Как белки в колесе

Глава 18

Княжеские соглядатаи наверняка изучили биографию нашей троицы от и до. Подтверждением этому стало то, что приглашение на пир наследники Высоцких и Бобровских получили не только на себя, но и на невест. Впрочем, боярышня Сабурова на пир в любом случае попала бы. Единственная разница была в том, что прибыла она не с родителями, а с женихом.

Нам, кстати, очень повезло, что мы заимели такого гида. Правда, сама Евдокия шипела как змея по поводу того, что мы её позорим, заявившись на княжеский пир без украшений. Честно, я и не подумал, что мне положено какие-то цацки носить. Узнал бы раньше, смотался бы в поместье, взял то, что от отца Анохина осталось.

Фалулею было наплевать на все эти условности, Кирилл же оправдывался тем, что ему родственники ничего не дали с собой в школу. Кто же знал, что мы по княжеским пирам начнём шастать? И вообще, может, это у нас имидж такой! Журавлёва дипломатично помалкивала. Золотой человек. Чем больше с нею знаком, тем больше уважаю выбор Фалулея. Ни словом, ни намёком Татьяна не продемонстрировала, что её что-то не устраивает. Плыла по ступеням центрального входа дворца как королева. Бояре и прочие родовитые только что шеи не сворачивали, оценивая девицу, не замечая нас на её фоне.

Евдокия хоть и возмущалась, но и познакомить с правилами успевала на ходу. Пир этот ещё та тусовка. В обеденный зал часа через три попадём. Для начала гости общаются. Молодёжь, которая холостая, где-то в Сиреневом зале, люди постарше — в Золотом.

— Нам налево, — скомандовала Евдокия. — Рядом с залом оранжерея, поэтический и музыкальный салоны. Кто желает, может музыку слушать и ни с кем не общаться.

— Мы этой музыки за последнее время наслушались до тошноты, — высказал Фалулей общее мнение.

— Тогда вам с кем-нибудь придётся знакомиться, — сообщила Евдокия, зорко оглядывая зал. — У выхода в оранжерею наследник с приятелями, к ним не подходим. Могут и обсмеять, — кинула она на нас очередной негодующий взгляд.

Сам я предпочёл бы забиться куда-нибудь в уголок и не отсвечивать. Пусть этикет мы изучали, но практиковать его применение на столь высоком уровне не доводилось. Жаль, cныкать нашу группу в какую-нибудь нишу Евдокия не успела. Одна из её подружек оказалась слишком глазастой и поспешила навстречу.

— Алёна Васильевна, — представила девушку Евдокия, а позже уже ей нас. Называть фамилию рода на таких мероприятиях не принято. Предполагается, что первых лиц знают все кому нужно. Просто так с улицы на княжеский пир не попадёшь.

Алёна Васильевна получила поцелуй в щёчку от Евдокии и замерла, восторженно разглядывая Журавлёву.

— Где ж таких дев растят? — с лёгкой иронией поинтересовалась она.

— Мы с юга, из Цареморска, — ответил я от лица друзей.

Меня тоже окинули оценивающим взглядом. Я на полголовы возвышался над парнями и в целом соответствовал образу крепких южных парней. Правда, Кирилл мне что-то просемафорил глазами, но я не понял и взял на себя роль того, кто развлекает девушек. Как раз подумал, что мне без пары на пиру не совсем удобно. Здесь где-то Сабуров бродит. Пусть он никого из молодых девиц своего рода мне и не представил, но всё к тому идёт. Так что красивая, молоденькая подружка Евдокии пришлась очень кстати.

Минут через пять мы уже были в курсе, что у Алёны магия воды, но до поступления в школу ещё два года (по моим прикидкам, девице лет шестнадцать) и вообще не факт, что она будет поступать в школу. По словам Алёны, папенька пока раздумывает на эту тему.

