Как достать стража. Влюбить и присвоить

Глава 5

Первыми пришли Женька с Лесаром, за ними граф-отец, следом мы — нерадостные молодожены и процессию замыкали Настасья с Орфесом. Кстати, они несколько задержались. Ненадолго. Минут на пять. И все это время тишину в гостиной замка Мидр нарушал лишь шепот Женьки и Лесара.

Я так и не выпустила руку Кита, а он растерянно осматривал место, куда его в моем лице привела судьба. Место ему нравилось, а вот виток судьбы похоже не очень. Впрочем, я ведь и не думала, что с ним будет просто, но надеялась растянуть процесс приручения дольше.

Опять же, неизвестность меня пугала.

Легко королю отдать приказ — покинуть столицу. А куда я пойду? Сами-то мы не местные… Я в этом мире ничего и никого не знаю, а кого знаю — все здесь, в Аэрлее.

Неизвестно до чего бы дошли мои мысли, но спасло появление старшей сестры и ее мужа. Настасья мне ободряюще улыбалась, а вот герцог был хмур, а его вопрос вообще поставил в тупик.

— Леди Слана, не подскажете, где и при каких обстоятельствах вы виделись с королем? — прямо с порога спросил Орфес Агиар.

Взгляды всех присутствующих сошлись на мне.

— Я? — озадаченно пробормотала, собственно, я. — До бала недельной давности мне никогда не приходилось встречаться с вашим братом.

И вот вроде честно ответила, но червячок сомнения все же был. Вспомнился один случай, еще в горах, в родовом замке. Случилось это на третий день нашего с Женькой появления на Леандоре.

Орас, наш новый отец, советовал для совершенствования нового языка больше разговаривать и пытаться переводить песни и стихи со старого родного языка на язык Леандора. Пока Женька училась полетам, я от нечего делать пристрастилась к рыбной ловле. В местных ручьях водилась дивная очень похожая на форель рыбка. Причем в таких количествах, что ее можно было поймать едва ли не руками. Местное население использовало подобие сита.

И вот я, орудуя ситом над ручьем, во все горло кричала пошлые частушки в стиле Ивана Кузина с большой кукурузиной на чисто Леандорском и почти ничего не замечала вокруг. Да и что могло со мной случиться в сотне метрах от замка?

Но в какой-то момент я вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Сказать, что меня это насторожило — не сказать ничего. Конечно петь расхотелось моментально. Базовыми оборонительными заклинаниями я уже владела довольно сносно, но Орас заверил, что дикие звери не нападают в такой близости от жилья. Особенно, если им никто не угрожает. Значит, наблюдал кто-то разумный: или арс, или человек, что вряд ли, потому что в такой глуши обитали только крылатые.

Положив сито рядом с уловом, я осмотрелась. Единственное место, где мог спрятаться наблюдатель, было на другой стороне ручья, за валунами, у водопада. Снег с верхушек камней кто-то смел. Хотя, возможно, их смыло брызгами падающего потока, которые вполне могли долететь туда при сильном ветре.

Прислушавшись к интуиции, поняла — там действительно кто-то был, но угрозы не почувствовала.

— Добрый день! — крикнула я, но мне никто не ответил.

Решив не испытывать судьбу, я собрала вещи, улов и быстро, почти бегом, пошла к замку. Через какое-то время мне почудился странный звук, и я обернулась, но снова ничего подозрительного не увидела, а вскоре и вовсе забыла о том странном происшествии.

И вот теперь расплата за беспечность настигла меня в столице.

С другой стороны, что король мог делать так далеко от столицы, один, да еще опустившись до подглядывания? Странные дела творились вокруг меня. Непонятные. И чем больше деталей всплывало, тем больше хромала логика событий, потому что во влюбленность Кайо верилось с трудом.

Я еще пару секунд подумала и решила про случай в Мидре не упоминать. Не было и не было.

— А почему вы спросили? — все же уточнила у Агиара.

Но ответил мне не герцог, а Настасья.

— Королева Кларис уверяет, что ее сын Кайо болен тобой, Света, — сказала она. — И началось это сразу после окончания бала, на котором, как предполагалось, король должен был увидеть тебя впервые.

— Но он и видел меня там впервые, — настаивала я.

— Понимаете, леди, подобные случаи описаны в исторических хрониках. Обычно, это случалось именно с обличенными властью арсами. Явление, когда вельможа зацикливается на одной женщине носит название запечатление. Происходит оно в два этапа: первый взгляд и короткий разговор при второй встрече. Научного обоснования этому нет, — пояснил герцог. — И то, что происходит сейчас с Кайо, полностью соответствует описанию запечатления. И возникает резонный вопрос: где король мог вас видеть?

