Клан Борзых: Приемыш

Глава 29

— У противника снайперы, точность попадания до пяти сантиметров на километр, пробивают трехсантиметровые металлические пластины и метр бетонных укреплений, — зачитывал в трубке голос диктора. — Командному составу использовать паучьи перископы. Всем командам антиснайперов на позиции. Канонирам использовать стрельбу с возвышением и навесной траекторией…

— Что за паучьи перископы? — спросил я, не отрываясь от зарядки ружья.

— Десятки крохотных линз, собирающих изображение. Устройство сложное, требует большого места и много времени для ремонта и возведения. А потому есть только в штабах крепостей, — пояснил Филинов. — Увы, такой маленький форт, как наш, подобной роскошью, естественно, не располагает.

— Вот сейчас бы мне очень пригодился работоспособный дрон.

— Всем нам, — заметил комендант, прикрыв рукой телефон. Теперь трубка стала не только единственной нашей связью с внешним миром, но и глазами и ушами. Бобров зачитывал ценные указания, мы записывали их и доносили подчинённым на разных этажах. Форт гудел как пчелиный улей, а затем вновь жахнуло.

Взрыв произошёл совсем рядом, буквально в сотне метров от нас, сразу за песчаным валом. Земля содрогнулась, и выглянув краем глаза через бойницу, я увидел поднимающиеся к небесам потоки пламени и дыма. Похоже, командование решило: не будет зрения у нас — не будет и у врага, отгородившись от снайперов противника.

«Они подавили инфракрасные датчики и перекрыли визуальный канал. Это подействует против военных и элитных бойцов с минимальными улучшениями на своём ранге. Но не против Владык и Светочей», — предупредила Сара. — «Держись подальше от бойниц и обзорных щелей. Не повышай риск поражения».

— Я попробую использовать камеру дрона для разведки, но ничего не обещаю.

«Тебе руку отстрелят», — предупредила Сара, но мне было всё равно. Рука — не голова, а данные нам сейчас нужны больше, чем воздух. Наводка по координатам — это нормально, это практикуют все, особенно с закрытых позиций, но сейчас твари не просто у нас на прямой наводке — они прямо перед нами.

Выйдя из штаба, я присел у места канонира самого верхнего этажа. Открыл прицельную щель, так чтобы камера могла зафиксировать происходящее снаружи, получилось меньше двух миллиметров, а затем вывел изображение на очки и себе перед глазами. Заодно попросил Сару сохранить разметку.

— Что происходит? — спросил я, почувствовав, как стены едва заметно трясутся.

— Они идут, — был мне простой ответ, а в следующую секунду из-за стены огня вылетели потоки тварей, мгновенно перекрывшие пламя своей массой.

— Первый этаж, огонь по готовности! — скомандовал Бобров, и десяток пушек загрохотали, плюя смертоносным металлом. Ядра со сцепками вычищали начавший заполняться ров, но тварей становилось только больше. На место одного упавшего тут же вставали трое, на их спины карабкался четвёртый, и пирамида из заражённых продолжала расти прямо на глазах.

— Второй этаж, залп! — припечатал комендант, когда я сообщил о результатах, и ядра снесли середину живой лестницы, обрушили её в ров, только затем, чтобы сверху продолжили сплошным потоком запрыгивать твари.

Что я там думал в первый день Бедствия? Как жутко и как их много? Теперь я, наконец, мог оценить происходящий апокалипсис по достоинству. В первые сутки нас едва потрепало — это была разведка и ничего более. А вот сейчас — полноценный штурм. Твари выяснили наши сильные стороны, приспособились, подошли как можно ближе, собрали силы и выступили всей массой.

— Третий этаж — не спать! Сбросьте этих уродов! — ярился Бобров, но пушки и так не утихали ни на секунду, вот только рокот десятков тысяч ног уже гремел по крыше нашего капонира. Крепостные орудия, защищающие мосты-переходы, тоже не молчали, но, ослепнув, не показывали и половины от своей эффективности.

— Ров заполнен наполовину, — отчитался я, когда стало понятно, что эффективность орудий сильно сдаёт, а ядра лишь дырявят трупы. — Первый этаж стреляет уже в молоко. Второй ещё достаёт до вала тварей, но их становится всё больше.

— Ясно, — кивнул Бобров, тут же скорректировав команды. — Первый этаж, тридцатиградусное возвышение. Полуторный заряд. Огонь!

