Грезы Афродиты

Глава 7

Часы показывали десять утра. Октябрьское солнце неохотно скрывалось за свинцовыми облаками, что растянулись на добрую милю, и безуспешно пыталось пробиться сквозь них. Согреть своими лучами Эмили, которая лежала с головой под одеялом и до сих пор не могла уснуть. Ледяная вода из протекающего на кухне крана назойливо капала в немытую кружку, а сотовый телефон в беззвучном режиме постоянно мигал от все новых и новых звонков Билла.

Эмили, конечно, пыталась. Пыталась успокоиться и погрузиться в сон, но ни таблетки, ни фон классической музыки из телевизора не помогали. Не помогало ничего. Она постоянно ворочалась с одного бока на другой и размышляла о событиях прошлой ночи. О том, как в одночасье рассыпались на мелкие осколки все ее жизненные ориентиры. Все то, что она так долго хранила и старательно берегла. Все надежды и планы на любовь с тем самым единственным превратились в острые стеклянные занозы, что, впиваясь, обнажали в мучительной боли старые раны и расходились обидным унынием по всему ее напряженному телу.

«Ну почему ты не ушел? Зачем ты так со мной, Билл?» — думала Эмили, свернувшись калачиком. Его довольная улыбка преследовала даже во сне и время от времени превращалась в жуткую ухмылку охранника. Заставляла вздрагивать, просыпаться в холодном поту и искать спасения от этих кошмаров в реальности. Этот бесконечный цикл — сон, пробуждение, сон, пробуждение — не просто выматывал, он высасывал все силы и нещадно толкал в бездну отчаяния. Без устали вгонял в депрессию.

На часах смартфона светилось десять тридцать, а кошмары так и не отпускали. Наконец поняв, что сна ей не видать, Эмили нехотя скинула одеяло с головы и грустно поковыляла в ванную. Не зажигая потолочные лампы, она включила горячую воду, но, так и не дождавшись ее из-за просроченной оплаты, села, скрючившись, под прохладные струйки. Тусклый свет, что проникал в это тесное, облицованное голубым кафелем пространство, падал на ее тело. Блекло отражался от летящих с макушки капель воды и растворялся в пожирающей его темноте.

«Я ведь даже не знаю, чего всем этим добиваюсь. Новой должности? А кто сказал, что мне ее дадут? Кто сказал, что это поможет? Кто, черт возьми, мне сказал, что статья спасет других девушек? Никто… — Эмили расстроенно уткнула голову в колени. — Я сама это навыдумывала. Поверила в то, чего может и не случится. Все это зря, все это просто мечты. А по факту я только делаю хуже другим и попросту рушу себе жизнь. Кем я стала, мама? Неудачница и никчемная дочь. Я даже клятву тебе не могу сдержать. Я ничего не могу, мама», — думала она, разбавляя солеными слезами стекающую в слив воду.

На часах уже стояли в ряд четыре единицы, когда закутанная в полотенце Эмили вышла из ванной. Дрожа от пронзающего тело холода, она села на кровать и неохотно взяла в руки смартфон. «Откуда у него мой номер?» — с раздражением подумала Эмили, удаляя поток сообщений от Билла с мольбами о прощении, а потом замерла. Пустым взглядом посмотрела на многочисленные пропущенные вызовы от Мартиши и, кое-как решившись, перезвонила начальнице.

— Уайт, что на этот раз? — резко начала разговор Мартиша.

— З-заболела, кажется, — стуча зубами от холодного душа, жалобно произнесла Эмили.

— Снова?! Уайт, ты там совсем обнаглела?!

— Ч-честно, мне очень плохо.

— Ты понимаешь, что писать в рубрику, кроме тебя, некому?

— Д-день всего. Пожалуйста.

Мартиша тяжело вздохнула.

— День, Уайт. — Голос начальницы впервые звучал безразлично. — Этот раз последний, Эмили, — также впервые назвав ее по имени, спокойно закончила она.

— П-прости.

— Задание вышлю чуть позже.

— К-какое? Ты же отгул д-дала?

— Все, у меня дела, — пропустила мимо ушей Мартиша. — А еще тут этот звонил… Как его… Про улитку что-то нес и какой-то концерт в честь нее. Мол, ты вызвалась написать. Телефон я твой дала, в общем, разбирайся там сама.

— З-зачем да… — не успела договорить Эмили и услышала тишину.