Ха-ха. Если в Мидре за мной наблюдал именно Кайо, то у меня возникает еще более резонный вопрос: что король делал в такой дали от столицы? Но спросила я о другом:

— И как они избавлялись от запечатления?

— Никак, — пожал мощными плечами Орас. — Примеров этого явления мало, и все женщины, очаровавшие вельмож, становились их супругами.

— Но я замужем! — возмущенно заверещала я и не нашла ничего лучшего, как выставить вперед Кита. Сама же спряталась за его мощной спиной.

— Рад с вами, наконец, познакомиться, Китрэн Стэв, — неожиданно произнес герцог и приложил руку к сердцу. То же самое сделал Лесар, приветствуя Кита.

— Взаимно, Ваше Сиятельство, — ответил… муж.

А Женька… О, ее просто никто не успел удержать.

— Добро пожаловать в семью! — воскликнула она и вдруг порывисто обняла Кита. — И да здравствует жизнь! Можно, я буду называть тебя «братец»?

Она еще что-то говорила, пока возмущенный Лесар оттаскивал свою жену от моего мужа. Ой, зря это он. Женьке лучше сразу дать потрогать и рассмотреть, иначе фантазия доведет ее до неприятностей.

Настасья Киту просто улыбнулась. Последним к нему подошел Орас. Граф долго изучающе смотрел в глаза проклятому стражу и наконец произнес:

— Жизнь все разложит по полочкам и подскажет, как к тебе относиться, но одно я скажу тебе сейчас: обидишь ее — убью.

Я выглянула из-за спины Кита, посмотрела на герцога и Лесара. Они были полностью на стороне Ораса.

— Эй, я не для того замуж выходила, чтобы быстро стать вдовой! — выпалила всем собравшимся.

Да, я поняла, что готова защищать мужа всегда и везде, даже от своих, но совсем не ожидала того, что произошло дальше.

Китрэн развернулся ко мне и посмотрел так, что я сразу почувствовала себя преступницей, хотя никаких грехов за собой не видела. Не считая мелочей. Но такие за каждым водятся.

— Что? — спросила я у мужа, абсолютно не чувствуя за собой вины.

Синие глаза проклятого стража потухли, а лицо сделалось скорбным, словно нечто плохое уже произошло или, на худой конец, вот-вот произойдет, а всему виною — я.

— Надеюсь, теперь ты осознала свою ошибку и хочешь ее исправить, Свет, — сказал Кит.

— Ошибку? — да, я переспросила, потому что снова не поняла.

— Связав со мной жизнь, ты обрекаешь себя на проклятье, — продолжил Китрэн. — От тебя отвернутся все арсы, повинуясь слову короля. Я не желаю для тебя той судьбы, которую мне пришлось хлебнуть полной ложкой. Но я мужчина, Свет, а ты всего лишь хрупкая слабая женщина. Пока мы не были в храме, наша пара не считается сложившейся, и ты… — тут он горько вздохнул, но глаз не отвел, — все еще можешь покинуть меня…

Это он что…

Это он про что вообще?

Это он чего?..

И тут я поняла сразу две вещи, и обе они были страшными. Первая: угроза, когда-то нависшая над Китом, никуда с нашим браком не ушла, а наоборот — усилилась. Тучи сгустились, и ливень королевского гнева, учитывая последние обстоятельства, а именно — внезапную одержимость монарха мною, вот-вот готов был пролиться на голову проклятого стража.

И вторая: Китрэн в меня влюблен. Нет, не так. Кит полюбил сразу бесповоротно. На всю жизнь. Так, что меня из сердца не вынешь, ничем не вытравишь и не забудешь никогда. То есть, случилось то самое большое и светлое чувство. Казалось бы, это совсем не страшная, а очень даже радостная новость, если бы не одно «но». Мой муж, понимая, что связать с высшей арсой жизнь не сможет, решил сам покончить с этой жизнью. И эйрисы — это его последний дар, и на свидание он звал, чтобы проститься навек.

Однако его схватили раньше, чем убила я, а за такие мысли я бы убила!

И вообще, что это он здесь мямлит?

— Ты что… — подозрительно прищурившись, взглянула на муженька, — уж не отказаться ли от тебя меня призываешь?

— Пойми, Свет… — вовсе не так уверенно, как с самого начала, продолжил Кит.

