Как белки в колесе

Глава 2

Выйти порталом на арендованный склад было легко и просто. Действительно, почему бы не погулять по Москве? Раньше мы всё как-то набегами и по-быстрому посещали столицу. А здесь просто пройтись по улицам приятно. Мы даже наёмный мобиль брать не стали. Отошли от парка в кварталы родовитых семей и почувствовали себя настоящими туристами, причём все дружно, включая Кирилла.

Местная традиция выставления скульптур обитателей особняков продолжала меня изумлять. Идёшь вдоль улицы, а кругом скульптуры, скульптуры… Причём все фигуры в натуральную величину. Из материалов преобладал белый мрамор, но были гранитные и из другого камня, который сливался по цвету с толпой. Со стороны казалось, что часть прохожих замерла в причудливых позах или пытается с тобой заговорить.

— Сегодня в одном из школьных клубов обещали лепку и резьбу по камню, — сообщил Кирилл, послушав мои восхищения по поводу скульптур и их создателей. — При желании можешь туда походить.

Задатков художника или скульптора я в себе не ощущал и ответил, что предпочитаю издали оценивать различные художества. Эта Москва в большинстве своём была белокаменная. Никаких высоток и близко не было. Зато дворцы знати по вычурности отделки и украшательствам стремились перещеголять друг друга. Неспешным шагом где-то за час мы дошли до Княжеского поля — центральной площади города — и двинулись по периметру. Вокруг были расположены самые дорогие и пафосные магазины и лавки столицы.

— У Оболенских здесь тоже есть лавка, — просветил Кирилл.

— Неужели? — удивился я, оценив престижность места торговли. — Родня Василисы настолько богата?

— Магия молний редкая, — ответил Кирилл. — Световые кристаллы мало кто производит. Купцы снабжают предприятия, с которыми подписаны долгосрочные соглашения. Оболенские выхлопотали себе разрешение на продажу кристаллов, а отец их поставлять не стал. Поскольку место было получено, то Оболенских уже никто не стал выселять с Княжьего Поля.

Специально искать лавку Оболенских мы не стали, хотя и посетили несколько для ознакомления с ассортиментом. Нам же переговорные амулеты нужно где-то продавать. Из всего увиденного я понял, что главное, дизайн и понты. Два кубика, связанные магией, не котируются. Для успешной торговли амулетами потребуется позолота и всякие финтифлюшки. Похоже, придётся походить в те клубы, где преподают резьбу по камню.

Рестораны и питейные заведения здесь тоже имелись. В один из ресторанов мы и свернули, где сразу получили от ворот поворот. Типа рылом не вышли в таких пафосных местах питаться.

— В следующий раз родовой перстень надену, — возмутился я.

— Не поможет, ты из рода Анохиных, — напомнил Фалулей. — Столичные лакеи даже не вспомнят, что это за род.

— Но очень кушать хочется, — подал голос Кирилл.

Более демократичное место нам удалось отыскать только через три квартала от Княжьего Поля.

— Нужно присмотреть достойное место и сводить туда Журавлёву, — прикидывал Фалулей.

— И вообще, пора начать с девушками знакомиться, — зорко я оглядел помещение.

Кирилл прыснул в чашку с чаем и напомнил, что при всём его уважении, тело мне досталось шестнадцатилетнее.

— Угу. Присмотри себе девочку-подростка, будете вместе цветочки на клумбах нюхать, — ухохатывался Фалулей.

— Кстати, о цветочках, вернее, о язычниках, — припомнил я. — Не навестить ли нам то место, куда наш управляющий приезжал в одном из циклов, раз вы так сразу в школе заскучали?

— Сходим, — согласился Фалулей, — вот завтра и сходим.

В выходной день нас ограничивали только временем. До девяти вечера все должны вернуться. Кто опоздает, того не пропустит привратник. Насчёт наказаний нас не просветили, заверив, что опоздавшие проверят лично, что там и как. Нашу компанию это нисколько не взволновало, если задержимся, то вернёмся через портал. А раз спешить некуда, то мы долго утром спали, потом попытались найти Журавлёву, затем решили, что стоит сходить на обед. В общем, никуда не торопились, искренне удивляясь, отчего студенты все поголовно так рванули из школы. Недели не прошло с начала учёбы. Неужели успели по родне или «свободе» соскучиться?

