Империя Амариллис

Глава 18. Древний

Ты дал мне знак, куда идти

Ты мой маяк, что смог спасти

К тебе на свет сквозь темноту

Я без тебя пойду ко дну[1]

Сцилла покинула свои покои, когда обнажённый мужчина издал первый сонный вздох. После бурной ночи с принцессой Катриары это было вполне ожидаемо. Сцилла позволила Халлону полностью расслабиться, перебросив часть силы через её организм, что обычно было под запретом. Отчего после процессии мужчина уснул практически мгновенно.

Сцилла предварительно натянула поверх ночной рубашки тёплый плащ и взяла в руки сапоги, чтобы стук каблуков не привлекал внимание в гробовой тишине дворца.

Она заранее знала куда стоит идти, поскольку эти ночные вылазки стали своеобразной традицией.

Спустившись по винтовой лестнице, принцесса завернула в проход, которым обычно пользовались слуги. Пару этажей вниз, и она оказалась возле пустых комнат, отведённых для гостей. Ключ, быстро был найден в кармане и помещён в замочную скважину, когда возле девушки появился чёрный кот, ласкающийся об её босые ноги.

— Подожди секундочку, — торопилась она, проворачивая ключ. И когда дверь отворилась, Сцилла отступила в сторону. — Прошу.

Но кот не сдвинулся с места, внимательно наблюдая за принцессой, склоняя голову на бок. Его умные янтарные глаза, с несвойственными ему змеиными зрачками, будто бы говорили, что первой в комнату должна зайти именно принцесса, а тот последует за ней следом.

Понимая, что он не изменит своего решения, Сцилла лишь наморщила лоб.

— Ох, уж эти ваши манеры, — возмущение слышалось в каждом слово, что произнесла принцесса.

— Тебе бы тоже следовало их чтить, — раздался мужской голос у неё за спиной, когда замок в двери издал подобающий щелчок, подтверждая, что та теперь заперта.

Он прижался спиной к стене, оценивая обстановку и, в какой-то мере, преграждая путь к отступлению. Теперь его внимательный взгляд лицезрел принцессу сверху вниз, позволяя заметить все скрытые детали. Синяки под глазами и слегка потрёпанный вид, спутавшиеся волосы, что во тьме коридора были скрыты под капюшоном плаща, и дрожащие от усталости руки.

— Здравствуй, Калиас, — поприветствовала того Сцилла, сделав показательный реверанс. Она старалась пристально не рассматривать мужчину, осознавая, что после обращения он находился в обнажённом состоянии и сейчас доставал вещи из шкафа, где она их заботливо спрятала. — Надеюсь столь высокий жест будет расценен тобой, как доброе намерение.

— Да убережёт меня Фанатей от твоих праведных речей, — усмехнулся тот, видя, что девушка пытается его раззадорить. — Я рад встречи с тобой, моя принцесса.

— Я отвечу тебе взаимностью, как только на тебе появятся штаны, — невозмутимо ответила девушка, скрывая свои покрасневшие щёки в тени комнаты.

— А я-то думал, что ты здесь именно за этим, принцесса.

Мужчину всегда забавляла реакция Сциллы на его обращения. Она не возмущалась и не убегала, а мирно ждала пока тот оденется. Когда он увидел её впервые ей было всего восемнадцать. Чумная, свободная, стремящаяся и живая. Она словно была самим ветром, что танцевал все эти годы над его головой. Первое время принцесса побаивалась всего ей незнакомого. Принять нового друга для неё было очень непросто. Но внутренний задор и страсть к неизведанному сделали своё дело. И вот уже как пять лет он приходит к ней раз в месяц под покровом ночи.

— Сегодня тебе отпустили пораньше? — спросил Калиас, накинув белую льняную рубашку на плечи. В темноте татуировки на его теле были не так заметны, как при дневном свете, но Сцилла знала, что по всему торсу и груди у того красовалась россыпь алых бабочек.

— Халлон быстро уснул сегодня.

