Как белки в колесе

Глава 12

— Наконец-то, наконец-то, — притоптывал Фалулей в нетерпении, ожидая, когда нам выдадут учебники по рунам.

Меня они как-то несильно волновали, а Кирилл испытывал некое предубеждение, помня, что руны использовали язычники. Я своего мнения не имел. Притом что я в этом мире несколько лет, магия по-прежнему казалась волшебством волшебным. А уж руны и подавно. Казалось бы, простые закорючки, и вдруг что-то творят, защищают или, напротив, ранят.

Рунный отдел школьной библиотеки оказался обширным. С учётом того, что эта школа единственная в стране для самых родовитых и самых сильных магов, то ничего удивительного. Закопались мы в библиотечных недрах на три дня. Вначале сортировали для себя книги, отсекая то, что уже знали, и самый примитивизм для новичков. Кирилл, правда, у нас пацан дотошный. Он рунный алфавит проверил, сравнил с тем, что знал, и озадачился. В школьном учебнике не хватало пяти значков, а восемь имели немного другое описание.

— Кир, я не знаю, — честно ответил другу. — Если эти работают как надо, то претензий нет. Как вариант рассматривай версию, что с годами изменилось написание рун. Отчего у язычников лишние пять, может быть связано с тем, что они оперируют кровавой магией и используют свои ритуалы.

Фалулею приглянулся учебник воздушной магии в рунной вариации. Пролистав и кратко ознакомившись с полусотней книг, он заявил, что многое повторит, хотя написано несколько сумбурно. В том учебнике, что он отобрал, была хоть какая-то классификация.

Кириллу отчего-то хотелось изучать магию огня. Он напомнил нам, что язычники к ней невосприимчивы. Мне было вообще без разницы. Единственное ограничение, что с магией огня пришлось бы экспериментировать на полигоне, а на улице зима. Снег студенты немного растопили, но его, как и грязи, на полигоне достаточно. То ли дело тихая воздушная магия. И пусть она несильно нужна, но мы же сейчас хотим разобраться в принципе построения рунных связок.

Два голоса против одного сработали. Кирилл недовольно посопел и согласился. К тому же я напомнил, что музыкальные амулеты у нас на этой магии завязаны, и это был серьёзный довод. Наш музыкальный амулет произвёл должное впечатление на Сабуровых. Евдокия папеньке похвасталась, после ещё кому-то. И теперь она бегала за Кириллом, а не он за ней. Завтракаем мы совместно за одним столом, после уходим по своим делам. Боярышня специально старалась выловить Высоцкого за обедом и ужином, возмущаясь тем, что вечером мы заняты.

Прямой и честный Кирилл высказал нам на этот счёт довольно конкретно. Мол, с Евдокией на данном этапе отношений секс не обломится (типа после свадьбы) и получить недостающее мужскому организму проще в борделе. Хорошо, что Кир сейчас перестал сочувствовать каждой проститутке. Усвоил, что это всего лишь работа для дамочек, которую они могут сменить, но не хотят.

В представлении Евдокии Сабуровой наш друг трудовик и девственник, которого волнуют только некие закорючки в учебнике. Один раз Евдокия приходила в гости. Как раз совпало с теми днями, когда мы рассортировывали учебники. Заходит, значит, девушка вся из себя нарядная, а тут три сыча сидят, перед каждым стопки книг. Глаза у всех остекленевшие, только руки работают, листая страницы книг. Периодически кто-то восклицает: «Вот это интересно!» и откладывает книгу в сторону. Евдокия даже сунула нос в один из учебников, на что получила дружный окрик: «Не трогай! Мы уже отложили это!»

Пофырчав, с гордо поднятой головой боярышня удалилась. Кирилл на мгновение очнулся и заволновался, не приведёт ли это к разрыву отношений.

— Не переживай, ей папенька не даст тебя упустить, — успокоил Фалулей.

— Наслаждайся, пока можешь, свободой, — дополнил я и снова погрузился мир рун.

— Всё же Татьяна Журавлёва бесподобна, — высказался вслед ушедшей Евдокии Фалулей. — И как смекнула, что нам не до девушек? Не лезет, не настаивает на обществе.

— Идеальная жена? — усмехнулся я. — Она хоть в курсе твоих планов?

— Пожалуй, стоит на эту тему поговорить, — задумчиво потёр подбородок Фалулей.

— А ещё разрешение от отца получить. Или свататься сразу будешь?

— До лета время есть. Там уж без сватовства не обойтись.

