Игры Эн Ро Гримм

Глава 18. ИГРА В ПРАВДУ

Ещё минуту назад библиотека была стылым царством запустения и разрухи, владениями, где царствовали пыль и тишина. И вот она заполнилась звуками, запахами, разговорами… Ширла, маленькая и подвижная, умудрялась быть одновременно везде и всем раздавать указания, нисколько не сомневаясь, кажется, в своём праве это делать. Даже Неблагому при встрече она умудрилась надерзить, чего уж говорить о простых смертных.

Её серый плащ с глубоким капюшоном раздувался пузырём даже в отсутствии ветра; фонарь – шестигранник из дерева и стекла с медным навершием и дном – сиял, как маленькое солнце. От неё пахло скошенным сеном, летним днём; и в то же время – горькой травяной микстурой и дымом.

Серые глаза напоминали грозовое небо; ногти на руках, чуть пухлых и нежных, были обстрижены очень коротко.

Ширла была колдуньей – и даже не думала это скрывать.

– Ты! – почти бегом пересекла она комнату и подняла фонарь выше, едва не тыча Джеку в лицо. – Ты ведь тот лис, Джек Эйден! Ты колдун?

Он хотел сказать, что нет, но потом вспомнил, как научился чихать огнём и завязывать узел, отводящий взгляды…

«Только ли это заслуга плаща из лисьих шкур?»

– Немного, – ответил Джек уклончиво; он как-то умудрился сесть, приняв более приличное положение, и одновременно продолжил удерживать Сирила от необдуманных действий. Буквально удерживать, за рукав. – Знаю пару трюков… наверное. А это важно?

– Нет, – решительно ответила Ширла. – Важно, что ты выбесил Неблагого двумя словами, а потом ушёл живым. Ты везунчик. А ты… – она обернулась к Сирилу, сощурив глаза. Тот вздрогнул. – Я тебя тоже помню. Ты засранец со скрипкой.

У него дёрнулся уголок рта – и только.

– А ты – тупица в пижаме.

Ширла закатила глаза:

– Угу, позорище. Впрочем, откройся проход на пять минут раньше – и я была бы тупицей в мыльной пене.

– Фу, – коротко откликнулся Сирил.

– Ты тоже не в моём вкусе, – живо среагировала она. – Я люблю высоких, широкоплечих и могучих колдунов.

И показала ему язык.

Джек не выдержал – и рассмеялся.

– Вижу, вы сразу хорошо поладили.

– Я тебя умоляю, сейчас я бы поладила даже с клоуном, – фыркнула Ширла и нервно взъерошила волосы, оглядываясь. Сирил как-то по-совиному пялился на неё, не двигаясь с места, и зевал; похоже, что разбудили его в неудачный момент. – Уже думала, что всё, капец, меня тут похоронят. Вернее, сожрут, – она рассмеялась; смех перешёл в кашель. – Это ведь, ну… идеальная ловушка. И я знала это; хрен бы я сунулась сама, – добавила она, отчего-то обернувшись к двери, откуда пришла.

Джек рефлекторно повёл носом, втягивая воздух, и учуял незнакомый запах, вернее, сразу два.

«Ширла пришла не одна, – обожгла неожиданная мысль, и от этого стало радостно. – Значит, кто-то ещё выжил».

– Повелась на награду? – спросил он вслух.

– Повелась на Жюли, – откликнулась Ширла, поморщившись. – Не в том смысле, что она дерьмо человек, наоборот. Неблагой же не дурак, он специально закинул меня на юг, поближе к ней. Знал, что такой вот хорошей Жюли я отказать не смогу.

– Такое чувство, что он про всех знает слишком много.

Ширла скосила на него взгляд:

– Ну естественно. А для чего, думаешь, он ворует имена? Одурманить, привязать к своей земле… Ну, и узнать о человеке всё, иначе скучно играть. А по-моему, он читер, – добавила она и неуютно переступила с ноги на ногу. – Ладно, нахер его, а то ещё заявится сюда, если будем обсуждать его слишком много. Хотя вот эта штука, – и она поскребла короткими ногтями вышивку у себя на груди, – держит его на расстоянии и не даёт за мной следить. – Тис-Защитник умеет делать подарки… Жаль, у него сейчас мало сил. Я бы не отказалась от помощи… Чёрт, да хотя бы от совета!

Джек подумал невольно, а на кого может положиться он сам; выходило, что только на себя самого – вряд ли Эйлахан откликнулся на зов, даже если очень захотеть.

«Впрочем, я не совсем один, – подумал он, глянув на оцепенелого Сирила, который продолжал клевать носом. – Там, у ведьм, мы были неплохой командой… Ну, пока всё не покатилось под откос».

– Ты здесь освоилась, как я погляжу, – заметил Джек вполголоса и, перебравшись через подлокотники, свесил ноги и спрыгнул с кресел. – Ух, затекло всё…

– Старость не радость, – ехидно заметила Ширла. – Да, у меня было немного времени, ну и мама мне рассказывала кое-что об Играх. И об арфе, да, хотя арфа раньше была в другом месте, поближе к финишу. Ну, к финалу Игр, – поправилась она. И глянула исподлобья: – Я готова поделиться информацией… но только если мы заключим союз. Сразу скажу, на награду я не претендую, главное – выбраться отсюда живой.

