Клан Борзых: Приемыш

Глава 16

Фиолетовые молнии растеклись на полгоризонта, и выдавленные тяжёлые облака клубились, покрывая туманом разрушенные пригороды старой Москвы. Но даже это зрелище не вызывало столько трепета, как прущие сплошным потоком твари. С моим увеличением они сливались в сплошное море, но падающие снаряды разрывали их ряды, расшвыривая тела вперемешку с грунтом.

Монструозные орудия стены и форта осыпали нескончаемую лавину врагов огнём. Залпы сливались в непрерывную канонаду, и пороховой дым начал застилась всю округу уже спустя пару минут, но огонь не прекращался ни на секунду. Вначале для меня всё происходящее выглядело совершеннейшей какофонией и хаосом, но стоило присмотреться, как стал понятен и порядок, и смысл такой очерёдности при стрельбе.

Артиллерийские установки главного калибра находились на возвышенности, и при залповом огне могли расшатать опору одной лишь отдачей огромных орудий. Но благодаря такой разрозненности сохранялась стабильность и скорость огня, не угрожающая собственным укреплениям, но наносящая максимально возможный урон.

Вслед за тяжёлыми разрывными снарядами в воздух, оставляя жирные чёрные следы, взлетели ракеты. Не высоко и не далеко, но им это и не требовалось — они взрывались в воздухе одна за другой, осыпая врагов стальным градом и тысячами мелких кассетных бомб. Сотни квадратных метров на мгновения замирали, переставая шевелиться, но затем на месте убитых тварей появлялись новые.

И всё же едва заметно, но приближающееся море врагов замедлялось, редело и превращалось в бурные реки бегущих тварей, что лавировали между остовами многоэтажек и насыпанными валами. Казалось, что ещё мгновение и толпы монстров просто захлестнут обломки былой цивилизации.

А затем сумрачное грозовое небо осветилось пламенем пожаров, разом взметнувшимся к грозовым тучам. Камера даже ослепла на миг, не в состоянии передать такого контраста. Огненные языки взметнулись на десятки метров, и тысячи тварей, вырвавшиеся вперёд превратились в обожжённые, исковерканные фигуры только лишь для того, чтобы на их место ворвались новые.

Казалось, что их ничто не может остановить, лишь замедлить. И даже непонятно было, почему защитники используют столь неэффективные методы, хотя сами приводили аналитику о бесполезности огня. Но затем я вспомнил: благодаря сведениям системы мы выяснили ужасающее количество врагов и то, что разведке встречались лишь военные модификации. А значит, по крайней мере, половина должна быть уязвимее.

И всё же, глядя на надвигающуюся толпу, я не мог поверить, что её можно остановить. Замедлить на пару часов? Да, вероятно. Но остановить, а тем более уничтожить — нереально. К счастью, защитники продумали всё. Когда передовые части докатились до минных полей, твари начали дохнуть тысячами, оставляя на каждом метре по несколько трупов.

Мины простые, магнитные, с растяжками и нажатием, горизонтальные и подпрыгивающие. Несколько минут взрывы на линии соприкосновения слились в сплошное марево, поднимая новый, страшный туман из ошмётков тел, осколков и поражающих элементов.

Я даже не поверил своим глазам. Но затем, оставляя позади целые валы тел, монстры продвинулись дальше. Они застревали на колючей проволоке, буквально забивая собой витки. Вязли в грязи и болотах. Но продолжали продвигаться, до тех пор, пока не вышли к первым блиндажам и дотам.

По этим позициям продолжала бить союзная артиллерия, укладывая снаряд за снарядом в точно подготовленные и давно пристрелянные метки, так чтобы не навредить своим укреплениям. А те, не видя перед собой ничего, просто поливали поле боя непрерывным пулемётным огнём, застилая обзор дымным туманом.

Было невозможно разглядеть, что происходит на передовой. Пробились ли твари через укрепления, не проникли ли в подземные крепости, обороняющие передние линии. Но когда из тумана продолжили ползти монстры, а пулемёты стихли, я понял, что эта линия обороны свою миссию выполнила. Доты оказались настолько забиты телами, что пули просто без толку дырявили наваленные горой трупы.

Твари же продолжали своё неумолимое, хоть и замедленное продвижение. Теперь впереди шли волны бронированных изменённых существ, в которых почти не осталось ничего от человека. И вновь артиллерия закрывала квадраты, но теперь уже это были пушки средней дальности, били они куда чаще и лишь осколочными. Вероятно, в той местности и находился подземный форт.

