Клан Борзых: Приемыш

Глава 32

Только выбравшись из тесного капонира на поверхность, можно было оценить настоящий масштаб бедствия и происходящую вокруг катастрофу. Хотя рассмотреть что-либо было почти невозможно из-за мельтешащих толп заражённых, которые сплошным покрывалом погребли под собой все укрепления вплоть до крепостной стены.

Несокрушимый огрызался сотнями орудий, бил залпами и вразнобой, да так, что эффект был виден даже без обзора сверху. Столбы пламени от термита поднимались до небес. Долина превратилась в лунный пейзаж. А тела заражённых валялись на переходах между рвами ровным слоем. Человечество давало отпор.

Мне пришлось держать дрон под углом и карабкаться по стене, чтобы всё новые и новые твари не затоптали меня по дороге. Добраться до второго рва оказалось тем ещё приключением, в процессе которого я стал свидетелем удачного залпа от первого этажа крепости, когда волна из ядер не только размолола толпу тварей, но и выбила просеку в несколько сотен метров шириной, освободив обзор.

Лишь в нескольких местах техно зомби добрались до крепостной стены и начали карабкаться вверх, вбивая свои чёрные когти в бетон, но стоило им подняться всего на несколько метров, на уровень третьего-четвёртого этажа, как сверху ударил слаженный залп картечниц, и монстры утонули в стальном дожде.

И никаких сомнений в победе людей не было бы, если не то, что на место одного умерщвлённого зомби тут же не появлялся другой. Мы убивали их десятками тысяч, но они продолжали течь из-за грани неостановимым потоком. Сколько заражённых было уничтожено за три дня? Сто тысяч? Миллион? Кто знает, такие числа крайне плохо поддаются подсчётам.

Одно ясно — потери их не останавливали. Более того, они их использовали для своих целей. Каждый убитый заражённый нёс в себе паразита, что отделялся от тела носителя и продолжал свою миссию, проникая в любую щель и атакуя солдат в бункерах и фортах. И сейчас осталось только радоваться, что паразиты не летают, иначе город оказался бы обречён.

— Соседний капонир не стреляет, — проговорил я вслух, добравшись до форта, через который шла наша линия связи. — Валы заполнены телами, пресс либо вообще не работает, либо последний раз работал очень давно.

— Что с гарнизоном? — нетерпеливо спросил Данила. — Люди живы?

— Погоди, — оборвал я, увидев контуры врагов, обведённых Сарой. — Тут десяток элитников, они используют вал как собственные окопы и обстреливают крепость.

— Выбивают стрелков и пушки? Великие духи, всего третья ночь.

— Сомневаюсь, что крепость скоро падёт. Но, если получится рассчитать траекторию, мы им поможем.

— И как ты собираешься это сделать? — заинтересованно спросил Филинов.

«Да, как ты собираешься это сделать, не привлекая лишнего внимания?»

— Мы обстреляем их с пушек третьего этажа, по крутой навесной траектории, — объяснил я. — Пусть эти направления и не пристреляны, а противник близко, можно либо задрать орудие, либо снизить навеску пороха, чтобы не перелетало.

— Рискованно, но может сработать, — после некоторых раздумий согласился Кирилл. — Но у нас таких спецов, кто может стрелять без заранее отмеченных рисок, нет.

— А вот тут не факт, канониров у нас две смены, кто-то да должен найтись. Данила, сделай объявление по форту… — попросил я, и через несколько минут на третьем этаже стояло пятеро, среди которых я с удивлением увидел Манулова.

— У вас что, на заводе, артиллерийскому делу учат?

— Я городской, — привычно огрызнулся Василий.

— Ну-ну, нам-то не рассказывай, у тебя всё в карточке написано, — я похлопал по делам пришедших. — Ну так что?

— Да, проходил курсы, и даже лучшим в потоке был! — ответил он с вызовом.

— Остальные ничуть не хуже, незачем заводить любимчиков, — осторожно предупредил Филинов.

— А я и не собирался, у нас целей для всех хватит, — усмехнувшись ответил я. — Итак, господа артиллеристы, весь третий этаж в вашем распоряжении. Для простоты я буду называть орудия по порядку — первое, второе и так далее. Ваша задача быстро, а главное, точно вычислять нужные параметры для стрельбы, и, собственно, её производить. Всё понятно?

