Как белки в колесе

Глава 5

Амулеты видения силы являлись своего рода заменителями истинного зрения, которым мы пользовались. Громоздкие очки были неудобны во многих отношениях. То, что мы в истинном зрении наблюдали полно и сразу, при помощи прибора вырисовывалось фрагментами. В первый раз всем студентам выдали знакомые амулеты света, только без активатора. Всю внутреннюю структуру я рассмотрел за пару секунд и не менее получаса мучился, настраивая полозки подставки, чтобы через очки узреть хоть что-то. Фалулей аж побагровел, злясь на несовершенную технику.

— Оно нам надо? — задал я вопрос, подразумевая прибор, поскрипывающий шестерёнками и полозьями. — По заданию нарисовать схему того, что внутри кристалла?

Фалулей оглянулся на ширму, окружающую нас, и прищурился, явно прикидывая, как обойти проблему в виде амулета. К тому же сидели мы в самом дальнем углу лаборатории. Студентов на амулетном ремесле было не так много. Не зря же мы два месяца знакомились со всеми направлениями магии. Одного желания выбрать тот или иной тип магии недостаточно, нужно ещё иметь способности. К примеру, Волконский на амулетное ремесло так и не попал. Если ты не универсал, то должен компенсировать этот недостаток родовыми умениями. Родственник моего юриста имел средние показатели во всём, и ему посоветовали выбрать магию воды.

Итого у нас в группе оказалось двенадцать человек. В лаборатории, рассчитанной как минимум на полсотни учащихся, места было более чем достаточно. Мы втроём развернули столы, выстроив в одну линию и поставили впереди ширму на расстоянии в пару метров от столов. Позади нас стена, так что подслушать кому-то наши тихие переговоры было проблематично. К тому же таких любопытных в группе не имелось. Младший наставник, которому преподаватель поручил наблюдать и обеспечить сохранность оборудования, откровенно скучал. Студенты, сидя за ширмами, пялились на кристаллы через те огромные очки, пытаясь зарисовать схему.

— У нас проблема, — неожиданно выдал Кирилл, покрутив кристалл между пальцами. — Это совсем не похоже на то, что мы сдали в банк.

Мы с Фалулеем сразу сообразили, о чем поведал Кирилл. Как-то никто из нас не подумал о том, что магию чужого мира можно увидеть и сравнить.

— Кто там будет проверять, — неуверенно возразил я. — Кристаллы давно запаковали, затем добавят активатор и продадут населению. Кому нужно что-то искать и сравнивать?

— Малыш прав. Он совсем не напоминает моё плетение, — продолжал рассматривать образец Фалулей. Это стихийное образование, которое выдаёт маг соответствующей направленности.

— Его нужно зарисовывать, — напомнил я изначальное задание.

— Нарисовать несложно. — Кирилл стал набрасывать изображение на листке.

С этим я тоже согласился. Заключённая в кристалле магия выглядела точкой, из которой выходили лучи. Тридцать три штуки, по числу верхних граней кристалла. Вообще-то лучами как таковыми эти линии не являлись. Если магия Фалулея представляла собой эфемерные нити, светящиеся, словно неон, по всей своей длине, то эта магия выглядела так, будто некая тонкая игла испускает излучение вдоль всей тонкой грани, в одну сторону. И этот свет был слегка голубоватым.

— Иван, попробуй через вот это, — кивнул Фалулей на очки, — увидеть всю схему. Я по часам засеку, сколько ты реально потратишь времени. У нас задание, которое мы не можем выполнить слишком быстро.

Рассмотреть через амулет всю структуру внутри кристалла не получалось. Я видел какой-то фрагмент, а дальше мутное поле. Если учесть, что кристалл всего два сантиметра по всем параметрам, то даже при сильном увеличении разобрать схему непросто. Кристалл я закрепил и постепенно двигал, используя подвижную подставку, смещаясь буквально по миллиметру. Наконец мне удалось увидеть, как из центральной точки выходят те лучи, упираясь в грани. Затем я перевернул кристалл и начал пересчитывать лучи с другой позиции. Потратил примерно полчаса, и это с учетом того, что я знал, что и где должен увидеть. Кирилл за это время успел нарисовать для нас троих схемы, Фалулей продолжал рассматривать амулет, прикидывая что-то там своё.

