Изгнанница для безликих

ГЛАВА 50

Еды хватило на всех и даже больше — хорошая часть запасов осталась на следующий раз, за них чуть не начали драться, а несколько чумазых подростков успели своровать из коробки какой-то жирный кусок мяса. Главное, чтобы не стали есть его сырым перепугавшись, что мы придем на дым костра.

— Мы научим вас самих добывать еду. У нас за стенами куча гектаров земли, усеянной продовольствием. Пройдет зима и никто больше не будет чувствовать голод, а об остальном мы позаботимся.

— Ишь, че удумала! — выкрикнула бабулька старческим, но громким голосом, — за стену нас выпереть хочет! Это моя земля, здесь я и умру.

— Пожилых людей никто не будет заставлять работать, — вступился Рем, — но мы возьмем на себя обязанность отстроить дома лучше, чем те хлипкие лачуги, в которых ваш вид перебивается сейчас. На территории общины, это будет сделать сложнее, здесь много поваленных застроек и почти нет открытой местности. К тому же, новую жизнь лучше начинать с нового места.

Дальше были переговоры за круглым столом на втором этаже казармы. Здесь было даже уютно — мягкие стульчики, пусть и местами запачканные, хороший, не протертый линолеум, пишущие принадлежности в обилии на столе, неисписанная бумага — что тоже было роскошью. Вид с окна открывался на площадь, на которой остались зеваки, ждущие решений, чтобы разнести известие по всем домам.

Провозившись со всем, я и не заметила, что наступили сумерки. Зима не давала шанса насладиться светлым днем, а сразу окунала в объятия холодной ночи.

Люди выдвинули от себя представителей — мужчину лет сорока с проседью в волосах и бойкую женщину с короткой стрижкой в прохудившемся пуховике. Я знала ее — эта дама и из объедков приготовит что-то вкусное, не истратив в качестве отходов и крошки живительной пищи. К ней временами обращались за помощью в приготовлении, и она частенько куховарила в казармах.

— Я заменяю Дэна, когда его нет, — начал мужчина, — но когда отряд вернется, то вам стоит переговорить и с ним. К нему прислушиваются и уважают.

— Дэн мертв, — отрезала я, — и раз уж теперь можно начистоту, советую вам прислушиваться ко мне, — я чувствовала в душе какое-то торжество от того, что говорю это. Могла ли когда-нибудь подумать, что буду сидеть на этом стуле и указывать тем, кто уже нагрел тепленькое место у вершины иерархии общины?

— Нийя, малышка… — начал Мирак, но я его перебила.

— Мнения не спрашиваю, — процедила сквозь зубы, а потом покосилась на немощного безликого и душу кольнула жалость и сожаление о грубости. Он уже никому не смог бы навредить.

— Кажется, вам с отцом нужно перетереть, — пробормотал Алекс, прокашлявшись в кулак, — идите, мы обсудим все остальное без вашего участия.

Я с неохотой встала. Во мне боролись Монтекки и Капулетти. С одной стороны, какого лешего я должна выслушивать того, кто покушался на моего мужа? А с другой… что если у него есть мотивы? Хоть какие-то жалкие объяснения поступка.

Только с чего я взяла, что безликий такого статуса станет оправдываться?

Мы спустились на первый этаж и вышли к старой курилке, я лишь краем глаза отметила пустоту помещения, которое еще пару часов назад было усыпано бессознательными и связанными телами убийц. Нет, не все они были убийцами, и мои мужья с легкостью это проверили — истинная магия видит ложь. Тех, кто измывался над людьми или хоть как-то был причастен к смертям все эти пятнадцать с хвостиком лет, сбросили в бездну, там человек может выдержать от силы минут десять, после чего его разорвет тьма. Остальных, которые были обычными работниками, разжаловали и вернули в семьи, приказав искать другой источник заработка. Благо, в следующие месяцы работы будет много.

В курилке накурено не было почти никогда. А сегодня — подавно. Сигареты и сигары были таким же шикарным излишеством, как и бумага, но тоже имели место быть в этом мире, пока растет трава и крутятся трубочки.