— А по сегодняшнему вечеру и не скажешь, что он был готов так быстро тебя отпустить, — лукаво подметил мужчина, усевшись на кровать. Сегодня его чёрные волнистые волосы, доходящие до плеч, были затянуты тугим шнурком. — Смотрел на тебя словно голодный зверь.

— Ты был на торжестве Домов? — удивилась принцесса, ловя озорную ухмылку. Он никогда не выходил за пределы дворца, даже в своём кошачьем обличье. В этом мире были люди, что могли почувствовать его сущность, навредив тем самым древним секретам, что уже столетия хранились в умах старцев и мудрецов. — Почему я не видела тебя?

— Потому что рядом с тобой была Госпожа морей, принцесса. А ты знаешь, что я не могу близко подойти к ней и её ручным зверушкам.

— Миракал бы ничего не сделала тебе, — нахмурившись ответила Сцилла, недовольно топнув босой ногой.

— Она убила бы меня, как только поняла бы кто перед ней. Ты знаешь, что у нас с ней в априори натянутые отношения.

— И ты всю оставшуюся вечность будешь прятаться от них? — последовал скупой кивок.

В его мире были правила, которых Сцилла не понимала. Мир Калиаса был кровожаднее, чем дворцовые перепалки. Устои, что прививались ему, разнились с местными укладами.

— Она не так жестока, — продолжила девушка.

— Я знал ту, что величалась её матерью. И уверяю, ты плохо знаешь её дочь.

Калиас действительно знал последнюю жену господа Тартарии — Анастасиуса, принцессу земель Катриары и госпожу потерянной империи Амариллис — Корделию Миру Лорин. По скупым подсчётам Сциллы, мужчине было около ста двадцати лет, что для таких, как он — ничтожный возраст. Он был существом, которых на этом континенте величали Древними. Острые уши, что не скроешь волосами, изящность движений и мудрость столетий.

— Ты была восхитительна сегодня, — донёс до ушей принцессы ветер его голос. — Хотя ты всегда прекрасна.

— Слышать от тебя комплименты — это что-то новенькое, — она присела рядом с мужчиной, видя, как тот меняется в лице, и лёгкая дрожь пробегает по его телу. Она знала, что он её не тронет. Он не мог к ней прикоснуться так, как она этого хотела. И этот барьер он возвёл между ними собственноручно. Дружба, что никогда не перерастёт в большее. Даже несмотря на то, что оба желали большего. — Я не укушу тебя, Калиас. Прекрати вздрагивать будто котёнок, когда я приближаюсь к тебе.

— А вот я не могу обещать обратного, — лучезарная ухмылка, стала горькой, а в янтарных глазах засветилась грусть. — Никогда ты в таком положении.

— Ещё напомни мне про моё замужество, — с серьёзным выражением лица, подметила девушка.

— И не забуду припомнить всех тех, кто делит с тобой постель, моя принцесса.

Сражаться с ним было бессмысленно. Годы научили мужчину говорить так, что никто не сомневался в его победах.

— Куда отправимся сегодня? — прекратив попытки, спросила Сцилла.

— Я нашёл то, что ты так хотела увидеть, — он слегка отодвинулся, снимая с шеи кулон на плотной бечёвке, увенчанный оранжевым кристаллом. Такие кристаллы давно уже не прорастали на территории бывшей империи. Когда Древние ушли, они забрали их с собой. — Готова отправляться?

— Неужто ты нашёл драконов?! — Девушка чуть ли не повалила мужчину на постель, схватив за плечи. В такие моменты всё её королевское воспитание сходило на нет.

— Не совсем. Но я нашёл место где они обрели вечный покой.

✵❂☪❂✵

Ветер резко ударил в лицо принцессы, когда они оказались на гористых склонах. Хорошо, что за пару секунд до этого она натянула свои тёплые ботинки на ноги, а поверх плаща, накинула шарф, приготовленный для своего гостя.

