Какая она, Победа?

Как быть с Морозовым!

Первым, кого увидел Леша Шиндяйкин, перевалив за гребень южного склона, был Слава Томарович. Он лежал лицом вверх, на снегу чернели пятна крови. Ребята уже ушли дальше, надежд не было, но «док» опустился на колени перед телом товарища. Егор Кусов, добравшийся к Томаровичу раньше всех, пытался делать искусственное дыхание, непрямой массаж сердца, давал кислород — все тщетно. Но как в это поверить?

«Док» поднялся, окинул взглядом площадку. Погасший купол парашюта. Разбитый контейнер. Леша подобрал шоколад, колбасу, сунул их в клапан анарак. Взвалил рюкзак, пошел на голоса. Следы приводят к Юматову, Мекаеву, Глагольеву. Но… никаких признаков жизни.

Беда нарастала как обвал. Теперь кричали откуда-то снизу. Стоять было некогда. «Док» натянул капюшон, пошел на крик. Звали к Морозову.

Симптомы сотрясения мозга, боль в голени, вероятно, перелом. Пока подполковник лежал без сознания, обморозил лицо, руки. Но главное, жив.

Теперь ему нужно только помочь. Быстро холодало, новокаин в ампулах замерз, но это дело привычное, отогрел во рту. Противошоковые мероприятия. Шина. Бинты. Тепло. Потеплей укутать пострадавшую ногу, ведь она неподвижна. Но чем? Во что еще можно одеть Морозова?

Ребята поставили палатку. Палатка одна на весь спас-отряд.

Возвращаться к лагерю на 7100? Нет ни сил, ни времени, да и как быть с Морозовым? Они находятся метрах в двухстах ниже вершины, они просто физически не смогут вытащить его через верх, значит, вниз? Но этот путь выведет в верховья Большой Саук-Дары, где еще не было ни одного альпиниста. Как решиться на неизведанный маршрут с беспомощным человеком на руках?