Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов

Глава 10

С пацанами встретились, как и договаривались, в качалке. Ровно в одиннадцать вечера, когда на улице уже стемнело, и редкие фонари зажигались один за другим.

Пашка глядел на меня волком, Лёха, краснорожий тип, который остановил меня посреди улицы, настроен был не так враждебно, но и дружелюбия не показывал. Оспаривать моё лидерство, впрочем, никто даже не пытался.

— Ну что, все готовы? — спросил я, оглядывая своё неказистое воинство.

Прежде я с такими товарищами в одном поле бы не присел. Теперь… Работаем с тем, что есть, в моём положении выбирать не приходится.

— Готовы, — за всех ответил Андрей.

Как я и просил, он не сообщал никому о цели нашего похода. Из двора вышли молча, пацаны закурили на ходу, беспрестанно сплёвывая в придорожную грязь. Улицы уже опустели, запоздалые прохожие обходили нас десятой дорогой. Мы направлялись в ту часть Мыса, где находились частные дома и коттеджи. Народ там жил побогаче, чем в панельках.

— А чё, куда идём-то? — спросил Паша.

— На деловую встречу, — сказал я. — Только другая сторона о ней пока не знает.

Пацаны ухмыльнулись, предвкушая что-то весёлое. Вёл нас Андрей, шагая чуть впереди.

Через некоторое время мы добрались до высокого кирпичного забора, за которым виднелся двухэтажный особняк, построить который, владея лишь автосервисом и разборкой, попросту невозможно. Да даже сеть автосервисов столько не принесёт.

— Э, мы чё, к Серёге идём, что ли? — возмутился Лёха. — Я на такое не подписывался!

— Да ты не ссы, просто поговорить идём, — сказал я.

— Знаю я твоё «поговорить»… — проворчал он.

В окне второго этажа просторного кирпичного особняка, своими размерами не уступающего иному дворянскому поместью, а кричащей вычурной безвкусицей — цыганским кибиткам, горел свет. Мы прошлись вдоль забора, изучая местность. Кованые железные ворота во двор, отдельный въезд в гараж на две машины. Камер видно не было, позволить их себе могли далеко не все.

— Собаки у него, говоришь? — спросил я Андрюху.

— Ага. Злобные твари. Овчарки кавказские, штук пять, — сказал мой помощник. — Он их на ночь гулять выпускает на двор.

— Ну нахер, я не полезу, — поморщился Паша. — Я сваливаю. Про них кто-то болтал, что Серёга их человечиной кормил!

— Да погоди ты валить, — рыкнул я. — Успеешь ещё.

Зелёный маг всегда сумеет договориться со зверем. А я, хоть и не гринписовец, тоже кое-что умею.

Я попробовал закрыть глаза и ощутить присутствие животных поблизости. Это было похоже на какой-то наркотический трип, мне в ноздри вдруг ударил целый ураган запахов, будто я сам стал собакой-ищейкой. Каждую из овчарок я теперь чуял по запаху, уникальному, неповторимому, я мог с точностью до сантиметра назвать их местоположение. Пять злобных свирепых кобелей, натасканных на убийство нарушителя. Я мог даже сказать, чем их кормили сегодня вечером, и когда их в последний раз мыли.

Овчарки спали в своих раскрытых вольерах, чутко реагируя на каждый звук, доносящийся с улицы. Если кто-нибудь посторонний задумает проникнуть на охраняемую территорию, ему немедленно откусят жопу.

— Э, ты чего завис-то? — тронул меня за плечо Лёха.

От него пахло дешёвым куревом, потом и каким-то едким одеколоном из ближайшего хозмага, так что я даже не сразу понял, кто это и что происходит. Выверты восприятия.

Я раскрыл глаза, и шквал различных запахов сразу сошёл на нет, затихнув до своего обычного уровня.

— Погоди, — буркнул я. — Проблему с собаками решаю.

— Чего? — не понял он, но я вновь погрузился в этот транс.

Говорят, Зелёные маги высших рангов могут вообще создавать настоящих химер из своих животных, укреплять кости, мышцы, увеличивать им интеллект, настолько, что итоговый результат отличается от первоначального животного, как отличается человек от обезьяны. Это, конечно, требует целую уйму сил и времени, но обычно разумный питомец того стоит.