Калиас был удивительным существом. Среди гор, что были покрыты льдами и снегом, он разгуливал лишь в одной рубашке и кожаных штанах. Он объяснял это тем, что тело Древних не так восприимчиво к температурам, как человеческое. В какой-то мере, волшебники тоже переняли у прародителей эту особенность. Хелена никогда не жаловалась на то, что пламя её обжигало. А Миракал просто обожала купаться в озёрах, покрытых льдами, как в этих горах.

— Руку давай, — Калиас протянул ладонь, подхватывая нежные пальцы девушки. — Нужное нам место окутано защитой, поэтому придётся немного пройтись.

Древний не так хорошо знал земли Катриары. Он родился намного позже тех дней, когда его прародители покинули земли континента. Каждый раз он открывал для себя что-то новое, ища то, что может порадовать принцессу. Про драконью гробницу он узнал у одной из подчинённых своего отца, которая долгое время прожила на землях бывшей империи. Здесь же была одна из четырёх усыпальниц Богов, куда те спускались в былые времена, чтобы править Древними и людьми.

Эти места давно не видели живых и вечных. Их хранили и защищали ветра, гонимые самим Богом Келем.

— Насколько мы далеко от дворца? — спросила Сцилла, сильнее укутываясь в свой плащ.

— Так далеко, что даже другие Боги здесь не бывали. — Калиас крепче сжал ладонь девушки, помогая ей подниматься по камням. — Я покажу тебе усыпальницу твоего Бога. Того, кто даровал тебе истину. Даже во времена Древних мало кто знал об этом месте. Боги искали дом Келя столетиями, а он играл с ними в салочки, прячась среди скал. Да и защитники у него были величественные.

И когда последний огромный валун был преодолен, перед ними открылась небольшая поляна, скрытая каменными массивами. Лицо бога было выточено в скале, подтверждая какому владыке принадлежит это место. Ветра, что гуляли по здешним местам были колкими и завывающими. Сцилла чувствовала их первозданное величие и зловещий голос.

— Смотри внимательней, — Калиас провёл рукой по небольшой мшистой горке, покрывшейся инеем. — Они спят тут вечным сном.

— Они? — переспросила принцесса, вглядываясь в высохшие растения и валуны, ища подсказку. — Я ничего не вижу, Калиас.

Он достал из кармана мешочек с голубой пылью. Принцесса прикрыла глаза, зная какой ритуал последует следом. Выложив сияющий порошок на ладонь, Калиас нежно подул в лицо девушки.

— А теперь увидь это место таким, каким его видят Древние.

Открыв глаза, Сцилла замерла. В долине, скрытой горами, росли невероятные цветы, среди высокой травы слышались тихие голоса маленьких фейри, а мшистые холмики стали слегка покачиваться. Снега и многолетний лёд испарился и остались, где-то за пределами гор. Гробницу, как и Катриару, охраняли слои магии и скрытых заклятий.

Подойдя ближе к одному из них, она поняла, что стоит на крыле, распростёртом по земле и поросшим ромашками. Перед ней лежали останки драконов, что когда-то хранили покой Бога ветров.

— Мы покинули купол Катриары?

— По-другому мы бы сюда не попали, — пожав плечами, ответил мужчина. — В этом была загадка здешних мест. Кель специально скрыл свою гробницу таким образом. Если бы мы путешествовали под куполом, мы не смогли бы найти это место.

Locus ad sepulcrum Dei est lapis in ventum Dei regnum.[2]

— Est locus aeternitatis.[3] — тихо произнесла принцесса, боясь допустить ошибку в языке перед его носителем.

— Уже лучше, чем раньше. Ты практикуешься?

— Иногда Хелена разговаривает со мной на наречии, но всё же этого недостаточно.

— Если хочешь, — он замолчал на пару секунд, раздумывая об последствиях своего предложения. — Я могу говорить с тобой на языке Древних.