До нужного нам района мы доехали на наёмном мобиле и после долго гуляли по округе, знакомясь со злачными местами столицы. В некоторые переулки транспорт точно не заезжал. Мощёные булыжником кривые улочки были настолько узкими и запутанными, что даже мы, имея языческую защиту на теле, не рискнули бы туда соваться в тёмное время суток.

Мимо нужного нам дома прошли раз пять. Строение хоть и выглядело жилым, но было закрыто на все замки и запоры. В смысле, окна прикрыты ставнями, а в дверь никто не входил и не выходил. Что там позади дома, можно было исследовать только с наступлением темноты, поскольку совсем безлюдной эта улица не была. Нет-нет, да встречались редкие прохожие или пьянчужки.

Фалулею первому надоели бесцельные прогулки. Он предложил накрыться отводом глаз и постоять напротив здания. Вдруг кто войдёт или выйдет. Стоять пришлось возле мусорных баков. Воняло от них так, что даже пьяницы огибали эти ёмкости. Не самый лучший выбор точки наблюдения, зато и на нас нечаянно не наткнутся прохожие.

Минут через пятнадцать Фалулей осознал ошибку и под тихий скулёж Кирилла согласился использовать левитацию. Лучше зависнем на уровне второго этажа нужного дома, чем будем вдыхать ароматы тех помоев. Надо сказать, сменили мы место дислокации вовремя. Прохожие пусть и огибали те мусорные баки, но кое-кто притормаживал, чтобы возле такого спорного укрытия помочиться. Даже не верится, что за мостом на другом берегу реки особняки из белоснежного камня, украшенные причудливой резьбой и скульптурами.

Выбранный нами район явно считался криминальным. Правда, в светлое время суток мы ничего незаконного не приметили. Спрятаться под отводом глаз и зависнуть над дверью сложностей не составило. Кирилл немного запаниковал, когда потерял нас. Потом нащупал меня, прижавшегося к стене, дальше отыскал Фалулея и успокоился, только поворчал, что друг выбрал удачную позицию на подоконнике. Судя по шебуршанию и возне, он попытался подвинуть Фалулея и тоже устроиться с комфортом.

Честно говоря, я думал, что все наши ухищрения напрасны. Вот только ровно в шесть часов вечера ставни того окна, на котором разместились друзья, распахнулись. Видеть я ничего не мог, но, судя по тому, как перекосилась одна ставня, а со стены посыпалась труха, кто-то под отводом глаз чуть не упал и в последний момент успел использовать левитацию. Надеюсь, парни заглянут в окно и оценят помещение.

Я и сам хотел было переместиться ближе, но тут заметил, что к входной двери подошёл мужчина и как-то мудрёно в неё постучал. Маленькое окошко открылось, а затем и дверь распахнулась, впуская посетителя внутрь.

Мы продолжали ждать. Через полчаса появился ещё один субъект, который тоже условно постучал, а затем вошёл. После семи вечера посетителей таинственного дома прибавилось. Шли они каждые пять-десять минут. Причём несколько человек вели себя так, будто не хотели быть узнанными, на подступах к дому оглядывались и потом пытались прикрыть лицо воротником.

В половине восьмого из дома вышел «первый» посетитель и почти следом несколько человек из числа тех, кто заходил раньше. Фалулей осторожно подобрался ко мне, чтобы посоветоваться.

— Времени впритык. Пора или возвращаться, или попытаться узнать, что там такое, — прошептал он.

— Почти стемнело, — отозвался я. — Давайте и мы попробуем постучать условным стуком. Если что-то пойдёт не так, то успеем убежать.

Кириллу слежка тоже надоела, и он с радостью поддержал мою идею. Мы договорились встретиться в начале квартала. Там сняли отвод глаз и уже в открытую подошли к дому. Условно стучать в дверь выпало Фалулею. Я держал наготове магию огня, а Кирилл любимое строительное плетение.

