Изгой

Глава 43. Слоан

– То она говорит, что я ей никогда не звоню, то трубку не берет.

Мы с Сайласом встретились перед школой в понедельник, чтобы пробежаться. Он единственный человек, кто относится к тренировкам так же серьезно, как я, и при этом может существовать до восьми утра, не опрокидывая в себя три двойных эспрессо. Эр Джей, конечно, говорит, что любит бегать, но на вчерашнее приглашение на пробежку он ответил «ЛОЛ», так что энтузиазма ему явно не хватает. О чем я ему и сообщила.

– Вот какой в этом смысл? Только делает все хуже, чисто мне назло.

Придерживаясь средней скорости, мы бежим по узкой тропинке, покрытой камнями и выпирающими корнями. С меня уже льет пот. Температура ночью не опускается ниже двадцати одного, а утром еще жарче. К полудню солнце готово сжечь футболку прямо на тебе.

– Ами обижается, потому что мы мало проводим время вместе, а потом не приходит на мои соревнования, ведь хочет пойти по магазинам с подругами. Вот и что мне, простите, с этим делать?

Я люблю Сайласа, но сейчас еще слишком рано для очередного эпизода бесконечной вялой драмы в их с Ами отношениях. Это как тележка на парковке магазина, медленно катящаяся в сторону бампера машины. Все знают, что урона от этого не будет, а вмешательство кажется пустой тратой времени.

– Я до двух часов учусь, до шести тренируюсь, потом ужинаю и делаю домашку по крайней мере до десяти каждый вечер. В чем я виноват?

Не знаю, что ему сказать. Он все слышал уже сто раз с самого десятого класса. Эти разборки уже сезонное мероприятие. Если он хочет быть с Ами, пусть придумает, как лучше с ней обращаться. Или просто отпустит ее уже и избавит всех от головной боли.

– Как я должен с ней время проводить, если она меня игнорирует?

Ами милая, смешная, заботливая девушка, совершенно одержимая Сайласом. И почему-то, судя по всему, его это только отпугивает. Как я ни пыталась, так и не смогла понять, почему у них все идет наперекосяк. Единственная проблема – это то, что его эти отношения не трогают, но он отказывается что-либо с этим фактом делать. Это как брак по расчету, который он устроил себе сам, а разводиться ему запрещает религия.

– Слоан?

– А? – Меня выдергивает из бегового транса, и я немедленно спотыкаюсь об упавшую ветку, чуть не навернувшись лицом в грязь. – Что, прости?

– Ты уже пару километров как молчишь.

– А что ты хочешь от меня услышать? – Я пожимаю плечами. – Похоже, ты ее достал.

– Спасибо.

Поднимающееся над горизонтом солнце прорывается сквозь деревья, превращая облака пыли, поднимающиеся в воздух от наших шагов, в оранжевый туман. Наш путь прорезают длинные тени, а в длинной траве и кустах копошатся утренние насекомые. Я хочу набрать как минимум восемь километров до уроков, так что прибавляю скорости.

– Что такое? – Сайлас дышит тяжелее, но держится со мной наравне.

Мы срезаем через восточную лужайку, где когда-то стояла старая общага девятиклассников, пока дикие дожди в шестидесятых не затопили тут все и не образовали под зданием воронку, которая за ночь поглотила все восточное крыло.

– Ничего.

– Ты где-то не здесь.

– Да нет, я слушаю. Ами тебя ненавидит, а ты ведешь себя как мудак.

– Это твое искреннее мнение или ты так, наугад?

– Где-то шестьдесят на сорок.

– Нет, серьезно. – Сайлас очень вынослив, но даже он свистит, словно вдыхая ветер сквозь соломинку, пытаясь поспевать за мной. – Что мне со всем этим делать?

– Ты прекрасно знаешь, что делать. Просто не хочешь.

Он издает раздосадованный звук, а потом чуть не падает, на этот раз из-за развязанного шнурка.

– Одну секунду.

Я останавливаюсь, но продолжаю бежать на месте, пока жду его. Мои часы мигали последние пятнадцать минут, так что я пользуюсь случаем и проверяю сообщения. Эр Джей пожелал доброго утра и спросил, встречу ли я его на нашем месте, как договаривались. Дальше следуют три сообщения от Дюка.

Во мне вспыхивает легкое раздражение. После того футбольного матча Дюк стал писать и названивать мне пуще прежнего. Он утверждает, что ему надо сказать мне что-то важное, но я не верю ему ни на йоту. Наша с Эр Джеем демонстрация тем вечером ранила его эго, и теперь он пойдет на все, чтобы доказать, что он тут самый крутой мужик.