— Нужно повторить местный кристалл света, — решил он. — Хочу посмотреть, как мы это сделаем.

— Кристаллов нет, — напомнил я.

— У тебя послание от Фоки Рыбника две недели лежит.

Фалулей был прав, давно пора навестить рудник. Станичники продолжали работать, складывая в проходах породу. По словам Фоки, свободного места почти не осталось. Да и зарплату они хотели получить.

— В выходной дружно идём домой и занимаемся рудником, — решил я. — Не забудьте придумать что-то достоверное для Татьяны.

Оставшиеся два дня до выходных мы провели в лаборатории, разглядывая различные плетения внутри всевозможных по форме кристаллов. Видя наши успехи и оценив ту скорость, с которой мы выполняли задания, преподаватель пообещал со следующей недели усложнить урок.

— Наконец что-то полезное и нескучное обещают, — привычно проворчал Фалулей. — Нужно взять с собой побольше образцов для экспериментов.

В воскресенье он возмущался уже в руднике, где станичники на совесть поработали. Они оценили ту помощь, что я дал, и расстарались. К тому же кирпичи все распродали, поэтому очень ждали моего возвращения. О том, каким способом господин появляется дома, вопросов никто не задавал.

Весь день мы с друзьями пахали как каторжные. Руду, сложенную небольшими кучками в проходах, приходилось вначале обрабатывать магией. Затем Фалулей ковырялся, выискивая преобразованные камни. Кирилл прессовал отработанную руду в кирпичи. Без обеда и отдыха провозились мы до позднего вечера. Зато всё успели. Рыбнику я передал деньги за работу, поспрашивал, какие ещё есть проблемы. Фока, смущаясь и робея, сообщил, что покойный батюшка Кирилла каждый год выделял станичникам бесплатно по десять амулетов тепла.

— Десять-то хватит? — спросил я.

— Дык… как бы… — не решался попросить больше Фока.

— Даю пятьдесят, но без активаторов, — принял я решение.

Кирилл прошипел, что много, излишки станичники наверняка продадут.

— Главное, что не уйдут, пока я на учёбе и не присматриваю за ними, — отмахнулся, сосредоточившись на обработке заготовок. Магию тепла загрузил минут за десять и отдал обещанное Фоке.

В школу мы вернулись как раз к ужину. Журавлёва, если и имела претензии, то увидев, какие мы уставшие, с расспросами не полезла. По озвученной для неё версии, мы весь день сидели в лаборатории, осваивая сложный прибор видения. Между прочим, поголовно все студенты из нашей группы именно этим и занимались.

В понедельник наш преподаватель Алдаш Анисимович, как и обещал, выдал новое задание.

— Стандартные накопители магии, — высыпал он в небольшую коробочку с десяток стеклянных (ну, по крайней мере выглядевших стеклянными) шариков. — Нужно разобрать по виду магии и отсортировать. Не забудьте каждый подписать.

В довесок к шарикам мы получили десять маленьких коробочек и обещание, что позже нашу тройку всё равно разделят, чтобы проверить умения каждого. К полученному реквизиту прилагался учебник.

— Стандартные накопители используемые в бытовой технике, — зачитал Кирилл.

— Правда, что ли? — уточнил я.

— Без понятия, — пожал он плечами в ответ.

— Почему? — не понял я. — У вас дома на кухне в печах что-то используется, ещё подкачка воды и прочие вещи, где используются амулеты. Неужели ты не в курсе?

— Ты тот амулет печей видел? — оторвался Кирилл от учебника. — Можешь сказать, что было внутри?

