Хранительница 2. Месть волчицы

Глава 16

— Что это за место? — поинтересовалась я у Глеба, когда машина въехала на территорию небольшого частного дома.

— Один из многих домов, принадлежащих стае, — ответил он, заглушая двигатель. — Такие дома есть у каждой стаи. Их сотни, а то и тысячи по всему миру. Приезжая в страну, город или деревню оборотень может остановиться в подобном месте на некоторое время. Так сказать, этот дом — перевалочный пункт, — хмыкнул Глеб, выбираясь из машины.

— И надолго мы здесь? — спросила, следуя за ним.

Меньше всего мне хотелось сейчас находиться в подобном месте. Но поскольку иного выбора у нас нет, хочется хотя бы знать: надолго ли мы здесь?

— Думаю, на пару дней, — ответил он через некоторое время раздумий. — Ищейки обыскивают город и как только что-то найдут, сообщат нам.

Про то, что ищейки в данный момент ищут Максимку по всему городу, он уже говорил мне, пока мы добирались до соседнего города. Но про то, что нам нужно будет просто сидеть и ждать, не пойми чего и не пойми где, я слышу впервые. Даже несмотря на то, что мы пробыли в дороге несколько часов, он ни разу не обмолвился насчет этого!

— То есть мы будем просто сидеть и ждать? — возмутилась я, не желая бездействовать, когда мой сын невесть у кого находится.

— А что ты предлагаешь? — спросил он, вскинув бровь. — Ходить по улицам, заглядывать в каждый дом, квартиру, чердак или подвал, в надежде отыскать сына? — теряя терпение, поинтересовался он. — Ты понятия не имеешь, где прячут Максимку. Я, кстати, тоже.

Больше не говоря ни слова, он направился к дому, словно эта тема ему больше неинтересна. Вот только… я не готова была закрывать ее. Я прекрасно понимала, что он прав, что я не знаю, где находится сын и где его искать, но…

— По крайней мере, я не буду сидеть без дела и ждать, пока непонятно кто ищет моего сына! И ищет ли вообще? — упрямо заявила я, намереваясь потребовать у него ключи, чтобы взять машину и отправиться на поиски моего мальчика.

Но после моего заявления Глеб повел себя странно. Остановившись, он медленно развернулся и подошел ко мне.

Я чувствовала, что он едва сдерживается, чтобы не… что? Не накричать? Или не ударить? Я так и не смогла понять его эмоции, которые просто зашкаливали. Они сбивали с ног, вынуждая затаить дыхание, непрерывно следя за ним.

Он медленно наклонился, сокращая между нами расстояние настолько, что еще чуть-чуть, и его губы коснутся моих. Пристально смотря в глаза, он едва слышно проговорил, обжигая губы горячим дыханием:

— Я поставил им условия: стая находит Максимку, я становлюсь альфой. И поверь мне, они землю грызть будут, чтобы отыскать его.

С каждым его словом мое дыхание сбивалось, а мысли путались. Я слушала его, но при этом не слышала. Все мое внимание было приковано к его губам, к его сбитому дыханию и усталому, но в то же время сердитому голосу.

Выпрямившись, он вновь направился к входной двери, так и не дождавшись от меня ответной реакции. Точнее она была, но не такой, как ожидал Глеб. Я тоже не ожидала от себя подобного!

Не помню, чтобы за эти годы Глеб вел себя подобным образом. Он никогда не говорил со мной в таком тоне. Старался не спорить, иногда я даже не замечала его присутствия в доме. Он играл с сыном, порой уезжал на несколько дней, а по возвращению вновь посвящал время Максимке. Если мы и разговаривали с ним, то только по делу. И, возможно, именно поэтому я не обращала на него внимания, как на мужчину. Но сейчас…

Передо мной пару минут стоял не просто Глеб, которого я успела изучить за столь долгое время от и до, а альфа. Его сила подавляла во мне бунт, вынуждала прислушаться к здравому смыслу, и она будоражила неизвестные ранее к нему чувства.

В тот момент, когда он шептал мне в губы эти слова, я отчетливо ощутила морозный запах. Он обволакивал, вынуждал вернуться в Беглые толки, в ту ночь, когда мы беззаботно разговаривали, лежа на кровати в той самой землянке, когда между нами едва не случилась близость. Возможно, если бы нам тогда не помешали, то все сложилось бы иначе, и Максимка был бы сыном Глеба. Если бы это случилось, то…

— К тому же, тебе не помешало бы отдохнуть, впрочем, как и мне, — проговорил Глеб, вырывая меня из странных мыслей. — Силы нам еще понадобятся.

