Испытай меня нежностью и болью

39 глава. Не паниковать и не верить на слово

Арина

Сдав второй экзамен, я сразу спешу в кафе недалеко от университета: мы с Оксаной договорились встретиться в три часа пополудни, а уже почти половина четвертого…

— Прости, что опоздала: нас запускали по пять человек, а не по трое, как я предполагала. Я оказалась пятой.

— Ничего страшного, — девушка кивает и чмокает меня в щеку. Так уж вышло, что когда я устроилась администратором в клуб, мы стали чаще и ближе общаться: теперь среди общих тем была не только высшая математика, но и неадекватные клиенты, клубная тусовка и обсуждение БДСМ-практик. Я уже советовалась с ней насчет Пети — она знала о моих чувствах к нему. Теперь мне снова нужно было с кем-то поговорить.

— Я сдала на отлично, — сообщаю вроде как радостно, но особенного воодушевления в собственном голосе не замечаю.

— Я и не сомневалась, — Оксана от меня откровенно отмахивается. — Но мы ведь не об этом собрались поговорить. Что случилось?

Я вздыхаю. Вздыхаю еще раз. И рассказываю ей все: с того момента, как увидела Петра на лестничной площадке с незнакомой девушкой, и до сегодняшнего дня, когда он находится в ожидании результатов теста на отцовство. Результат будет завтра, завтра же я должна решить, что делать: оставаться с ним или съезжать и возвращаться в общежитие на время экзаменов. Моя сумка до сих пор не разобрана. После сессии я по-прежнему собираюсь в Вологду, домой: так или иначе, мне нужно побыть одной и подумать обо всем, что произошло за последние месяцы.

— Так себе история, конечно, — замечает Оксана, когда я заканчиваю говорить и поджимаю губы. Чай в стеклянном чайнике давно остыл, и подруга поднимает руку, чтобы позвать официанта: — Пожалуйста, добавьте нам кипяточку… — а потом обращается ко мне: — Слушай, не верю я этой Ане.

— Но… — начинаю я, но она не дает сказать:

— У меня есть несколько вариантов. Первый: она вообще нифига не беременна, просто морочит Пете голову и, возможно, надеется соблазнить и таки забеременеть. Второй: она реально беременна, только никто ее не насиловал, да и Петрон ни при чем, просто потрахалась с кем-то, а свалить решила на Петю, изнасилование приплела тупо, чтоб пожалел. Петя видный мужик, а что она не кажется влюбленной — так это ничего не значит. Не все влюбленные бросаются на шею. Некоторые действуют вот так, обходными путями, по-хитрому. И еще третий вариант: она правда беременна от Петрона, но только потому, что напиздела про свои противозачаточные.

— А что ее вправду изнасиловали, ты допускаешь? — спрашиваю я осторожно. Оксана проработала в клубе три года, у нее гораздо больше опыта, и ее мнение кажется мне весомым.

— Пять процентов, — заявляет девушка и принимается разливать по чашкам принесенный горячий чай. — Я ее помню: умная девчонка, боевая, ее так просто не изнасилуешь.

— Когда я ее видела, она не выглядела боевой… скорее потерянной.

— Она отличная актриса.

— Тогда почему Петя сам ни о чем таком не подумал?

— Да он просто охуел от неожиданности и шока! — Оксана всплескивает руками, а фраза звучит так громко, что на нас оборачивается несколько посетителей. Я виновато поджимаю губы, но подруга продолжает: — Поставь себя на его место. Он просто с трудом соображает сейчас. К тому же, ему нахуй не нужен этот ребенок, будем честны.

— А если это все-таки окажется его ребенок?

— Тогда это нужно будет перепроверить. В другой клинике, которую выберет Петя. И чтоб справку о беременности и сроках беременности тоже там предоставили.

— Логично, — я киваю.

— Не поддавайся панике, а то я тебя знаю, и всем вот этим «если это его ребенок, он должен его принять». Не должен. Потому что даже если это окажется так — наверняка Аня просто хочет денег. Или соблазнить его. Или то и другое. Но точно не семью и бла-бла-бла.

— Почему ты так уверена? — я удивляюсь.

— Я общалась с ней. Она спала и наверняка до сих пор спит со всеми подряд. Какие дети? Просто захотелось разыграть драму. С клиентками клуба такое бывает. Не верь ей. И не вини Петра: он откровенно тупанул, что не надел презерватив, но с кем не бывает? Он же мужик.

— Слабое утешение, но спасибо, — я пытаюсь улыбнуться. В голове у меня немного проясняется. Я решаю, что не могу просто взять и бросить его в этой ситуации.

Именно поэтому на следующий день, когда Петр отправляется в клинику за результатами теста, я подаю голос:

— Ты вообще доверяешь этой девушке?

— Что ты имеешь в виду? — искренне удивляется мужчина.

— То и имею. Я долго думала, и… Ты же сам рассказывал, что у вас были девушки, которые пытались забеременеть от вас.

— Аня не похожа на них… к сожалению, — Петя пожимает плечами.

— Ясно, — может, я напрасно начала этот разговор?

— Послушай… даже если это мой ребенок — я буду ответственен за его жизнь, но не за жизнь его матери. Я не собираюсь жить с ней, спать с ней, жениться на ней…

— Может, и зря, — огрызаюсь я, снова утыкаясь в экран ноутбука.

Но пока Пети нет дома, я еще раз вспоминаю разговор с Оксаной, и когда он возвращается с понурым видом, встаю в дверях, складывая руки на груди и как бы спрашивая взглядом: ну что?

— Это мой ребенок.

— Как вариант, — я киваю. Мужчина смотрит на меня с удивлением. Я поясняю: — Мы не должны верить ей так просто. Персонал клиники можно и подкупить.

— Мы? — он еще шире открывает глаза.

— А ты думал, я оставлю тебя разбираться с этим в одиночестве?

— Ну… — он морщится, а потом делает шаг навстречу: — Прости.

— И ты прости меня. За мою истерику и этот холод.

— Ничего, я все понимаю, — он кивает, а я прижимаюсь к нему теснее:

— Ничего ты не понимаешь! — я же люблю тебя, добавляю мысленно, но вслух не решаюсь, потому что сейчас нам точно будет не до любви.