Идея сработала, хоть и не так эффективно, как хотелось бы. Ядра сумели пробиться через вал трупов, снесли несколько десятков тварей и улетели дальше, а монстры просто продолжили переть неостановимым, непрекращающимся потоком. С трудом сглотнув вставший в горле ком, я рассказал о произошедшем.

— Всё в порядке, мы только первая линия. То, что у нас завал — нормально, — попытался успокоить присутствующих Бобров. — Чем больше задержим мы, тем меньше доберётся до второй и третьей линии. А к крепости количество тварей уменьшится в разы.

— Только нам на это будет уже наплевать, — без особого трагизма проговорил комендант. — Но мы все знали, на что шли. Первый этаж, прекратить огонь. Хватит тратить боеприпасы. Третий этаж, огонь по готовности.

— Надо врубать пресс, — прокомментировал Филинов. — Иначе первая линия превратится в ровное поле.

— Нет. Пока рано, — покачал головой Бобров, который теперь видел то же, что и я, благодаря очкам.

— По нам снайперы огонь не ведут, — заметил я. — Если у них такие бронебойные пули, почему они просто не обстреляют все орудия?

— Они этим и занимаются. Больше десятой части пушек уже выведена из строя. Работают лишь те, что по навесной траектории. Наши просто в низине, для того чтобы по ним ударить, нужно встать прямо надо рвом.

— У нас теперь только пушки третьего этажа эффективны, а пресс всё не работает!

— Успокойся, всё нормально. Тяжело, но нормально, — проговорил Бобров, и мне оставалось лишь выдохнуть. Орудие, с которым я скооперировался, било до последнего.

Выстрел! Наводчик отстраняется. Затвор с шипением испаряющегося кипящего воздуха и дымом догорающего пороха отъезжает назад. Одним движением заряжающий спихивает гильзу и загружает боеголовку. Вторым движением кладётся стальная гильза с порохом, наводчик наваливается всем телом на рычаг и тут же, сверившись с двумя линейками и даже не взглянув в прицел, дёргает цепочку спуска. Выстрел!

Доведённые до автоматизма умения человеческих организмов, ставших частью орудия. Крохотными винтиками гигантской военной машины. Каждый из них имел родственников, надежды и мечтания, но сейчас всё это отошло на второй план. Главное — исполнение обязанностей. Подтащить, зарядить, свериться, дёрнуть.

Высота третьего этажа оказалась самой стойкой, и мы продолжали вести огонь, даже когда от пушки ощутимо начало нести жаром. Но дело было не в нашей эффективности и не в том, что мы отлично справлялись. Увы, когда ров заполнился на две трети, монстры начали залетать на другую сторону в три-четыре прыжка. Теперь высоты стен не хватало даже на то, чтобы сдержать пару тварей.

— Слушаюсь, — отчеканил Бобров, стоило ему взять трубку. — Всем этажам, прекратить стрельбу. Ждём.

— Есть прекратить стрельбу, — не стал спорить я, хотя в голове рождалась куча вопросов. Что мы делаем? Зачем? Почему сейчас?

— Внимание. Всем разрядить орудия и отойти, — через несколько секунд приказал Бобров. — Приготовить личное оружие.

А вот это было уже до чёртиков неприятно. Личное оружие может пригодиться лишь в одном случае, если враг проникнет в форт. А значит, командование всерьёз рассматривает, что либо враги сумеют пробить стены и потолок, либо проникнут сквозь щели и вентиляцию.

«Отследить появление паразитов сможешь?»

«Сейчас весь эфир ими забит, сигналы сливаются в сплошной белый шум», — раздосадовано ответила Сара. — «Нужно уходить отсюда».

Отступать? В принципе можно. Сдаваться точно нет. И дело не в том, что такой гордый, просто любая слабина равносильна смерти. Бежать бесполезно, сдаваться тоже, нас просто сожрут. Разорвут на части, как разведчиков Борзых или штурмовой отряд Секачовых. А ведь там был один единственный ползун, хоть и продвинутый, как я сейчас понимаю. И пусть мы его завалили — нам просто повезло.

— Всем приготовится! Если видите паразитов — предупреждайте всех. Бейте их дубинками и штыками. Колите холодным оружием. Не позволяйте добраться до вашей шеи! — повторял последние наставления Бобров. И пусть всё это говорилось не раз, приказы позволяли отбросить лишние мысли.