— Понятно, чего тут непонятного…

— А вот по вам не скажешь, что понятно. Занимайте места и не щёлкайте клювом, — сказал я, усаживаясь на место за перископом и закрывая глаза. — Первое орудие, квадрат 14Б-2а-3а, поправка двадцать-три. Второе орудие — там же, 3б, поправка семнадцать-четыре. Третье орудие…

Я раздавал координаты и отслеживал результаты стрельб в реальном времени. Сара накладывала мне координаты, видя попадания, я делал поправки и при поражении цели объявлял об успехе, меняя на следующую. Дело шло, хоть и со скрипом. Всё же пушкари были обучены стрелять по заранее пристрелянным вехам.

Здесь же приходилось не только менять прицел, сверяя координаты и стреляя вслепую, но и высчитывать навес пороха, возвышение ствола, и многое другое. Мы находились в углублении и должны были попасть через крайне небольшое расстояние в ров. По прямой — никак, вал полностью перекрывал, приходилось либо брать очень мало пороха, либо очень сильно задирать ствол.

— Есть! Точное попадание, третий. Следующая цель на семнадцать метров правее, — довольно проговорил я, когда очередного стрелка заражённых вбило в землю ядро, попавшее в таз, от которого остались лишь осколки. Зомби, конечно, это пережил, но стоять в окопе и беспрепятственно стрелять он уже не сможет.

— Отлично! Ближайшие два вала мы от снайперов вычистили, дальше надо будет пробираться, — удовлетворённо похлопал я в ладоши и, открыв глаза увидел, что канониры хмуро переглядываются. — Не беспокойтесь, вы внесли существенную лепту в оборону крепости, особенно третий и седьмой. Девять и восемь поражённых целей соответственно. Вы молодцы, и это будет отмечено.

— Благодарим, ваше благородие, да только… откуда вы знаете куда бить? — нахмурившись спросил один из канониров. — Не видно же ничего. Вал перекрывает.

— Не беспокойся, служивый. Я всё вижу. Артефакт у меня такой, — я улыбнулся и постучал пальцем возле глаза, а затем повернулся к Семёну: — Запиши особенно третьего и седьмого, у них больше всего поражённых целей.

— И дело вовсе не в том, что третьим числится Манулов? — ехидно поинтересовался Филинов.

— Да? Я об этом даже не думал, сразу сосредоточился на задаче. Ну а если так, это ему только в плюс, — пожав плечами, ответил я. — К тому же он из благословлённых? Это многое объясняет.

— Что дальше? Если ты уверен в поражении целей, они могут продолжить обстреливать те позиции.

— Не стоит, разлёт слишком большой, приоритетных целей я там не наблюдаю, а просто пострелять можно и в наших, эффекта больше будет, — ответил я, переключаясь обратно на дрона. — Всё, я в разведке, если что важного — сообщу.

— Ясно, не отвлекаем, — не стал спорить Данила, оставив меня в покое.

Хотя удивительное слово — «покой», я даже невольно усмехнулся. Сижу на верхнем этаже бетонного бункера, прямо над головой бегают толпы тварей, постоянно грохочут орудия, а уж дроном и вовсе приходится буквально ползать между ногами заражённых, видя, как их разрывает снарядами.

Спокойствие и гармония. Да-да. Мелодия из взрывов и конфетти из ошмётков. И даже то, что у меня над головой бетонная крышка в несколько метров толщиной и весом в сотни тонн, тоже ни разу не добавляло уверенности в завтрашнем дне. Чёрт его знает, что ещё выдумают техно-зомби.

Больше всего меня сейчас беспокоила перспектива взлететь на воздух, если командование вдруг решит, что наши позиции тоже захвачены и пора их зачистить. Судя по положению дел во втором капонире, повода для радости нет. Уже то, что никто не отстреливает стоящих прямо перед бойницами тварей — о многом говорит. Но я обязан был проверить всё сам.

Зацепившийся за выщербленную стену острыми когтями паучок прополз в открытую щель, а я походя отметил, что здесь паразитов куда меньше. Они не роились рядом с каждым отверстием, как у нашего форта, так что пробраться не составило никакого труда, и уже оказавшись внутри, на третьем этаже, я понял, в чём дело.

Капонир был полностью и безнадёжно потерян. Дверь возле штаба была завалена рухлядью, возле неё валялось несколько тел с отрубленными головами, с раздробленными шеями и взорванными телами, так что вместо грудины только дыра оставалась. Но стальная дверь была приоткрыта.

Похоже тут, как и у нас, зомби атаковали неожиданно. Проникли в вентиляцию, дождались пока их не наберётся достаточно, а после ворвались в штаб. Люди сумели их оттеснить, но несколько заражённых своими телами заблокировали двери, не позволяя закрыть их до конца, а после в ход вступили паразиты.

