза, а вы больше не лезете туда, в чем не смыслите. Договорились?

И вроде все правильно говорит… Но…

— Но вы ведь понимаете, что бездействие не выход? — не удержалась я. — Два-три года, максимум пять — и напряжение достигнет апогея. Разом лопнет всё! Само! И ладно если без взрыва, а если наоборот? Если на месте Твери окажется ледяной разлом, а на месте Москвы лавовый? Тогда будет поздно качать головой, господин генерал.

— Полина Дмитриевна, вы думаете, мы этого не понимаем? — на меня посмотрели грустно и устало. — Лучшие ученые империи да и всего мира бьются над этой проблемой десятилетиями. Но всё, что мы сумели выяснить, это то, что эпицентр зарождения аномалии именно в нашей стране находится в глухой тайге в Красноярской губернии. Согласно летописям, в начале семнадцатого века в тех краях упал крупный метеорит. До сих пор существует глубокий кратер, но ничем другим местность не примечательна. Вообще. Однако, если взглянуть на неё через астрал, — на меня бросили пытливый взгляд, — то видно, что именно это самый крупный и старый узел из всех существующих на нашем континенте. Однако!

Генерал поднял палец, привлекая наше внимание к своим словам.

— Воздействовать на него не удалось ни одному из имперских менталистов. Никак. Более того, один впал в кому, трое слегли с сильнейшим истощением — аномалия просто выпила их в момент поверхностного сканирования. Поэтому, — палец был направлен на меня, — никакой самодеятельности, ваше сиятельство. Ни-ка-кой. Появятся дельные мысли — милости просим, можете звонить в любое время мне напрямую. Но сами не лезьте. Ясно?

— Ясно, — улыбнулась я натянуто и совершенно без энтузиазма. — Спасибо, что рассказали.

— Пожалуйста. Можете идти.

И мы ушли. Ну а что ещё можно было сделать?

И ощущала я себя в этот момент просто ужасно. Такое уныние накатило… Просто кошмар!

Стужев, видя это, тоже помрачнел, Жданов выглядел потерянным, а Ржевский грустно вздыхал за компанию. В итоге домой мы вернулись поздно, лично я поела без аппетита и спать легла рано. Хуже того, полночи мне снились кошмары о том, как город поглощают аномалии и нас заживо пожирают самые разные монстры, в том числе ожившие мертвецы, и я то и дело просыпалась, к утру сама став похожа на несвежего зомби.

И не хотелось мне ни-че-го.

Неужели всё? Конец? Неужели действительно ничего нельзя сделать?