— Они здесь! — раздалось с первого этажа, и я бросился к лестнице. Там мои парни, спасённые из крепости, на самом сложном участке.

— Топчи тараканов! — взревел Быков, и, слетев по этажам, я увидел, как здоровяк прыгает, пытаясь раздавить механического паука подкованными ботинками. Ивану это даже удалось, сыграли вес и сила удара. Но везло так не всем.

— Не колоть, дробить! Бейте прикладами и дубинами! — крикнул я, увидев, что попавший по паразиту меч лишь скользнул по грани, отрубив лапку, но тварь продолжила свой бег на оставшихся трёх, почти не снижая скорости.

Подскочив ближе, я ударил тварь прикладом. С удовлетворением услышал громкий хруст. Парни, увидев мой пример, начали повторять кто во что горазд, но уже через десяток секунд начались крики. Паразиты просачивались через самые узкие щели, а затем бросались к ближайшему из бойцов, заползая в штанины.

— Спина к спине! Помогайте товарищам, защищайте шеи! — не сдаваясь крикнул я и почти тут же пришлось показывать пример. Одна из тварей взбежала по спине Манулова, тот извивался, пытаясь сбросить паука, но не успевал достать вцепившегося стальными когтями в позвоночник паразита. В последний момент я успел схватить его левой рукой и отбросить в сторону.

«Получено пять миллиграмм нанитов», — беспристрастно отчиталась Сара, подсвечивая всех тварей в помещении.

— Потолок! Осторожно! — успел крикнуть спасённый Васька, и в этот момент взобравшиеся наверх твари начали прыгать нам на головы и лица. Их было немного, но, даже отбившись, каждая оставляла глубокие кровоточащие порезы. Я был в шлеме, старая привычка таскать железо даже в спокойной обстановке, но у многих не было даже шапок.

— Убирайся, чтобы ты сдох! — с рёвом сбросил с себя очередную тварь Быков, и с наслаждением наступил на уже начавшего поворачиваться паразита.

— Отступаем! Задраить люк на нулевой, — крикнул я, понимая, что оставшихся внизу уже не спасти. — Поднимаемся на второй!

Спорить никто не стал. Благодаря подсветке от Сары мне удавалось срывать с ближайших бойцов паразитов, и даже пополнять свои запасы с каждой убитой тварью, до которой я дотрагивался. Но справиться в одиночку с ордой пауков, когда они лезут со всех сторон без остановки, — глупо даже надеяться.

Я сделал всё, что мог, позволил без потерь отступить канонирам. Вытащил большинство пехотинцев и заряжающих. Когда последний из выживших поднялся на второй этаж, на полу в лужах крови валялось четверо исполосованных до смерти бойцов. Они сопротивлялись до последнего, им просто не повезло — твари слишком сильно вцепились в шеи, вскрыв сосуды на горле.

— Проверить все бойницы, перекрыть всё! — скомандовал я, взлетев по лестнице. — В круг, стоим у люка, если не можем прибить — скидываем вниз!

Десяток бойцов сгрудилось у одной полутораметровой дырки и дубинки загрохотали по лезущим вверх тварям. Пауков было сотни, возможно, тысячи, но они не могли карабкаться по отвесной стене, взбираясь друг на друга, и гибли, стоило им подняться над люком. Многослойная защита и ожесточённость потерявших товарищей бойцов сделала своё дело. Мы держались.

«Накоплен один грамм нанитов. Выберите путь улучшения», — замигала перед глазами надпись, и я едва успел прибить очередную лезущую наружу тварь.

«Не сейчас! Отвлекаешь!» — мысленно огрызнулся я, и надпись исчезла.

«Нужно определиться со стратегией дальнейшего развития и выживания. Сейчас», — продолжила настаивать Сара, но теперь уже голосом. — «Если не будем развиваться — умрём. Это наш единственный шанс».

«Варианты?» — стараясь не отвлекаться, спросил я, пополнив запасы ещё на несколько миллиграмм.

«Выберите приоритет для развития. Я рекомендую личное выживание. Возможны пути развития через скрытность или усиление брони».

«Приоритет — выживание группы. Толку мне от невидимости или бронированной кожи, если я буду зажат в бункере один?»

«При прокачке скрытности мы сможем нейтрализовать противника и уйти из окружения. Выживание остальных в форте не является важным».