Только кто же дал бы ему высказаться? И вопрос мой был риторическим, ответа не требовал. И я знала, что сейчас поступаю жестоко, но мне необходимо было проверить Кита, который пока действовал лишь на инстинктах, ведомый личными обидами и комплексами.

— Да, мы не были в храме и не считаемся сложившейся парой, — выпалила я, наблюдая, как темнеют синие глаза мужа. Ничего, те неприятности, что были у тебя до меня, дорогой, скоро покажутся вовсе не неприятностями, а полной ерундой. — Пара — это всегда двое. Если тебе так угодно, иди и откажись от меня сам!

Я сделала паузу. И в комнате повисла тишина. Мои родственники были прекрасны в своей ненавязчивости, они даже спасали, не напрягая спасаемого, но сейчас ловили каждое наше слово и, по их взглядам я видела, не все понимают происходящее.

— Отказаться от тебя? — изумился Кит. Он даже отшатнулся, отступив на шаг. — Отказаться от тебя, Свет, все равно, что перестать дышать.

Что и требовалось доказать. Втрескался. Вердикт — небезнадежен. В морг рано, будем лечить.

— Тогда прими меня как данность, как свою женщину, как жену, наконец. И закончим этот разговор, потому что я буду спасать тебя всегда и везде, где могу и где не могу тоже буду, понял?

— Понял… — ошарашено прошептал Кит и подгреб меня к себе, чтобы крепко-крепко обнять.

А я… Я осталась верна себе, потому что разъяснить мало, нужно еще пожалеть и утешить, поэтому сообщила:

— Уверена, что с королевским приговором согласны не все, а детали твоего дела следует еще миллион раз проверить и проанализировать.

— Прости, мой Свет, но что требуется сделать с деталями? — уточнил Кит, но за меня ответил Лесар.

— Леди Слана права, детали твоего дела, Китрэн Стэв, следует добыть и изучить, чтобы, наконец, раз и навсегда тебя оправдать, — лениво произнес страж. — Ты слишком нужен и важен для корпуса. Что касается девиц Мидр, то лучше им сразу дать то, о чем они просят, иначе — возьмут сами. И да, я рад тебя приветствовать в нашей беспокойной семье. Отдельно уже жить не получится. Поверь, я пытался, но моя Инни неотделима от своих сестер, как и твоя жена.

— Понял… — кивнул Кит и еще сильнее притянул меня к себе, словно я могла исчезнуть.

А ведь могла. Нам, между прочим, еще вещи собирать. Король сказал, чтоб к утру покинули Аэрлею.

— Отец, вы ведь не станете возражать, если какое-то время мы с супругом поживем на перевале, в Мидре? — спросила Ораса. — Хотя я бы предпочла быть ближе к сестрам.

Ответил герцог. Причем, его слова были сравнимы с амброзией, пролитой на мою душу.

— Зная моих брата и матушку, что-то мне подсказывает, что ехать вам никуда не придется, — произнес ректор. — Полагаю, вот уже прямо сейчас все встанет на свои места. Пять… Четыре… Три… Два… Один…

Ничего существенного не произошло, просто вошла Аора.

А потом произошло, потому что она сказала:

— К вам королевский посыльный, граф.

— Проси, — вздохнул Орас.

Он ничего хорошего уже не ждал. Ох и навалились мы на его бедную рыжую голову, а ведь кровь — не водица, приходится возиться.

Вошел бравый арс. Весь такой чистенький, благоухающий, напомаженный и без крыл. Значит, из высших. И почему, спрашивается, таким хлыщам крылья оставили, а нормальным людям… вернее, арсам кислород, то есть магию перекрыли? Несправедливо.

— Мне поручено известить вас о воле повелителя! — возвестил глашатай.

— Извещай, — кивнул герцог и скривился, ясно давая понять, что он думает о таких, как глашатай.

Мужчина развернул свиток и принялся читать:

— Настоящим повелеваю: проклятому Стэву и его супруге оставаться в Аэрлее до поступления дальнейших королевских распоряжений. Не далее, чем до полудня следующего дня предоставить доказательство консуммации брака. В противном случае он будет считаться недействительным и расторгнутым в одностороннем порядке. Подпись: Кайо первый. Датировано сегодня.

— Вы свободны, — кивнул посыльному граф, и глашатай ушел.

— Что и требовалось доказать, — пожал мощными плечами Агиар.

Меня же интересовал другой вопрос.

— А доказательство консуммации брака это ведь не простыня, нет? — я обвела взглядом всех собравшихся и поняла: речь шла именно о простыне. И тогда раздался мой стон. — Дикость какая-то! Средневековье! Только не говорите, что у вас и право первой ночи имеется…

По лицам арсов я поняла, что попала почти в точку.