— Боюсь я совершенно ничего не пойму, — Сцилла не скрывала своего звонкого смеха. Калиас был поэтом и льстецом. Его слова напоминали поэмы, а проскальзывающие фразы были похожи на щебетание птиц. Язык Древних сочетал в себе не мало звуков и букв, от которых ныне отказались люди и волшебники. — Иногда я даже не могу понять о чём говорят Хелена и Миракал. А тебя и вовсе не буду понимать.

— Всё познаётся в сравнении, — Калиас аккуратно скинул капюшон с головы принцессы, поправляя её запутанные волосы. — Мирикал хорошо говорит на нашем языке?

— Она знает его с рождения. Но Хелена тоже внесла свой вклад в её словарный запах. Половина колких фраз в её лексиконе — порождение Сапфиры.

— Для lutum[4] не так уж плохо.

— Они всё это время были здесь? — с долей сожаления спросила она, возвращая внимание к умершим созданиям. Этих существ давно считали порождением сказок. Как и чистокровных Древних, что для многих стали вымыслом. А как оказалось, и те, и другие долгие столетия хранили верность своим создателям. — Кель не позволил им уйти…

— Они были созданы, чтобы сторожить его покой. — Калиас потрепал девушку за плечо, выражая ей свою поддержку. Его магия не была связана со стихиями. Он был совершенно иным экспонатом в коллекции волшебных существ, в целом — как и Сцилла. — Твой Бог жесток, моя принцесса.

— Неужто никто не находил этого места раньше?

— Разве, что некоторые Древние. Лишь единицы среди магов крови владеют силами стихий. Даже среди волшебников, такие как ты — это огромная редкость. Может поэтому сюда никто и не приходил. Простые маги кристаллов не могли добраться до здешних мест. Подчинённая моего отца рассказала мне о здешних местах. На моей родине её зовут «ignis interfectorem»[5]. Около ста лет назад она смогла убить одного дракона, за что получила такое прозвище. Если ты когда-нибудь увидишь эту девушку, то никогда не поверишь, что она способна сама поднять хотя бы меч. Но Лив невероятная.

— Я могу воспринять это как измену.

— Убереги меня от своего гнева, принцесса. Она настолько стара, что мне даже стыдно спрашивать сколько лет она живёт в этом бренном мире. Отец говорил, что, Лив жила во времена первых правителей Кирс. А их семья одна из старейших на континенте.

— В вашем случае — возраст не особая помеха, — не унималась принцесса, скрывая ухмылку.

— Знаешь что, — Калиас решил сменить тему. — А вот в обители Фанатея до сих пор живут грифоны, хранящие его покой.

— У каждого Бога были свои хранители? — Сцилла присела на землю. Похлопав по траве, она слегка отодвинулась (хотя в этом не было необходимости; им принадлежало целое поле среди скал) приглашая Калиаса присесть.

— Да. Они защищали их усыпальницы от лишних глаз. Усыпальница Фанатея находится в недрах гор, где добывают кристаллы. Маги огня часто совершают паломничества к тому каменному храму, терзая судьбу. Не мало погибают от лап кровожадных созданий. Не факт, что сейчас они всё также молоды и агрессивны, как в старые времена, но кого попало к отцу огня точно не подпускают. Доротея возвела усыпальницу в месте, что вы прозвали «лощиной водопадов», на севере страны. Её морские змеи несут караул каждую ночь, периодически затягивая лодки и корабли на морское дно. Да и русалки тоже хранят сон своей госпожи. Ну а гробницу Хенелис и искать не нужно. Она открыта для всех желающих.

— Ты говоришь о монастыре, где растят избранных Дев?

— Именно. Это усыпальница Богини земли. Когда-то её хранили потрясающие рогатые создания. Единороги сейчас даже более редкие, чем останки драконов. Когда Девы пришли в те места, эти создания попрятались. Лишь только Древние умели находить с ними общий язык.