Открывший окошечко сторож окинул нас быстрым взглядом и сообщил, что с каждого по десять рублей и деньги продемонстрировать на входе. Такую сумму мы с собой не брали, поскольку не собирались в городе тратиться. Покушать на троих нам бы и рубля хватило. Мужчина правильно оценил наши растерянные физиономии и велел «деткам» идти куда подальше.

— Как сэкономите на мороженом, так возвращайтесь, — хмыкнул он напоследок и захлопнул окошко.

— Кто же знал… — растерянно пробормотал Фалулей. — В следующий раз обязательно возьмём деньги.

— Почему он не сказал, для чего эти деньги? — возмутился Кирилл, как только мы отошли на несколько шагов от двери.

— Вероятно, здесь подпольное казино или что-то не совсем легальное, — предположил я. — Открывается в шесть часов вечера. О режиме работы среди недели идей нет.

Фалулей тут же заинтересовался тем, что я подразумеваю под словом «казино». Кирилл первым сообразил, что я имел в виду, и напомнил, что здесь это называется «игорный дом».

— Не верю я, чтобы Мартын Игнатьевич приезжал в Москву для посещения подпольного казино. И почему вдруг подпольного? — выражал недоумение Фалулей. — Кирилл, где в Москве располагаются игорные дома?

В ответ Кирилл выразительно покрутил пальцем у виска. В смысле игорные дома есть, только откуда он может о них знать?

— Вы же видели, что в гостинице «Царской» из ресторана был спуск вниз, — соизволил он всё же ответить.

Теперь и я припомнил рекламные буклеты о том, что азартные господа могут испытать своё везение. Какие-то амулеты изолируют зону так, что магия там не действует и все «честно-пречестно». Попасть в таинственный дом захотелось с удвоенной силой. Жаль, что до субботы сюда выбраться не получится.

С утра за завтраком Журавлёва демонстративно нас игнорировала.

— Татьяна Фёдоровна, голубушка, за что вы так? — картинно прижимал к груди руки Фалулей.

— Вы обещали и не пришли.

— Приходили, — хором заверили мы.

Далее озвучили время, когда ломились в комнату Журавлёвой. Оказалось, что эта ранняя пташка отправилась на прогулку сразу после завтрака, который мы дружно проспали.

— Согласуем время и обязательно сходим в павильоны на следующей неделе, — пообещал Фалулей.

Татьяна уже поняла, что сама виновата в том, что не договорилась как следует. На занятия по огненной магии мы шли под воркование Фалулея, обещавшего даме и звёзды, и луну с неба. Ему даже удалось заманить Журавлёву к нам на этаж для ознакомления с местом проживания элиты студентов. Так-то без приглашения наши однокурсники сами зайти на третий этаж не могли. К слову сказать, половина комнат здесь пустовала. Из всех обитателей мы познакомились ещё с Кокошкиным и Лубяновским. Остальные на нашем этаже ходили задрав нос.

На нашем курсе, как оказалось, даже дочка боярина Сабурова училась. Это я без подсказки Кирилла определил. Мало того, как раз только выучил боярские чины и сообразил, что отец Евдокии Сабуровой имеет при князе должность «Боярин и стольник». В переводе на нормальный язык — заведует поставками продуктов во дворец. Здесь это считалось так престижно, что Евдокия Михайловна Сабурова в нашу сторону даже не оборачивалась. Она и с Лопухиной-то сквозь зубы разговаривала. Какая у неё родовая магия, мы не поняли, но по пятницам Евдокия посещала вместе с нашей группой огненную магию. Из всех успехов девицы могу отметить только, что дровишки она с пятой попытки могла поджечь.

Предполагаю, что Кирилл среди этой мажористой молодёжи чувствовал бы себя неуютно. Нам с Фалулеем было глубоко наплевать на студенческую элиту. И на презрительные взгляды тех, кто видел, как мы привели Журавлёву на третий этаж, не реагировали. Были, конечно, и исключения. Мария Лопухина Татьяне очень даже обрадовалась. Магия у них схожая. Плюс отцы общались по бизнесу.