Джек чуть было не согласился, что вопрос, кому достанется ключ, в данной ситуации и впрямь глубоко второстепенный, но потом сообразил, что их с Сирилом воспринимают как одну команду. А значит, если откажется он – то и Сирил не получит ничего.

«А это нечестно, – кольнула совесть где-то под рёбрами. – Он из-за меня и так пролетел с наградой у ведьм…»

– Что ж, идея хорошая, но давай не будем решать важные дела на ходу, – ответил Джек уклончиво. – Лично у меня последняя ночь была трудная, я днём толком не отоспался, и сейчас бы лучше отдохнул.

Ширла пожала плечами.

– Как знаешь. Дня три у нас есть ещё точно… А твой дружок всегда такой тихий?

– Он мне не… – начал было Джек и осёкся. Сирил и впрямь был чересчур заторможенным; поначалу он огрызался, но и то не слишком-то активно, а теперь и вовсе замолчал. – Эй, ты в порядке?

– Отвали, – вяло буркнул Сирил и растерянно оглянулся на ложе из портьер и кресел, словно раздумывал, не лечь ли обратно. – Я только заснул, и…

Он не договорил. Ширла привстала на цыпочки, перегибаясь через массивные подлокотники и положила руку ему на лоб.

Сирил даже не дёрнулся; у Джека мурашки пробежали по спине.

«Всё плохо?»

– У него жар, – быстро сказала Ширла, не торопясь отнимать ладонь. – И приличный. Так, ну с температурой я справлюсь…

– У меня есть лекарства, Жюли дала в дорогу, – встрял Джек, ощущая странную ревность из-за того, что кто-то – не он! – пытался проявить заботу о Сириле. – Надо только посмотреть…

– В лагере посмотрим, – перебила его Ширла. – А сейчас пойдём. Тут не настолько безопасно, как ты думаешь. Я отведу тебя к нам, разберёмся с вашими болячками, а потом уже поговорим и решим, что делать дальше. Идёт?

– Идёт, – согласился Джек.

– Идёт, – моргнул Сирил. И шарахнулся, когда Джек потянулся к нему: – Да я сам, чёрт! Я не калека! У меня просто, ну… болит голова.

– Ну-ну. Лови его, если начнёт падать, – философски откликнулась Ширла и чуть посторонилась, чтоб Сирил не задел её, пока вылезал. – Тут всё равно идти недалеко… Да, и я познакомлю вас с остальными.

– С остальными? – заинтересованно переспросил Джек, невзначай поддерживая Сирила под локоть. – Эй, не смотри так сердито, я ж хочу, как лучше…

– Колючка, – хмыкнула Ширла, глянув на них. – Колючка и липучка. Да, с остальными. Ты удивишься, но кое-кто тут выжил… Правда, это вряд ли надолго.

– Ты что-то слишком пессимистично настроена для юной леди, – поддел он её шутливо. – Разве тебе не полагается быть более легкомысленной и… Ого.

Джек, в общем-то, знал, что Ширла пришла не одна и что снаружи её ждут. О чём он не подозревал совсем, так это сразу за дверью упрётся в дуло ружья. Само ружьё напоминало старинный мушкет, скорее, из какого-нибудь комикса, чем реальный. Железом и порохом оно не пахло, зато от него изрядно тянуло колдовством, от которого шерсть на загривке становилась дыбом.

«Ну конечно, – пронеслось в голове. – Это же подарок Неблагого, стал бы он возиться с холодным железом… Да и технологии не по его части».

Через секунду или две удалось разглядеть за ружьём и его хозяина. Это был мужчина лет пятидесяти, в хорошей форме, довольно высокий – ниже Джека всего на полголовы или около того. Широкоплечий; с обветренной, загорелой кожей. Его тёмные волосы немного курчавились; наверное, во внешнем мире он стриг их коротко, но за минувшие два месяца они изрядно отросли, и теперь больше напоминали спутанную овечью шерсть. В полумраке глубоко посаженные глаза казались ещё темнее, чем на самом деле, почти чёрными; черты лица были тяжёлыми, грубыми, массивными… В сочетании с тёмной одеждой и недельной щетиной, это делало незнакомца угрожающим, тем более что оружием он был обвешан, как рождественская ёлка – игрушками. Несколько ножей, арбалет, хлыст…

– Мортиру ещё выкати, – холодно заметил Сирил, окинув мужчину убийственным взглядом. Собственное болезненное состояние его не смущало, напротив, интересная бледность и синяки под глазами только усиливали эффект. Джек и то почувствовал себя неловко, а незнакомец и вовсе – кашлянул и немного отвёл дуло в сторону. – Замечательное начало. Я уже чувствую, что переговоры пройдут продуктивно.

Против ожиданий, Ширла ввязываться не стала и наоборот хихикнула.

– Это земли Эн Ро Гримм, – возразил ему женский голос, тихий и будто лишённый эмоций. – Тут никому нельзя доверять. А мы не можем позволить себе потерять предводителя, особенно сейчас.

У стены, почти сливаясь с выцветшими синими обоями, стояла женщина в помятом, линялом плаще с капюшоном, вооружённая мечом. С волосами цвета тёмного мёда, убранными в длинную косу, с округлым лицом и мягкими чертами… Красавица, если не замечать шрамов, уродующих кожу от виска и до уголка рта.