— Не забудь, что ты наследник рода и над тобой есть глава, — добавил ложку дёгтя Кирилл. — Это мне волноваться не стоит.

— Да уж, твои родственники будут на седьмом небе от счастья, когда узнают, какие перспективы перед ними вырисовываются.

— А мне, чтобы не быть в зависимости от родаков, нужно материально укрепиться. — спохватился Фалулей и цапнул следующий учебник из стопки.

Переписав названия и выделив для себя приоритетные в ближайшее время направления, мы отнесли в библиотеку книги. Себе оставили лишь алфавитный учебник со справочником толкований и тот по воздушной магии, что приглянулся Фалулею. Дальше начались эксперименты.

Не сразу я сообразил, что Фалулей хочет получить на выходе.

— Это потому, что вы так и не поняли моей магии начертания схем, — возмущался он. — Некогда мне все эти азы вам рассказывать. Чтобы было понятно, представьте, что с завязанными глазами пишете на доске слово. Я диктую, куда какую линию проводить, а вы чертите. Раз, два, сто проб с ошибками. На сто первом варианте появляется практика. Вы запомнили движение рук, но знание основ от этого не появилось.

Иными словами, мы с Кириллом так и не познали весь тот глубокий символизм линий. Действительно, я всегда повторял определённую схему, не видя в ней составляющих блоков. Для наглядности Фалулей разобрал нашу любимую строительную схему. Получалось, что если к одному из фрагментов добавить другой блок линий, то получится желеобразная масса непонятного материала. Фалулей вручную, без магии, слепил из неё какую-то инсталляцию. Утверждал, что это лошадь. Я спорить о своём видении этого животного не стал и продолжил смотреть дальше. Желеобразную субстанцию покрыла вначале одна схема магических линий, затем другая. Объект под названием «лошадь» затвердел и приобрёл белый цвет.

— Может, тебе на занятия по скульптуре походить? — задумчиво разглядывал Кирилл это нечто на четырёх ногах, занявшее половину гостиной.

— И делать эту скульптуру лучше было в спальне, рядом с порталом. Как допрём её до шкафа? — попробовал я потолкать «лошадь». — Зачем ты её в натуральную величину сотворил?

— Сейчас разобью на куски и перебросим без проблем в портал, — не увидел Фалулей проблемы.

Вот только разбиваться фигура не захотела. Опробовав несколько разных схем, Фалулей заявил, что это «краситель» крепким оказался.

— И что? — заволновался я. Наличие этого скульптурного шедевра в гостиной мне совсем не нравилось.

— Могу воздушной магией приподнять и до портала дотащить, — предложил Фалулей.

— Ну, давай… — усомнился я в его подходе.

То, что Фалулей уронил «лошадь» три раза, затем ободрал дверной косяк и напрочь сшиб дверку шкафа, я промолчу. Лошадь по какой-то причине в портал не входила. Отчего, я так и не понял. Мы же переносили вещи, и не раз.

— Предметы были с кем-то из магов, а тут одна скульптура, — пояснил Фалулей принцип работы портала.

Оставлять у себя в спальне это изваяние я категорически не соглашался. Так проснёшься ночью и получишь инфаркт, заприметив в темноте скалящуюся морду.

— Попробуй её всё же разбить, — попросил я.

Увы. Не то Фалулей подзабыл нужные формулы, не то краска бронебойная попалась, но скульптура не пострадала.

— Иван, ты у нас не слишком крупный, — начал Кирилл. — Давай ты эту хм… лошадь оседлаешь и на ней въедешь в портал?

— Как это въеду? — не понял я.

— Ну… мы вас подтолкнём.

— Пролезу ли? — с сомнением я оценил высоту портала. Он же у нас на рост обычного человека рассчитан.

Вещи из моего шкафа, изображающего проход в «Нарнию», пришлось выгрузить на пол. Затем мы подтаскивали стулья, укрепляли лошадь передними ногами в шкафу, а задними на стульях. Два раза лошадь упала без моего участия. Я ещё примерялся, как на неё взгромоздиться, а скульптура с грохотом валилась на пол. На полу появились вмятины, а на лошади ни царапинки.

Примерно час мы потратили на то, чтобы закрепить и увязать скульптуру на нужном уровне портала. Кто же думал, что шкаф с нижними ящиками окажется неудобным в плане протаскивания всяких скульптурных лошадей. Сами мы заскакивали в шкаф без проблем. Подумаешь, одна ступенька высотой по колено. Возможно, шкаф можно было поменять при заселении в комнату, но меня раньше всё устраивало. В плане маскировки портала эта мебель подходила идеально, кто же знал, что такие трудности возникнут?