Я не собирался делать из этих овчарок своих слуг. Всего лишь самую чуточку изменить их восприятие, ненадолго, на несколько минут, чтобы их сон стал крепче, а слух — чуть хуже. Все они были в пределах досягаемости моей магии. Так что я погрузил овчарок в глубокий летаргический сон одну за другой.

А затем я раскрыл глаза и окинул своих компаньонов взглядом победителя.

— Идём, — сказал я, приближаясь к калитке. — Никто не тронет.

На почтовом ящике была нарисована оскаленная волчья морда, предупреждающая о злой собаке, и мои спутники остановились, явно напуганные слухами о собаках-людоедах. Я же без задней мысли дёрнул ручку калитки, которая оказалась не заперта. Серёга на ночь не запирался, полагаясь на другие способы охраны. Замок умелого вора не остановит, а вот стая овчарок — вполне.

Овчарки безмятежно спали, положив головы на лапы. Пацаны осторожно заглянули внутрь ограды, не веря, что я спокойно захожу во двор.

— За мной, — приказал я. — Только тихо.

Андрейка зашёл следом, озираясь по сторонам, потом вошли Лёха и Пашка. Ступали осторожно, как по минному полю. Собаки-убийцы даже ухом не повели, мирно посапывая на своих местах.

Ухоженный двор с постриженными клумбами, газоном и вымощенными дорожками напоминал мне дешёвую копию какого-нибудь родового поместья. Те были хотя бы обустроены со вкусом, стильно, а не по принципу «всего и побольше».

Я поднялся на крыльцо. Парни замерли в нерешительности.

— Не бздеть, — сказал я.

Одна из овчарок заворочалась, заскулила во сне, словно маленький щенок. Паша и Лёха пулей выскочили за ворота. Я пожал плечами, дёрнул за ручку двери, прошёл в дом, как ни в чём не бывало. В доме было темно.

Мне, впрочем, свет теперь не требовался, я мог видеть всё в потоках чистой энергии, и наверху, на втором этаже, я совершенно ясно ощущал чьё-то присутствие. Паша и Лёха наконец нашли в себе смелость присоединиться к нам, и мы вчетвером начали подниматься по массивной дубовой лестнице.

Пацаны, включив свет, вертели головами, глазея по сторонам и восхищаясь безвкусным убранством особняка, в котором я видел мешанину стилей и целый ворох подделок.

Серёга Масло обнаружился в собственном кабинете на втором этаже, одетый в махровый халат и тапочки. Жил он, судя по всему, один, и это во многом упрощало дело. Наше появление стало для него полной неожиданностью, а при виде меня он и вовсе чуть не упал на задницу, невольно попятившись назад.

— Т-ты? — выдохнул он, обдав меня коньячным выхлопом.

Пацаны изумлённо смотрели, как один из самых авторитетных людей Мыса начинает дрожать от ужаса, завидев меня. На голове у него красовалась большая шишка от удара пепельницей.

— Что, не ожидал? — хмыкнул я, заваливаясь к нему в кабинет.

Серёга рванул к столу, на котором среди бутылок коньяка и нехитрой закуски лежал телефон, опрокинул всё впопыхах, пытаясь дорваться до заветной трубки. Я спокойно наблюдал за его отчаянной попыткой, а затем пригвоздил его к месту взглядом, подошёл и забрал телефон.

— Пара вопросов есть к тебе, Масло, — сказал я.

— К-каких… — глухо произнёс он.

— Чипы, которые ты передал Воронцову… — без лишних прелюдий начал я.

— Понятия не имею, о чём ты, — торопливо сказал Серёга.

— Я же говорил, что не стоит меня перебивать? — спросил я.

И сразу после этого сломал ему мизинец. Магией, разумеется, сам я к нему и пальцем не притронулся. Серёга истошно завопил, баюкая искалеченную руку. Пацаны замерли в ужасе. Они-то и знать не знали, что я — маг.

— А ещё мне не стоит лгать, Сергей Ильич, я почувствую, — предупредил я. — Ты выбрал неправильную сторону, Масло.

— Да пошёл ты… — простонал он.

— А ведь я давал тебе шанс, — улыбнулся я.

Я не испытывал к нему никакой враждебности, но он сам решил встать на моём пути. Его руки по локоть в крови, а к списку совершённых преступлений, и без того внушительному, добавилась ещё и госизмена. Жалости к нему я тоже не испытывал.

— Военные чипы, — медленно и внятно, так, чтобы Серёга точно расслышал, произнёс я. — Которые ты передал Воронцовым. В чёрной спортивной сумке. Ровно сто штук.