Люди сопротивлялись до последнего, не гнушались использовать огнестрел и даже подрывать пороховые заряды, оставившие на стенах чёрные разводы, но тварей просто оказалось слишком много. Сосредоточившись на удержании дверей, командиры не заметили, как паразиты проникли через воздуховод и атаковали сзади. Но никто из людей не дался живым — двое застрелилось, один подорвал себя гранатой.

Славная, хоть и бесполезная смерть.

Добравшись до висящей на проводе трубки, я понял, что в ней тишина. Ни гудков, ни звука вызова, ни даже шипения. Обрыв связи шёл где-то дальше, возможно, даже не в этом форте. Думать о таком не хотелось, но, учитывая, что заражённых на третьем этаже не осталось, нужно было проверить остальные.

К моему удивлению, второй тоже оказался пуст. Здесь сопротивление оказать не смог никто. Двери в казармы были открыты нараспашку, а значит, и смысла там смотреть не было. Несколько тел, явно меньше, чем был гарнизон. Интересно, куда все подевались? В бойне у штаба погибло не больше двадцати, здесь двенадцать, где ещё почти семь десятков? Неужели на первом?

— В чём дело? — одёрнул меня Данила, когда я выругался вполголоса. — Они все мертвы?

— Хуже. Тут полно свежеобращённых, — мрачно сообщил я. — Десятка три только на первом этаже, и я уже вижу, как в подвале кто-то шарахается.

— Если форт захвачен, отбивать его никто не будет. Это нецелесообразно. Такого приказа не будет, — тихо проговорил Кирилл. — Его взорвут, а на заводе просто отольют новый. Если не будут успевать — перетащат с запасного плацдарма.

— Что это значит для нас?

— В первую очередь — припасов не будет. Не важно взорвут его или законсервируют и оставят как есть, к нам снабженцам не пробиться. А когда закончатся снаряды, командование может решить, что и с нашим фортом всё кончено.

— Мы можем пустить сигнальную ракету? — предложил я. — Зеркальцем там посветить в перископ или дымом подать понять, что мы живы.

— Можно попробовать, но это не гарантирует успех.

— Так его ничто не гарантирует, что теперь — сдаваться? Ну уж нет, это не мой вариант, — покачав головой, ответил я. — Мы должны дать командованию знать, что живы, контролируем форт и можем продолжать сопротивляться до последнего патрона.

— Хорошо бы, да только как это сделать? — спросил Данила.

— Можем нарушить протокол молчания и попробовать связаться через радио. Кто-то нас да услышит. Правда, это опять же ничего не гарантирует, нас могут принять за заражённых, или за подлог сигнала. Одноразовые коды авторизации есть у коменданта форта и его заместителя, по ним можно передать сообщение, но только если его примут в штабе крепости.

— Ну так чего вы ждёте? — чуть не выругавшись, спросил я. — Вызывайте! У нас тут как раз экстренная ситуация, соседний форт захвачен и сохранять режим радиомолчания нет никакого смысла. Если твари слушают нас, то уже подсоединились к проводной связи.

— И потому её могли физически отрубить в крепости. Если это так — то даже пытаться восстановить канал нет никакого смысла, он обрублен сознательно.

— Тем более нужно с ними связаться, — продолжил настаивать я. — У нас уникальная ситуация, и дело не только в том, что мой артефакт позволяет наводить орудия, а ещё и в том, что мы в тылу врага. Мы видим то, что упускают в штабе.

— Это можно назвать веским доводом, — подумав решил Кирилл. — Хорошо, я займусь оборудованием связи. Мне нужны будут тетради кодов.

— У меня их нет, — ответил Данила. — Бобров не передал.

— Значит, нужно пойти и взять, — как можно мягче сказал я, хотя очень хотелось послать парня. Местами он реально как подросток, а ведь его отец явно не опекал, и не сказать чтобы сильно тиранил. Хотя я их едва знал. Не став дожидаться, пока княжич сходит к коменданту, а Филинов достанет из сейфа и разберётся с рацией, я вернулся к своему дрону-пауку и захваченному форту.

Несколько секунд я раздумывал, а не попробовать ли мне атаковать с помощью паразита ближайшего из зомби — атаковать так же, как делали это сами паразиты, но потом понял, что это не только бесполезно, но и опасно.

В форте мы победили только благодаря изменённому монолитом оборудованию, которое невозможно было подчинить никому, кроме меня. Сейчас же у меня под удалённым управлением простой дрон, да ещё и с довольно тупым программным кодом. Если рискнуть в попытке захвата, можно выдать себя. А разведка и данные могут быть даже ценнее наших жизней.