«Курица облезлая! И как работать-то? Я же двух слов не свяжу», — с досадой поймала себя на мысли Эмили и, сварив крепкий кофе, бухнулась на кровать. Аромат горького эспрессо с насыщенной кремовой пенкой расходился по всей квартире и хоть на самую капельку, но все же поднимал настроение заядлой кофеманке. Сделав небольшой глоток любимого напитка, Эмили устроилась на подушке и начала читать целый поток сообщений от Эрика в «Вайбере». С одной стороны, ей было приятно. Приятно чувствовать заботу хоть от кого-то, кто по-настоящему беспокоится и дорожит ею, но с другой… Это слишком назойливое поведение, как всегда, отталкивало. «А ведь он бы ушел… — Эмили всматривалась в одно из сообщений. — Он бы точно ушел». Она снова вспомнила злополучную ночь и, не ответив ничего коллеге, тоскливо уставилась в потолок.

Холодный ветерок за окном как ни пытался, но так и не мог разогнать почерневшие тучи, освободить из их пелены грустно уплывающее за горизонт солнце. Эмили в мягкой розовой пижаме устало сняла очки и, поправив на коленях ноутбук, откинулась на теплую подушку у изголовья кровати. «Пусть теперь памятник ставит», — с мимолетной гордостью подумала она о выполненной с неимоверными усилиями работе. Грустно посмотрев на летящие в окно капли дождя, Эмили дописала в созданный сегодня блокнот трехсотое ругательство в адрес Билла и, поставив много восклицательных знаков, встала с кровати. Решила прибраться. Отвлечься от этих назойливых и наводящих уныние мыслей.

Но легче не стало. Не прошло и пяти минут, как она, бросив щетку, уже сидела на полу прихожей и, как под гипнозом, смотрела на раскиданные по углам туфли без шпилек. Даже малейшее напоминание о прошлой ночи буквально вырывало из реальности и нагло окунало в беспросветный, кипящий болью омут воспоминаний. Тени прошлой ночи нахально извивались в ее голове в неведомых оккультных плясках и, словно злые духи, нещадно ломали.

— Твари! — во весь голос закричала Эмили и что есть мочи швырнула туфлю в дверь. — Все! Вы! Твари!

Она кое-как дотянулась до второй туфли и запустила ее в зеркало.

— Повар недоделанный! — Эмили скинула с тумбы сумочку и ударила ею по полу. — И улитка твоя! — Она продолжала колотить о пол сумочкой. — Твари! Твари!

Эмили свернулась калачиком на полу и, натянув на голову капюшон, тихо заплакала.

Слезы холодными ручьями текли из ее глаз, а руки сжимали порвавшуюся сумочку. Эмоции, намертво захватившие власть, бились в идеальном шторме и полностью подчиняли.

— Ненавижу-у-у! — рыдала Эмили.

Поток разбитых идеалов и жизненных ориентиров соленой водой стекал по скулам Эмили, а сквозь эти слезы она видела торчащее из дыры в сумочке новое приглашение в клуб.

— Горите сами в этом аду! — Эмили со злостью схватила голубую бумагу и пошла на кухню.

Глянцевый конверт, сжатый в руке, неприятно впивался в кожу и мерзко скрипел. Эмили со злостью открыла дверцу кухонной тумбы и швырнула смятое приглашение в урну, а затем села рядом на пол и еще сильнее заплакала.

Живущее по своим законам время неизбежно приближалось к семи, а Эмили, несмотря на трезвонящий уже пять минут домофон, продолжала сидеть на жестком паркете и рисовать на нем пальцем невидимые грустные смайлики.

«Да что надо-то?!» — раздраженно подумала она в ответ на громкий стук и звонки в дверь.

— Кто? — нехотя встав, все же подошла к двери Эмили.

— Эми, это я! — послышался взволнованный голос Эрика.

— Я болею, уходи! Не хочу заражать! — прокричала та через дверь.

— Тогда вместе болеть будем! Я не боюсь, — крикнул в ответ Эрик.

— Эрик! Перестань! Я сейчас ничего не хочу!

— Ты хотя бы открой, я тебе сладостей принес. Лекарств всяких.

— У меня все есть, — сопротивлялась Эмили.

— Хотя бы медведя тогда забери! Он не залез в машину, пришлось пешком идти из магазина!