– Какой же он доставучий, – бурчу я.

– Кто? – Сайлас затягивает шнурки и встает в полный рост. Пот делает его белую футболку почти прозрачной и демонстрирует точеный пресс, скрывающийся под ней.

– Дюк. Он мне постоянно пишет с тех пор, как я наткнулась на него на футбольном матче с Баллардом. – Я мрачно смотрю на Сайласа. – На котором ты нас, кстати, кинул.

– У меня были планы с Ами, – протестует он.

– Ага, да, мне все равно не помешала бы дополнительная моральная поддержка, когда ко мне прицепились Мила с Оливером.

На его лице мелькает сожаление.

– Прости. Я об этом как-то даже не подумал.

– Все нормально, – со вздохом отвечаю я. – Эр Джей не дал мне их убить.

Мы снова переходим на бег, и некоторое время в воздухе слышно только наше размеренное дыхание.

– Так чего хочет Дюк? – наконец спрашивает Сайлас.

– Отвоевать меня, чего же еще. – У меня вырывается смешок. – Убеждает меня встретиться с ним. Наверное, собирается сверкнуть прессом и покрасоваться бицепсами, как будто это заставит меня снова хотеть его.

Сайлас фыркает.

– Ну, раньше это работало.

Я слегка пихаю его, но мой друг выточен из камня, поэтому даже не сбивается с шага.

– Что? Это же правда, – говорит он с улыбкой. – Ты никогда не могла отказать Дюку.

– В прошлом, может быть. Но теперь все иначе, – признаю я.

– Потому что ты с Эр Джеем? – осторожно спрашивает он. Его тон не лишен доли скептицизма.

– Да, именно. – Не могу сдержать глупой, позорной улыбки, которая расплывается на моем лице при воспоминании о той ночи.

– У вас все серьезно, что ли?

– Мы это особо не обсуждали, но я бы сказала да.

– Да ну? – Вот теперь он точно скептичен. – Знаю я тебя, Слоан. Как только парень намекает, что хочет тебя захомутать, у тебя на него случается аллергия. Черт, да мы до сих пор не отошли от постоянных то-да-то-нет американских горок с Дюком.

– Тут другое. – Я смотрю прямо перед собой, поскольку боюсь, что он прочитает на моем лице все чувства, которые я испытываю к Эр Джею.

– И в чем же? – не отстает он.

Как бы я ни пыталась сдержать эмоции, я не могу остановить сопливое признание:

– Мне кажется, я его люблю.

Сайлас резко останавливается, отчего в воздух взмывает облако пыли.

– Ты серьезно сейчас?

Я замедляюсь, ожидая, пока он снова меня догонит.

– Ага, – говорю я и краем глаза вижу, как он меня изучает.

– Офигеть, – говорит он наконец. – Вот это да.

– Не то слово, – соглашаюсь я.

А главное, все это совершенно неожиданно. Даже в самых безумных мечтах я не думала, что влюблюсь в асоциального парня, зашедшего на мою дорожку. Сумасшествие какое-то. Но так оно и произошло, как бы я ни избегала его, как бы ни заставляла за собой гоняться. Я не ожидала, что мы с Эр Джеем окажемся так чертовски похожи. А потом случилось самое странное. Эти схожести были настолько явными, что я словно заглянула в зеркало, показавшее мне страшную правду: вся эта отстраненность, вечное притворство, будто тебе нет дела, может, и защищает от разбитого сердца… но делает тебя самым одиноким человеком на планете.

Я больше не чувствую себя одинокой. Открывшись Эр Джею, я перевернула все свое видение мира с ног на голову и, кажется, даже не жалею об этом.

– Кстати, – говорю я Сайласу, пока мы заканчиваем очередной километр, – не говори Эр Джею ничего про то, что Дюк мне пишет. Он теперь у нас ревнивый. Это, конечно, очень горячо, но я не хочу, чтобы он придумал себе, будто я снова мучу с Дюком за его спиной или еще чего.

– Конечно. Я могила, ты же знаешь.

Да, знаю. С кем бы Сайлас ни водился – приветик, Лоусон, – он человек слова. С тех пор, как Кейси попала в ту аварию, от нас отвернулись все друзья из Балларда, но Сайлас был единственным, кто не ушел. Честно говоря, не знаю, что бы я без него делала.