Исследовательский клуб «Полярный медведь»

Глава

Двадцать Третья

Задержка в замке означала, что им некогда было ехать к обусловленному месту встречи. У них выдалась прекрасная экспедиция, но никому не хотелось упускать корабль и оставаться в стране Вечных Льдов. Поэтому Стелла установила компас на «Дом» и они помчались по снегу, останавливаясь только, чтобы поесть и поспать. Компас вел их другой дорогой, и всем исследователям очень не нравилось, что у них не осталось времени, чтобы остановиться и внимательно осмотреть, хотя бы на скорую руку, окрестности, особенно когда они проезжали мимо огромного скелета снежной акулы, домика в форме гриба и, наконец, целой колонии полярных бобов, трудолюбиво строящих ковчег.

— Может они знают то, чего мы не знаем? — спросил Шай, когда они промчались мимо.

— Да кому какая разница? — отозвался Итан. — Хватит с меня бобов на всю оставшуюся жизнь. Я никогда не наколдовывал их, пока папа не сказал, что мы отправляемся в полярную экспедицию.

— А что же ты тогда хотел наколдовать там в море, когда ошибся в заклинании? — спросила Стелла.

— Да ничего такого! — ответил Итан. Но когда стало ясно, что ему никто не верит, он вздохнул и ответил: — Это были морские ежи.

— Ну, по крайней мере, ты можешь творить магию не рискуя превратиться в злобную снежную королеву, — сказала Стелла. — По сути, это ещё хуже, чем вообще не уметь ничего, потому что этими силами нельзя даже воспользоваться.

Им пришлось запереть тиару в шляпную коробку, вместе с плотоядной капустой, иначе она раз за разом продолжала появляться у Стеллы на голове. Однажды она даже появилась на голове у Стеллы ночью, а когда Бини разбудил её, она случайно его заморозила. Ребята усадили его в сани и через пару часов мальчик оттаял. Он был совершенно в порядке, но Стелла чувствовала себя довольно неловко. Но что хуже всего, в первые несколько мгновений, после того, как она это сделала, девочка совершенно не сожалела о содеянном. Ей было всё равно пострадал Бини или нет. Он сам виноват, зачем нужно было её будить? Но потом Шай сдернул тиару с её головы, и чувство холодной отстраненности исчезло, сразу же уступив место чувству вины, беспокойства и раскаяния. У нее не было никаких сомнений в том, что то, что зеркало сказало ей, было правдой: если она будет слишком часто пользоваться магией, то она станет холодной и бесчувственной, как ее настоящие родители. А Стелла совершенно точно этого не хотела.

Они хорошо провели время. Довольно скоро они вернулись на ледяную гору. По подсчетам Стеллы, «Дерзкий Авантюрист» должен был прибыть накануне, но если капитан подождёт ещё одну ночь и день, как обещал, тогда они должны были как раз успеть перехватить корабль, если они найдут другой способ пересечь мамонтов овраг, мост через который был разрушен.

Тем не менее, у них не было времени искать другой путь, потому что в то мгновение, когда они оказались у горы, у них за спиной раздался страшный грохот. Четыре исследователя обернулись и к своему ужасу увидели йети, мчащегося с горы. Он был точно таким же, как тот, которого они увидели с корабля. Гигантское чудовище, по крайней мере, двадцать метров ростом, со ступнями размером с сани и когтями длинной с человека. На его шерсти блестели осколки льда и шерсть у него была такая густая, что глаз на морде почти не было видно. Но он определенно видел их и бежал прямо к ним, сотрясая землю ударами ног о ледяную поверхность, жадно протягивая руки.

При виде йети единорог испугалась и встала на дыбы. Итан потерял равновесие и шлепнулся в снег. Шай схватил его за плащ и поволок по снегу за санями. Волки в панике мчались, как угорелые, единорог скакал следом. Так же, как и в прошлый раз они направились прямо к краю обрыва — только на этот раз моста не было и ничего иного, чтобы остановить их на пороге падения в бездну. Сани разобьются вдребезги, а они наверняка погибнут.

— Шляпная коробка! — крикнула Стелла Бини. — Брось мне шляпную коробку!

Бини всучил Стелле коробку, и девочка сорвала крышку и едва-едва успела увернуться от челюстей капусты, когда схватила свою тиару. В следующее мгновение тиара была уже у неё на голове. Стелла почувствовала покалывание холода в кончиках пальцев, когда она поднялась и выбросила руки вперед. Они вплотную подъехали к краю пропасти.

