Хранительница 2. Месть волчицы

Глава 25

— Впервые это произошло в Беглых толках, в той самой землянке, куда ты приводил меня, — проговорила негромко я, поднимаясь и отходя в сторону. — Видимо, она пользуется у вас спросом, поскольку Макс тоже привел меня именно в нее, — усмехнувшись, сказала насмешливо. — Он тогда тоже решил, что я потеряла сознание, потому что нашел меня на полу.

— Ты хочешь сказать, что это было что-то иное? — спросил Глеб, и я ощутила, как он подошел и встал за спиной, после чего обнял за плечи, согревая.

Было непривычно стоять обнаженной ночью посреди поля и ощущать, как ветер ласкает твою кожу, как мелкие палочки впиваются в ступни, а трава щекочет щиколотки. Контрастом всему этому являлось горячее тело Глеба за спиной, его тяжелое дыхание и громкое сердцебиение. Не знаю, как им удается сохранять спокойствие и чувствовать себя комфортно в подобной ситуации. Стоя вот так, я ощущала помимо непривычных ощущений, стыд и неловкость.

— Я не знаю, как это объяснить… — сказала и тут же запнулась, не понимая, как сделать это лучше. — Я проснулась среди ночи, просто встала попить воды, а когда возвращалась, то… неожиданно перед глазами все расплылось, и через мгновение я уже была на поляне. Трудно было понять сон это или явь, я чувствовала мороз, что щипал обнаженную кожу, снег под ногами и слышала вой, — сделав глубокий вдох, я прикрыла глаза, стараясь вспомнить, что чувствовала и видела в тот момент. — Растерянность и удивление быстро сменились страхом, ведь передо мной возникла стая, вожаком которой был мой так называемый брат. Его удивление было ничуть не меньше моего. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга, а после… Его ненависть, презрение и превосходство замораживало сильнее любого мороза. Но именно от него я узнала о нападении. Макс должен был предупредить всех…

Тяжело было вспоминать, как он поступил тогда, как позволил думать о нем плохое. Впрочем, не такой уж он и хороший, каким считала его я.

— Он предупредил, — негромко проговорил Глеб. — Вот только…

— Ему не поверили? — хмыкнула я, ничуть не сомневаясь в этом.

— Все полагали, что Макс — предатель, и то, что он в последний момент решил предупредить всех, считали твоей заслугой, — ответил он. — Мол, ты вынудила его рассказать о нападении.

— Так и было, — проговорила, вспоминая тот момент. — Макс не поверил мне, но все равно отправился к дому.

— Если все было так, и тогда все случилось, как ты и говорила, то почему он не поверил сейчас?

— Не знаю, — прошептала, всматриваясь в темноту. — Ты ведь тоже не веришь, — усмехнулась, чувствуя его сомнения. — Находясь в лапах Карена, я испугалась, но не того, что он убьет меня, — объятья Глеба после этих слов стали сильнее, поддерживая, напоминая, что я не одна. — Я не боюсь смерти, как бы пафосно это не звучало, — продолжила, представляя, как выгляжу сейчас: жалкая, в объятьях такого же оборотня, коей являюсь сама. — Из-за того, что успела пережить за последнее время, да и в прошлом, я просто не имею права чего-то бояться. Но все же я испугалась! Я внезапно поняла, что перед смертью не увижу Максимку, не узнаю, кто тот изувер, что смог похитить ребенка. Не знаю, как мне удалось повторить это, но в тот момент, когда желание увидеть малыша было нестерпимо, все повторилось.

— Ты видела Максимку? — спросил негромко Глеб, словно боясь спугнуть момент откровений.

— Он почти дотронулся до меня, — дрогнувшим голосом проговорила, не знаю, что должно было произойти после, но сожалея, что сынок не успел этого сделать. — Ему не хватило совсем немного, когда появилась она.

— Она? — спросил Глеб.

— Марина, — всего одно слово, от которого Глеба словно отшвырнуло от меня.

— Ты что-то путаешь… — недоумевая, произнес он. — Она не могла этого сделать!

— Думаешь? — спросила саркастически. — Что-то мне подсказывает, что обиженная девушка пойдет на многое, чтобы отомстит, впрочем, как и мать ради своего дитя. И пока мы тут спорим, могла Марина так поступить или нет, моему мальчику грозит опасность, поскольку у кого-то поменялись планы.

Даже думать не хотелось, что сказанное Кареном, является (было) правдой, и моему мальчику в действительности грозит смерть. В глубине души я надеялась, что Карен сказал это специально, чтобы просто позлить меня.