Калиас знал слишком много. Он всегда поражал Сциллу своими познаниями о её королевстве. Он никогда не жил на территории бывшей империи, родившись через столетия, после того как Древние покинули континент и обосновались в Северном Королевстве теней. Но несмотря на этот факт, он знал больше любой энциклопедии в королевской библиотеке. Места, что казались тёмными на воображаемой карте в голове принцессы Валиас, озарялись светом. Кусочек за кусочком она собирала с ним свой мир, открывая его с других сторон.

Местные жители двух королевств не знали о том, куда же ушли Древние. Эту тайну первые создания забрали с собой. Как и причину того, почему они покинули людей и волшебников. Были те, кто породнился с Древними и остались в чертогах бывшей империи, но со времен кровь могущественных созданий сходила на нет, иногда напоминая о себе в виде заострённых ушей наследников. Калиас рассказал Сцилле об истории его королевства, но не вдавался в подробности. Он не мог открыть ей все тайны своего народа.

Сцилла должна была быть такой же, как он. Такой же, как Госпожа морей. Но судьба сыграла с ней злую шутку. Кель даровал ей часть своей силы, запечатав её в крови, но не даровал тела существа, что способно было бы вынести мощь этой стихии. Человек с магией крови. Такой была принцесса Катриары. Магия всегда причиняла ей невероятную боль, а перенапряжение приводило к неостановимым последствиям. Девушка в прямом смысле этого слова растворялась в воздухе.

И сейчас, мужчина озадаченно уставился на её пальцы, что были прозрачнее, чем обычно.

— Ты обещала не рисковать. — тихим голосом, констатировал Калиас. Сцилла боялась этого тона. Принцесса знала, что он не одобрял её попыток помочь всем нуждающимся. — Зачем опять поехала на границу?

— А зачем ты каждый раз спрашиваешь об этом?

— Потому что не хочу, чтобы ты рисковала жизнью. Потому что ты сама себя убиваешь. В один момент ты просто исчезнешь.

— Тогда ты должен будешь похоронить меня на цветочном поле, в подобном месте. — Сцилла не сдержала улыбки. Она была чистой и в какой-то мере даже счастливой. Она мечтала о скорой смерти. Забвение ей казалось подарком Богов. — На границе были дети. Мы спасали сирот, что росли в домах единой веры.

— Повстанцы могли справиться и без тебя. Халлон совершенно тебя не бережёт.

— Он был категорически против последней моей вылазки в рядах повстанцев. Да и его сестра не особо жалует меня в рядах своего легиона.

— Насколько много энергии ты потратила? — Калиас не собирался отступать.

— Я скрывала легион под воздушной завесой.

— Ты хоть понимаешь, что ты творишь? Я не смогу спасти тебя, как в тот раз. Тогда нам обоим невероятно повезло.

— Но почему-то ты продолжаешь читать мне нотации, словно старый дед.

— Для тебя — я действительно старик, — усмехнулся Калиас, поправляя плащ, что соскочил с плеча девушки. — Прошу тебя, моя принцесса. Не игнорируй мои предупреждения. Я повидал на своём веку немало смертей. И знаю, каково умирать дважды.

— Я не умру. Я тебе обещаю, — Сцилла нежно взяла его ладонь и приложила к своему сердцу. — Ты обещал мне показать драконов. Живых и огнедышащих. И до того момента, я буду жить.

— Знал бы я, где мне их сыскать, — усмехнулся мужчина, целуя принцессу в лоб. — Тебе придётся прожить как минимум пару столетий.

— Значит я это сделаю, — Сцилла крепко обняла Калиаса, позволяя им не разрывать объятия. — Я дождусь момента, когда ты перестанешь бояться меня и моих недугов.

— Тогда я буду готов разделить с тобой вечность, госпожа Валиас.

[1] Строки из песни L'One — Океан (feat. Фидель)

[2] В переводе с наречия Древних — Место у гроба божьего — камень на ветру божьего царства.

[3] В переводе с наречия Древних — Это место вечности.

[4] В переводе с наречия Древних — грязный. Так на территории бывшей империи называли незаконнорождённых детей и нечистокровных наследников династий.

[5] В переводе с наречия Древних — убийца огня.