Ожидаемо я оказался самым запасливым и прозорливым. Не зря на том складе, где у нас был портал, сумку с бутылками оставил. Кирилл ещё выспрашивал: «Для чего, для чего?» Глупый вопрос при условии, что проносить в школу спиртное запрещено. Фалулей в силу своего возраста уже позабыл о такой традиции, как студенческие посиделки. В первые дни нам здесь и отмечать особо не с кем было. Теперь же перезнакомились, а кое-кто уже успел начистить друг другу физиономии.

Павел Телепнев-Оболенский сцепился с компанией Соловьёва. Сказалась традиционная вражда магов разных стихий. Огневики пытались поддеть водников, те соответственно отвечали. Каким-то образом эта забава прошла мимо нас. Оказывается, Родион Роговиков из свиты Соловьёва уже получил от Павла по мордасам. Взыскания со стороны администрации школы не было по той причине, что изначальный причиной стали какие-то оскорбительные слова в адрес Марии Лопухиной — невесты Павла. Наставник, убедившись, что парни, помутузив друг друга кулаками, больше претензий не имеют, высказал устное порицание.

— Вы в субботу не обедали с нами и не видели, как этот пакостник Соловьёв подножку Павлу сделал, а потом ещё обернул так, что не он виноват! — возмущалась Татьяна Журавлёва.

То, что он пакостник, мы давно знали и поделись своим «наболевшим». Кирилл не поленился, мои штаны принёс показать. Девушки поохали, Павел уточнил, какие меры пресечения мы выбрали.

— Надо бы что-то придумать, — отхлебнул Кирилл из своего бокала, а я забеспокоился.

Если наш незаурядный талант решит отомстить, то стоит заранее начать волноваться за сохранность всей школы.

После второго бокала вина Журавлёва разрумянилась, колыхала бюстом, задорно смеялась, демонстрируя обаятельные ямочки на щеках. Фалулей только что лужицей не растекался у её ног. Кирилл хохотал над историями, рассказываемыми Павлом, мы с Марией спорили о принципах водных амулетов. В целом, хорошо сидели.

На пятой бутылке Фалулей начал учить народ делать отвод глаз. Потом мы затеяли в гостиной игру в прятки. Типа бегаем и на ощупь ловим одного невидимку. Визгу и веселья было столько, что кто-то стал колотить в нашу дверь. К тому моменту мы сломали пару стульев и опрокинули шкаф, зато ни одной бутылки не разбили! Я точно помнил, что в сумке их было десять, но в глазах двоилось так, что подсчитать, сколько было выпито, я так и не смог, банально уснув.

Проснулся оттого, что кто-то споткнулся о мои ноги. Потом ещё несколько раз, и в результате на меня свалился Кирилл. Пару минут никак не мог осознать, отчего такой странный ракурс и почему я под столом.

— Иван, может, снимешь отвод глаз? Я тебе попить дам, — щупал место рядом с моей ногой Кирилл.

— Отвод глаз? — удивился я, но действительно снял магию. — А что тут было? — кряхтя стал выползать из-под стола.

— Спроси лучше, чего не было, — сунул мне стакан с мутной жидкостью Кирилл.

— Не было у нас Журавлёвой, не осталась ночевать, — вышел из своей спальни взлохмаченный Фалулей. — Пей быстрее, нам на завтрак пора. Прости, но мы тебя вчера так и не отыскали. Кто же мог предположить, что ты эту магию во сне держать умеешь.

Питьё явно было сделано по рецепту Фалулея. В себя я пришёл быстро и поспешил в ванную. К тому моменту, как я был готов, вернулся Кирилл, относивший чудо-питьё Павлу.

— Почему он такой здоровенький и цветущий? — задал я вопрос Фалулею, подразумевая внешний вид Кирилла.

— Пить не умеет, — кратко ответил Фалулей и, видя, что я не понял, пояснил: — Он быстро опьянел и выбыл из веселья. Получилось, что употребил меньше всех.