Я не стала больше с Глебом спорить. Просто молча прошла в дом вслед за ним, находясь под впечатлением от эмоций, чувств и… желания?

— Располагайся, спальня наверху твоя. Ванна там, — сказал Глеб, показывая на едва заметную дверь в конце коридора. — Кухня тут, — указал он на очередную дверь. — Гостиная, — следующая дверь удостоилась его внимания. — Я лягу здесь, — сказал он и направился в гостиную, оставляя меня одну в коридоре.

Хотелось последовать за ним и расспросить подробнее про то, что ему известно о Максимке. А также было много вопросов про Макса и о том, что случилось между ними. А, возможно, я просто не хотела с ним расставаться. Боялась вновь остаться одной, ведь тогда в голову полезут плохие мысли. А еще хотелось понять, что со мной происходит, и разобраться в собственных чувствах. Понять, почему меня так тянет к нему… Но я прекрасно понимала, что Глеб устал и ему нужен отдых. К тому же, был ранен, и я даже не знаю, как он вообще продержался так долго.

— Глеб, — позвала я его, направляясь в гостиную, когда вспомнила про его раны.

Нужно помочь ему обработать их. Я настолько погрязла в своих мыслях и переживаниях, позабыв о том, что Глеб живой, что он ранен и ему нужен отдых.

Зайдя в гостиную, я замерла на пороге от увиденного. Поскольку я не ожидала увидеть Глеба, спящего на диване в облике волка. На мое появление он никак не отреагировал. Видимо, был настолько вымотанный что, коснувшись горизонтальной поверхности, тут же уснул. Растерявшись и не зная, как быть дальше, я тихо вышла из гостиной, не желая мешать ему отдыхать.

На дворе давно уже властвовала ночь, но, несмотря на это, спать не хотелось. Но и мешать сну Глеба я тоже не желала, поскольку с его слухом очень тяжело отдыхать, когда за стеной блуждают. Поэтому я решила подняться наверх и все же попробовать отдохнуть, ведь Глеб прав — нам еще нужны будут силы.

Комната, которую выделил мне Глеб, оказалась небольшой. Кровать и шкаф — это единственное, что находилось в ней. Присев на кровать, я уставилась в одну точку, пытаясь навести порядок в голове. Я пыталась понять, кто мог похитить Максимку. До этого момента у меня не было времени все обдумать, зато сейчас хоть отбавляй.

Как стало понятно, дед не причастен к этому, как и Макс с Михалычем. Но помимо них есть и другие стаи, которым, по всей видимости, я успела насолить, сама того не подозревая.

«Нужно будет Глебу рассказать о том оборотне, что «играл» со мной в «охоту». Может, он знает его, — подумала, ложась. — Глеб, с ним тоже не все понятно. Почему я вдруг стала испытывать к нему чувства? Что изменилось? Я? А, может быть, он? Как обычно, столько вопросов и не знаешь, где искать на них ответы», — разочарованно выдохнула, прикрывая глаза.

Именно под эти мысли я незаметно провалилась в сон.

Я стояла посреди незнакомой пустой, погруженной во мрак комнаты. Здесь было холодно и очень неуютно. Серые стены давили со всех сторон. Пустота и едва уловимые шорохи пугали, вынуждая вздрагивать и осматриваться по сторонам. Я никак не могла понять, где нахожусь и как сюда попала. Хотелось выбраться отсюда как можно быстрее, но отчего-то не могла и шагу ступить, словно тело сковали невидимые путы. Я все видела, слышала и ощущала, но при этом не могла ни пошевелиться, ни слова сказать.

В какой-то момент в комнате появилась девушка, вынуждая меня замереть и с опаской следить за ней. Не замечая меня, она направилась в дальний темный угол, держа в руках небольшой сверток, что с легкостью помещался в ее ладонь.

Я не видела ее раньше, но отчего-то мне казалось, что она как-то связана со мной. Она прошла мимо, обдавая меня приторным запахом духов, от которых зачесалось в носу. Я не могла хорошо рассмотреть ее лицо, длинные пряди темных волос закрывали его, будто пряча от всего мира.

— Держи, а то как бы ты с голоду тут не помер, — проговорила она, бросая на пол сверток, которым оказался простым бутербродом, состоящим из куска хлеба и сыра.

Сначала я подумала, что у девушки с головой не все в порядке. Ведь она разговаривает с пустотой, пока не увидела крошечную ручку, которая потянулась за свертком. Сердце пропустило удар, а после бешено забилось от увиденного.