«Ожоги, – понял Джек, и у него засвербело плечо, где можно было разглядеть ещё белесоватую отметину пятилетней давности, единственное, что напоминало о тычке раскалённой кочергой; парень, который сделал это, метил в шею, увернуться получилось лишь чудом, а соглашаться на ночлег в незнакомой компании Джек потом долго не решался. – И на несчастный случай это не похоже».

– Предводитель, значит, – повторил Сирил с такой интонацией, что аж зубы свело. – Вот как. Понимаю.

– Не вижу ничего, что заслуживало бы осуждения от юнца, который…

– Эшлинг, прекрати, – поморщилась Ширла. – Мне напомнить, как ты ко мне отнеслась поначалу, или сама вспомнишь? Короче, мальчики в этой банде я мозг, а они, – и она ткнула пальцами в своих спутников, крест-накрест, левой рукой вправо, а правой влево. – Они мускулы. Мои телохранители типа. Альфред Росс, ходячая оружейная лавка, он игрок. Эшлинг местная, она была серокрылой вестницей, ну это что-то типа местной репортёрши… А потом попала к Жюли, – резко свернула рассказ Ширла. – Неважно, короче. Эшлинг, Фредди – у нас пополнение в команде, рыжий и желтоглазый – Джек, мажор с ним – Сирил. Давайте жить дружно и любить друг друга. Трижды ура.

Охотник Альфред неохотно убрал ружьё; Эшлинг коротко, по-военному чётко кивнула.

– Идти далеко? – спросил Джек, широко улыбнувшись, чтоб разрядить обстановку. – Нам бы отдохнуть ещё, ночка выдалась трудная …

– Трудная? – смешно округлила Ширла глазищи. – Бедняжечка, ты ещё не знаешь, что значит по-настоящему нелёгкая ночь… Но сегодня мы отдохнём. Потерпи минут сорок; нужно вернуться в безопасное место.

– А тут действительно не безопасно?

– Ну как тебе сказать…

Как с самого начала и чувствовал Джек подспудно, подземелья не были абсолютно надёжным убежищем. Здесь обитали зловредные существа, чем-то похожие с виду на сказочных гремлинов; Ширла называла их «глашаны», хотя и ворчала, что они выглядят «не так» и ведут себя «не так».

– В норме они, ну… должны просто пугать, а не вредить. Шутки у них обычно идиотские, мама рассказывала, что они раньше прикидывались камнями, чтоб заставить экипаж съехать с дороги в кювет, – на ходу объясняла она, активно жестикулируя. Сирил еле шёл и временами буквально обвисал на Джеке, но за беседой следил внимательно. – А тут они… тут их как будто что-то испортило. Во-первых, они похожи на крыс. Во-вторых, от них воняет старой бумагой. В-третьих, они реально нападают на людей, – Ширла нахмурилась. – У меня есть фонарь сердечного света, не такой, конечно, как у настоящего фонарщика, но его достаточно, чтобы отпугнуть мелкое зло. Так вот, здешних глашанов этот свет спалил дотла. А ещё они обглодали человека, – добавила она чуть тише. – До костей, как грёбанные сухопутные пираньи.

Сирил поёжился; Джеку тоже стало не по себе.

– Думаешь, они могли на нас напасть?

– Без понятия, – ответила Ширла честно. – Нет, правда, я не знаю, чего от них ждать. Они не похожи на Добрых Соседей, так, какие-то… паразиты, – её передёрнуло. – Но есть и хорошая новость! Они появляются не везде, а только в тех местах, где и так разруха – и эхо старого горя. В пещерах их нет… я имею в виду, не в заброшенных особняках под землёй, а в настоящих пещерах ближе к поверхности.

– Зато в пещеры ближе к поверхности без труда пробираются горгульи, – не удержался от замечания Джек, вспомнив, как не раз и не два ему спешно приходилось ретироваться из какой-нибудь удобной норы.

– Что за горгульи?.. А-а, нэны! Ты, наверное, их имеешь в виду. Ну, с ними проще – достаточно рассыпать заговоренной соли поперёк входа, и всего-то…

Ширла и правда была очень хорошо осведомлена о внутренней механике игры – и о волшебных существах, населявших земли Эн Ро Гримм. Знаниями она делилась охотно, даже, пожалуй, чересчур; иногда откровенно бахвалилась. Джек какие-то названия или имена узнавал, но многое слышал впервые – и жадно впитывал информацию; Сирил изображал равнодушие, но на самом деле тоже не пропускал ни слова.

Кроме нэнов – существ, напоминающих горгулий – поблизости обитали призрачные гончие, неутомимая свора, способная преследовать жертву ночь на пролёт, не сбиваясь со следа. Единственным способом избавиться от них было перейти текучую воду, но Ширла говорила, что здесь это работает не всегда.

– Многие ручьи то текут поверху, то ныряют под землю, и свора может срезать путь по такой вот перемычке, – пояснила она. – А из-за каменных столбов, которые перекрывают обзор, не всегда видно, что рядом брод. Но гончие ладно, их слышно из далека, вой и лай, всё такое. Главная опасность – это спригган.

– Спригган?

– Великан, – коротко ответила Ширла. – Кровожадная тварь, которая не знает усталости… и каким-то чёртовым способом всегда находит нас!

По её словам, обычно спригганы были безобидными – в целом. Эти существа, изначально малорослые, с семилетнего ребёнка размером, обитали близ старых кладов – и охраняли их с маниакальной одержимостью. Обычно в их распоряжении было несколько трюков, чтобы отпугнуть незадачливого искателя сокровищ; чаще всего спригганы использовали мороки.