— Имеется? — строго спросила я.

— Да, — кивнул Агиар. — Только не первой, а второй. Это тоже древний закон, и в нем имеется ряд условий, под которые вы, как супружеская пара, пока не подпадаете.

Не знаю, как кого, а меня его «пока» насторожило. Ведь, как говорится, незнание закона не освобождает от ответственности.

— Я бы хотела узнать подробнее обо всех нюансах, — заявила Настасьиному мужу, но жена пришла ему на выручку.

— А я бы хотела поужинать, — сказала она, цепляя Агиара под локоток. — У нас как-никак свадьба.

И она бы его увела, если бы сам Орфес не обернулся ко мне.

— Слана, я сам об этом законе мало что знаю. Его, кажется, никто никогда и не использовал, но почему-то из кодексов Леандора не исключили. Одно могу сказать точно, там написано, что право распространяется только на подданных короля, а официально проклятые подданными не являются. По крайней мере, до тех пор, пока им не вернут все права и преференции, — ответил он и подмигнул мне.

— За вашим братцем не заржавеет, — буркнула и тоже подцепила мужа под локоть, потому что без меня Кит совсем растерялся.

— Слана, вы можете почитать о законе второй ночи в библиотеке Мидра. О нем достаточно подробно написано, но мало кто изучает эту информацию, потому что она не нужна… — герцог кашлянул и поправился: — Была не нужна до сегодняшнего дня.

— Вы тоже считаете, что король может меня потребовать? — наконец, озвучила я тот вопрос, который волновал с самого начала.

— Раньше я считал, что неплохо знаю своего брата, — ответил ректор. — Истинная ветвь Стэвов — прямая угроза для трона Агиаров, потому что они изначальные, а наш род всего лишь назначен магическим советом, после низвержения настоящего короля. Лично я всегда считал такое положение вещей временным, а Кайо слишком полюбил власть. Оправдать Китрэна — это не только признать свои ошибки, но еще и подпустить к трону основного претендента, фактически того, кому он принадлежит по праву.

— Значит, ошибку король не признает, и мне не стоит опасаться того, что Кайо завтра предъявит на меня свои права? — с надеждой спросила я.

— Я этого не утверждал, — усмехнулся Орфес. Эх, политик, он и на Леандоре политик. — Все было бы именно так, если бы не запечатление. Это сильная магия, которая практически сводит на нет все иные воздействия.

— Воздействия? — переспросил Кит.

— Разумеется, — кивнул Агиар. — Ты же не полагаешь всерьез, что тебе никто не поверил в тот раз, когда погибли родители? Скажу больше, я лично искал тебя, чтобы помочь спрятаться, но даже с моим чутьем не смог отыскать ни следа.

— Мои родители не погибли, их убили подло и зверски. Думаю, если бы в тот миг я находился в замке, то убили бы и меня. Моих следов там не было и не могло быть, потому что я жил в горах у дяди, с ним же постигал навыки стража, как до меня мой отец. Возможно, именно поэтому сначала не поверил в смехотворность обвинений, а потом, когда казнили того, кто говорил от моего лица, решил ничего не доказывать и не возвращаться в Аэрлею. Еще тогда мне казалось, что арсы изменились, или их изменили целенаправленно, но то, что я увидел сейчас, превзошло все мои худшие опасения. Я не вижу врага, но ощущаю что он повсюду, понимаете? Наверное, мне не следовало говорить это вам… — Кит замолчал и чуть сжал мою руку. Он так делал всегда, чтобы набраться уверенности.

Мы вошли в столовую, и последнюю реплику Кита услышали все.

— Не ты один, мой мальчик, — произнес Орас.

— Добро пожаловать в клуб чувствующих врага и пытающихся с ним бороться! — подпрыгнула Женька, но Лесар усадил жену на место.

А Кит… Он растерялся и не знал, что сказать. Я чувствовала, как напряглось его тело, как сбилось дыхание, но потом он расслабился и улыбнулся.

— Возможно, я принесу вам больше горя, чем пользы, — ответил проклятый страж. — Но сам намеренно никогда не подведу и не предам. Можете считать мои слова клятвой. Несмотря на то, что я лишен возможности давать и держать свое слово, но факт остается фактом, я Стэв — последний из ныне живущих потомков последнего первородного, и слово мое нерушимо, какие бы приказы не отдал король.

И я не жалела о своем выборе. Наоборот, гордилась им.