«Медведя? — не веря ушам, мысленно повторила Эмили. Это слово. Всего лишь одно, но такое нужное сейчас слово. Оно стремительно пробивалось сквозь тьму и осторожно согревало. — Он бы точно ушел», — невольно подумала она и быстро начала собирать разбросанные вещи.

— Уговорил! Только подожди… — Эмили неуклюже закидывала в шкаф постоянно выпадающие обратно ошметки сумки. — Накину что-нибудь!

Закончив с импровизированной уборкой и затолкав щетку в обувницу, она поправила растрепанные волосы и открыла дверь.

— Эрик… — жалобно свела брови Эмили, увидев огромного белого медведя из плюша. — Ну ты чего? — Она тепло улыбнулась милой мордочке игрушки.

— Просто подумал, что… — Эрик застенчиво подбирал слова. — Решил… Теперь он твой, в общем.

— Большой-то какой. — Она потрогала мохнатое пузо двухметрового медведя. — И мягкий такой. — Ее губы растянулись в улыбке.

— Впустишь нас?

— А… Да… да, конечно, — открыла настежь дверь Эмили. — Заходите.

— Уайт! А ну стой! — раздался снизу лестницы противный голос миссис Бортвингейл.

«Тебя мне здесь еще не хватало, блин!» — разозлилась Эмили.

— Миссис Бортвингбердейл, простите, — тут же начала оправдываться Эмили, глядя на запыхавшуюся даму с собачкой в руках. — Я заболела сильно, хотела сегодня оплатить, но…

— Бортвингейл! Бортвингейл! Ну неужели так сложно запомнить?! — перебив, проворчала домоуправляющая. — Плати сейчас или выметайся!

— Р-р-рав! — громко внес своей животной агрессии чихуахуа, что, выпучив глаза, так и норовил вырваться из рук пожилой дамы и кого-нибудь укусить.

Эмили иногда думала, что эта собачка ненавидит все живое. Все, кроме своей ненаглядной «мамочки».

— Понцик! — резко поднесла палец к носу разъяренного чихуахуа домоуправляющая. — Не мешай маме работать! — Она ласково засунула любимую соску в рот маленького тирана и уставилась на Эмили.

— У меня нет… нет дома наличных.

— Ты думаешь, я совсем не разбираюсь в этих ваших интернетах? Вот. — Домоуправляющая уверенно протянула терминал для оплаты.

«Как пиявка, блин, прицепилась! И где мне деньги-то сейчас брать?! Курица я тупая. Ведь знала, знала, что так будет!» — запаниковала Эмили.

— У меня… немного не хватает, он, наверно, не примет оплату. — Эмили стыдливо посмотрела в пол. — Давайте завтра? Завтра все занесу?

— Завтра я уже найду нового жильца, Уайт! Сейчас!

— Эми, я добавлю, — достав мобильный, вмешался Эрик. — Сколько нужно?

Эмили виновато посмотрела в голубые глаза блондина.

— Две тысячи, — еле разборчиво промямлила она. — Просто там штраф пришел! — придумав легенду, Эмили оживилась. — И деньги сняли, — снова опустила глаза журналистка.

— Штраф? — удивился Эрик.

— За голубя, — выбрав наиболее убедительный вариант лжи, подняла голову Эмили. — Долгая так-то история.

— Давайте терминал, — уверенно сказал Эрик, вытаскивая из портмоне карту. — Я оплачу.

Этот поступок моментально отозвался внутри Эмили ярким и таким приятным светом. Он медленно проникал в самую душу и понемногу рассеивал вцепившуюся в нее тьму.

— Э-э-эрик… — уткнулась ему в плечо Эмили. — Спасибо! Спасибо в который раз!

Это прикосновение, этот сопящий в пальто носик, этот клубничный запах волос, что пьянил его разум и волновал живот. И это чувство… Чувство неземного блаженства и головокружительного полета от одного лишь ее прикосновения бросало Эрика в дрожь и вызывало волнение. Обнажало страх все испортить. «Не за что, моя девочка. Никаких денег мне ради тебя не жалко», — сжимая в руках пакет, подумал Эрик, но после случая в офисе так и не решился обнять ее в ответ.

— Все? — строго посмотрел на домоуправляющую Эрик.

— Со следующего месяца платишь вперед, Уайт! — фыркнула миссис Бортвингейл и, что-то нашептывая в ухо Понцию XVI, удалилась.

Эмили быстро закрыла дверь и снова крепко обняла Эрика.