— Не… в школе интересно, — заявила Татьяна и стала расписывать достоинства такого обучения, плавно перейдя на личность жениха. — …а он мне подарочек на порог оставил… — рассказывала Журавлёва. — Да такой, что я вышла и обомлела. Бокал хрустальный, весь резной, камешек малахитовый для подставки и там водный шарик прыгает.

Евдокия сердито зыркнула на Кирилла, мол, а почему ей какие-то цветы и конфеты дарил? Алёна тем временем ладошки к щекам прижала и слушала затаив дыхание. Понятное дело, что пробрало девицу от романтики. Потом оказалось, что она была в курсе того, с кем придёт на пир Евдокия. Телефоны тоже обсудили. Я не сплоховал и номер телефона у девушки стрельнул. Сразу стало понятно, что Алёна из очень знатного рода, раз телефон заимела. Мы бы ещё поболтали, но тут подошёл какой-то напыщенный тип и увёл девушку под предлогом того, что друзья зовут принять участие в поэтическом споре.

— Мда… — протянул Фалулей. — А чего нас стишки читать не позвали?

— Вас никто не знает, — ответила Евдокия. — Если кто и в курсе, то не считают себе ровней.

— Ничего, — не огорчился Фалулей, — годика через три у нас будет такой капитал, что по всем параметрам подойдём.

— Алёна Васильевна так не считает и была с нами дружелюбна, — заметил я.

— Молодая ещё, — снисходительно ответила Татьяна. — Вы ей интересны по той причине, что изобретатели, а родитель такое знакомство не одобрит.

— И кто этот родитель? — задал я давно мучивший меня вопрос.

Кирилл картинно закатил глаза, брови Евдокии поползли вверх, Журавлёва привычно хмыкнула. Только мы с Фалулем, как два дурака, продолжали недоумевать, чем вызвана такая странная реакция.

— Княжна Алёна Васильевна Романова, — всё же прошипела сквозь зубы Евдокия. — Не вздумай сам к ней подходить, потом проблем не оберёшься.

Вот ей-богу, фраза Сабуровой зацепила меня так, что захотелось сделать с точностью до наоборот. Я бы ещё подумал звонить шестнадцатилетней девице, а теперь решил из принципа поболтать на досуге по телефону. Да и поэтический вечер почему мимо меня проходит? Собственно, следующие свои поступки я потом оправдывал тем, что Евдокия довела до ручки. Мы меньше часа как пришли во дворец, а эта су… в общем, вы поняли, как она меня уже достала упрёками.

— Пойдём впишемся в местное поэтическое общество, — скомандовал я.

Будущая чета Бобровских без особых эмоций последовала за мной. Кирилл заметался, не зная, как поступить, но, убедившись, что я с курса не сверну, подхватил под локоток Евдокию и повёл следом. У Сабуровой все слова как-то разом закончились. Поэтических талантов она во мне ранее не наблюдала. К тому же, по её мнению, мы должны тихо как мышки сидеть в уголке и не отсвечивать. То, что княжна снизошла до общения, ничего не значило. И уж точно нашу компанию в среде поэтов никто не ждал.

Как я и предполагал, стишки читали молодые боярские дети, посвящая их княжне Алёне. Один молодчик пафосно зачитывал нечто такое, где глаза рифмовались с небесами, а «улыбка» с «ошибкой». Восемь девиц явно скучали, парни, судя по всему, тоже, но старались не подавать вида. Из шипения Евдокии я уже понял, что поэтическая составляющая этой тусовки входит в обязательную программу пребывания на пиру. Безусловно, княжеский наследник со своей компанией проигнорировал это сомнительное развлечение, но приближённым и подружкам Алёны приходилось слушать очередного «самородка».

Я решил внести некое разнообразие и нагло вклинился между выступающими парнями. В моей памяти много чего сохранилось ещё со школьной программы, но я решил не сильно баловать молодёжь. Выдал им первые четыре строчки «чудного мгновенья» и, пока народ не опомнился, предложил:

— А хотите, расскажу анекдот про телефоны?