Вместо тонкого воздуха волчьи лапы приземлились на твёрдый лёд, и пространство вокруг Стеллы зашипело синими искрами. Девочка сосредоточилась на создании ледяного моста, который должен был расти в унисон скорости волков. На этот раз магия не просто обдала её холодом — казалось все тело девочки погрузилось под лёд замерзшего озера. Ей было так холодно, что дыхание давалось с огромным трудом. Но если она потеряет хотя бы крупицу концентрации — у волков под лапами останется только воздух, и они все провалятся в бездну. Они не могли умереть. Особенно, когда были так близки к финишу.

Наконец, мост соединился с другой стороной обрыва, но волки бежали так быстро, что Шай не справился с управлением санями и они перевернулись. Все исследователи, вместе с Дорой свалились в снег. Стелла приземлилась прямо на краю обрыва, Итан рядом с ней.

Доре повезло меньше. Гусыню отбросило дальше ребят, и видя, что она вот-вот упадёт в пропасть, зная при том, что по словам морозцев эти птицы не умеют летать, Итан бросился за ней. Но то, что выглядело как твёрдая земля, на самом деле оказалось просто комком снега, который рассыпался под его ногами в тот момент, когда он схватил гусыню, поэтому если бы его Стелла не схватила, то он улетел бы в пропасть.

Йети по ту сторону пропасти осторожно поставил гигантскую ступню на ледяной мост. Но мост оказался не столь крепок, чтобы выдержать столь большое существо, поэтому тут же рассыпался под его весом. Йети гневно зарычал и в отчаяние ударил кулаками по горе.

— Чуть не достал, — сказал Шай.

Стелла поглядела по сторонам и увидела, что он вместе с Бини поднялись на ноги и отряхивали снег.

— Не поможешь? — раздался голос Итана снизу. — Твоя гусыня клюет меня в голову.

Стелла посмотрела на мага. Он цеплялся за её руку одной рукой, его ботинки скользили в попытках уцепиться за край скалы. Дору он зажал в другой руке, и гусыня, действительно, делала все возможное, чтобы клюнуть его.

Стелле тяжело было его держать. Казалось, что плечо вот-вот выскочит из прямо из сустава. Когда он пролетел мимо нее, она инстинктивно схватила его, но теперь ей стало интересно, зачем. Она посмотрела на волшебника и вдруг вспомнила все гадости, что он говорил ей. Её захлестнуло жгучее чувство нелюбви к этому мальчику.

— Как-то раз ты угрожал превратить меня в слепыша, — холодно произнесла она.

Итан испугано посмотрел на неё.

— А… да, я так говорил, но…

Стелла слегка ослабила хватку, и волшебник поскользнулся, его обувь выбила большие комки снега из скалы, когда он пытался найти точку опоры.

— Стелла! — задыхаясь, произнёс он. — Прошу…

— Руке больно! — сказала она. — Отпусти.

— Живчик, в тебе говорит ледяная магия, — раздался голос Шайя у неё за спиной. — Это не ты.

Стелла повернула голову, чтобы посмотреть на него и на Бини. Как он посмел с ней так разговаривать? Разве он не знает, что она принцесса? Не знает, что в ней течёт королевская кровь?

— Не смей подходить, а то, клянусь, я его сброшу! — сказала она.

Шай поднял обе руки в знак повиновения. Бини сделал то же самое.

— Стелла… просто помни кто ты, — сказал Бини.

Но теперь Стелла вспомнила кто она — она вспомнила главное. Она была ледяной принцессой и её место было в замке с её зеркалами, троллями, темницами и железными башмаками. Почему она позволила этим людям уговорить её бросить всё это?

Она посмотрела вниз на Итана, который всё ещё изо всех сил пытался удержать Дору, несмотря на её постоянные попытки клюнуть его, и не понимала, как она могла испытывать к нему что-то вроде дружбы. Она ненавидела их всех…

Итан увидел нечто в глазах Стеллы, что заставило его почувствовать настоящий страх. Он знал, что она собирается его отпустить. Он погибнет, и все потому, что пытался спасти гусыню, которая ему даже не нравилась. Сначала Джулиана убил кальмар, а теперь от Итана избавятся ледяная принцесса и ее невменяемая гусыня.

— Скажи моему отцу… — начал было он.

— А что скажет Феликс? — перебил его Бини.

Услышав это имя, Стелла застыла.

— Феликс? — повторила она.

А потом она будто мысленно услышала голос Феликса, слова, которые он сказал ей еще там, в клубе «Полярный медведь»: Что нам стоит быть добрыми?

