Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 2

Глава двенадцатая

На этот раз выбираясь из дыры в стене я не стал накидывать «Вуаль». Маскировка имела смысл при разведке, а сейчас я шёл с гордо поднятой головой, разве что не махая рукой в сторону проклятой чащи. Понятное дело, что меня заметили — и заметили быстро.

— ОН… ЗДЕСЬ! — завело обычную шарманку первое дерево, распахнув воняющую болотом пасть. — ОН ЗДЕСЬ, СЕСТРА!..

— Да, да, — зевнул я, проходя мимо чёрного ствола. — Тиран и осквернитель явился по ваши души. Если там из душ что-нибудь осталось.

Обернувшись на границе леса я убедился, что на дыру в стене снова начинают наползать толстые чёрные корни. Более чем ожидаемо. А вот всё моё потерянное оружие — арбалет, кинжал и уруми — куда-то делось. Ладно, с этим вопросом можно разобраться попозже.

Полумёртвые «энты» шумели, но без большого энтузиазма. Когда я прятался ситуация была понятная — вот незваный гость, он же добыча, вот что надо делать, чтобы с ним расправиться. А сейчас что происходит? Хитрость, ловушка? Но их древесных мозгов не хватало на какое-либо поведение вне привычного шаблона. Они видели перед собой цель и звали на помощь «сестру».

И помощь пришла по расписанию.

Дриада в шкуре чудовищного лося тоже не стала скрываться и подкрадываться. Она прискакала галопом, по всей видимости в надежде быстро повторить свой вчерашний успех. Покрытая корой туша взвилась на дыбы… и почти тут же рухнула, заваливаясь налево, когда пуля Райнигуна перебила заднюю ногу в ровно в сочленении под коленом. Я рванулся вперёд, воспользовавшись замешательством «босса» и обрушил полэкс на другое сочленение, отрубив другую заднюю ногу подчистую. Затем пришлось быстро отступать, чтобы не попасть под бешено клацающую зубами пасть и острые ветвистые рога.

— Я знаю, что надолго это тебя не задержит, — сказал я «лосю», пока тот рвал и метал, хотя встать ему пока не удавалось. — Будь твоя воля, ты бы сожрала меня уже десять раз, а так придётся перекусить деревьями.

В подтверждении моих слов чудовище доползло до ближайшего ствола — кажется, говорящего, и вгрызлось в него с оглушительным хрустом, одновременно зыркая на меня. Та нога, что я отрубил, тут же начала отрастать назад. Я неторопливо подошёл поближе, всё ещё оставаясь вне радиуса атаки рогов и зубов.

— Теперь, когда я привлёк твоё внимание, позволь кое-что рассказать. Жила-была одна дриада, связанная магией некоего древнего замка. В её обязанности входил уход за внутренним садом — дело прямо по специальности. К тому же, в этом саду росло и её личное дерево. То, вместе с которым она родилась. То, от которого зависела её жизнь и её душа.

Глаза-плошки «лося» неотрывно смотрели на меня, но теперь я знал, что за ними скрываются другие глаза. Деревья вокруг начали недовольно шуметь — без слов, просто издавая низкий угрожающий гул. Я повысил голос.

— Время шло! Замок менял хозяев, а затем и вовсе стоял пустым. Сад постепенно приходил в запустение, но что хуже всего — дерево дриады умирало. Она ухаживала за ним как могла, не способная остановить порчу. Так продолжалось, пока от него не остался один лишь сухой мёртвый остов.

Нога чудища, которую я перерубил полэксом, выросла назад целиком, а следом начала зарастать вторая, перебитая выстрелом из Райнигуна. «Энты» гудели всё сильнее — то ли они понимали, куда я клоню, то ли им просто не нравилось, что хозяин Полуночи так долго остаётся в живых.

— И тогда дриада подумала: «Что меня здесь держит?» А может и не думала вовсе, поскольку к тому моменту слишком ослабла. Она нашла дыру, проделанную в стене замка много лет назад, во время одной из осад. Расчистила её и вышла наружу.

«Босс» закончил свою трапезу и медленно поднялся на ноги, не сводя с меня жуткого взгляда. Чтобы перебить гул деревьев мне пришлось кричать.