– Нет, без споров, спригганы могут навредить – ну, покусать, избить дубинкой, сбросить на голову камень, – перечисляла Ширла, загибая пальцы. – Или наколдовать иллюзию, какого-нибудь жуткого монстра… Я видела, как один такой раздулся, на глазах увеличившись вчетверо. Но это был морок! А тут… тут монстр настоящий, – заключила она, и голос у неё немного сел.

– Ты испугалась, когда столкнулась с ним? – спросил Джек.

– До усрачки, – честно ответила Ширла. – Думала, он меня убьёт. И знаешь, что? Он мог… И, кстати, мы почти пришли. Как ты относишься к горячим источникам, Джек?

Он подумал, что Ширла пошутила, но оказалось, что нет.

Лагерь был неплохо обустроен. Похоже, что она со своими спутниками – которые помалкивали большую часть пути – провела здесь не одну ночь. Из камней был выложен очаг с местом для котелка или для походной сковороды. Три аккуратные лежанки из веток орешника и можжевельника, запас дров, обережный круг из соли по периметру лагеря – и не простой, а тройной… Сама пещера представляла собой нечто вроде перекрёстка: один ход вёл наружу – узкий туннель, через который приходилось протискиваться боком; другой – наоборот, вглубь, и там-то, по словам Ширлы, и располагались горячие источники.

– Только осторожнее, там глубоко, а спуск скользкий, по одному лучше не ходить, – предупредила она. – Опасных тварей и ловушек вроде нет, но я на всякий случай развесила там амулеты. И да, если кто-то сунется, пока я купаюсь – оторву яйца.

Стёртая винтовая лестница упиралась в дверь – оттуда, собственно, они и пришли; замок не работал, и снаружи дверь приходилось подпирать бревном.

Последний, четвёртый ход, вёл в соседнюю пещеру, также отсыпанную по кромке солью.

Туда Джек не заглядывал, но о назначении догадался – по характерному запашку.

«И вот я уже радуюсь, что уборная – не куст на лугу, а дырка в полу, – пронеслось в голове, и стало смешно. – Интересно, можно считать, что я деградировал? Одичал? Или я просто приспособился?»

– Думаю, это место и задумывалось изначально, как убежище для игрока, – сказала Ширла, вкратце объяснив, что где лежит. И добавила, словно нехотя: – Вполне в стиле Неблагого. В некоторых вещах он, ну… довольно справедливый. Впрочем, я б сюда в жизни не добралась, если б не эта штука, – и она выудила из-за пазухи простенький кулон, прозрачный зеленоватый кристалл на шнурке. – Маятник.

– О, – оживился Джек. – Это чтобы искать потерянные вещи? Я видел такое в шоу про экстрасенсов.

– Тогда принцип ты понимаешь, – хмыкнула Ширла. – Разница в том, что у меня это работает по-настоящему.

– А что у тебя работает ещё? – спросил Сирил, без спроса опускаясь на чью-то лежанку; судя по тому, как поморщилась Эшлинг, спальное место принадлежало именно ей.

Ширла резко поскучнела.

– К сожалению, я умею не так много, – признала она неохотно. – Если… кхм, когда мы договоримся, ну, заключим союз, я имею в виду, то я расскажу подробнее. Но если в целом… Мама, в смысле, ну, Морин не учила меня сражаться с чудовищами и насылать проклятия. К сожалению. Я умею, ну… больше всякое бытовое. Сделать лекарства, избавиться от вредоносных чар, договориться с малым народцем. Или заставить посуду саму себя вымыть, а одежду – постираться и заштопаться.

– Правда? – неожиданно живо отреагировал Сирил. У него даже лицо сделалось кроткое, как у пай-мальчика. – А мою постирать можешь?

Ширлу аж перекосило.

– Я что, по-твоему, служанка или…

– Пять золотых, пойдёт? И я буду перед тобой преклоняться.

– Думаешь, все только и мечтают тебе угодить, как эти фейри-деды?

– Хорошо, пять золотых, моё безграничное уважение и запас печенья.

– А может, я постираю руками всего за одну золотую монету и спасибо? – вклинился Джек, который уже с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос. – Но от печенья тоже не откажусь.

Останавливало его лишь подозрение, что Сирил абсолютно серьёзен.

– Эй! Что за демпинг? – возмущённо обернулась Ширла. – Ладно, мальчик со скрипочкой, давай свои грязные штаны, я согласна на золото. Ты реально заплатишь, кстати?

Вместо ответа Сирил полез в кошелёк.

После этого лёд тронулся. Эшлинг смягчилась и наконец убрала меч в ножны; охотник, Альфред, попросил Джека подсобить с дровами и даже назвал его «мальцом». Прозвучало это вполне дружелюбно. Был велик соблазн пойти и хорошенько исследовать горячие источники, не дожидаясь даже ужина – или уже завтрака?.. Но, скрепя сердце, Джек отринул соблазн: оставались ещё дела поважнее.

«Ширла хочет заключить союз… И я тоже. Но начать доверять друг другу по щелчку пальцев не получится, – пронеслось в голове. – То есть я-то могу, но что насчёт остальных?»

Впрочем, она это, кажется, тоже понимала – и потому не спешила.

