Как да во лесу дремучем,
По сырым дуплам да сучьям
И по норам по барсучьим
Мы скучаем и канючим.
Так зачем сидим мы сиднем,
Скуку да тоску наводим?
Ну-кася, ребята, выйдем —
Весело поколобродим!
Мы — ребята битые,
Тёртые, учёные,
Во болотах мытые,
В омутах мочёные.
Как да во лесу дремучем
Что-нибудь да отчубучим —
Добра молодца прищучим,
Пощекочем и помучим,
Воду во реке замутим,
Пугал на кустах навесим,
Пакостных шутих нашутим —
Весело покуролесим!
Водяные, лешие!
Души забубённые!
Ваше дело — пешие,
Наше дело — конные.
Первый соловей в округе —
Я гуляю бесшабашно.
У меня такие слуги,
Что и самому мне страшно.
Цикл песен к фильму.
К их проказам не привыкну —
До того хитры ребятки.
Да и сам я свистну-гикну —
Аж душа уходит в пятки.
Не боюсь тоски-муры,
Если есть русалочки!
Выходи, кикиморы!
Поиграем в салочки!
Ты не жди, купец, подмоги —
Мы из чащи повылазим
Да и на большой дороге
Вволюшку побезобразим.
Ну-ка, рукава засучим,
Путника во тьме прижучим,
Свалим и в песке зыбучем
Пропесочим и проучим.
Зря на нас клевещете,
Умники речистые!
Всё путём у нечисти,
Даже совесть чистая.
— Во груди душа словно ёрзает,
Сердце в ней горит, будто свечка.
И в судьбе, как в ружье — то затвор заест,
То в плечо отдаст, то осечка.
Ах ты, долюшка несчастливая,
Воля царская — несправедливая!
— Я привидение, я призрак, но
Я от сидения давно больно.
Темница тесная, везде сквозит.
Хоть бестелесно я — а всё ж знобит.
Может, кто-нибудь обидится,
Но я, право, не шучу.
Испугать, в углу привидеться
Совершенно не хочу.
Жаль, что вдруг тебя казнят —
Ты с душой хорошею.
Можешь запросто, солдат,
Звать меня Тимошею.
Ну, чем же мы, солдаты, виноваты,
Что наши пушки не зачехлены?
Пока ещё ершатся супостаты,
Не обойтись без рати и войны.
Я бы пушки и мортиры
Никогда не заряжал,
Не ходил бы даже в тиры —
Детям ёлки наряжал.
— Напра!.. — нале!..
Ружьё на пле!..
Бегом в расположение! —
А я пою:
— Ать-два, ать-два,
Усталость — трын-трава,
Хоть тяжело в учении —
Легко в бою!
Раззудись, плечо, если наших бьют!
Сбитых, сваленных оттаскивай!
Я пред боем тих, а в атаке лют,
Ну, а после боя — ласковый.
На голом на плацу, на вахт-параде,
В казарме, на часах — все дни подряд —
Безвестный, не представленный к награде,
Справляет службу ратную солдат.
И какие бы ни дули
Ураганные ветра,
Он — в дозоре, в карауле
От утра и до утра.
— Ружьё к ноги!
Равняйсь! Беги!
Ползком в расположение! —
А я пою:
— Ать-два, ать-два,
Живём мы однова,
Хоть тяжело в учении —
Легко в бою!
Если ломит враг, бабы слёзы льют, —
Ядра к пушечкам подтаскивай!
Я пред боем тих, я в атаке лют,
Ну, а после боя — ласковый.
* * *
Подходи, народ, смелее!
Слушай, переспрашивай!
Мы споём про Евстигнея —
Государя нашего.
Вы себе представьте сцену,
Как папаша Евстигней
Дочь — царевну Аграфену —
Хочет сплавить поскорей.
Но не получается,
Царевна не сплавляется!
Как-то ехал царь из леса
Весело, спокойненько,
Вдруг услышал свист, балбес,
Соловья-Разбойника.
С той поры царя корёжит,
Словно кость застряла в нём.
Пальцы в рот себе заложит —
Хочет свистнуть соловьём.
Надо с этим бой начать,
А то начнёт разбойничать!
* * *
Если кровь у кого горяча —
Саблей бей, пикой лихо коли!
Царь дарует вам шубу с плеча
Из естественной выхухоли.
Сей указ без обману-коварства,
За печатью, по форме, точь-в-точь:
В бой — за восемь шестнадцатых царства
И за целую царскую дочь!
— Я — Баба-Яга, вот и вся недолга.
Я езжу в немазаной ступе.
Я к русскому духу не очень строга,
Люблю его сваренным в супе.