— Если господин Анохин пояснит нам, что сие «анекдот», то мы готовы послушать, — неожиданно выдал белобрысый хлыщ, которого я отодвинул в сторону прежде, чем он успел прочесть свои стихи.

Тот факт, что он знает меня не только по фамилии, но и в лицо, неприятно удивил. Мне тут никто знаком не был. И похоже, без Кирилла я не разберусь «ху из ху». Впрочем, мне это незнание ничуть не мешало.

— Анекдот — это фольклорный жанр, короткая история, — кратко ответил я и перешёл к сути:

«Беседуют два боярина. Один другого спрашивает:

— Знаете, как отличить, есть у человека телефон или нет?

— Никак.

— Он вам сам расскажет об этом в первые пять минут беседы.

— Зря вы так. У меня вот имеется телефон и я особо им не хвастаюсь».

Молодёжь выслушала анекдот и эмоций не проявила. Или никто не понял, после какого слова смеяться? Княжна чуть улыбнулась и задумалась, явно прикидывая в уме, диалог кого из бояр я воспроизвёл. И только Татьяна, стоявшая у меня за спиной, посмеялась. М-да… Я ощутил себя идиотом, но нужно было выкручиваться из положения, потому продолжил, имитируя детский голосочек:

«Папа, а меня в школе не очень любят. Ребята говорят, что я выпендриваюсь.

— Это почему?

— Потому что я в школу на мобиле приезжаю.

— А они на чём?

— На рельсовом транспортнике.

— Так купи себе рельсовый транспортник и не выпендривайся».

Хм… и снова я не угадал с сюжетом анекдота. Теперь уже половина народа переглядывалась, прикидывая, про кого мой очередной «шедевр». Пришлось сделать вид, что я не заметил, как молодёжь не догоняет, и всё именно так и задумывалось.

«Двое мальчишек сидели на берегу и ловили рыбу. Подошёл учитель.

— Не клюёт? — спросил он.

— Не клюёт, — ответили дети.

— И не будет, у рыб нет клюва».

Снова Татьяна хохотнула и вместе с ней Фалулей. Боярские отпрыски сидели с постными минами. Не понял, они все поголовно тупые или это я дурак-клоун на сцене? Продолжаю:

«Прорицательница говорит девушке:

— В этом году ты встретишь нового возлюбленного.

— Прекрасно!

— До свадьбы дело не дойдёт, он посетит лекаря, который вылечит его близорукость».

Удивительно, но первым рассмеялся тот белобрысый поэтик. Народ его поддержал. Я озвучил следующий анекдот из моего мира. Минут через десять все «поймали волну». Ржали так, что в помещение стали заглядывать слуги.

«—Здорово, боярин. Слыхал? Митька Косой вернулся!

— Окстись, боярин! Его три года назад на кол посадили!

— Так он это… отсидел и пришел», — продолжал я выдавать истории.

Когда пришло время идти в зал на пир, народ из поэтического салона еле выползл. Девицы, включая княжну Алёну, вытирали слёзы от смеха, чем вызвали нешуточный ажиотаж среди других гостей. Естественно, кто-то «стуканул» князю о новом виде развлечений у молодёжи. Шустро прислуга доносит. Мы только-только свой стол в зале отыскали, а тут князь во всеуслышание заявил:

— Анохин, иди-ка сюда, — и тут же слугам: — Стул и приборы главе рода подайте.

Княжеский стол был длиннее всех остальных и место для меня быстро организовали. Как раз напротив Алёны. Та сидела, ухмыляясь, и с подружкой перешёптывалась.

— Говорят, ты там какие-то стишки весёлые читал, — сразу же пристал ко мне князь с вопросом.

— Это не стихи, истории из народного фольклора, — ответил я, продолжая осматриваться.