С такой постановкой вопроса я согласился. При всем обилии бытовой магии, мы никогда не ковырялись и не разбирали её на детали. Как-то смысла не видели портить работающую печку или амулет, подающий воду в туалет.

— Не понял… — отобрал Фалулей у Кирилла книгу и активнее начал листать.

Где-то на середине учебника он раздобыл информацию о том, что кристаллы определённой формы уже сами по себе накопители магии и более долговечные. В тех круглых шариках заключено два вида магии, один из которых накопитель. Между прочим, я понял, отчего обучение в школе такое дорогое. Не только оплата преподавателям и пансион студентов учитывается. Учебный материал сам по себе довольно дорогой.

— Точно, а я-то гадаю, почему такие странные схемы, — обрадовался Фалулей и сунул мне под нос один из шариков. — Видишь, это тот же амулет света. Яркая точка по центру и от неё тридцать три линии. Плюс ещё что-то, скорее всего, тот самый накопитель.

Магия накопителя напоминала восьмёрку или знак бесконечности, смотря в каком ракурсе на неё смотреть.

— А к этим шарикам всё равно требуется активатор? — задал я вопрос.

Кирилл подтвердил, и снова я не понял, в чём преимущество и какая принципиальная разница между кристаллом и шаром с магией. Оказалось, что главное отличие в том, что магию в подобные шарики можно загрузить через какой-то царский накопитель, без помощи конкретного специалиста.

— Разберите пока все шарики, а я почитаю, — предложил Кирилл и углубился в учебник.

Мы с Фалулеем только закончили записывать, сравнивая схемы с таблицей (у десяти шаров было всего три вида магии — света, воды и воздуха), как Кир уже выдал результат.

— Это действительно стеклянные шары, — заявил он. — Магию держат хуже, но дешевле кристаллов в несколько раз. Классический амулет света начинает рассыпаться после пяти-шести лет. Этот не продержится и года.

— Простым людям проще купить то, что дешевле, — предположил я.

— Вы закончили с сортировкой? — поинтересовался Кирилл.

— Закончили и подписали, — подвинул я коробочки. — Не понимаю, как Алдаш Анисимович будет устраивать проверку. Это же долго обычным методом.

— При использовании амулета видения они светятся разными оттенками, — заметил Фалулей. — Предполагаю, он быстро просматривает под прибором только цвет, не вдаваясь в подробности, к тому же у нас здесь только три вида магии.

В течение всей недели мы осваивали «классические» накопители магии. Заучить схему, конечно, пришлось, но больше ни в чём трудностей не возникло. Добавлять к любому плетению ту «восьмерку» у нас получалось легко и просто. Хорошо, что мы вовремя сообразили не демонстрировать свои умения. Я совершенно случайно услышал от младшего наставника, что срок выполнения этого задания — до середины зимы, и поспешил переспросить.

— Чего?! — возмутился Фалулей. Он только обрадовался, а тут такие черепашьи скорости освоения материала.

— Неделю или полторы можем изображать усердную работу, а потом потребуем зачёт, — предложил я.

— И чем нам эту неделю заниматься? — скривился Фалулей.

— В бордель? — робко напомнил Кирилл о таком виде развлечения, который ему явно понравился.

— Можно после обеда выходить в город, — предложил я. — Заснеженная Москва прекрасна.

— Холодно и противно, — возразил Кирилл, выросший на юге. — Лучше в бордель.

— Там с шести вечера, а до этого чем заниматься? — напомнил Фалулей.

— К тому же дорого, — припомнил я ещё одну причину, по которой мы не так часто посещали то заведение. — Предлагаю сходить в театр.

— В бордель можно отправить Кирилла, — неожиданно поменял своё решение Фалулей, — а мы под отводом глаз…

— Как ты себе это представляешь? — усомнился я в адекватности идеи. Перед мысленным взором промелькнула сцена, как я невидимый хватаю девицу, а та верещит и вырывается, или просто наблюдаю со стороны «порно».