— Спасибо еще раз, — прошептала она, благодарно уткнувшись в его грудь.

— Да перестань, — теплым голосом сказал Эрик.

— Я верну позже. — Эмили сделала шаг к огромному медведю и, потискав его за уши, улыбнулась Эрику.

— Мне не к спеху, — улыбнулся тот в ответ.

— Ой, ты, наверно, голодный? Будешь кофе? — вспомнила про гостеприимство Эмили.

— От чая бы не отказался.

— Пойдем. — Эмили потянула Эрика за пальто. — Раздевайся. У меня тут правда все в одном: и сплю, и ем, — неловко произнесла она. — Беспорядок еще.

— Да все нормально, Эми, — расстегнул пальто Эрик.

— Присаживайся, — кивнула на стол Эмили. — Сейчас чай налью… А может, лучше кофе?

— Поздно уже для кофе, — Эрик улыбнулся и повесил пальто на спинку стула.

«Чай… Чай… Знала бы я еще, где этот чай, блин». — Эмили поймала себя на мысли, что вообще не помнит, когда последний раз его и пила, но точно знает, что он есть.

— А! Вот! — обрадовалась она и, подставив стул, полезла на самую верхнюю полку кухонного гарнитура.

— Может, я достану? — привстал Эрик.

— Я спр-р-р… — Эмили выхватила коробку с чаем и, зацепив бутылку с сиропом, пролила его на рукав пижамы. — …авилась, — с досадой посмотрела она на пахнущее вишней пятно.

— Эми, ну я бы достал! Тебе вообще нельзя сейчас напрягаться, — расстроился Эрик и подал ей руку, чтобы помочь спуститься.

— Ерунда. — Эмили потыкала пальцем в липкую ткань. — Сейчас быстро переоденусь только.

Эмили побежала в ванную.

— Подождешь же? — обернулась она.

— Беги давай. Я сам налью.

— Сахар у кофемашины, — прокричала Эмили, заходя в ванную комнату.

«Пакетики? Надо купить ей нормального… Как вообще можно пить эту отраву?» — недоумевал Эрик и, поплескав в кружке то, что Эмили называла чаем, начал искать мусорное ведро. Методом проб и ошибок он все же его нашел и перед тем, как выбросить заваренный пакетик, обомлел. Среди оберток от бургеров и коробок с китайским воком ярко выделялась смятая бумага с отчетливой надписью «Грезы Афродиты».

Взгляд Эрика застыл, а сердце… сердце просто кануло в пропасть. Внизу живота волновалась тяжесть, а ноги будто отказали. Дрожащей рукой он отставил кружку, достал смартфон и, убедившись, что Эмили в ванной, осторожно развернул голубую бумагу. «Двадцатое октября, десять часов вечера, — въелось, как паразит, в снимок на экране. — Эми… Пожалуйста, только не это… Эми», — как мантру, повторял его внутренний голос, и, снова скомкав листок, Эрик вернул его на место. Плохо сдерживая мандраж, он вернулся за стол и поставил на него ходившую в руках ходуном кружку чая. Мир вокруг угасал.

Стрелки часов уже перескочили вечернюю семерку, а Эрик так и сидел, уставившись в одну точку. Внутри царил мрачный смерч. Он неистово кружил отлетающие от сердца осколки любви и разрывал ими сжавшуюся в беззащитный комок душу.

«Она бы не стала… осквернять свое тело, не стала бы…» — пытался успокоить себя Эрик, но не мог. Одно лишь подозрение, что Эмили была там… с кем-то другим, утягивала его в пропасть. Руки его немели и становились ватными. «Надо успокоиться, не нагнетать. Вот логично если? Приглашение в мусорке. Оно смято. Она его не хранит. Она не собирается туда идти. Может… после моих слов о Джоанне она передумала? Может, его кто-то дал ей и когда она узнала, то… Да! Да! Так и было. А я сразу накрутил. Нет, Эми не пошла бы на такое. Как я вообще мог такое подумать? — пытался здраво рассуждать Эрик. — А если… если я ошибаюсь? Не-е-ет. Хватит! Сегодня последний шанс все по своим местам расставить. Защитить. Я приглашу ее на свидание. Да! В этот день и в это время! Сейчас все станет ясно», — твердо решил он и, услышав, как Эмили выходит из ванной, вцепился в кружку руками.