Мы сели за стол. Если по первости мне приходилось ухаживать за Китом, то потом он осознал, что здесь ему рады, приняли, и совсем освоился. Даже иногда предлагал мне одно из блюд.

Меня же волновали все последствия брака. По крайней мере, прыгать в постель к Кайо я не собиралась точно. Какой оставался выход? Сбежать и стать таким же изгоем, каким был несколько лет Китрэн? Нет уж, увольте! Мне бы хотелось, чтобы, как и у сестер, наши дети рождались свободными и наделенными всеми правами арсов.

Дети… Эк куда хватанула! Тут бы с мужем справиться. Уж слишком запущенный вариант я себе выбрала. Дикий. Хотя, возможно эта дикость и будоражила меня, притягивала к Киту, словно магнитом. И впереди нас ждала брачная ночь. Для Светки с Земли не первая, а вот для леди Сланы… И я никак не могла понять, какая из моих двух половинок волнуется больше.

Чтобы как-то успокоиться, я завязала беседу с Орасом и герцогом. Конечно, о литературе.

— И какую книгу вы бы порекомендовали мне прочесть, чтобы узнать обо всех странных законах, которые напридумывали древние арсы? — спросила я.

— Свод законов Аэрлеи, — тут же откликнулся Орфес.

Граф же с ответом не спешил, он думал, мерно пережевывая кусок жареного зверька, который успел положить в рот. Отец словно перебирал в памяти все издания на мою тему, чтобы найти среди них наиболее емкое по содержанию.

— Есть книга, которая тебе нужна — «Древние законы. Причины возникновения и их историческая целесообразность». Я найду ее после ужина, — ответил Орас. — Как ты понимаешь, издание редкое, во многих местах уничтоженное.

— Я бы тоже хотел на него взглянуть, если вы не против, — кашлянул Агиар.

— Очередь! — грозно предупредила я.

А дальше… Дальше ужин протекал как всегда. Мы обсуждали артефакт, темных, неудачную вылазку Лесара и Женьки за сегментом. И когда сестра рассказывала о том, как погибли два сопровождающих их стража, у меня едва сердце не оборвалось. Я просто знала, что больше не пущу ее никуда, даже ради жизни всего мира.

Настасья говорила о всплеске рождаемости, о том, что за неделю смогла спасти магию у трех не рожденных арсов, и один из них обязательно станет целителем.

В какой-то момент я посмотрела на Кита. Он сидел ошарашенный, бледный, и смотрел на мир совершенно удивленными синими глазами.

— Тебе плохо? — тихонько спросила я.

— Вы не боитесь говорить о таких вещах… при мне?

Я улыбнулась.

— Смирись, Кит. Ты мой, а значит — наш. Просто семья тебя приняла, и никто ничего не скрывает. Кстати…

Событий было так много, что некогда было поделиться друг с другом новостями, и сейчас каждый складывал в общую копилочку свои сведения. Кстати, и у меня накопилась важная информация.

Еще несколько минут мы живо обсуждали особенности крыльев Китрэна, но по-прежнему самой правдоподобной оставалась сказочная версия того, почему свойства перьев проклятого стража усилены. Теперь-то я знала, что вышла замуж за истинного короля, несмотря на то, что Лесар и Орфес надо мной посмеивались. Да и пусть! Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

— Время позднее, — подытожил граф. — Каждому есть над чем подумать, а молодым с утра еще королевский приказ выполнять.

Кайо мне не нравился, но все же главным злом Леандора я его не считала. Если только косвенно. Было совсем рядом кое-что масштабнее, злее и страшнее. И тем не менее, как бы это дико не звучало и не выглядело, а простыню придется отдать королю, раз она ему так спешно понадобилась. Главное, чтобы все остальное досталось мужу.

Книгу отец пообещал передать через Аору. Мы проводили всех гостей, и я улыбнулась все еще встревоженному Киту.

— Идем, покажу тебе свою девичью спальню, хотя балкон ты уже успел в ней рассмотреть, — весело подмигнула мужу и, он стал еще бледнее, что меня, несомненно, обеспокоило. — Есть проблемы?

— Есть, — кивнул мой проклятый страж, и на бледной коже проступили багровые пятна.

Или волнуется, или стесняется. Я склонялась ко второму варианту. Хотя, чего ему стесняться с такой-то внешностью? Разве что…

Конечно, я сразу все причины и озвучила. Зачем-то.

— Обет целомудрия? Девственник? Импотент? — спросила я.

Китрэн еще сильнее разволновался.

— О каком патенте речь? — спросил он.