– Эшлинг, соорудишь пожрать? – спросила Ширла, подсаживаясь к Сирилу на лежанку, и зевнула по-кошачьи непосредственно. – Там вроде оставалось ещё что-то…

– Я могу поделиться, у меня полно запасов, – тут же предложил Джек, ухватившись за шанс укрепить доверие.

Еда подходила для этого как нельзя лучше, а принцип «накорми их, а потом разговаривай» ни разу его не подводил.

«Ну, почти, – мысленно поправился он, невольно глянув на Сирила. – Но будем считать, что это исключение из правил».

– Делись, – щедро разрешила Ширла, чуть ослабив завязки плаща у горла тем жестом, которым усталый бизнесмен под вечер оттягивает галстук. – У меня всё закончилось ещё два дня назад, а от рыбы тошнит… Так, а теперь глянем, что с тобой, – повернулась она к Сирилу. – Руку?

– Ты умеешь определять состояние здоровья по пульсу? – прохладно заметил Сирил, но всё-таки протянул ей ладонь – похоже, что ему действительно было нехорошо. – Или исцеляешь прикосновением?

Ширла нахмурилась, ощупывая его запястье; лицо у неё было сосредоточенным.

– Очень смешно. Сначала надо убедиться, что ты не отхватил какое-нибудь проклятие, здесь это запросто, – ответила она и, выдохнув, прикрыла глаза. – А уже потом разбираться с остальным… Кстати, у тебя уже такое бывало? Температура на ровном месте и всё такое?

– После концертов, – ответил он нехотя. – Иногда.

– Иногда?

– Часто.

– Часто?

– Через раз.

Ширла пробормотала что-то про сраных невротиков; Сирил вздёрнул подбородок, но промолчал. Минуты через две – Джек как раз успел отсыпать в котелок фасоли из мешка и, к вящей радости Эшлинг, извлечь из сумки треть головки сыра и пряную колбаску – она вынесла вердикт:

– Ну что же, не проклят. Даже удивительно, если учесть, как ты треплешь языком направо и налево… А ещё это не простуда, – добавила она, цепко ухватив его за подбородок и глянув в лицо. – Не моргай, пожалуйста, хотя бы тридцать секунд. Я не врач, а колдунья, мне от тебя нужна не моча на анализ, а прямой взгляд.

– Очень удобно, – невнятно пробормотал Сирил, но послушно распахнул глаза. Джек отвернулся – смотреть было отчего-то неловко. – Зеркало души?

– Типа того… – откликнулась Ширла. – Ага… Ставлю на переутомление и нервы. Отоспишься – и будешь как новенький, но лучше что-то выпить от жара. И поесть.

– У меня есть лекарства! – откликнулся Джек поспешно, даже слишком. И широко улыбнулся, скрывая неловкость: – И я даже готов поделиться.

Ширла кивнула, и он снова залез в сумку.

«Надеюсь, я не выгляжу слишком дружелюбным, – промелькнула мысль. – Нет, правда, я бы сам себя заподозрил, если бы оказался в такой ситуации… Может, и Сирил тогда тоже? – подумал он вдруг, возвращаясь к злополучному бургеру, с которого всё и началось. – Хотя ладно, глупо гадать. Единственный способ узнать наверняка – спросить».

Джек представил, как задаёт этот вопрос, и нутро у него свело.

Тем временем Ширла закончила перебирать лекарства – баночки, порошки, притирки… Временами лицо у неё становилось благоговейное – и озадаченное одновременно.

– Жюли дала? – спросила она наконец, отдавая ему свёрток. И, дождавшись кивка, добавила: – Отдашь ей, когда вернёмся. В смысле, если вернёмся.

Джек моргнул непонимающе:

– Почему?

Ширла отвернулась и буркнула в сторону:

– Потому что Жюли, похоже, выгребла у ведьмы в деревне весь резерв, чтобы собрать эту аптечку. Они очень на тебя рассчитывают, Джек… И я тоже. Так что, пожалуйста, не подведи.

За ужином разговор откровенно не клеился. Варево из фасоли получилось вкусное, хотя и чересчур пряное: Эшлинг, соскучившаяся по приправам, сыпанула перца, трав и соли даже с избытком. Вместо чая был отвар мяты из запасов Ширлы – для всех, кроме Сирила, которому досталось какое-то горьковатое снадобье, которое полагалось пить по чуть-чуть, крошечными глотками… Он и впрямь поделился печеньем, как и обещал, а ещё достал небольшой кулёк карамелек в сахарной пудре. Эшлинг съела сразу две; Альфред к сладкому остался равнодушен.

Ширла тоже явно отметила, что атмосфера за трапезой так себе – и разобралась с проблемой по-своему.

Из сумки она извлекла ржаную лепёшку, самую обыкновенную, зачерствелую слегка – ещё бы, за неделю-то. Судя по бережному отношению, это был неприкосновенный запас, то, что приберегалось напоследок. Джек хотел было сказать, что не стоит, можно и придержать пока, хотя бы до завтрака… Но Ширла разломила её на пять частей и раздала каждому по кусочку.

– Я разделяю с вами хлеб, честно, без дурных мыслей и камней за пазухой, – сказала она просто. – Разделяю хлеб, потому что буду делать одно дело. Сражаться вместе. И обещаю сделать всё, что могу, чтобы никто не умер и не пострадал.

