Избранное

* * *

Ещё — ни холодов, ни льдин.

Земля тепла. Красна калина.

А в землю лёг ещё один

На Новодевичьем мужчина.

«Должно быть, он примет не знал, —

Народец праздный суесловит, —

Смерть тех из нас всех прежде ловит,

Кто понарошку умирал».

Коль так, Макарыч, — не спеши,

Спусти колки, ослабь зажимы,

Пересними, перепиши,

Переиграй — останься живым!

Но, в слёзы мужиков вгоняя,

Он пулю в животе понёс,

Припал к земле, как верный пёс.

А рядом куст калины рос.

Калина — красная такая…

Смерть самых лучших намечает

И дергает по одному.

Такой наш брат ушёл во тьму!..

Не буйствует и не скучает.

А был бы «Разин» в этот год.

Натура где — Онега, Нарочь?

Всё печки-лавочки, Макарыч!

Такой твой парень не живёт.

Вот после временной заминки

Рок процедил через губу:

«Снять со скуластого табу

За то, что он видал в гробу

Все панихиды и поминки.

Того, с большой душою в теле

И с тяжким грузом на горбу,

Чтоб не испытывал судьбу,

Взять утром тёпленьким с постели!»

И после непременной бани,

Чист перед Богом и тверёз,

Взял да и умер он всерьёз.

Решительней, чем на экране.

Гроб в грунт разрытый опуская

Средь новодевичьих берёз,

Мы выли, друга отпуская

В загул без времени и края…

А рядом куст сирени рос.

Сирень осенняя. Нагая…

[1974]