— Что он скажет, когда узнает, что ты позволила другому исследователю умереть, когда могла спасти его? — продолжил говорить Бини.

Стелла почувствовала, как у неё засосало под ложечкой. Когда она подумала о Феликсе, его смехе, улыбке, о том, как он смотрит, когда доволен ею, по её тело внезапно разлилось тепло, вытеснив весь холод.

— Он ведь взял тебя в экспедицию под свою ответственность? — спросил Бини. — Он будет опозорен. Его вышвырнут из клуба.

«Я не хочу этого, — подумала Стелла. — Не хочу. Это не я!»

Свободной рукой она потянулась к тиаре, сдернула её с головы и бросила в снег. Шай с Бини бросились вперед, чтобы помочь, и все трое подняли Итана вместе с гусыней, которая мгновенно спрыгнула с волшебника, громко и раздраженно гогоча, ясно давая понять, что она думает о случившемся.

— Итан, мне так жаль, — сказала Стелла.

— Всё в порядке, — сказал Итан, поднимая руку. — Всё в порядке. Мне нравится свисать над пропастью, пока гусыня клюет мне лицо. Очень.

Ни слова не говоря, Бини вручил Итану еще один лейкопластырь, только на этот раз с пингвином, и волшебник приклеил его на щёку.

— Я найду способ загладить свою вину, — сказала Стелла, чувствуя себя ужасно.

— Я сам виноват, — ответил Итан. — Я не должен был угрожать, что превращу тебя в слепыша. Это было ужасно грубо с моей стороны.

Он подарил ей ещё одну из своих редких улыбок, и Стелла не удержалась и обняла его, несмотря на все протесты с его стороны.

— Спасибо, что спас Дору, — сказала она. — Прости, что она клюнула тебя.

Стелла поняла, что больше никогда не хочет видеть тиару, и хотела зарыть её в снегу и забыть, как страшный сон, но остальные уговорили её забрать тиару с собой. Ведь волшебная тиара ледяной принцессы станет прекрасным дополнением к коллекции диковинок, выставленных в клубе «Полярный медведь». Поэтому тиару положили обратно в шляпную коробку с капустой, а потом все уселись в сани и понеслись к кораблю.

К их огромному облегчению, «Дерзкий авантюрист» всё ещё был там, мягко подпрыгивая на волнах ледяного моря. Когда сани подъехали, несколько моряков грузили последние припасы на борт, поэтому ребята оставили им инструкции не открывать шляпную коробку, если они не хотели очень неприятного сюрприза, попрощались с животными, а затем поспешили на борт. На палубе толпилось много исследователей из обоих клубов, поэтому все сразу же бросились к ребятам, когда те появились на корабле. Они были последними, поэтому все были очень рады, что дети вернулись в целости и сохранности.

— Капитан! — позвала Стелла, заметив капитана Фицроя на другой стороне палубы.

Он повернулся на звук ее голоса и низко поклонился, когда младшие исследователи подошли к нему.

— Мисс Пёрл. Рад видеть Вас. И остальных. Мы начали бояться худшего.

— Вы знаете, где мой отец? — спросил Шай.

— Капитан Киплинг в багажной каюте, как и ваш дядя, я полагаю, — сказал капитан Фицрой, глядя на Бини.

Оба мальчика попрощались с остальными и поспешили в сторону багажной каюты.

— А где Феликс? — спросила Стелла. Было странно, что его не было здесь. Она вдруг испугалась, что он мог быть ранен, или ещё хуже, заблудился во время экспедиции, и его просто нет на корабле.

— Мистер Пёрл в данный момент участвует в ссоре с другими исследователями, — ответил капитан Фицрой, кивая головой в сторону. — И похоже приводит довольно убедительные аргументы. Но, как я понимаю, другие исследователи доки в риторике.

Стелла поняла, что он был прав. Она ясно слышала звуки спора где-то неподалеку.

— Похоже звуки идут из питомника, — заметил Итан.

Итан и Стелла быстро перебрались на другую сторону моста. Стелла слышала голос Феликса. Он определенно сердился, что было совсем на него не похоже. О чём же они могут спорить? Итан откинул холстину, и они заглянули внутрь, чтобы увидеть дюжину или около того исследователей, столпившихся в питомнике.

— Ты не можешь забрать волков, — сказал один из них. — Это собственность клуба «Полярный медведь».