Лошадь наконец была зафиксирована. Голова её оказалась ниже, чем задняя часть. Но она уже не падала и стояла крепко. Оставалось самое интересное — взгромоздиться на неё. Хорошо, никто не видел эту сцену, как два дурака третьего идиота пытаются на некое четвероногое посадить.

— И тут я выезжаю весь такой из себя прЫнц на белом коне, — остались у меня силы пошутить напоследок.

Согнувшись и обхватив лошадь за шею, я скомандовал, чтобы толкали. Фалулей с Кириллом ухватились каждый за свой стул (с привязанной к нему одной задней конечностью) и двинули меня в портал.

Практически сразу я свалился, больно ударившись головой, не сообразив вовремя отпустить шею скульптуры. И понял, что задней части не хватает. Её будто отсекло. Но уже через полминуты заявился Фалулей, таща на спине недостающую часть лошади.

— Какой интересный эффект, — с этими словами появился из портала Кирилл.

— Теперь будем знать, как подобные изделия резать на части.

— Ну уж на фиг, — продолжал я тереть ушибленный лоб. — Предлагаю вернуться к изучению рун. Фалулей, спасибо, конечно, пояснения оказались более чем наглядными.

Собственно, суть того, что продемонстрировал Фалулей, состояла в том, что я и так знал. Какие-то фразы из рун могут быть скомпонованы таким образом, что создают нужное магическое явление. Другой вопрос, что в учебнике по воздушной магии фразы эти были короткие и примитивные. Примерно как «ветер-холод», «ветер-сильный-холод», «ветер-по кругу-холод» и так далее. Без мага или накопителя эти значки не были активными. Помню, в книге язычников использовались пустые руны, чтобы написанное само собой не обрело магию. Не то мы не добрались до более сильных заклинаний, не то в официальной магии эти знания утеряны.

Кирилл предположил, что те боевые заклинания язычники сами придумали. Фалулей сразу за фразу зацепился. Мол, если кто-то сумел придумать, то чем он, весь такой из себя выдающийся маг, хуже? Мы с Кириллом в его эксперименты не вмешивались и просто изучали то, что было в учебнике. По две тетради исписали, заучивая наизусть странные фразы. Произнесённые вслух, они не имели никакой силы. Как вариант, в глубоком прошлом они работали. С годами изменилось произношение или что-то другое. В общем, рунная магия работала только на поверхности какого-либо предмета.

Но Фалулею написанные фразы и требовались. В его мире подобную магию использовали повсеместно. Взять хотя бы ту пластинку из малахита, где нанесённые значки вырезали из любого материала идеальный шар заданной величины. Опытный маг решил, что этот принцип должен сработать. Пусть и кропотливая была работа, но Фалулей упорно подбирал руны к своим схемам. Что-то получалось, что-то он не мог найти или требовалась доработка. Фраза о воздухе, разрушителе малых форм и сил, могла измельчить в порошок некрупный камень и в чистом виде не годилась, поскольку нам нужно было убрать лишние, оставив сферическую форму. Как там говорил Микеланджело: «Я увидел ангела в куске мрамора. И резал камень, пока не освободил его». Пусть не ангела, всего лишь шарик хотел «освободить» Фалулей из камня и упорно подбирал фразы из рун.

Проколупались мы с этой задачей две недели. Поискали в других учебниках что-то подходящее и снова вернулись к воздушной магии. Я замучился выгребать весь тот мусор, что появлялся в гостиной к концу дня. Наверное, забросили бы эту идею, не получив результата, но Кирилл вдруг решил перетасовать очерёдность слов и целых фраз.

Где-то на двадцатом варианте камень рассыпался не полностью, превратившись в сферу. Продержалась она секунды три и опала в виде песочка. Но это определённо был успех. Пластину для написания фраз увеличили. Фалулей понял, где требуется добавить два раза усиление и слова фиксации. Странное предложение из рун состояло из сорока шести слов.

— Да неужели! — раз за разом пробовал я, ставя необработанные камни то в центр, то с краю, то в любом месте пластинки размером сантиметров сорок по длине и ширине. — Почему без разницы, где разместить?

— Потому что это артефакт, — назидательно пояснил Фалулей. — Ему без разницы.