Чем мне грозит такое внимание? В шуты княжеские запишут или ещё куда? Вот чего я выпендривался? Князь, пока слуги блюда разносили, потребовал коротенькую историю, чтобы было весело.

— Извольте, — не стал я сопротивляться.

«Боярин занят делами, разбирает бумаги. Тут слуга приводит барона чухонского. Боярин, не поднимая глаз от документов, говорит:

— Возьмите себе стул, садитесь.

— Я барон Дахно фон Махно, — пафосно заявляет посетитель.

— Возьмите два стула».

Князь гоготнул и изобразил кивок, подбадривая. «Группа поддержки» князя взялась обсуждать, про Годунова ли эта история или про другого боярина? Сам Годунов у князя в последнее время не в чести и сидел за соседним столом. Свою фамилию услышал, что он там подумал, я только предположил, но, думаю, ничего хорошего. Кому понравится, когда твоё имя незнамо кто треплет, да ещё насмехается? А князь уже следующую историю потребовал. Пришлось стимулировать мозговую деятельность и выдать ещё несколько коротеньких анекдотов.

«Великий князь, а почему тебя называют «Владимир Ясно Солнышко»?

— Так… чтобы сегодня ночью была у меня в опочивальне, ясно, солнышко?»

До подачи горячего я успел неплохо развлечь общество. Не всем присутствующим на пиру было видно и слышно, но поголовно все сделали вывод, что князь к Анохину благосклонен. То, что Высоцкий может запросто позвонить и наябедничать, давно знали, а оказывается, и я в фаворитах. Мне только взгляд княгини не понравился. Мадам на меня сразу недобро стала смотреть. На шутки скромно улыбалась, и не более того. Какие мысли были в голове супруги князя, только ей ведомо. Хотя один раз она вставила фразу о музыкальных дисках. Высказала пожелание получить не песенник, а сборник музыки для танцев. Кстати, да! Интересная тема. Отчего никто раньше не присоветовал записать отдельно мелодии? Там и до караоке недалеко. Научу я местных плохому.

Насчёт караоке я первым делом просветил друзей. Кирилл хотел было обсудить то, что на пиру подавали, но Фалулей быстро переключил его внимание на новую забаву.

— Лучше всего устроить ресторан, где желающие смогут спеть на публику, — заявил я.

— Как можно! — возмутилась Евдокия.

— Так я не боярам предлагаю петь, а простому люду.

— Хорошо, что так, — фыркнула Евдокия. — Вы себя на пиру показали не с лучшей стороны. Желаете сделать карьеру потешника при князе?

— Скорее острослова, — перебил боярышню Кирилл. — Евдокия Михайловна, вы с нами поедете?

— Нет уж, хватит с меня вашего общества, проводите до папенькиного мобиля.

Пока Кирилл сопровождал Евдокию, мы топтались у выхода, обсуждая друга.

— Сложно ему будет в семейной жизни, — высказалась Татьяна вслед Кириллу.

— Не то слово, — согласился я. — Женитьба на боярской дочери не только честь, но и ответственность.

— Жена входит в род мужа, — отозвался Фалулей. — После свадьбы боярин на дочь не будет оказывать влияния.

— Не уверен, что так.

— Вы же планировали стать богатыми и знаменитыми, — подначила нас Татьяна. — Сами же уверяли, что вся Москва будет с вами считаться.

— При этом не стоит забывать, что Высоцкий наследник, — дополнил я.

— Угу, я тоже наследник, — вспомнил о своём Фалулей. — Мне вчера отец звонил. На кой я ему телефон подарил?!

— И что? — перебил я друга.

— Да всё про школу. Отчего не учусь, где прохлаждаюсь? Ответил, что на княжеский пир собираюсь. Думаю, что вскоре родня в столицу нагрянет. Будет меня воспитывать.

— В плане того, что денежки от продажи телефонов неплохо бы поделить? — сообразила Татьяна.