— Что ты этим хочешь сказать? — настороженно поинтересовался он.

— До того момента, когда вы нас прервали, мне все же удалось пообщаться с Кареном, — сказала, принюхиваясь, чувствуя что-то неладное, но решила не зацикливаться на этом. — Поначалу у них был иной план, в котором я погибаю, а Максимка остается жить. Сейчас же… — ненадолго замолчав, я так и не нашла в себе силы, чтобы сказать это вслух, поэтому решила сменить тему. — В общем, у меня нет времени объяснять тебе все, либо ты веришь мне, либо наши пути расходятся здесь и сейчас.

— Снова гонишь? — усмехнувшись, спросил он.

И я ощутила его горечь, словно свою. Когда Михалыч рассказывал мне о чувствах и эмоциях, что оборотень может ощущать, как свои, я даже представить не могла, что это настолько сильно. Волнение, переживание, страх, злость и желание… порой его эмоции настолько тесно переплетались с моими, что я терялась, пытаясь распознать, где чьи. Теперь слова старика о том, что оборотня очень трудно обмануть, мне стали понятны. Как же сейчас обидно, что в прошлом я не обладала этим качеством. Возможно, будь оно у меня тогда, и я сделала бы намного меньше глупых ошибок.

— Нет, даю право выбора.

— А может, есть третий вариант событий? — спросил он в шутку, пытаясь разрядить накалившуюся атмосферу между нами.

— Нет, — ответила, качая отрицательно головой.

— А как же Макс? — поинтересовался неожиданно Глеб, сбивая меня с толку.

Я тут пытаюсь выяснить, что за отношения между нами сейчас, и что нас ожидает в будущем, а он приплетает сюда Макса!

Хотя Глеб, конечно, прав, но пока я не хочу думать о Максе.

— Да забудь ты уже о нем! — не выдержав, разозленно воскликнула, еще и ногой топнула от раздражения.

— А ты забыла?

— Пытаюсь, — все же ответила спустя недолгое молчание.

— И как, удачно? — внезапно раздался вопрос Макса, заставляя вздрогнуть, как от удара.

Я же чувствовала что-то неладное! Понимала, должно что-то произойти, но не прислушалась к этому ощущению.

Возможно, я просто забыла какого это, снова чувствовать… силу?!

Не веря до последнего в пришедшую на ум мысль, я вытянула руку вперед, представляя, как на ладони разрастается голубой шар. На мгновение я даже прикрыла глаза, вспоминая давно забытое чувство, когда приятное тепло растекается под кожей, скапливаясь в груди, после чего вырываясь волной или небольшим, но сильным всплеском, образуя шар. Это было так давно, что кажется, все случившееся было не со мной.

— Я, кажется, задал тебе вопрос! — возмутился Макс, делая шаг по направлению ко мне, вот только Глеб не позволил ему прибиться ближе, чем на шаг. — Какого хрена?! — взревел тот, кидаясь на него.

— Придурок! — воскликнул Глеб, отталкивая его в сторону. — Нашел время выяснять отношения!

— Кто бы говорил?! — оскалился тот ему в ответ.

— Заткнитесь оба! — не выдержав, зло закричала я, заметив, как мелькнул в ладони голубоватый огонек и тут же потух. — Ну вот! — раздраженно бросила, понимая, что ничего не выходит.

Но все же я была права, сила снова возвращается, только неизвестно: будет ли она прежней или нет и надолго на этот раз.

— Что это было? — спросил Глеб. — Неужели?..

— Да! — отмахнулась от него, делая несколько шагов в сторону, не желая больше стоять на месте и терять время на разговоры, но тут же остановилась, не понимая, куда идти.

В обличии волчицы это сделать было гораздо легче. Не знаю, как у нее (или у меня?) так быстро получается понять, где находится то или иное место, но это умение не помешало бы мне и в человеческом облике.

— О чем вы? — спросил Макс.

— У Карины снова просыпается сила, — ответил Глеб.

— Что это значит? — поинтересовался Макс настороженно.

— То и значит, — пробурчала, опередив Глеба.

Терпеть не могу, когда при мне обсуждают меня же!

— У нее до этого момента сила спала, — негромко ответил ему Глеб.

Возможно, он надеялся, что я не услышу (а это было бы так, не обретя, я вторую ипостась), но Глеб ошибся, и его слова не прошли мимо меня.

— Она не спала, ее не было! — раздраженно поправила его, поворачиваясь к обоим. — Что, предпочтете остаться здесь и обсудить мою силу, или все же отправимся спасать моего сына?! — не выдержав, воскликнула, вынудив их вздрогнуть.