— Канонирам занять свои посты! Проверить линии пристрелки! — услышал я прокатившийся по форту сигнал. — Не мельтешите и не дёргайтесь. Время есть, но они уже рядом. Ждём оценку от разведки.

Какая в такой мясорубке может быть оценка? Какая разведка? Я ошалело слушал, пытаясь сопоставить сказанное с тем, что видел своими глазами. Если в хаосе боя им всё же удалось собрать хоть минимальные сведения, хоть что-то, что в состоянии ещё больше упростить схватку, то это заслуживает лишь искреннего восхищения.

Бескрайнее море монстров тем временем докатилось до глубоких рвов, заполненных водой и грязью, и на несколько мгновений их продвижение остановилось. Ровно до тех пор, пока заполнившие до краёв ямы тысячи и тысячи тварей не начали выкарабкиваться по головам и телам собратьев.

И вновь заработали пулемёты, но теперь они били в спины бегущим тварям, почти никого не убивая, но раня и замедляя. Вспышки очередей сливались в пороховом дыму в одну сплошную гирлянду. И прошло минут двадцать, прежде чем она погасла. Оставалось надеяться, что бойцы успели скрыться в основной крепости и их не выковыряют из-под земли. А для этого уже следующие позиции должны выдержать вражеский натиск.

— Вторая линия обороны прорвана. Противник в прямой видимости. До контакта пять минут! Всем приготовиться. Заряжающие, займите свои места, — услышал я уверенный и в меру спокойный голос коменданта, идущего из динамиков на всех этажах форта. — Раньше команды огонь не открывать!

Так долго готовиться, но приказать не открывать огонь? О чём он вообще?

Я с удивлением поднял дрона ещё выше и увидел, как первые, самые быстрые и меньше всего пострадавшие твари добрались до насыпи, ограждающей передовой капонир от вражеского артиллерийского огня. Вначале по одной, а затем сотнями они взбирались по крутому склону, освобождая за собой тропинки, по которым тут же начинали подниматься сородичи.

«Они выделили разведчиков — сапёров с максимальным укреплением скелета. Этим даже прямой подрыв нипочём, они слишком лёгкие и одновременно слишком прочные».

— Об этом нужно доложить, — тут же встрепенулся я, когда мои наблюдения полностью совпали со словами Сары. Открыв левый глаз, я поднялся и, придерживаясь за стену рукой, чтобы голова не так кружилась, зашёл в штаб, где на меня тут же уставилось три пары глаз. — Противник прёт не напролом.

— Мы в курсе, но подтверждение никогда лишним не бывает. Только вот у тебя оно откуда? — спросила Жанна, неожиданно для меня оказавшаяся рядом с Данилой и комендантом. — Ты использовал артефакт?

— Да, пока это безопасно. Важнее другое — если мы сможем выбить сапёров, то остальные не будут знать, куда им двигаться. Минные поля станут эффективней.

— Не сегодня, — покачал головой комендант, сидящий за перископом. — Их по-прежнему слишком много.

— Но сведения мы отметим, — заверил Данила. — Не волнуйся, у нас припасено ещё не мало сюрпризов. Уверен, тебе понравится.

— Кто я такой, чтобы спорить.

— Какие-нибудь ещё сведения? — уточнила Жанна. — Может обнаружил их лидеров? Особенно опасные соединения?

— Да нет, пока они движутся сплошным потоком и какой-то тактики не заметно.

«В непосредственной близости от нас находится около полутора миллионов заражённых. По предварительным оценкам шестьдесят процентов из них — самого низового ранга, и лишь сорок — способны выдержать лёгкий пулемётный огонь».

— Полтора миллиона? — переспросила не веря, инквизитор, но затем взялась за трубку и передала сообщение дальше. — Если так пойдёт, то до утра через границу пройдут около двух…

— Туго придётся, — заметил комендант. — Они нам ни ночью, ни днём покоя не дадут. Уж лучше бы тупые твари или стихия.

— Всё нормально. Нет такого бедствия, которое бы мы не выдержали, — вставил свои пять копеек вернувшийся в штаб Филинов. — Пристрелка всех орудий проверена, к схватке готовы.

— Отлично. Но без моей команды огонь не открывать, — повторил комендант.

Удивительно, но несмотря на то, что формально в штабе все, кроме меня, были выше него либо званием, либо титулом, стоило начаться бедствию, и больше никто не оспаривал его приказы и не обсуждал распоряжения. Чёткое разделение обязанностей и субординация внутри форта — то, чего я даже в армии представить себе не мог.