— Дурень, — с укоризной посмотрел на меня Фалулей. — На третьем этаже комнаты для приватных бесед. Хочу послушать, что за секреты там обсуждают.

— Совсем заскучал, и амулеты, блокирующие магию, тебя не смущают? — фыркнул я.

— Смущают. Потому предлагаю попасть в дом под отводом глаз, а в тех комнатах прятаться обычным способом. В шторах таких как ты можно десяток скрыть.

— Комнаты наверняка проверяют, — не согласился я.

Кирилл к нашему спору прислушивался, но не вмешивался. А затем вообще выдал идею сходить в местный аналог казино и проверить, как наша магия работает.

— Во… молодец, — похвалил его Фалулей. — И развлечёмся, и проверку устроим.

Искать по столице игорные дома мы не стали. Помня, что в «Царской» имеется подобное заведение для азартных людей, решили отправиться в гостиницу. За несколько лет совместного проживания в одном теле мы настолько привыкли к совместным приключениям и авантюризму Фалулея, что уже на следующий день сразу после обеда и пошли на разведку. Помня, что бордель начинал работать в шесть вечера, справедливо опасались, что игорное заведение тоже имеет ограничения по времени. Позже узнали, что таковых нет.

Вообще-то никто из нас троих не был в курсе, как именно здесь играют. По пути я пересказал парням об игорных аппаратах, рулетке и различных картёжных играх. Фалулей поведал об игре в кости и что-то ещё сугубо местное. Кирилл припомнил, что в порту моряки метали ножи на деньги — кто ближе к центру воткнет, тот забирает выигрыш.

В «Царской» нас пропустили в игорный зал без вопросов, даже мой возраст никого не смутил. Местный распорядитель вежливо и дотошно разъяснил, как именно мы можем играть и тратить деньги. Был здесь и аналог рулетки, и кости, и ещё что-то непонятное, что я издалека принял за домино. Игра была сложной, требовала не только везения, но и наличия мозгов. Кажется, у китайцев я видел нечто похожее. Продолговатые костяные бляшки имели какие-то символы и цифры. Смысл игры — собрать как можно больше этих костяных прямоугольников с наиболее крупным значением цифр. Покрутившись возле стола с этой игрой, мы решили попытать удачу на рулетке.

К моему удивлению, Фалулей два раза смухлевал, воспользовавшись магией воздуха, которая здесь якобы не должна работать. Позже Кирилл спросил, где туалет, и вышел из зала, чтобы вернуться минут через десять. Я сразу увидел его, входящего в зал, и жестом показал, что отвод глаз не сработал.

— Твоя очередь, — напомнил мне Фалулей.

Мы решили проверить умения каждого. К тому же на мне магии язычников было больше, чем на друзьях. Не знаю, именно она сработала или что-то другое, но моё возвращение в зал прошло незамеченным. Фалулею так укрыться от защитных амулетов не удалось. Это меня немного удивило, поскольку я видел, как он подкручивал шарик в нужную лунку на рулетке.

— Двести двадцать рублей?! — восхищался Кир, получая выигрыш.

На его лице так и было написано желание ходить играть хоть каждый день. Пришлось озвучить прописные истины — нас перестанут пускать, как только заподозрят, что мы мухлюем. К чему такие проблемы? К тому же мы выяснили главное — на меня эти амулеты не действуют.

— В любом случае только малыш в бордель пойдёт в открытую, — решил Фалулей. — Я прикроюсь отводом глаз и буду тебя страховать в коридоре, не заходя в комнаты для переговоров.

На том и порешили. Для чего нам нужно проникнуть в особые комнаты и подслушивать, наверное, мы и сами не могли сказать. С Фалулеем всё было понятно, он просто не мог долго изображать из себя примерного студента, но и нам с Кириллом захотелось поискать приключений. Оставшиеся до субботы два дня мы проскучали в борделе. Вернее, я и Фалулей скучали, Кирилл же занимался тем, для чего это заведение предназначалось.