— Снаружи она нашла тех, кто её понял! Духов леса — отчаявшихся, озлобленных, обезумевших! Они приняли её и назвали сестрой, они поделились своей силой! Но как дриада ни старалась, она не могла уйти далеко от замка. Она не понимала, в чём дело! Она думала, что её держат злые чары, проклятие Полуночи! Она не знала, что её дерево выжило!

Гул «энтов» превратился в рёв. В нём едва можно было разобрать осмысленные слова вроде: «ЛЖЕЦ!», «ПОДЛЕЦ!» и снова «ТИРАН!». Райнигун будто сам прыгнул мне в руку, обводя по полукругу самых громких из крикунов. Стало заметно потише.

Я медленно опустил револьвер в кобуру и воткнул полэкс в землю. Я открыл матерчатую сумку, захваченную из лазарета, и извлёк изнутри крохотный росток, едва отпустивший пару листьев, но цепляющийся за жизнь. Едва заметные корни скрывал ком земли, который целиком умещался у меня на ладони.

— Вот твоё дерево — то, что от него осталось. То, что поддерживает в тебе жизнь. Ещё немного — и оно бы задохнулось под старым сухим стволом. Не знаю, что случилось бы тогда, но подозреваю, что ты бы превратилась в одного из них.

Я мотнул головой в сторону ближайшего «энта», и тот издал злобный хрип. Его братья заголосили перебивая друг друга:

— СЕСТРА… НЕ СЛУШАЙ ЕГО, СЕСТРА!

— ОН ЛЖЁТ! ЛЖЁТ!

— РАСТОПЧИ ЕГО! СЛОМАЙ! СЪЕШЬ!

— УБЕЙ! УБЕЙ! УБЕ…

Заострённая лапа «лося» метнулась в сторону и самое громкое из ближайших деревьев разлетелось на чёрные щепки. Остальные снова заткнулись — все ожидали, что будет дальше. Бугристая жуткая туша дрогнула — раз, затем другой, затем начала трястись без остановки. С неё целыми пластами начала осыпаться кора. Я отскочил — как раз вовремя, поскольку древесное чудище рухнуло, как только у него подкосились все четыре ноги одновременно. Глаза-плошки погасли, а пасть начала раскрываться всё шире и шире, пока не треснула, но даже тогда не остановилась. Страшненькое и необоснованно гипнотическое зрелище.

Туша дрогнула последний раз и затихла. Из разверстой пасти показалась рука — тонкая, изящная, но с жутковатыми чёрными пальцами, словно вырезанными из старой коры. За первой рукой последовала вторая, затем голова, а затем и вся дриада.

Вне своей «боевой» оболочки она оказалась вполне милой девушкой, пусть и отчётливо пострадавшей от времени, проведённого в проклятом лесу. Хрупкая, тоненькая, невысокая, нагая. Сейчас её кожа смотрелась бледнее чем вчера, волосы насыщенно-изумрудного цвета ниспадали до самой земли, большие янтарные глаза смотрели строго и внимательно. Из-под волос мило торчали остроконечные ушки и чуть менее мило — искривлённые древесные рога цвета всё той же старой коры.

Она трогательно протянула ладони вперёд, и я, слегка поколебавшись, поместил в них найденный росток. Дриада зачарованно уставилась на него, поворачивая и баюкая в руках. А затем, словно опомнившись, прижала к груди и затравленно оглянулась по сторонам. «Энты», почуяв слабость, зашевелились и загудели. Ничему-то они не учились.

— Ему здесь не выжить, — сказал я как можно мягче. — Ты и сама это понимаешь. Возвращайся в сад и мы найдём, где его посадить.

Она снова подняла глаза на меня, явно колеблясь. Мой статус всё ещё работал против меня — настолько, что даже проклятая чаща казалась не таким уж скверным местом по сравнению с возвращением в Полночь. Она застала моего предшественника и знала, каким тот был человеком? Или же что он не был человеком вовсе, а скорее относился к тем, кто заключал союзы с Йхтиллом и ещё чем похуже, и был вполне достоин фразочек, которыми бросались «энты». Я тут, конечно, молодец и росточек притащил, но кто мог поручиться, что это в самом деле не злобная хитрость? Тут не просто надо доказать что не верблюд, тут масштаб целого каравана.