— Враги уже на гребне, — предупредил я, глядя как первые из заражённых пересекают вал.

— Смотри внимательно, такое не каждый день увидишь! — полопав меня по плечу, сказал Данила. — Но может и к лучшему…

Стоило саперам-самоубийцам проложить безопасный маршрут, и монстры тысячами хлынули на песочный вал, взбираясь на него только затем, чтобы потом упасть с высоты четырёхэтажного дома в гигантскую траншею укреплённую бетоном со всех сторон. Твари тут же бросились к противоположной стене, и ров быстро заполнялся, угрожая с минуты на минуту переполнится.

Монстры взбирались друг другу на плечи, карабкались по телам товарищей, цепляясь острыми треугольными словно зубила когтями за малейший выступ, а там, где не находили точку опоры, выцарапывали себе такую, пока не поднимались чуть выше только для того, чтобы зацепиться и стать ступенью для следующих монстров. Вот лестница из мертвецов поднялась на уровень третьего этажа, четвёртого…

— Первый этаж, огонь! — прозвучал приказ, и разом два десятка малых пушек выплюнули ядра, стянутые стальными скобами. Вращаясь они улетели куда-то в темноту, за один залп сбив словно кегли всё, что построили заражённые твари. Лестница осыпалась, потеряв равновесие, на добрых два километра ров опустел. А затем я увидел вспышки из стоящих чуть поодаль капониров, они стреляли в том же рве, но под другими углами, так чтобы не попадать по своим.

— Залп! — повторил комендант, как только твари вновь забрались достаточно высоко. — Запад, третий этаж, контроль линии. Стрелять по готовности.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы сообразить, о чём говорил комендант. С первого взгляда, казалось, что тела тварей везде валяются одинаково, но это было не так. Словно ползун, ждавший нас под трупами разведчиков, тут монстры выждали, пока залпы стихнут, и начали собирать из тел лестницу. Но прекрасно видевшие это канониры третьего этажа в пару метких попаданий избавились от везунчиков.

И будь это последняя волна, я бы сказал, что победа осталась за нами. Но всего через несколько секунд вслед за передовыми частями до нас добрались и следующие. Некоторые из тварей пытались преодолеть ров с разбега, и у пары из десятка то даже получалось. Их тут же сбивали защитники форта, и ловкачи падали к остальным монстрам, вновь выстраивающимся для штурма.

— Первый, параллельным земле, спарками, огонь! Второй, по скоплениям противника — огонь! — командовал комендант, безошибочно вычленяя самые опасные участки. Большую часть врагов точное попадание пушечных ядер разносило в кровавую кашу, раскидывая фаршем по рву. Но были и те, кто выдерживал такой залп, отлетая в сторону. И даже те, кто останавливал ядра своими телами.

А сверху продолжали сыпаться всё новые и новые твари, которым не было видно ни конца ни края. Ручейки превратились в бурные потоки, потоки — в накатывающие волны, а те — в сплошное море. Каждую секунду сотни заражённых техновирусом спрыгивали в ров и обретали покой под залпами, которые теперь сливались в сплошную канонаду.

Ядра по-прежнему разрывали врагов в клочья, но теперь не пробивались дальше, чем на сотню-другую метров. Их тормозили кучи ошмёток и тел, заполнивших ров до уровня первого этажа. Пользуясь горами трупов как укрытиями, новые твари беспрепятственно лезли на стены, но пока бойцы третьего этажа успевали срезать их до того, как враг заберётся на укрепления.

— Но это же бред, — сцепив зубы проговорил я. — Если так продолжится, нас просто закидают телами и пройдут поверх. Как с подземной крепостью.

— Есть такая вероятность, — не без гордости сказал Филинов. — Но не сегодня. Если вы думаете, что мы только и делали сотни циклов, что производили плохого качества порох и пытались восстановить артефакты прошлого — ошибаетесь. Думается, мы достигли пика в понимании военной, житейской и промышленной хитрости. Скоро увидите.

И я в самом деле увидел. Но случилось это лишь спустя полчаса, когда новые враги уже не падали вниз, а прыгали по горам тел, сшибаемые орудиями третьего этажа. Скрываясь между мёртвыми, заражённые продолжали своё неумолимое нашествие, когда над укреплениями раздался пронзительный паровозный свисток.