Сосредоточившись на задаче, я по-новому взглянул на поведение заражённых и тихо выпустил воздух сквозь зубы. Как можно было такое не заметить в первый раз? Твари не просто стояли вдоль стен — они смотрели сквозь раскрытые бойницы, словно стража. Чего-то или кого-то ждут?

Пробежавшись вдоль стены, я обнаружил, что все коробы с порохом пусты, хотя ядра и головки снарядов в укладках были в достатке. Не успели переместить наверх? На всякий случай я поднялся на второй этаж — ситуация повторилась. Ядра на месте, порох исчез. Не выгорел, не взорван — просто исчез.

Нахмурившись, я отправил дрона в подвал, где толпа заражённых стояла так плотно, что с первого взгляда было не разглядеть, чем они занимаются. Тоже ждут команды? Но почему тогда не на первом этаже, или ещё выше? Пришлось забираться под потолок, и только зависнув там, я понял, что заражённые не стоят, они чуть покачиваются из стороны в сторону. А затем разглядел мелькающие между телами цилиндры.

— Что за бред, зачем им порох в таких количествах?

— Альфа и Омега. Азм есть, — услышал я голос Данилы, явно читающий по бумажке, — защитник и страж с пылающим мечом. Повторяю, Альфа и Омега…

У меня сейчас была задачка куда более важная, чем дожидаться ответа, которого могло и не наступить. Цепляясь за провод освещения, я пробежал над толпой, отслеживая, куда они перетаскивают ценный груз. Результат мне не понравился. Но прежде чем пугать остальных, я разведал дальше, пока не наткнулся на последних в цепочке тварей.

— Говорит передовой капонир, у нас срочное сообщение для штаба Нескорушимой крепости. Повторяю, — продолжал Данила, когда, резко открыв глаза, я выхватил у него микрофон. — Эй! Какого чёрта ты творишь⁈

— Всем выйти из штаба, — сказал я, демонстративно положив рукоять на кобуру. — Дело инквизиции.

— Вам понадобятся коды, а вы их не знаете, — заметил Филинов.

— Не понадобятся. Прошу всех удалиться, — потребовал я.

«Сара, сканируй частоты, нужна любая связь»

«У меня есть частота личной рации той кошатины, которая тебя чуть на убой не отправила. Я его отследила, когда ещё ходили на вылазку»,

«Идеально. Давай цифры», — приказал я, садясь возле рации. Разобраться в её настройках не составило никакого труда: крутишь ручку, смотришь на стрелку, слушаешь эфир. На нужной частоте была тишина, но это было и неплохо.

— Комиссар Максим Бабров, позывной Старый, вызывает инквизитора Барсову. Вопрос выживания человечества. Срочно. Барсова, ответь. Вопрос…

— Слушаю тебя, — с плохо скрываемым гневом проговорила Жанна. — И, не дай боги, ты раздобыл мою частоту и вызываешь из-за глупой шутки или минутного помутнения рассудка… лично на костёр отправлю.

— Если бы. Заражённые захватили второй форт.

— Мы в курсе. Если вопрос только в этом, то тебе не поздоровится.

— Они вытаскивают весь порох из погребов, закладывают бомбу у тылового форпоста. Если взорвут вход и проникнут внутрь — сама понимаешь.

— Ты… уверен? — голос Жанны дрогнул. — Откуда у тебя эти сведения?

— Видел это с помощью дрона. Сейчас они перетащили где-то треть, время на контратаку или принятие решения ещё есть. Или взорвите его уже к чертям, пока не поздно. Атаку с двух направлений капонир не выдержит.

— Мы не можем, у нас нет контроля над взрывателями уже больше пяти часов. Переходы считались безопасными, форты уже нет. Нам приходится вести постоянный огонь на подавление, даже не видя, куда стреляем, а радиосвязь может быть скомпрометирована в любой момент.

— У меня есть коды доступа коменданта, если они уникальны для каждого капонира, я смогу передавать самые важные сведения. Но прежде нужно разобраться с камикадзе, что закладывают бомбу. Нужен штурмовой отряд, или вмешательство кого-то из благословлённых. Мы такой рейд в одиночку не потянем.

— Командование не будет так рисковать, — через несколько секунд ответила Жанна. — Через пятнадцать минут мы взорвём переход между крепостью и фортом первой линии. Вы окажетесь сами по себе.

— Плохо, но ладно. В таком случае мы тоже взорвём проход, от греха… Будет чем откопать нас после окончания сезона?

— Если выживите — сделаем вам новый проход с алой ковровой дорожкой, — ответила инквизитор, а потом, помолчав несколько секунд, добавила: — Старый, не смей подыхать, понял?