Вернувшийся Кирилл подключился к теме обсуждения родни. Ситуация у парней вырисовывалась сложная. На данный момент они ничего не могли купить в личное владение. Вернее, купить-то не проблема, но глава рода мог отобрать. Это только после женитьбы отпрыск считался самостоятельным. В очередной раз я порадовался тому, что меня не касаются все эти родственные заморочки.

По пути домой продолжали обсуждать возникшую проблему. Возвращаться в Цареморск никто из нас, включая Татьяну, не хотел. В Москве будем бизнес раскручивать. В школу на следующий год мы тоже не вернёмся. И где жить? Особняк Высоцких нам не подойдёт. Они, конечно, гостей всегда примут. Но именно гостей на недолгий срок проживания. По всему получалось, что покупать владение нужно мне. И уже после делить на троих.

— Первый раз вижу, чтобы так доверяли друзьям, — с удивлением покосилась на нас Татьяна.

— Мы многое вместе пережили, — дипломатично ответил Фалулей.

— И когда я узнаю эти ваши странные секреты?

— После свадьбы, — не моргнув глазом сообщил Фалулей.

— Да ну… — не поверил Кирилл, вероятно прикидывая ситуацию к его отношениям с Евдокией.

— Есть одна идейка, — намекнул Фалулей.

Более подробно он рассказал, когда добрались до гостиной. Оказывается, имеется какая-то клятва о неразглашении секретов. Понятное дело, что это магия другого мира. Но клятва должна быть добровольной без ментального принуждения.

— Смотри сам, — не стал отговаривать друга.

— Татьяна Ивану шею не свернёт, когда узнает, что он волхв Перуна? — тоже усомнился Кирилл.

— Ну… эту информацию попридержим.

— И о том, что вы заняли чужие тела, не станем упоминать? — усмехнулся я.

— М-да… Нужно выработать некую концепцию, — задумался Фалулей.

— Скажешь, что тебе досталась память мага другого мира. Маг погиб, но успел передать амулет, — с ходу сочинил я.

— Придётся подумать над историей. У нас много такого, что вызовет негодование честной девушки, — поддержал Кирилл. — Про то, что ты можешь воздействовать на простых людей внушением, тоже не стоит рассказывать.

— А про временные циклы тем более, — добавил я.

История сразу сократилась на две трети, но и это могло ошарашить неподготовленного человека. Фалулей до конца так и не решил, в чём будет признаваться. Обещал подумать после свадьбы. Кирилл однозначно ничего не собирался рассказывать Евдокии. Уж больно ушлая родня у девицы. Я было хотел задать вопрос, зачем жениться на такой капризуле, да не стал. На попятную уже не пойдёшь. А Кирилла мы сами подвели к боярышне. Так сказать, поспособствовали. Значит, остаётся только помогать по мере сил и ограждать от чрезмерного боярского внимания. Мне в этом плане также стоило поберечься. Смотаться на следующие выходные на завод, что ли? Вдруг боярин позвонит, а я далеко.

В ожидании такого звонка я провёл два дня. Вздрагивал каждый раз, но это оказывались или Оболенские, или кто-то из друзей, которым приспичило о чём-то срочно меня спросить. Очередной звонок с незнакомого номера вызвал некоторые опасения, но, услышав женский голос, я мысленно успокоился — не боярин и не ближники Сабурова. Оказалось, рано я расслабился.

— Обещал позвонить, я жду-жду, — попенял мне девичий голос.

Попытался отыскать в своей памяти список девиц и моих обещаний. Слава Богу, таковых не было. Хотя… неужели княжна?

— Хм… Алёна Васильевна? — уточнил я.

— Конечно! Кто же ещё? — бодро заверила девушка.

Ля… мне только княжны для полного счастья не хватало. Шестнадцатилетней, у которой папенька великий князь со всеми вытекающими из этого обязательствами и неприятностями. Интересно, где она мой номер взяла? О чём я думал, когда раздавал авансы? Придётся каким-то образом выкручиваться.