— И в своё время они вернутся в клуб, — нетерпеливо ответил Феликс. И Стелла увидела его, он стоял в глубине питомника. Его челюсть заросла щетиной, и он выглядел более растрепанным, чем обычно, но, в остальном, он был точно таким же, как всегда.

— По возвращению домой, я заплачу за использование волков.

— Но ты же не вернешься в клуб, сумасшедший! — воскликнул тот исследователь. — Ты будешь скелетом в иглу!

— А это моё лично дело, быть мне скелетом в иглу или нет, — ответил Феликс. — Я не могу помешать этому кораблю уплыть, но могу взять этих волков, чтобы отправиться на поиски Стеллы и остальных.

— Я пойду с Вами! — сказал другой исследователь. Это был отец Итана, Закари Винсент Рук. Он шагнул вперёд, чтобы встать рядом с Феликсом. — Этот человек может нести всякую чушь в отношении прав сказочных существ, но в данном вопросе он совершенно прав: мы не можем бросить наших детей в этой забытом богом снежной пустыне. Они непременно погибнут. И я не оставлю своего сына. Мы должны остаться и искать их. Эти волки идут с нами, и любой, кто попытается помешать нам уйти, будет превращен в поющий огурец без какого-либо последующего предупреждения.

Стелла услышала, как Итан ахнул у неё за спиной.

— В этом нет необходимости, отец. — Но его слова утонули в хоре возмущенных возгласов других исследователей.

— Ещё никто не смел угрожать мне, что превратит меня в огурец! — выкрикнул один из мужчин. — Никто!

— Это возмутительно!

— Оскорбительно для обоих клубов!

— А вас будет доложено куда следует!

— Считаю, что Руку можно разрешить, — сказал здоровяк с рыжими усами. — В конце концов, он недавно потерял одного сына, и кто станет винить его за то, что он не хочет потерять и второго? — Он указал на Феликса. — Но ваше поведение, сэр, непростительно. Это просто возмутительно! Эта странная белая девочка даже не настоящая дочь вам! На самом деле, многие из нас считают, что вы вообще не должны были забирать ее из страны Вечных Льдов.

— Вы бы предпочли, чтобы я оставил ребенка замерзать в снегу в одиночестве? — спросил Феликс. Его лицо покраснело. — Конечно, ни один человек, обладающий хоть каплей приличия, не задумался бы об этом хотя бы на мгновение? Стелла для меня самый драгоценный человек на свете; я отдал бы свою жизнь за нее.

— Кто знает, откуда она или что она? — продолжал рыжий усач. Затем он вздрогнул и сказал: — У меня мурашки, когда я вижу её белые волосы и льдисто-голубые глаза. Она будто смотрит сквозь тебя, словно у меня нет души. Если вы спросите меня, то я считаю, она должна была…

Однако ему не удалось закончить свою мысль, потому что Феликс ударил его кулаком прямо в челюсть. Не ожидавший подобного развития событий исследователь с громким стуком свалился на пол.

Стелла закрыла обеими ладонями рот. Она была в шоке. Феликс как-то невзначай упомянул, что в юности он был чемпионом по боксу, но она думала, что он пошутил.

— Да Стелла в отличие от тебя невежественного фанатичного дурака обладает душой! — Феликс провел рукой по волосам, глубоко вздохнул и добавил: — Я никогда в жизни не бил ни одного человека вне боксерского ринга, но если вы ещё раз заговорите о моей дочери…

— Феликс! — выкрикнула Стелла, и на этот раз её услышали все. Все исследователи обернулись и уставились на девочку.

— Боже правый! Стелла! — воскликнул Феликс, уставившись на неё.

Воспользовавшись тем, что Феликс отвлекся рыжеусый исследователь быстро поднялся с пола и бросился на Феликса. Однако, прежде чем усач успел что-либо сделать, Закари Винсент Рук взмахнул рукой, и исследователь превратился в поющий огурец, который покатился по деревянному полу и остановился рядом с ботинком Феликса.

— Подло нападать на человека, когда он поворачивается к вам спиной, — сказал волшебник, качая головой. — Весьма.

Феликс кивнул Закари в знак благодарности, потом осторожно переступил через огурец, который запел «Моя лачуга у моря», а потом бросился к девочке, уже спешившей к нему. Они встретились на середине питомника. Феликс подхватил дочь на руки и поднял ее в воздух. Девочка уткнулась отцу в шею, вдыхая знакомый запах мыла и мяты.

— Дорогая моя девочка, — сказал он, наконец опустив её. — Поверь мне, я ещё никогда не был так рад видеть тебя.