Охотник Альфред повертел хлеб в пальцах – и глянул почему-то на Джека:

– А если кто-то откажется, то будет проклят, а, колдунья?

– Нет, – ответила она смертельно серьёзно. Глаза у неё вспыхнули – слабо-слабо, но всё же заметно, и оттого у Джека мурашки пробежали по спине. – Мне не придётся ничего делать, Фредди. Но если кто-то собирается дать слово – и не сдержать, то пусть уходит прямо сейчас.

От прямого взгляда – глаза в глаза – он стушевался и пробормотал:

– Я-то что, я-то для примера… Сражаться вместе – я только за. И я не предам и не подведу, клянусь.

– И я сделаю всё, что в моих силах, – сказал Джек легко; он бы это сделал и без клятв, и без преломленного хлеба. – Затем я сюда и пришёл.

То же самое пообещала и Эшлинг – и, чуть помедлив, Сирил. Ржаная лепёшка оказалась чёрствой только снаружи, а внутри – свежей, словно выпеченной только что, и на языке оставляла сладость.

Джек отчего-то подумал, что выпекала её Анна – и отдала Ширле в дорогу вместе с благословением.

«Она могла».

После этого Ширла немного повеселела. Она разлила по чашкам остатки мятного настоя и, по-разбойничьи ухмыльнувшись, сказала:

– А теперь, когда мы поклялись друг другу в верности и всё такое, время наладить отношения. В командной игре нет ничего важнее доверия, и я знаю один способ быстро всё наладить… ну или испортить, как пойдёт.

– И какой же? – спросил Сирил немного сонно. Похоже, что снадобье начало действовать, и его снова стало клонить в сон. – Удиви меня.

Ширла только этого и ждала:

– Мы сыграем, – сказала она и достала из сумки колоду карт с полумесяцем на рубашке.

Сирил недоверчиво моргнул:

– В карты?

– В правду, – ответила она решительно. – Тянем карты. Тот, у кого самая крупная, задаёт вопрос, а тот, у кого маленькая, отвечает максимально честно. Ну как? Или струсил?

Он закатил глаза:

– У меня старший брат. Я не ведусь на такие подначки с пяти лет… Естественно, я не струсил, давай сюда карты. Но есть одна проблема.

– И какая же?

В наступившей тишине Джек поднял руки, точно сдаваясь.

– Кажется, это я, – сказал он. – Мне, э-э, везёт. Боюсь, что я буду выигрывать чаще, чем положено.

– Не преувеличивай, – отмахнулась Ширла. – Я тоже удачливая, и что?

Альфред рассмеялся; Сирил тоже фыркнул.

Вот только насмешили их разные вещи, и вскоре стало ясно, кто прав.

– На счёт три вскрываемся, и… – Ширла сделала паузу; лицо у неё вытянулась. – И побеждает опять Джек. Ты точно не жульничаешь?

– Точно, – вздохнул он, разглядывая своего червового короля – такого же рыжего и желтоглазого, как он сам, но только чересчур надменного. – Но подумываю о том, чтобы сжульничать и уже ответить наконец хоть на один вопрос.

– А ты умеешь? – спросила Ширла непосредственно. И тут же смешно нахмурилась: – Так, стоп, не хочу знать. А отвечает на твой вопрос… Эшлинг вижу, Фредди вижу. Сирил?

– У меня пиковая десятка.

– Значит, я, – вздохнула Ширла. – Ну, спрашивай.

Джек задумчиво постучал картой по собственной коленке. Король червей самодовольно скалился, и от этого было неприятно. Из шести раундов в четырёх победа досталась именно Джеку, ещё один раз – Ширле и один – Альфреду Россу, изрядно удивлённому таким поворотом событий. Отвечали уже почти все, кроме, собственно, Джека, а Сирил так трижды. Вопросы, впрочем, были пока безобидными: любимая еда, цвет, музыка… Сирил рассказал, что у него есть старший брат, писатель; что его мать занимается чем-то связанным с юриспруденцией, а отец – финансами. Ширла с довольным видом сообщила, что не ест лук, Альфред – что он десять лет играл в волейбол, не пропуская ни одной субботы, Эшлинг призналась, что у неё шестеро младших братьев и что она ненавидит детский плач.

Пока игра казалась безобидной – и весёлой.

«Ладно, – подумал Джек, решившись. – Кто-то ведь начнёт задавать неудобные вопросы. Почему бы этим кем-то не стать мне?»

– На арене у Неблагого ты сказала, что твою мать зовут Морин и что она из рода Дары-Отступницы, – произнёс он негромко. У Альфреда из пальцев выпала сигара; Эшлинг отвела взгляд. – А как ты попала к ней? Насколько я понимаю, она тебя удочерила.

Лицо у Ширлы на секунду закаменело. А потом она моргнула, делаясь вдруг очень беспомощной, уязвимой, и пробормотала:

– Ну, ладно, я сама это всё затеяла… Если коротко, то, э-э, родная мать меня бросила в камере хранения на железнодорожной станции. В деревне чуть севернее Марксбурга, там такая дырень, что даже видеонаблюдения на вокзале нет, так что эту кукушку не нашли.

Она явно не договорила, но умолкла, погрузившись в собственные мысли. Альфред Росс неловко кашлянул, по-стариковски закряхтел и сказал, явно пытаясь её ободрить:

– Даже если она так поступила, это не значит, что она тебя не любила. Есть такая штука, как послеродовая депрессия, мою Молли со вторым тоже так скрутило, что никому не пожелаю.