К счастью, пока я лихорадочно обдумывал линию уговоров, дриада приняла решение самостоятельно — и направилась прямиком к крепостной стене, не обращая внимания на нарастающие крики обезумевших деревьев. Я последовал за ней, но на границе леса вспомнил кое-что и обернулся, достав из кобуры Райнигун.

— Так. Кто из вас, уродов, решил поживиться моей экипировкой?

Их способность захлопывать пасти и притворяться обычными сухими стволами поистине поражала. И судя по гробовому молчанию, моя догадка оказалась абсолютно верной.

— Считаю до трёх, — устало сказал я. — Тех, на кого не хватит пуль, буду рубить на дрова. Я потеряю время, вы — то, что у вас вместо жизни. Оно нам надо?

Прошла секунда, за ней другая. После третьей секунды один из ближайших «энтов» распахнул пасть и натурально выплюнул на землю арбалет и тул с болтами. Болты рассыпались по земле, но в остальном не пострадали — слюны у древесного монстра не водилось. Два соседних ствола последовали его примеру, отказавшись от уруми и кинжала. Сразу бы так.

За всё время нашего знакомства дриада не проронила ни слова, даже более того — не издала ни звука. Пока мы сражались это было почти незаметно, особенно на фоне не затыкающихся проклятых деревьев, но сейчас молчание становилось почти неловким. Она была немой? Могла общаться только иным способом, например, запахами? Просто предпочитала молчать?

Чёрные корни больше не загораживали дыру — то ли их убрала сама дриада, то ли «энты» пошли на попятную. В любом случае, мы оба вернулись в сад. Дальше последовали минут пятнадцать блужданий уже по саду, где зеленоволосая леди подбирала место для ростка, а я нервно осматривался по сторонам в поисках змей, жаб и прочей неожиданной дряни. Наконец мы остановились на берегу небольшого озерца, которое я как-то умудрился пропустить во время прошлого изучения сада — и росток был торжественно посажен на холмик рядом с водой.

Конечно, растениям требовалась не только вода, но и фотосинтез — и я понятия не имел, как с этим обстояло в Полуночи. Жнец выгонял меня отсюда задолго до наступления утра, так что кто его знает, существовало ли в этом готическом мире своё солнце? Но дриада, похоже, об этом не волновалась, так что я тоже решил не задаваться лишними вопросами. Если она посчитала, что это место подходит для её дерева — так тому и быть, и пора решать другие проблемы.

— Давай так, — сказал я, когда она закончила возиться с ростком и повернулась ко мне. — Ты же меня понимаешь?

Она помедлила, но в итоге кивнула. Ну слава богу, а то я уже начал сомневаться.

— Вот и отлично. Тогда кивок — это «да», а мотание головой — «нет». Согласна?

«Да».

— Ты умеешь говорить?

Пауза. «Да».

— Но не хочешь?

«Нет».

— Блин, криво сформулировал. У тебя есть желание говорить?

«Да».

— Но ты не можешь?

«Да».

— Ничего страшного. Но тут такое дело — чтобы полноценно вернуть тебя в сад, понадобится согласие Полуночи и процесс очищения. А проводится он не самым приятным образом.

Я достал Райнигун и протянул его вперёд, балансируя на вытянутой ладони. Дриада протянула к оружию руку и осторожно коснулась рукояти одеревеневшим чёрным пальцем. Помедлив, она убрала руку и вновь кивнула.

— Ты за очищение?

«Да».

Она указала тем же пальцем на один из своих древесных рогов — тот, что подлиннее, а затем зажмурилась, сжав руки в плотные кулачки. Я отступил на шаг и поднял револьвер с еле слышным вздохом. Даже когда вопрос с «боссом» по итогу решался мирным путём, от этой части ритуала было никуда не деться. Равно как и от последствий — после выстрела придётся брать руки в ноги и драпать до тронного зала со скоростью угорелого зайца. Больших проблем не ожидалось — всё же сегодня я не сражался и сберёг силы, и только возвращение сквозь ядовитый кустарник обещало как следует потрепать нервы.

Громыхнул выстрел, и почти сразу стало ясно, что что-то пошло не по плану.