«Приоритет — выживание в группе», — упрямо повторил я, продолжая лупить лезущих снизу тварей. Позади уже раздавались крики, словно тараканы, враги лезли из всех щелей, проникая через любое оставленное отверстие. Но пока на втором этаже их было гораздо меньше, а людей, наоборот, больше. С огромным трудом, но мы справлялись.

'Варианты развития для выживания в группе. Первый — частичное протезирование, расширение контактной группы до шокера. Плюсы: возможность отбиться на близких дистанциях. Отдалённая перспектива получения рельсового ускорителя. Требуется 19 грамм нанитов для базового апгрейда. 326 грамм для продвинутого уровня.

Второй путь — создание станций шифровки, дешифровки, систем удалённого контроля и взлома. Перепрограммирования враждебных устройств и изменения протоколов их поведения. Плюсы: в перспективе возможно создание собственной группировки подконтрольных нейроинтерфейсов. Начиная от базовой свободной комплектации, до элиты. Минимальные требования — 22 грамма нанитов. Выход на базовый уровень — 439 грамм. Продвинутый уровень — 2905 грамм'.

«Три кило⁈ Притом что за всё время мы собрали только шесть грамм? Ты издеваешься?» — я даже дёрнулся, на мгновение отвлекаясь от люка, но успел проскочившего паука прихлопнуть и сбросить опустевшее тельце обратно.

«Вы получили один грамм менее, чем за двадцать минут, продолжайте в том же духе и через девятьсот шестьдесят часов мы наберём достаточно».

«Это сколько дней?» — не стал второй раз отвлекаться я на вычисления. — «Неважно, мы умрём раньше, если ничего не придумаем».

— Они не останавливаются! — с ужасом проговорил один из бойцов. Хотя ожесточённая схватка не прекращалась ни на секунду, и люк мы удерживали, паразиты продолжали просачиваться через вентиляцию, и в стенах был отчётливо слышен цокот их когтей по бетону.

«Именно поэтому я рекомендую путь индивидуального спасения, там затраты куда меньше», — продолжила настаивать Сара.

«Нет. Если мы спасёмся, то все вместе! Рассчитай самый минимум для апгрейда на контроль. Отставить, не нужен даже контроль — просто перепрограммировать базовые алгоритмы. Не нужно связи, не нужно усложнений. Смена приоритетов. Больше ничего. Заставить их атаковать друг друга».

«Это… возможно», — через несколько секунд ответила Сара. — «Мы начнём терять больше, чем получаем, но приоритет — выживание носителя. Путь развития высчитан. Минимальное необходимое количество для перепрограммирования — пять грамм нанитов. Начать подготовку?»

«Да», — не раздумывая ответил я и сосредоточился на убийстве тварей.

— Забивайте воздуховоды простынями! Сверните их туже и забейте щели! — услышал я команду Боброва. Он тоже не спал, как и бойцы во всём форте. Каждый выживал как мог, спасая товарища — спасал себя. И это сплачивало совершенно разных людей, непохожих ни в чём, кроме места, где их застало Бедствие.

— Они рвут ткань! — крикнул кто-то из бойцов. — Их это не останавливает!

— И не должно, это должно их только замедлять. Выиграть нам хоть немного времени, — не миндальничая сказал комендант. — Держитесь, парни, уже скоро спасительный свисток.

«Собрано два грамма нанитов», — отчиталась Сара, и я понял, что совершенно потерял ход времени. Больше не было минут и часов, время растянулось, а все мысли сводились лишь к одному — не пропустить тварей наверх.

Стоящие рядом бойцы тоже не собирались сдаваться, вот только усталость начинала брать своё. Их удары замедлялись, становились менее точными и сильными, и только я продолжал стучать рукоятью кинжала с остервенением швейной машинки.

«Собрано три грамма…» Три? Значит, мы перебили уже около трёх тысяч паразитов, лезущих снизу. Три тысячи бывших военных, от которых остался только нейроинтерфейс с ножками. А сколько тысяч их осталось за бойницами…

Гудок я скорее почувствовал по реакции соратников, чем услышал. Долгий протяжный свист паровоза, а затем шипение поршней гигантского пресса. Но всё это было где-то очень далеко, а поток пауков — вот, прямо передо мной.

— Никак нет, не можем занять позиции, — услышал я громкий голос сверху. — Есть. Слушаюсь. Всем бойцам, приказано занять первый этаж до возврата пресса в исходное положение.

— Да как? Они же нас просто сожрут! — возмущённо крикнул Манулов.

«Собрано пять грамм нанитов, начинаю апгрейд».