— А… — сообразил я, что Кириллу досталась незначительная порция алкоголя, и тут же задал второй вопрос: — Как же ты Журавлёву упустил?

Фалулей в ответ скорчил скорбную мину. Понятно, что девушку в свою спальню он не завлёк, но меня больше интересовало, как Татьяна добралась до своего этажа.

— Что этой кобылице сделается? — проворчал Кирилл. — Смотри, как она меня вчера чуть не зашибла, когда размахивала стульями и орала, что если загнать в угол, то я не сбегу. Только левитацией от неё и спасся. Зато башкой о потолок приложился, болит. — Он потёр ушибленное место.

В качестве демонстрации девичьей силы были продемонстрированы синяки на руках и голени. Тут я припомнил, что и стульев у нас поубавилось, и огляделся в поисках следов погрома.

— Выкинул пока через портал весь мусор, — пояснил Кирилл.

Как говорится, вечеринка удалась. Друзей больше всего заинтересовало, каким образом на мне держалась магия отвода глаз. Это же не щит и не привязанное к амулету плетение. По идее, уснув, я должен был потерять магию, а не проспать, прикрытый ею всю ночь. Ответа на этот вопрос у меня не имелось.

— Утро… доброе, — буркнула нам в столовой Журавлёва и приложила к своему виску стакан с холодным соком.

Я осуждающе посмотрел на Фалулея.

— Татьяна Фёдоровна, думаю, мы успеем до начала занятий вас вылечить, — заверил друг и подробно озвучил якобы «дедушкин рецепт» преобразования жидкостей.

— Запишешь мне обязательно, — кивнула Журавлёва и вяло стала ковыряться в тарелке с кашей.

Зря Кирилл решил, что она непробиваемая. Вполне даже страдающая после злоупотребления алкоголем. Вообще-то водники как-то там могли свою кровь очищать. Скучающий на занятиях по воздушной магии Павел рассказал о таких свойствах организма. Единственный недостаток метода в том, что требовалось часа три времени и тело должно лежать неподвижно. То есть если бы он был в состоянии вчера провести эту процедуру, то не страдал бы утром. Мария Лопухина укоряюще на нас посмотрела и деликатно спросила, что уцелело из мебели и не нужно ли навести порядок.

— Юлиан Алексеевич почти не пил и уже убрался, — ответил я, подразумевая Кирилла.

— А предложения о дополнительных занятиях всё ещё в силе? — продолжала наседать Лопухина.

— И много я наобещал? — уточнил Фалулей.

— Ну… отвод глаз мы уже выучили, но вы нас левитации пытались обучить.

— Вот это не обещаю, — пошёл на попятную Фалулей. — Татьяна Фёдоровна с её воздушной магией левитацию, возможно, и осилит, у вас же водная магия без воздуха.

— Попробуем, — не стал я совсем огорчать новых друзей.

— Вы же умеете, — не понимала Мария, в чём сложность.

— Мы универсалы, — пояснил я.

— Домашнюю подготовку имели хорошую, — поспешил добавить Фалулей. — По этой причине эти задания, — презрительно кивнул он на группу, пытающуюся сдуть объекты на расстоянии метров тридцати, — выполняем легко.

На теории воздушной магии наша тройка снова скучала. Кирилл рисовал какие-то только ему одному понятные схемы, подсовывал эти рисунки то мне, то Фалулею, пытаясь достучаться до нас. Я не сразу понял, что это заготовки для выведения из строя Соловьёва с приятелями.

— И сверху падает ваза, — азартно пояснил Кирилл.

— Ваза из оникса работы мастеров восемнадцатого века? — вопросительно изогнул я бровь. — Мы не расплатимся.

— Придумай что-нибудь подешевле и попроще, — дружески похлопал его по плечу Фалулей.

— Дешевле только скользкий коврик у порога, — тяжело вздохнул Кир.

— Во… годится, — согласился я. — Приходим на второй этаж, кидаем плетение у порога комнат недругов и сбегаем!

— Что за дети? — покачал головой Фалулей. — Лучше думайте, как нам ускорить эту тягомотину и начать заниматься в школе чем-то более полезным.