Ох, надоело с метёлкой гонять,
Зелье я переварила.
Что-то нам стала совсем изменять
Наша нечистая сила.
— Привет, добрый тень, я дак — Оборотень.
Неловко на днях обернулся.
Хотел превратиться в дырявый плетень,
Да вот посерёдке запнулся.
Кто я теперь — самому не понять.
Эк меня, братцы, скривило!
Нет, что-то стала нам всем изменять
Наша нечистая сила.
— Я — старый больной озорной Водяной,
Но мне надоела квартира.
Лежу под корягой простуженный, злой,
А в омуте мокро и сыро.
Вижу намедни — утопленник. Хвать!
А он меня — пяткой по рылу.
Ой, перестали совсем уважать
Нашу нечистую силу!
— Такие дела: Лешачиха со зла,
Лишив меня лешевелюры,
Вчера из дупла на мороз прогнала —
У ней с Водяным шуры-муры.
Стали вдвоём старика притеснять,
С фланга заходят и с тылу.
Как в обстановке такой сохранять
Нашу нечистую силу?!
Эй! Народ честной, незадачливый!
Эй, вы, купчики да служивый люд!
Живо к городу поворачивай,—
Зря ли в колокол с колоколен бьют!
Все ряды уже с утра
Позахвачены,
Уйма всякого добра,
Всякой всячины.
Там точильные круги
Точат лясы,
Там лихие сапоги — Самоплясы.
Тагарга-матагарга,
Во столице ярмарка!
Сказочно-реальная,
Цвето-музыкальная!
Богачи и голь перекатная!
Покупатели все, однако, вы,
И, хоть ярмарка не бесплатная,
Раз в году вы все одинаковы!
За едою в закрома
Спозараночка
Скатерть сбегает сама —
Самобраночка.
Кто не схочет есть и пить
Тем — изнанка.
Их начнёт сама бранить
Самобранка!
Тагарга-матагарга,
Во какая ярмарка!
Праздничная, вольная,
Бело-хлебосольная!
Вот и шапочки-невидимочки,
Кто наденет их — станет барином.
Леденцы во рту, словно льдиночки,
И жар-птица есть в виде жареном!
Прилетали год назад
Гуси-лебеди,
А теперь они лежат
На столе, гляди!
Эй! Слезайте с облучка,
Добры люди!
Да из белого бычка
Ешьте студень!
Тагарга-матагарга,
Всем богата ярмарка!
Вон орехи рядышком
С изумрудным ядрышком!
Скоморохи здесь — все хорошие,
Скачут-прыгают через палочку.
Прибауточки скоморошие,
Смех и грех от них — все вповалочку!
По традиции, как встарь,
Вплавь и волоком,
Привезли царь-самовар,
Как царь-колокол.
Скороварный самовар,
Он — на торфе,
Вам на выбор сварит вар
Или кофий.
Тагарга-матагарга,
Удалая ярмарка!
С плясунами резвыми,
Большей частью трезвыми!
Вот Балда пришёл, поработать чтоб.
Безработный он, киснет-квасится.
Тут как тут и Поп — толоконный лоб,
Но Балда ему — кукиш с маслицем.
Разновесые весы —
Проторгуешься!
В скороходики-часы Не обуешься.
Скороходы-сапоги Не залапьте!
А для стужи да пурги —
Лучше лапти!
Тагарга-матагарга,
Что за чудо-ярмарка!
Звонкая, не сонная,
Нетрадиционная!
Вон Емелюшка щуку мнёт в руке,
Щуке быть ухой — вкусным варевом.
Черномор кота продаёт в мешке, —
Слишком много кот разговаривал.
Говорил он без сучка
Без задорины,—
Все мы сказками слегка
Объегорены.
Не скупись, не стой, народ,
За ценою.
Продаётся с цепью кот
С золотою!
Тагарга-матагарга,
Упоенье — ярмарка!
Общее, повальное,
Эмоциональное!
Будет смехом-то рвать животики!
Кто отважится, разохотится
Да на коврике-самолётике
Не откажется, а прокотится?
Разрешите сделать вам
Примечание —
Никаких воздушных ям
И качания.
Ковролётчики вчера
Ночь не спали —
Пыль из этого ковра
Выбивали.
Тагарга-матагарга,
Удалася ярмарка!
Тагарга-матагарга,
Хорошо бы — надолго!
Здесь река течёт — вся молочная,
Берега над ней — сплошь кисельные.
Мы вобьём во дно сваи прочные,
Запрудим её — дело дельное!
Запрудили мы реку —
Это плохо ли?!
На кисельном берегу Пляж отгрохали.
Но купаться нам пока Нету смысла,
Потому — у нас река Вся прокисла!