— Вторые номера — откатить пушки! Первые номера — задраить бойницы! — закричал комендант, и команды пехоты с заряжающими начали споро выполнять приказы. Пушки откатывали до заднего положения, и на бойницы опускались тяжёлые металлические ставни. Теперь происходящее снаружи видели только я и командир форта, смотрящий через перископ. А посмотреть было на что.

Медленно, словно просыпаясь ото сна, одна из стен пошла вперёд, и десятки тысяч скопившихся тел начало спрессовывать в однородную массу. Открывшие огонь с крепостных стен защитники сбивали тварей, что умудрялись перепрыгнуть по движущемуся прессу, благо их было относительно не много, а затем масса из тел начала выдавливаться наружу, по более пологому склону, чтобы занять своё место на вершине вала и послужить новой точкой укреплений.

Кроваво, бессердечно, эффективно.

Теперь даже трупы врагов послужат выживанию человечества. А пресс вернулся на своё место, снова став частью стены. Готовый в любой момент, по команде поехать вперёд, чтобы очистить оборонительный ров и создать новое укрепление. Единственное различие — в начале битвы он был серым, а теперь покрылся плотным багровым слоем.

— Их ждёт ещё множество сюрпризов, — усмехнувшись заметила Жанна, когда я открыл глаза.

— Если так продолжится, это бедствие будет одним из самых лёгких сезонов за прошедшие десять циклов, — кивнул комендант, а затем вновь взял в руки микрофон. — Открыть бойницы. Заряжающие — подготовить орудия к стрельбе! Канониры — проверить пристрелочные метки. Всем пополнить боезапас.

В то же мгновение по лестнице застучали десятки ног, раздались слаженные команды, и с рук на руки начали передавать картузы с порохом и ядра. Несмотря на то что рядом с пушками ещё оставался боезапас — он был неприкосновенен, пока можно перетащить из погреба к орудиям — нужно это делать.

Вторая волна шла больше трёх часов. И уже в её конце я понял главный недостаток парового пресса — ему требовалось колоссальное количество энергии для работы. Точность изготовления деталей желала лучшего, как и герметичность, А из-за медленной работы поверху успевало пробежать слишком много тварей.

Пока ров зачищают пушки — это не страшно, но, если бы работал только пресс, за две волны его бы уже забили, застопорили и прошли к следующим укреплениям. Очень повезло, что пока он не заел и продолжал работать. Но вечно такое продолжаться не могло. Расход же ядер и пороха был не столь велик, как мне казалось изначально.

И дело было не в виртуозной работе канониров, хотя почти все они были отличными спецами и вояками. Дело было в подготовке. На каждые двадцать пять метров — своя рисочка не только на прицеле, но и на планке совмещения. На каждой удобной для противника позиции — пристрелочная метка.

Думать не нужно, получил приказ, свёл цифры, дёрнул спуск. Повторил.

Один спаренный заряд выкашивал несколько сотен стоящих в ряд, возле стены, врагов. Обрушивая их живые лестницы и погребая ещё сопротивляющихся под телами мертвецов только для того, чтобы пресс смешал всё в общую кучу и выдавил получившуюся массу наверх, укрепляя позиции.

И так раз за разом. Пока не кончатся боеприпасы. А, судя по всему, они не кончатся очень и очень долго. Прошло уже часов двенадцать с момента вторжения, а живое море из миллионов врагов не сумело преодолеть наши позиции. Но, несмотря на общий оптимизм, я не питал на этот счёт никаких иллюзий. Казалось, сколько бы мы не убили, тварей не становилось меньше.

— Ха, они всё же решили отхватить свой кусок славы, — услышал я довольный голос коменданта, когда пресс заработал в очередной раз. О чём речь я понял, лишь покрутив камеру дрона — сотни летающих кристаллов кружили над полем боя, в небесах.

— Маги готовят заклятье, — прокомментировал Филинов. — Главное, чтобы на этот раз у них всё вышло нормально.

— Терпеть не могу магию. — скривилась Жанна. — Непредсказуемая фигня. Хорошо если просто ничего не произойдёт, а не положит своих.

— Такова уж природа магии, — развёл руками Филинов. — В отличие от способностей, благословения духов и сезонных артефактов она — чистое проявление хаоса. Некоторые её даже зовут волшебой. И пусть её эффект никогда нельзя предугадать заранее, маги могут творить настоящие чудеса.

— И каждый здравомыслящий человек молится всем богам, чтобы никогда с магией не связываться, — всё так же неприязненно проговорила Жанна, дёрнувшись всем телом.

А затем мне стало не до разговоров. Кристаллы в небесах начали быстро набирать в свечении и закружились в странном хороводе.