— Мы никогда не сотрудничали с Аджахом, — начал Мирак, покачав головой и одним выверенным движением достав из пространственного кармана сигару, чтобы тут же закурить, вглядываясь вдаль, куда-то за горизонт, — никогда не понимал, почему бездна признала его. Молодого, глупого, но с кучей смешных амбиций. Он не знал, как пользоваться властью. Но теперь, понимая больше нюансов, я думаю, он не так безнадежен.

Сжав кулаки и поджав губы, повернулась к отцу, с недовольством вглядываясь в его старческое лицо. Злость немного отступала, когда удавалось заметить в лице Мирака схожие черты, все-таки я девочка и в зеркало смотрелась при каждой возможности, поэтому достаточно хорошо знала, как выгляжу. Достаточно похоже на отца.

— Ты покусился на него! — прохрипела, Мирак кивнул, и я чуть не взорвалась от распирающего меня негодования, — и что можешь сказать в свое оправдание?

Безликий потушил сигару об край лавки и выбросил недокуренный остаток в полупустую урну.

— Надо возвращаться.

Не говоря больше ни слова, отец вернулся в казарму, а я смотрела ему вслед и не понимала, как реагировать. Я постаралась переступить через себя, наступить обиде на горло и посмотреть на ситуацию со стороны отца.

И все равно ни черта не поняла. Зачем было пытаться убить Аджаха, если не считаешь его таким уж плохим?

У безликих свои причуды.

Дни снова стали мелькать, как узоры калейдоскопа. Я была всегда занята какими-то вопросами, но подобная суматоха была в удовольствие. Ноги гудели, когда я с легкой улыбкой откидывалась вечером на теплую кровать, согревая замерзшие ступни об кого-то из мужей.

Живот рос, но пока что было не так трудно быть активной.

Люди принимали адекватность безликих постепенно. Были и митинги, и недовольные высказывания представителей от народа, но итог оставался один — большинство людей понимали, что живут сыто, в домах больше не гуляют сквозняки, а на улицах не разносятся выстрелы.

Лояльность лишь росла, а с ними и множество мелких обязанностей.

Рождество подкралось незаметно. Мы отмечали в кругу семьи по-праздничному украсив дом. Была даже ёлка — Элим притащил срубленную красавицу в последних числах декабря. Украшений на чердаке, благо, нашлось полно.

Гордо выставив в центр стола утку, покосилась на Троя, второй час укачивающего Арчи. По правде сказать, пока что матерью была посредственной — увязла в делах Общины, но каким оказался отцом Трой! За двух матерей и еще парочку отцов. Вскакивал по ночам, когда мальчик кричал, кормил его по часам и всячески ухаживал.

Это была его стихия, а я просто тихо радовалась, что однажды встретила этого невероятного мужчину.

С Алексом общение тоже шло хорошо, как все-таки просто проникнуться человеком, нужно всего-то залезть к нему в голову и покопошиться там. Он поведал мне, что никогда не хотел наследовать место моего отца и даже настаивал на том, что это должна быть я.

Но родитель, конечно, сделал многоходовочку и всех запутал, пообещав одним одно, а вторым другое. И в качестве финта ушами поменяв все в последний момент.

Аджах с Мираком курили на улице, я видела, как они пятнадцать минут назад выходили чуть ли не в обнимку. Умом мужиков не понять, кажется, муж еще сильнее зауважал отца после попытки убийства. Я решила, что и мне на этой ноте пора перестать обижаться. Не хочется копить в себе негатив.

Собрать всех за одним столом было трудно. Когда в доме восемь мужиков, не считая Арчи, пока одних тянешь за уши с крыльца, вторые уже ушли играть в бильярд.

— С Рождеством! — воскликнул Тит и безликие стали чокаться бокалами с шампанским.

— Какая гадость, — скривился Варт, вытирая рукавом рот, — этот ваш алкоголь.

— Не пей тогда, мне отдай! — воскликнул Аджах и попытался выдернуть из рук бокал.

— Ага, сейчас! Свое пей, а к моему не лезь!

Я с кислой миной отпила и з своего бокала воду, завистливо посматривая на мужей. Везет некоторым!

Каждому нашлось занятие и работа, парикмахеры обслуживали как людей, так и безликих, которые тоже потихоньку встраивались в человеческий ритм жизни. Только, обе парикмахерши были женщинами, а чтоб волосы постричь, как известно, капюшон нужно снять. В общем, у обеих уже было по три мужа-безликих всего за несколько месяцев. И выглядели в таких союзах все счастливыми.

