Избранное

СМОТРИНЫ

Там у соседа пир горой

И гость солидный, налитой.

Ну, а хозяйка — хвост трубой —

Идёт к подвалам.

В замок врезаются ключи,

И вынимаются харчи,

И с тягой ладится в печи,

И с поддувалом.

А у меня сплошные передряги —

То в огороде недород, то скот падет,

То печь чадит от нехорошей тяги,

А то щеку на сторону ведет.

Там у соседа мясо в щах,

На всю деревню хруст в хрящах.

И дочь-невеста вся в прыщах —

Дозрела, значит.

Смотрины, стало быть, у них, —

На сто рублей гостей одних,

И даже тощенький жених

Поет и скачет.

А у меня цепные псы взбесились, —

Средь ночи с лая перешли на вой.

И на ногах мозоли прохудились

От топотни по комнате пустой.

Ох! У соседа быстро пьют.

А что не пить, когда дают?

А что не петь, когда уют

И не накладно?

А тут вон — баба на сносях,

Гусей некормленых косяк,

Да дело, в общем, не в гусях,

А все неладно.

Тут у меня постены появились,

Я их гоню и так, и сяк — они опять.

Да в неудобном месте чирей вылез,

Пора пахать, а тут — ни сесть, ни встать.

Сосед маленочка прислал —

Он от щедрот меня позвал.

Ну, я, понятно, отказал,

А он — сначала.

Должно, литровую огрел,

Ну, и, конечно, подобрел.

И я пошел — попил, поел,—

Не полегчало.

И посредине этого разгула

Я пошептал на ухо жениху.

И жениха как будто ветром сдуло,

Невеста вся рыдает наверху.

Сосед орет, что он — народ,

Что основной закон блюдет,

Мол, кто не ест, тот и не пьет, — И выпил, кстати.

Все сразу повскакали с мест…

Но тут малец с поправкой влез:

«Кто не работает — не ест,—

Ты спутал, батя!»

А я сидел с засаленною трешкой,

Чтоб завтра гнать похмелие мое,

В обнимочку с обшарпанной гармошкой, —

Меня и пригласили за нее.

Сосед другую литру съел —

И осовел, и опсовел.

Он захотел, чтоб я попел,—

Зря, что ль, поили?

Меня схватили за бока

Два здоровенных паренька:

«Играй, паскуда, пой, пока

Не удавили!»

Уже дошло веселие до точки,

Уже невеста брагу пьёт тайком,

И я запел про светлые денёчки,

Когда служил на почте ямщиком.

Потом у них была уха

И заливные потроха,

Потом поймали жениха

И долго били.

Потом пошли плясать в избе,

Потом дрались не по злобе

И всё хорошее в себе

Доистребили.

А я стонал в углу болотной выпью,

Набычась, а потом и подбочась,

И думал я: а с кем я завтра выпью

Из тех, с которыми я пью сейчас?

Наутро там всегда покой

И хлебный мякиш за щекой,

И без похмелья перепой,

Еды навалом.

Никто не лается в сердцах,

Собачка мается в сенцах,

И печка — в синих изразцах

И с поддувалом.

А у меня и в ясную погоду

Хмарь на душе, которая горит.

Хлебаю я колодезную воду,

Чиню гармошку, а жена корит.

[1973]