— Не знаю ни о каких чипах! — выпалил он.

— Ложь, — вздохнул я.

Ещё один палец Серёги потерял свой товарный вид.

— Кляну-у-усь! — взвыл он.

— Если ты думаешь, что Воронцовы тебя накажут, ты ошибаешься, — сказал я. — Тебя накажем мы. Они далеко. А мы… Мы уже здесь.

— Они тебя достанут… Найдут, тебя уже ищут, — истерически смеясь, заявил мне в лицо Серёга.

— Улица Пушкина, дом Колотушкина, — насмешливо сказал я.

Угрозы меня не пугали. Пусть ищут, один раз уже попытались. Встретим чин по чину. Наоборот, мне даже пришла в голову ещё одна дурацкая идея.

Я взял телефон Серёги, разблокировал, начал рыться в записной книжке. Номера его многочисленных баб меня не интересовали, а вот выйти на связь с теми же Воронцовыми будет очень даже неплохо. Личный номер Алексея Петровича, уверен, есть далеко не у всякого. Можно будет звонить ему и спрашивать, как там с деньгами.

— Так, а где номер Воронцова? — спросил я.

— Не записан, — ухмыльнулся Масло.

Ладно, пойдём другим путём. Я просто зашёл в список последних вызовов, долистал до того времени, когда я был в гостях в автосервисе. Исходящий был только один.

Без лишних раздумий нажал на кнопку вызова. В трубке пошли гудки, Серёга сразу же поник.

— Слушаю, — раздался в трубке усталый голос Алексея Петровича.

— Алексей Петрович? — спросил я. — Мне сказали, вы ищете со мной встречи.

— Ты⁈ — взревел он.

Я живо представил, как побагровела его шея, а сердце закололо длинной острой иглой. Так ему и надо.

— Он самый, — сказал я. — Вы пытались меня убить. Прямо как ваш сын. Я этого не прощаю.

Воронцов в трубке громко пыхтел, слушая, что я скажу дальше.

— Но временное перемирие заключить могу, — продолжил я. — При условии, что Мыс теперь будет принадлежать мне.

Алексей Петрович хрипло расхохотался.

— Ты, щенок! Ставить условия ты можешь своей безродной матери, а не графу Воронцову! — закричал он в трубку.

Я даже так почувствовал, с каким жаром полыхает его седалище.

— Ты не знаешь, кто я, а позволяешь себе бросаться такими словами, — холодно произнёс я. — Непозволительная ошибка для аристократа.

— Это ты не знаешь, кто я! — рявкнул Воронцов.

— Нет, это я прекрасно знаю. Ты — престарелый ублюдок, возомнивший себя хозяином жизни, — сказал я. — Синий маг, кажется, Пятого ранга. Посредственность, если сравнивать с лучшими.

Он снова злобно пыхтел в трубку. В моих словах не было ни слова неправды.

— Где ты сейчас? — прошипел он. — Я лично приеду и уничтожу тебя. Клянусь своим даром.

Заманчивое предложение, но нет. Сейчас я не готов драться со всеми магами Воронцовых и его мини-армией. Верить в то, что граф приедет один, не стал бы даже трёхлетний ребёнок.

— Неважно, где я, важно, что я собираюсь делать дальше. Я сам к тебе приду, обещаю, — сказал я. — Нечего утруждать старческие кости походами по злачным местам.

Я отвернулся от трубки, прикрывая её ладонью.

— Пацаны. Хватайте всё, что посчитаете нужным. В сейфе пошарьте, — сказал я. — Скоро тут будет жарко.

Андрей, Паша и Лёха синхронно кивнули, словно выходя из оцепенения, начали со скоростью электровеников шарить по полкам, ящикам и шкафам, не обращая внимания на протестующие возгласы и угрозы Серёги.

Грабь награбленное.

Я снова вернулся к телефонному разговору.

— Алексей Петрович, чтоб вы знали… Петруша перед смертью молил о пощаде, — сказал я.

Ответом мне стало невнятное рычание, а потом звонок резко оборвался. Кажется, граф метнул телефон в стену. Ну, он может себе это позволить.

Номерок я на всякий случай записал.

— Иван Василич, тут сейф! — окликнул меня Андрей.

— Сергей Ильич, ваш выход, открывайте, — приказал я.