Вместо обычной слабости, головокружения и головной боли моё тело скрутил внезапный паралич, словно я от души нахлебался яда с болтов безголовых латников, а противоядие забыл. Боль, обычно отсутствующая во время визитов в замок, деловито заползала в каждую доступную клеточку тела и явно планировала остаться там надолго. Спустя пару секунд до меня дошло, что каждый вздох даётся мне со всё большим трудом — отказывали лёгкие.

Кажется, на это раз Полночь оказалась по-настоящему недовольна моим решением.

К счастью, вымещала она это недовольство преимущественно на мне. Когда я грохнулся на землю — прямо с того места, где и стоял — дриада тут же подскочила и поддержала, чтобы я не скатился в озеро. В её глазах читалась глубокая тревога. С лёгким удовлетворением я отметил, что нижняя половина рога на месте отстреленного приобрела более здоровый древесный оттенок, хотя к этому моменту судить ещё было мало. Тут бы в живых остаться.

— Н-н-н… п….ясе…

Из моих нечленораздельных звуков тяжело было что-то понять, но к моему бесконечному удивлению дриада сходу догадалась проверить подсумок на поясе. Через несколько секунд во мне торчали сразу три шприца разного цвета — и тот, что помогал от паралича, сработал почти моментально. Я сделал судорожный вздох заработавшими лёгкими и, кряхтя, поднялся на шатающиеся ноги. Моя новая подруга, напротив, прилегла и свернулась калачиком вокруг своего ростка. Не стоило надеяться на то, что она движением руки откроет для меня проход сквозь колючки.

Всё ещё шатаясь, я отправился в долгую дорогу через сад, пытаясь вспомнить, в какой стороне осталась палка-ориентир.

Мои силы кончились гораздо позже чем мне казалось пять минут назад, полчаса назад и два часа назад. Прорыв через кусты оказался адским испытанием, при котором тело сопротивлялось малейшим попыткам продвинуться вперёд хотя бы на пару сантиметров. Ядовитые шипы глубоко впивались в тело везде кроме защищённой левой руки, а когда я отвлекался пытались добраться до глаз. А ведь даже до колючек я добирался битый час, спотыкаясь через два шага на третий и чудом не угодив в те же грёбаные зыбучие пески.

Внутренний двор был хорошо изученной, безопасной территорией, да только к этому моменту я уже с трудом мог стоять и каждый шаг давался как подвиг. Не могло быть и речи о том, чтобы спуститься по ненадёжной лестнице в колодец и преодолеть остаток пути до тронного зала. Пришлось переключиться на запасной план — доползти до ближайшего зеркала и попытаться телепортироваться к тому, что стояло в основном коридоре.

Когда раздался первый удар гонга? Когда я только упал во внутренний двор или раньше? Второй настиг меня в центре двора, подстегнув выбросом адреналина. После этапа некоторого помутнения сознания я стоял возле двери, за которой находилось зеркало и непослушными пальцами пытался снять с шеи ключ. На это меня хватило — а ещё на то, чтобы сделать невидимой правую руку с частью груди. Но дальше случилось ещё одно помутнение — и разум вернулся ко мне как раз в тот момент, когда двойник неторопливо вылезал из зеркала под оглушительный звон третьего гонга.

Я не успел осознать, как сильно я подвёл дриаду, так и оставшуюся безымянной, да и самого себя. Моё сознание не ускользало, сдерживаемое лишь ослиным упрямством, которое также продолжало совершенно бессмысленные попытки накинуть «Вуаль». Ухмылка двойника выглядела даже слегка печальной, и он поудобнее перехватил полэкс перед сокрушающим ударом.

Она так и осталась заморожена на его лице, когда отделённая от плеч голова упала и покатилась мимо моих невидимых ног. Надо же, в конце концов мне всё же удалось как следует сфокусироваться.

Жнец даже не остановился чтобы полюбоваться на дело своих серпов. Не попытался убедиться, что уничтоженная им цель была оригиналом, а не зеркальной копией. Чудовищный призрак с лошадиным черепом вместо головы просто-напросто развернулся и уплыл сквозь стену, оставив позади себя лишь пронизывающий до костей холод. Ещё не осмыслив произошедшее я с облегчением подумал: «Главное что не в сад».

И только затем позволил себе наконец потерять сознание.