Ширла нервно пожала плечами:

– Ну, может быть, но тогда депрессия у моей мамаши затянулась, потому что в камеру она запихнула, когда мне было уже лет шесть. Я там почти задохнулась и знатно треснулась башкой, так что почти ничего не помню, очень удачно, ах-ха, – коротко хохотнула она. И продолжила уже спокойнее: – С приёмными семьями мне тоже не везло. В первой отчим меня лупил, я подожгла занавески в гостиной и сбежала. Потом была религиозная фанатичка… ну, она даже хорошая была и правда меня любила, но за провинности лишала завтрака или там ужина, так что я за год превратилась в ходячий скелет, и меня у неё изъяли. Третья семья… Ну, мы с ними просто не сошлись характерами. Я была шестым ребёнком. И третьим приёмным… Короче, я подралась с сиблингами, разбила нос старшей сестре и убежала, забралась в кузов грузовика и уехала в другой город. И… и, думаю, что о моём исчезновении в полицию не заявили, потому что никто меня особо не искал. Через месяц я оголодала настолько, что попыталась стащить сумку с продуктами у женщины, которая выходила из супермаркета. А это была Морин. Ну, всё, хватит с вас. Тянем карты, смотрим, вскрываемся. И начинай уже жульничать, Джек.

В следующий заход ему достался бубновый король, а Сирилу – тройка.

– Э-э… – язык присох к нёбу от неловкости. Спрашивать о какой-то ерунде после того, что рассказала Ширла, было неловко, а придумать что-то серьёзное не получалось. – Слушай, ты правда хочешь получить мою голову в награду, если победишь?

Сирил сощурился:

– Уверен, что готов услышать ответ?

– Ну… наверное?

На Джека сейчас пялились все, включая Ширлу, и от ощущения концентрированного внимания в носу зачесалось.

«Если я сейчас чихну, то обстановка станет накалённой», – пронеслось в голове.

Стало смешно.

– У меня по-прежнему в планах побороться за твою голову, Джек, – произнёс Сирил, улыбнувшись краешками губ, и сделал маленький глоток лечебного отвара из чашки. – Так что ответ – да. Трепещи.

Воцарилась тягостная, душная тишина.

– Не пойму, цундере он или яндере, – непонятно пробурчала Ширла себе под нос. И решительно хлопнула в ладоши: – Так. Следующий раунд, тянем карты, не стесняемся. И, Джек…

Он честно собирался сжульничать, но пальцы слушались плохо, а мысли были сосредоточены на одном. Выиграла – приятное разнообразие – Эшлинг, а проиграл Альфред Росс.

– Что забрал у тебя хозяин? – спросила она в лоб. – Ты рассказал нам с Ширлой, что он тебе дал, но утаил, чего ты лишился.

Охотник наморщил лоб, и выражение лица у него на секунду стало по-детски беспомощным:

– А я и не помню. Бывает, такая тоска накатывает иногда, особенно когда про семью заговариваю, про Молли, про мальчиков… Но в голове пустота. Думал даже, что он забрал у меня память, но нет же: Молли хоть сейчас по памяти нарисую, помню, что она мне на завтрак готовила в тот день, когда я провалился сюда, помню, что старшенький кролика просил на день рождения, а младший – рыбку. Вроде у меня всё было. И зачем я оказался здесь? В этом никакого смысла нет, ей-богу.

– Может, в порыве чувств? – предположила Ширла и пожала плечами с деланым равнодушием: – Или случайно. Никто не застрахован от ошибок, даже Неблагой. Сколько, говоришь, лет твоим сыновьям?

– Да в школу только пошли…

Сирил резко отвернулся. У Ширлы взгляд тоже потемнел… А Джек вспомнил наконец, о чём просил Альфред Росс, когда оказался перед Неблагим.

…сына я не верну, но этого ублюдка, который подрезал его байк и уехал, я бы пристрелил на месте.

«Значит, всё-таки память, – подумал Джек. – Интересно, если Росс победит, она вернётся?»

И – на мгновение – страстно пожелал ему никогда не побеждать.

– Следующий тур, тянем карты, вскрываемся. И… Джек! – возмущённо вскинулась Ширла, оглядев карты. – Имей совесть, а?

– Отвлёкся, – сконфуженно откликнулся он, мельком глянув на туз у себя в руке. – Ладно, а у кого самая маленькая карта?

Эшлинг молча показала пятёрку червей.

– Видимо, у меня.

– Оу… Ну, значит, спрашиваю тебя, – протянул Джек, лихорадочно пытаясь сообразить, чего бы такое узнать. На ум пришло только самое очевидное. – А откуда у тебя шрам?

Эшлинг рефлекторно потёрла щёку – и вздрогнула, нащупав шрамы, так, словно забыла об их существовании.