— Ты покойник, ты понял? — Серёга Масло упорствовал, как баран, до сих пор не понимая, кто тут сейчас главный.

— Ладно, придётся самому, — вздохнул я, приближаясь к сейфу, спрятанному за репродукцией картины с какой-то жопастой барышней.

Сейф был с электронным кодовым замком. И пароль Серёга, скорее всего, не выдаст даже под пытками. Значит, настало время применить грубую силу.

На всякий случай я поглядел на него иным зрением, железный ящик предстал в виде упорядоченных энергетических структур, среди которых я мог различить замок и петли. Совсем чуть-чуть магии, и дверца просто повисает на засове, так, что я просто снял её и поставил на пол, любуясь результатом своей работы. Там, где раньше были петли, теперь была ровная и гладкая поверхность.

Серёга обречённо вздохнул, глядя, как я вынимаю из сейфа пачки денег, бумаги в тонких папочках и большой чёрный пистолет.

— Ого, вот это волына! — воскликнул Лёха.

Все трое уже набили сумки Серёгиным барахлом.

— Вы все покойники, ясно вам? — прошипел он.

Серёга так и продолжал сидеть на полу, баюкая искалеченную кисть, но это не мешало ему брызгать ядом, источать угрозы и предупреждения. Паша, заслышав очередной пассаж про то, как нас всех отправят купаться в Туре с забетонированными ногами, не выдержал, подскочил к Серёге и с размаха двинул ему в челюсть.

Тот рухнул ничком, сплюнул кровь, поднялся обратно. Паша двинул ему ещё.

— Уходим, парни, — сказал я. — Пора.

— А с этим что делать? — спросил Паша.

Оставлять Серёгу в живых было глупо и небезопасно. Убивать беспомощного и бессильного врага было бесчестно. А я хоть и не аристократ, всё же руководствовался законами чести, накрепко вбитыми с детства.

Я присел на корточки рядом с Серёгой. Тот с ненавистью уставился на меня, как на того, кто разрушил дело его жизни, вломился в его дом и причинил столько вреда, сколько не причинила бы даже тварь из пустошей.

— Жить хочешь, Серёга? — ровным тоном спросил я.

Что-то в моём голосе подсказало ему, что сейчас лучше не бросаться угрозами и не пытаться вывести меня на конфликт. Он молча сглотнул и кивнул, часто-часто заморгав. Похоже, спокойный тон напугал его гораздо сильнее, чем любые пушки у виска или магический огонь, поджаривающий пятки.

— Да вальнуть его надо, — высказался Лёха.

Паша и Андрей смотрели на меня, ожидая моего решения.

— В последний раз предлагаю. Работай на меня и останешься жить, — медленно произнёс я. — Или оставайся с Воронцовым и полетишь на дно вместе с ним.

Лишняя кровь мне ни к чему.

— Иван Василич, да он же кинет вас! — воскликнул Андрей.

— Если попытается, я узнаю об этом раньше всех, — сказал я. — Я всё вижу.

Серёга вздохнул, словно сдувающийся воздушный шарик, понуро опустил голову.

— Ладно… Я… Согласен, — тихо сказал он, понимая, что выбора у него нет.

— Вот и славно, — произнёс я. — Только не забывай. Я всё вижу.

— Уходим? — спросил Паша.

— Уходим, — сказал я, поднимаясь на ноги и подхватывая сумку с награбленным.

— Там… Собаки… — напряжённо спросил Серёга, глядя на меня.

— С ними всё в порядке, не переживай, — сказал я.

Масло облегчённо прикрыл глаза. Беспокоится за своих питомцев, значит, всё-таки есть в нём что-то хорошее.

И всё же я ему не доверял. Власть, основанная на страхе, держится не так крепко, и хотя запугал Серёгу до усрачки, рано или поздно он найдёт способ меня кинуть. Это значило, что его надо менять в самое ближайшее время. На кого-то более лояльного.

Мы с пацанами спустились вниз, вышли во двор. Овчарки по-прежнему мирно спали, и мы без проблем вышли на улицу, закрыв за собой калитку.

— Иван Василич, а почему вы сразу не сказали, что вы маг? — тихо спросил Андрей.

— А должен был? — хмыкнул я.

Паша и Лёха задумчиво брели рядом, больше ни словом, ни делом не пытаясь оспорить моё главенство. Мы шли по ночной Тюмени с сумками, никого не боясь. Этот район отныне принадлежал нам.