Не все безликие приняли решение остаться в нашем мире. Насколько я знаю, большинство вернулось в родные края, может, снова путешествовать по мирам или искать другой источник света, все-таки за пятнадцать лет мнение у человечества о безликих сложилось однозначное и не все готовы были рушить стереотипы. Это из наших. А уж что творилось по всему миру и предположить было нельзя. Скоро людям не останется кого бояться. Возможно, с годами все выжившие смогут оправиться.

Выйдя из свежеотстроенного здания, что сияло, как новая копейка, с гордостью подняла глаза на вывеску: «Брачное агентство Кли». Офис только сегодня открылся, а у меня уже были куча анкет, как от женщин и мужчин Общины, так от безликих — не зря я все-таки таскала их с собой в надежде, что смогу пристроить несчастных!

Сначала женщины относились к моей идее с опаской, но все больше образовывалось межвидовых пар, в которых женщины не просто расцветали, а фактически оживали от заботы, которой их окружали. Сегодня утром видела Ванессу, ту самую девушку, которая раньше ублажала разведчиков. Ее не узнать! Блестящие локоны, чистая одежда, походка от бедра — все, как у голливудской звезды и это она только за одного безликого замуж вышла!

Именно поэтому мой бизнес лишь начал развитие, а уже преуспевал.

— Кли, дорогуша, а что это у тебя тут? Я думала, будет кафе, — пробормотала старческим голосом самая старая жительница Общины, тыкая в вывеску палкой.

Я сконфуженно прокашлялась, не зная, как объяснить бабушке Кармелите, что такое брачное агентство.

— Мне можешь кого-то подыскать? — буркнула бабушка тихо, так, чтобы только я услышала.

Я выпучила на нее глаза, но быстро собралась:

— Найдем! — кивнула ответственно.

По мере того, как рос живот, я все трясла бедного мануального терапевта. Он не умел принимать роды, но после одного разговора с Элимом один на один, резко вспомнил, что когда-то смотрел какие-то обучающие видео.

Схватки начались внезапно, тогда доктор Крапсер уже практически жил у нас, в соседней комнате. Сами роды длились почти сутки, сначала мне хотелось кого-то убить, потом появилось желание разнести весь дом, но позже сил не осталось ни на что. Я была выжата, как лимон и чувствовала себя соответствующе.

Мой мальчик появился на свет в семь двадцать утра, я сразу отобрала его у Крапсера, бережно прижимая к груди. Я чувствовала, что тьма идет за ним, потому что ребенок был безликим. Бездна забирала всех их, не делая исключений или поблажек.

«Убирайся! У моего сына семь отцов, я и дед, мы сами научим его, как пользоваться силой!» — мысленно кричала, забираясь под одеяло, чтобы спрятаться от черного тумана, наполняющего комнату.

«Ты не можешь указывать мне…» — шептал загробный голос.

«Как ты сказала тогда? Ошибаешься. Я делегирую частичку прямой твоей силы, чистой и первозданной. Пока не вызвался другой кандидат, лучше и сильнее меня, я могу управлять твоей силой здесь, на Земле. Так что не смей трогать ни моих детей, ни детей моих соотечественниц. Ни в одном уголке Земли!»

«А ты интересная, дочь Мирака… ладно, признаю твою силу в этом мире, но не забывай — ничто не вечно под луной… я вижу все»

Выглянув из-под одеяла, обнаружила, что чужой тьмы больше нигде не было. Зато нашлась толпа моих обеспокоенных мужчин. Я показала им новорожденного сына, брата Арчи.

Первым ребенка выхватил у меня из рук Элим.

— Он мой! — счастливо воскликнул безликий, — а я говорил тебе, Аджах!

Внезапно в комнату влетела еще одна тень, словно вихрь и выхватила маленькое сопящее тельце из рук Элима.

— Это мой внук! — счастливо захохотал Мирак и стал кружить ребенка по комнате.

— Ничего, значит, следующий мой, — сверкнул глазами Аджах так серьезно, словно по комнате не носился сдуревший дед.

— Вообще-то мой, — вклинился недовольный Алекс.

— Ой, идите отсюда, — манула рукой, — я ближайшие несколько лет рожать не собираюсь.

Как же я ошибалась…

Конец