— Как раз решил вас догнать, чтобы сообщить, что самолет готов взлететь, — сказал Макс, хмыкнув на последок.

— Самолет?

— Да, Карина, самолет, — сказал он. — В отличие от тебя я умею думать и прекрасно понимаю, что своим ходом ты до Беглых толков доберешься за сутки, а на нем за пару часов долетишь, — пристыдил меня Макс, после чего добавил: — Иногда все же стоит доверять кому-то еще, а не надеяться только на себя.

Сначала я испытала стыд, когда он сказал про то, что на самолете быстрее, что мне порой стоит думать головой. Но после слов о доверии я разозлилась. Вот честное слово!

Он и правда думает, что я могу доверять ему?

— И? Как мы доберемся до самолета? — поинтересовалась у него.

Конечно, можно было и продолжить дискуссию о том, кто и как может доверять, но я не желала вновь об этом разговаривать.

— Нам придется вернуться к машинам, а после заехать в город, — сказал, скривившись, Глеб.

— Что? — спросила, повернувшись. — Возвращаться? Но на это уйдет много времени, может, сразу отправимся к самолету?

— Карина, даже то, что аэропорт находится за территорией города, люди не поймут, если ты выйдешь к ним… кхм… обнаженной, — сказал Глеб, а после, подавшись немного вперед, наклоняясь к самому ушку, продолжил: — Мне, конечно, нравится, но я не хочу, чтобы другие видели тебя в подобном виде.

От его жаркого шепота по телу прошла волна возбуждения. Чувство желания обладать едва не сбило меня с ног. Трудно было понять, чьи именно это эмоции, мои или Глеба, пока не посмотрела на Макса. Вздрогнув, я обняла себя за плечи, пытаясь спрятаться от его пристального взгляда. Видеть, как медленно меняется его взгляд, как страсть берет вверх над злостью, и осознать, что чувство желания, едва не сбившее меня с ног, принадлежит ему. Ему и Глебу.

Ощущать его желание и в то же время чувствовать позади Глеба, зная, что и он жаждет того же…

Судорожно вздохнув, я прикрыла глаза, окунулась в эти ощущения, погружаясь в водоворот чувства, представив лишь на мгновение: каково это, когда два разных и в то же время желанных мной мужчины будут рядом… ласкать и дарить не с чем несравнимые ранее чувства. Испугавшись новых ощущений и странных мыслей, резко распахнула глаза, мотнув головой, прогоняя страшную картину прочь.

— Значит, возвращаемся, — тихо сказала внезапно осипшим голосом.

Еще не до конца отойдя от прожитого эмоционального потрясения, немного заторможенно осмотревшись, пошла в ту сторону, где предположительно находилось заброшенное здание. Вот только я не учла одну вещь, босиком далеко навряд ли удастся уйти. Ибо уже на втором шаге я, ойкнув, отдернула ногу от земли, наступив на что-то острое. Конечно, было не столько больно, как не неожиданно. Почти в эту же секунду, земля ушла из-под ног, и я оказалась на руках Глеба.

— Аккуратней, — прошептал он прямо мне в губы, обжигая их дыханием.

Казалось, только что утихшие эмоции вновь дрогнули, пробуждаясь, рисуя в воображении очень неприличные картины.

— Извини, я не привыкла ходить босиком, — для чего-то прошептала в ответ, смотря ему в глаза.

Лишь на мгновение мне показалось, что время остановилось, и что, кроме нас, двоих, здесь больше никого нет. Захотелось сократить это незначительное расстояние и впиться ему в губы в жарком поцелуе. Хотелось забыться в эмоциях, чувствах и ласке, хоть ненадолго, но все же… Вот только недовольный рык, раздавшийся где-то в стороне развеял это мгновение, возвращая в ужасную реальность.

— Ничего, научишься, — сказал Глеб, не обратив никакого внимания на Макса и быстро поцеловав, развернулся в противоположную сторону.

— А?.. — протянула, не понимая, зачем он это сделал, но Глеб понял меня без слов.

— Нам туда, — сказал и кивнул прямо перед собой, где в темноте виднелась обнаженная спина Макса. При каждом его движении мышцы перекатывались под кожей, завораживая и не позволяя отвести взгляд от такой красоты.

— Только не прожги в нем дыру, он нам еще живым нужен, — прошептал вдруг Глеб на ушко, вынудив смутиться и уткнуться ему в плечо.