– Повздорила с одним пузаном в трактире, заступилась за подавальщицу. Думала, пригрожу ему мечом, он и прикусит свой поганый язык… А он оказался важным человеком. Одного-то или двух противников я б одолела, но не полдюжины. Меня с ног сбили, за волосы отволокли к камину, и… – она осеклась и снова потёрла лицо. – Может, и запытали бы до смерти, но их трактирщик отвлёк, долгих ему лет жизни. А я через окно перевалилась, взобралась на лошадь – и в путь. За мной погоня… А мне хоть и дурно было, но всё же я вспомнила: народ шептался, что в деревне Потерянных Голосов, что в дне пути оттуда, новая королева, и особенно она привечает, мол, женщин. Не для себя новости собирала, но они мне же и пригодились, – добавила Эшлинг, растерянно оправляя синий плащ с серым подкладом, такой же, какой носили вестники из Книжной башни. – Что-то словно бы в ухо мне бормотало, езжай да езжай. Так и продержалась… Те люди за мной шли по пятам. Я всё думала, а что, если слухи врут, и меня не пустят в деревню? Но пустили. Королева сама на встречу вышла, с плетью, прямо к тому важному пузану…

Джек вспомнил разговоры в трактире у перекрёстка – и во рту резко пересохло:

– Жюли засекла его насмерть?

Эшлинг усмехнулась, и лицо у неё сделалось злое.

– Да если б! Хотя слухи такие и бродили. По бокам она отходила его знатно – и погнала прочь. А я… я осталась в деревне. Меня скоро вылечили, на ноги поставили, вот только шрамы и остались. С тех пор я только и хотела, что добром отплатить на добро, потому и вызвалась идти сюда… Тянем карты?

На сей раз Джек подошёл к вопросу жульничества обстоятельно и употребил все свои навыки на то, чтобы вытянуть тройку червей. Он немного побаивался, что Сирил с его извращённой удачей вытащит двойку, но обошлось. Зато у Ширлы оказалась дама треф – ведьма с хитрым прищуром, которая при повороте карты как будто подмигивала.

Альфред Росс тут же поднял кружку с мятным настоем, салютуя, и все так быстро и радостно последовали его примеру, что Джеку даже стало немного обидно.

«Можно подумать, я такой везучий специально».

– Наконец-то! – расхохоталась Ширла и с предвкушением потёрла руки. – Ты не поверишь, но у меня миллион вопросов… Ладно, начнём с простого. Расскажи о своей семье и всё такое. Ты случайно не дальний родич Эйлахана? Он упоминал какую-то лисицу из своей свиты…

Перед глазами промелькнул образ – рыжий мех, зелёный склон, цветущий клевер; улыбка женщины, мягкие, ласковые руки… Но Джек мотнул головой, отгоняя фантомное воспоминание, и улыбнулся:

– Это вряд ли. Родичей по материнской линии я правда не знаю, она то ли сбежала из дома, то ли была сиротой… Но отец у меня был самый обычный. Зато он был из состоятельной семьи, так что учился в престижном колледже, завёл кучу связей и без проблем организовал собственный бизнес. Ему вообще всё удавалось довольно легко… ну, кроме последних лет.

Джек сделал паузу. Отчего-то очень хотелось пить, но мятный настой в чашке уже закончился, а за водой надо было лезть в сумку – в одной из фляжек точно что-то оставалось, и…

«Я ведь сто лет никому не рассказывал об этом, – пронеслось в голове. – Не байки о моих скитаниях и всё такое, а просто о семье».

Пауза затянулась.

– Был? – спросила Ширла тихо.

Лицо у неё стало серьёзным.

Джек сглотнул.

– Он… он умер чуть больше пять лет назад. И мама тоже, но совсем давно. А мачеха… он женился на женщине с двумя дочерями, мне уже лет пятнадцать исполнилось тогда… В общем, мачеха не хотела, чтобы наследство досталось мне, а я… я не захотел участвовать во всех этих склоках и просто уступил ей всё.

– И сбежал? – подал голос Сирил.

Отчего-то это прозвучало как упрёк.

«Ты сам сбежал из дома, разве нет?» – подумал Джек, ощущая иррациональную обиду.

– Ну, я сперва погорячился, а потом у нас произошёл небольшой конфликт, – ответил он вслух с показным легкомыслием. Это было правдой – наполовину; о том, как его хотели упечь в психушку, и о том, как на его мотоцикле однажды отказали тормоза, рассказывать не хотелось. – Возможно, надо было просто официально отказаться от наследства, но, с другой стороны, потом такой отказ можно оспорить… Мачеху это бы нервировало, в смысле, сама возможность. В общем, да, я сбежал, – поднял он руки, сдаваясь. – Не самое умное решение, но что есть, то есть. С другой стороны, ещё несколько лет – и меня признают мёртвым. Очень удобно для всех. А я куплю себе качественные поддельные документы… и начну новую жизнь?

– Ты меня спрашиваешь или себя? – фыркнула Ширла в ответ. И уставилась на него в упор, подперев щёку рукой. – Джек, ты человек?

«Разумеется», – хотел сказать он.

И, пожалуй, засмеяться, потому что это же была шутка, конечно, просто прикол.

Но сердце отчего-то пропустило удар. И Сирил смотрел уж слишком внимательно. И плащ на рыжем меху, обычно невесомый, лежал на плечах чудовищным грузом…

– Не знаю, – честно сказал Джек. – А вы как думаете?

И что-то, видимо, было в его взгляде такое, что Ширла стушевалась и пробормотала, что на сегодня, пожалуй, с вопросами хватит. Больше половины ночи оставалось уже позади. Жар у Сирила наконец спал; чудовищ было не слышно.

Всё это так походило на затишье перед бурей, что хотелось поджать хвост – и тоненько завыть.

Просто так, от неизбежности.