Тагарга-матагарга,
Не в обиде ярмарка!
Хоть залейся нашею
Кислой простоквашею!
Мы беду-напасть подожгём огнём,
Распрямим хребты втрое сложенным,
Мёда хмельного до краёв нальём
Всем скучающим и скукоженным.
Много тыщ имеет кто —
Тратьте тыщи те!
Даже то — не знаю что —
Здесь отыщете!
Коль на ярмарку пришли —
Так гуляйте!
Неразменные рубли —
Разменяйте!
Тагарга-матагарга,
Во какая ярмарка!
Подходи, подваливай,
Сахари-присаливай!
Выходи, я тебе посвищу серенаду!
Кто тебе серенаду еще посвистит?
Сутки кряду могу до упаду,
Если Муза меня посетит.
Я пока еще только шутю и шалю,
Я пока на себя не похож.
Я обиду терплю, но когда я вспылю —
Я дворец подпилю, подпалю, развалю,
Если ты на балкон не придешь!
Ты отвечай мне прямо, откровенно,
Разбойничую душу не трави.
О, выйди, выйди, выйди, Аграфена!
Послушай серенаду о любви!
Ей-ей-ей, трали-вали,
Кабы красна-девица жила в полуподвале,
Я б тогда на корточки Приседал у форточки —
Мы бы до утра проворковали!
Во лесных кладовых моих уйма товара —
Два уютных дупла, три пенечка гнилых.
Чем же я тебе, Груня, не пара?
Чем я, Феня, тебе не жених?
Так тебя я люблю, что ночами не сплю,
Сохну с горя у всех на виду.
Вон и голос сорвал, и хриплю, и сиплю…
Ох, я дров нарублю, я себя погублю,
Но тебя украду, уведу!
Я женихов твоих — через колено,
Я папе твоему попорчу кровь.
О, выйди, выйди, выйди, Аграфена!
О, не губи разбойничью любовь!
Ей-ей-ей, трали-вали,
Кабы красна-девица жила в полуподвале,
Я б тогда на корточки Приседал у форточки —
Мы бы до утра проворковали!
Ты, звонарь-пономарь, не кемарь!
Звонкий колокол раскочегаривай.
Ты очнись, встрепенись, гармонист,
Переливами щедро одаривай!
Мы беду навек спровадили,
В грудь ей вбили кол осиновый.
Перебор сегодня — свадебный,
Звон над городом — малиновый.
Эй! Гармошечка — дразни,
Не спеши, подманивай…
Главный колокол, звони!
Маленький — подзванивай!
Крикуны, певуны, плясуны!
Оглашенные, неугомонные!
Нынче пир, буйный пир на весь мир,
Все — желанные, все приглашённые.
Как на ярмарочной площади
Вы веселие обрящете,
Там и горло прополощете,
Там споёте да попляшете!
Не серчай, а получай
Чашу полновесную!
Подходи да привечай
Жениха с невестою!
Топочи, хлопочи, хохочи!
Хороводы води развесёлые.
По бокам, по углам, к старикам
Разойдись, недоёные, квёлые!
Поздравляй, да с пониманием,
За застольною беседою —
Со счастливым сочетанием
Да с законною победою.
Наша свадьба — не конец
Дельцу пустяковому,
Делу доброму — венец,
Да начало — новому.
Отчего не бросилась, Марьюшка, в реку ты,
Что же не замолкла-то навсегда ты,
Как забрали милого в рекруты,
Как ушёл твой суженый во солдаты?
Я слезами горькими горницу вымою
И на годы долгие дверь закрою,
Наклонюсь над озером ивою,
Высмотрю, как в зеркале, что с тобою.
Травушка-муравушка сочная, мятная
Без тебя ломается, ветры дуют.
Долюшка солдатская ратная,—
Что, как пули грудь твою не минуют?
Тропочку глубокую протопчу по полю
И венок свой свадебный впрок совью,
Дивну косу девичью до полу
Сберегу для милого с проседью.
Вот возьмут кольцо моё с белого блюдица,
Хоровод завертится — грустно в нём.
Пусть моё гадание сбудется,
Пусть вернётся суженый вешним днём.
Пой, как прежде, весело, идучи к дому ты.
Тихим словом ласковым утешай.
А житьё невестино — омуты…
Дожидает, Марьюшка, — поспешай!
Не сдержать меня уговорами.
Верю свято я не в него ли?
Пусть над ним кружат чёрны вороны,
Но он дорог мне и в неволе.
Пели веку испокон,
Да прослышала сама я,
Как в году невесть каком
Стали вдруг одним цветком
Два цветка — Иван да Марья.
[1974]