— Как чай? — Эмили в кофте Жюстин прошла мимо и, склонившись к медведю, что лежал на полу, игриво потеребила его за лапы.

— Вкусно очень… — Эрик, мысленно плюясь от чая, устремил свой взгляд на приоткрытые рельефные бедра Эмили.

«Эми…» — ерзая от тут же вставшего члена, возбужденно подумал он.

— А я его не особо… — Эмили поволокла медведя к кровати. — Тут будет жить. Охранять, — встав на цыпочки, она погладила игрушку по голове.

— Эми?

— А? — обернулась она.

— Я не знаю, как сказать…

— Что?

— Можешь присесть рядом?

— Что-то случилось? Меня уволили? Тебя прислали сказать, да? — взволновано села рядом Эмили. — Эрик?!

— Да Боже упаси, Эми, нет конечно, — резко махнул рукой тот. — Дело в другом…

— В чем? — сгорала от нетерпения Эмили. — Ну, ты снова томи-и-ишь.

— Мы с тобой люди, так ведь? — Эрик старался выглядеть как можно серьезнее.

— И? — удивилась Эмили.

— Мы, как и все, едим пищу, но иногда… Понимаешь? Не знаю, как это сказать…

— С тобой все хорошо? — искренне озадачилась Эмили.

— Да. Я в порядке. Просто хотел сказать, что люди иногда, особенно когда им с кем-то приятно находиться… они едят вместе, так ведь?

— Наверно. — Эмили как-то странно посмотрела на Эрика.

— В субботу вечером… — Тот нервно крутил указательный палец. — Давай в десять поедим вместе?

— Подожди… — Эмили вопросительно нахмурилась. — Ты имеешь в виду свидание?

В этот момент она посмотрела на Эрика по-новому. На его расстегнутую рубашку и мускулистую грудь с густой растительностью. В его голубые глаза, полные искренности и настоящей заботы. На идеально выбритые подбородок и щеки. «Странно, что я раньше не замечала его красоты… Он бы точно ушел», — вновь повторила Эмили зацикленную сегодня фразу.

Она четко ощущала: сейчас рядом с ним вся боль, вся жгучая ненависть к Биллу плавно размывалась, уступая место приятному теплу. Оно словно оседало на перетянутых струнах ее души, вызывало чувство защищенности и поддержки. Поддержки, которой ей сейчас так не хватало.

«К черту весь этот клуб! И тебя вместе с улиткой туда же! Все! Хватит этих бесполезных пыток, унижений и опасностей! Я так с ума сойду… Да уже схожу. Надо смириться. Не помогу я им. Ничем не помогу. Мне бы… мне бы кто помог? Все. Отныне буду проводить свободное время только с теми… с тем, кто помогает и от чистого сердца всегда заботится», — решительно подумала Эмили и пересела ближе к Эрику.

— Ну… Формально это совместный прием пищи… — Эрик через силу выдавливал слова. — Называют просто так… свиданием.

— Да… Конечно… Да! Я с удовольствием! — Впервые за день глаза Эмили радостно заблестели.

«Я же говорил! Я знал! Знал, что она бы туда не пошла. Эми… — буквально засиял Эрик. — Теперь главное — не ляпнуть ничего лишнего. Да, надо уходить и быстро! А то все опять испорчу», — подумал он и сделал несколько больших глотков омерзительного для него чая.

— То есть ты согласна?

Эмили несколько раз быстро и с улыбкой кивнула.

— Тогда я… — Эрик нежно посмотрел в ее серые глаза. — Я тогда пойду?

— Ты же только пришел.

— Да, но я… на несколько минут, — пробормотал Эрик. — Там еще пара встреч, да и статьи надо утром написать. Так что…

— Хорошо-хорошо, конечно.

— Ничего страшного? Я останусь, если ты захочешь.

— Да успокойся, Эрик. — Эмили попыталась унять его явное волнение. — Попью твои лекарства, поем вкусняшек и на бочок, — посмотрела она на медведя. — Надо прийти завтра вовремя. Кровь из носа вовремя.

— Тогда завтра увидимся?

— Ага, — легко улыбнулась Эмили.

Закрыв за Эриком дверь, она тут же выключила свет и помчалась к окну. Пестрые листочки неспешно падали на тротуар и будто светились в теплом ореоле газовых фонарей.

«Смотрит». — Эрик поднял взгляд на окно четвертого этажа и ответно помахал Эмили на прощание.

Ветер разгонял черные тучи…