— Представляете, что будет, когда маги поймут, что путём подбора фраз из рун можно много чего создать? — отчего-то пригорюнился Кирилл.

— Язычники явно экспериментировали с рунами, — напомнил я.

— А теперь мы покажем, что простым ученикам первого курса подвластно создание сложнейших заклинаний из рун, — тяжело вздохнул Кирилл.

— И выпустим джина из бутылки, — согласился я.

— Допустим, не так всё и просто, — возразил Фалулей. — Я дублировал схемы и понятия того, что должны они сотворить из своей магии. Вы сами видели, как это непросто.

— Самое фиговое, что мы это запатентовать не можем, — напомнил я.

— А если так? — начал что-то вырезать из оставшихся камней Фалулей.

Получилась похожая пластинка. После он её наложил на ту, что была с рунами. Чем-то закрепил и уже всё перекрасил в белый цвет. Артефакт в новом виде прекрасно резал из любых материалов шарики, но теперь мы не видели рун. Мало того, это конструкция стала неубиваемой, как та «лошадь».

— Вы руны воздушной магии из учебника выучили? — не к месту спросил Фалулей.

— Что там учить? — отмахнулся Кирилл.

— Готвы сдать экзамен по этому предмету?

— Э… — не понял я, к чему он это сказал.

— Экзамены за второй курс включают в себя воздушные и водные руны, — припомнил Кирилл.

— До лета далеко, — добавил я.

— Мы попросили разрешить нам изучение рун и их выучили. Формальности соблюдены.

— От нас ждут какую-то работу при использовании рун, — напомнил Кирилл. — Глава школы на таких условиях разрешил устроить личные занятия и заниматься с опережением. Придётся какие-то разработки из рун показывать. — Он вопросительно посмотрел на Фалулея.

— Чего-нибудь надо попроще, но так, чтобы в рунах было заковыристо, — подал я идею.

— Попроще у нас только строительное. Высыпаем кучкой камни, амулет сжимает, выдаёт кирпич, и мы якобы используем их при строительстве своего завода.

— Форму кирпича сразу задать. Сделать бортики, чтобы мусор не рассыпался. — Я демонстративно развёл руками, намекая на то, во что превратилась гостиная после дня работы с камнями.

— Насыпаем, магия сжимает, уменьшается размер, — начал что-то записывать на листке бумаги Фалулей.

— Насыпать вручную, лопатой? Не… здесь конвейер нужен, — поставил я следующую задачу.

— Ерунда. Мы хотели показать изделие на основе рунной магии. Его и продемонстрируем. А как и из чего будем делать кирпичи для себя, это наше личное дело. Я бы их вообще изготовил покрупнее.

— Надорвёмся, — не оценил я.

— Мы вообще корпуса завода магией будем фиксировать и поднимать. Вот только снег растает, и я начну фундамент формировать. Хорошо, что у Анохиных во владении столько горной породы.

— Но-но! — возмутился я.

— Мы не те, что с кристаллами, будем брать, там же можно ниже лабиринты устроить из менее ценных камней. Углубимся, чтобы никто из станичников и не заметил, выгрузим на своих землях.

— Которых ещё нет, — встрял Кирилл.

— Пора бы Сабурову уже решить этот вопрос, — согласился я.

В первый день весны боярин дал о себе знать. Документик лично решил вручить, позвав к себе в гости. Ну и мы в ответ свою поделку притащили. Одну сдали старшему наставнику. Он теперь с ней играется, кирпичи клепает. А вторую прихватили для Сабурова похвастаться.

Амулет, формирующий из разного хлама спрессованный кирпич, был испещрён рунами снаружи. Кирилл был в ударе, когда писал всю эту фигню. Там и половины рун не требовалось. Надеюсь, что, кроме нас, никто не разберётся, что там и для чего. Замысловатая фраза крепления углов точно была лишней. К тому же она использовала руны огня. Чтобы нейтрализовать это воздействие, следом шла фраза охлаждения. И так далее. Наворотили столько, что сами удивились, что работает.

Зато преподаватели отнеслись к этому с благоговением. И правильно я сказал, что патента на это дело не будет. Впрочем, нам не жалко. К амулету ещё и накопитель требовался. Вещица будет дорогой. Обычные кирпичи, изготовленные по традиционной технологии, стоят дешево. Но пусть народ оценит ту поделку, что мы принесли.

Сабурову, кстати, игрушка понравилась. От халявного артефакта боярин не отказался и был с нами очень любезен.