Прошмыгнуть в одну из комнат для переговоров я наловчился только с третьего раза. Тут главное было — успеть в тот момент, когда распорядитель отпирает дверь, но еще не запускает гостей. Дожидаться таких посетителей приходилось на шаткой лестнице, ведущей на чердак, кстати, закрытый на огромный амбарный замок.

Первый день мы просидели почти три часа, хотели уже уходить, когда появился распорядитель с мужчиной, закрывшим своё лицо полумаской. Я тогда не успел среагировать. Даже когда подошёл второй переговорщик мне не удалось проникнуть в комнату. Фалулей не сильно расстроился, хотя и скомандовал возвращаться. С Кириллом мы должны были встретиться в школе.

На второй день я приловчился и выработал стратегию, чуть придерживая дверь в тот момент, когда распорядитель пытался пропустить посетителя. Ничего интересного подслушать не удалось. Да и народу приходило не так много. Из шести комнат третьего этажа использовались одна или две. Я предположил, что в выходные дни больше желающих поговорить конфиденциально.

— Что за глупость такая? — недоумевал Кирилл. — Неужели нигде в Москве нет места для переговоров?

— Сегодня я слушал договорённости купца и контрабандиста. Каким-то образом этот дом выступает гарантом сделки. Точно не понял, они-то в курсе своих дел, а я понял только сумму и сроки.

— Соглашусь, что такая таинственность непонятна, — задумчиво потёр подбородок Фалулей. — Если вспомнить нашего управляющего, то такой визит не вписывается в рамки.

— Не вписывается при условии, что Мартын встречался с ровней. А представь себе, что человек, назначивший ему встречу, глава рода? — привёл я довод.

— Он с тем же Харченко встречался без проблем, — напомнил Кир.

— Не скажи, не скажи. В столице другой уровень значимых людей. Не по чину и не по статусу принимать управляющего какого-то южного рода.

— А если ещё желают сохранить встречу в тайне… — поддержал я предположения Фалулея.

На субботний день мы ждали чего-то большего. Посетителей действительно прибавилось. И беседовали, заразы, подолгу. Получалось, что пока я подслушивал одну пару, в остальных комнатах тоже могли вестись переговоры, и толку от моей шпионской деятельности не было. Ещё несколько дней мы «развлекались» подобным образом. Я довёл до совершенства свои навыки проникновения в комнаты под отводом глаз, узнал об украденной большой партии амулетов, стал ориентироваться в ценах контрабандного алкоголя и так далее.

— Сворачиваемся, — сообщил я Фалулею через неделю нашей шпионской деятельности.

— Зато разобрались, что это заведение к язычникам не имеет отношения, — ответил Фалулей.

Мы с ним двигались от борделя в сторону Лебединого моста и неспешно обсуждали результаты наблюдений. Время было около полуночи. Народу никого, снег на нечищеном тротуаре тихо поскрипывал под ногами. Всю грязь и мусор этого района прикрыло белым и чистым снегом. Мне даже понравилась такая прогулка по Москве. Кирилл, наверное, давно уже в школе, а нам до неё ещё ехать, а после тайком преодолевать забор.

Кирилл действительно спал к тому времени, как мы вернулись, и ошарашил нас новостями только утром.

— Там парень сидел в зале, ждал гостя, чтобы на третий этаж подняться. Но гость так и не пришёл, — вывалил на нас Кирилл важные, с его точки зрения, сведения.

— Ну, ждал, и что с этого? — не понял я, к чему мне эта информация.

— Ты знаешь того парня? — иначе среагировал на сообщение Кира Фалулей.

— Конечно! — обрадовался Кирилл. — Помните такого на коне во время праздника? Он ещё Ярило изображал.

— О-па! — обрадовался я и переглянулся с Фалулеем.

— Продолжаем следить и ждать, — кивнул он в ответ.