Из темного угла, испуганно смотря на девушку, выбрался Максимка. Маленькое, дрожащее тельце было испачкано грязью, глаза блестели от слез, а губки тряслись, словно он хотел снова заплакать.

Меня словно током ударило, пробив каждую клеточку адской болью. Слезы покатились по щекам от понимания того, что виной всему этому являюсь я. Крик замер на губах, так и не сорвавшись в тишину комнаты.

— Максимка, — едва слышный шепот сорвался с губ. — Максимка! — прокричала, когда сын поднял на меня глаза, полные боли.

Я пыталась сбросить с себя невидимые путы и добраться до сына, но ничего не получалось. В какой-то момент перед глазами все стало расплываться. От понимания, что сейчас все исчезнет, и я не смогу больше увидеть сына, дико закричала.

— Нет, Максимка!

— Карина, — услышала, как меня зовет знакомый голос. Резко проснулась и села в кровати, распахивая глаза и встречаясь с тревожным взглядом Глеба. — Ты кричала. Кошмар приснился?

— Да… нет… не знаю, — ответила растерянно, отворачиваясь от него и подтягивая к себе колени, обнимая их.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурившись, спросил он.

Сейчас мне меньше всего хотелось говорить об этом. Но с другой стороны, возможно, если я выговорюсь, то мне станет легче?

— Раньше со мной случалось подобное, когда владела силой. В Толках я видела как прошлое, так и настоящее на расстоянии. Я не знаю, как это назвать: сон, видение или еще что-то… — выдохнула устало, продолжая смотреть в сторону. — Я видела Максимку точно так же, как и тебя сейчас, — сказала, поворачиваясь к нему. — Глеб, то, что они с ним делают… — прошептала, чувствуя, как слезы потекли по щекам.

— Тихо, ну, что ты? С ним все будет хорошо. Вот увидишь, мы его найдем, — прошептал он, присаживаясь ближе и притягивая меня к себе, обнимая, поддерживая и успокаивая. — Обещаю, я переломаю все косточки всем, кто хоть пальцем к нему прикоснется.

— Спасибо тебе, — сквозь всхлипы поблагодарила его.

— Не за что, — отмахнулся Глеб.

— Нет, ты не понимаешь. Спасибо тебе за все. За то, что был всегда рядом, за то, что помогаешь сейчас и… — забормотала, отстраняясь от него, стирая слезы. — Ты столько всего делаешь для нас, а я…

— Не нужно, Карина, — бросил он, раздраженно, пытаясь избежать этой темы. — До утра еще далеко, отдыхай, — добавил Глеб, поднимаясь и собираясь уйти.

— Нет! — воскликнула, хватая его за руку. — Не уходи, пожалуйста!

Мне не хотелось больше оставаться одной. Я боялась сойти с ума от мыслей, что крутились в голове, от того, что увидела во сне и от одиночества. Мне хотелось почувствовать, что я не одна, что рядом есть тот, кто поддерживает. Я так привыкла к его присутствию, что уже и не мыслю себя без него. Возможно, это помешательство от перенесенного стресса и боли, а может, и нет. Но мне не хотелось его отпускать, не сейчас… Я словно ощущала на подсознательном уровне, что он должен быть сейчас рядом.

— Ты потом будешь об этом жалеть, — произнес он, вырывая руку из моей ладони.

— Нет, — тихо прошептала, смотря на него с мольбой во взгляде. — Я не могу больше оставаться одна, мне страшно.

Я увидела, как его глаза засветились от предвкушения, но плотно сжатые губы и кулаки показывали, что он борется с собой, чтобы не идти на поводу желаний. Он хотел этого так же, как и я, но боялся впрочем, как и я. Но это нужно было нам обоим. Именно сейчас!

— Карина, я знаю тебя. Ты будешь жалеть об этом, — негромко, с нажимом произнес он. — Отдыхай, до утра еще далеко.

Разочарование окутывало и давало понять, что и он оттолкнул. А осознание давило от того, что я потеряла, и то, что было, и то, что, возможно, могло когда-то быть.

Посмотрев на него снова, я поняла, что не стоит больше настаивать. А то, что внутри меня кричало: «Не отпускай!», я старалась игнорировать. Я не знаю, что это: интуиция, подсознание или отголоски силы. А может, это была волчица, но мне было уже все равно.

— Наверно, ты прав, — тихо проговорила, снова легла, отворачиваясь от него, чувствуя, пустоту и холод. Обняв себя за плечи, я постаралась абстрагироваться от реальности и выкинуть все из головы.

— Утром мы будем жалеть об этом, — услышала я шепот Глеба.

После чего кровать прогнулась, и он притянул меня к себе, впиваясь в губы.