Клан Борзых: Приемыш

Глава 24

— Приведите ко мне коменданта, — приказала инквизитор, когда я начал осматривать помещение. Надо сказать, оно сильно изменилось с последнего посещения, и речь шла не только о подпалинах на стенах и разбитых люстрах. Несколько дверей валялось выбитых взрывами, а напротив столовой, наоборот, были возведены баррикады. Но больше всего в глаза бросались причёски бойцов — выбритые сзади по макушку.

— Он погиб, как и его заместитель, — ответил один из выживших, держащийся уверенней приятелей, в этот момент с той стороны завала послышался грохот и вздрогнули почти все. — Во время диверсии они оба были на передовой…

— Прежде чем вы начнёте мериться письками, и она победит, выделите мне какого-нибудь техника или завхоза, — сказал я, привлекая внимание. — Я хочу попробовать спасти наши шкуры.

— Я помогу, ваше благородие, — чуть замявшись с выбором обращения, сказал плотно сложенный, невысокий мужчина, слегка за сорок. Держался, он, учитывая, что был вдвое старше, уверенно, но в то же время уважительно. Залысину не прятал, а будто даже гордился, оставляя совершенно голой и блестящей в окружении чёрных прямых волос. Ни дать ни взять английский монах шестнадцатого века. — Зав инженерных систем и коммуникаций, старшина Белков.

— Отлично, вот ты-то мне и нужен, — быстро проговорил я, услышав очередной грохот, похоже, заражённые пытались пробить пробку. — Идём старшина, расскажешь, откуда в гарнизоне могли появиться твари.

— Из вентиляции, вашбродие, откуда им ещё взяться, — мрачно косясь на рухнувшую дверь, проговорил Белков. — Они же мелкие, могли протиснуться где угодно.

— У вас что, шахты без вытяжки? Я помню, монтировали мы в командном бункере, так даже там пришлось вентиляторы для нагона воздуха ставить, а помещение было раз в двадцать меньше, чем крепость.

— Разные системы есть, — не стал спорить инженер. — Но ведь и решётки, и винты — не гарантия того, что проникнуть нельзя. У нас перепады высот используются, и даже герметизация на случай затопления или попадания на территорию фронта горючих жидкостей типа лавы.

От вопроса, откуда может взяться лава, я едва удержался. Понятно же откуда — из очередного бедствия. То, что я вижу впервые, не значит, что люди с таким уже не сталкивались и не придумали, как бороться. Даже стыдно немного за мою нерасторопность и отсутствие необходимых знаний.

«Это мы можем исправить, как только доберёмся до полноценного источника информации. Пока из-за скачивания блоков данных с заражённых нам попадается только крайне фрагментированная информация. Но я, как могу, структурирую появившиеся данные. Сейчас могу выдать примерную структуру войска вторжения».

«Это хорошо, обязательно напомни, но потом. Надо будет передать эти сведения в штаб», — ответил я, стараясь не отвлекаться от разговора с Белковым.

— Есть схемы обслуживания вентиляции и прочего? — спросил я, очертив рукой круг и указывая разом на всё.

— Как не быть. Идите за мной, — проговорил инженер, и вскоре мы оказались в довольно узкой подсобке, где всё было заставлено шкафами, а поверх них, на каждой дверце, стене и любой другой не завешенной инструментом поверхности были приклеены схемы обслуживания оборудования.

— И большой у тебя штат? — спросил я, уважительно оглядев хозяйство.

— Три человека, вашбродие, — с важностью ответил Белков, но тут же загрустил нахмурившись. — Было. Один погиб, второй — в изоляторе.

— В смысле в изоляторе? — напрягся я. — Вы заражённых живьём поймали?

— Да нет на нём паразита! Вчера этот дурень взбрыкнул, заорал, что бежать надо. А куда от нас сбежишь? Выход-то один, на поверхности толпы тварей, — махнул рукой инженер. — Вот и посадили его под замок, чтобы народ не смущал.

— Ясно. А то, что я сюда с той же целью пришёл, тебя не напрягает?

— Ну так. Надо — значит, надо. Что не выйдет ничего — это уже дело другое, — без обиняков ответил мужчина, а затем вздрогнул. Со стороны входа раздались частые выстрелы и крики. Хоть нам и не было видно, что там происходит, но, похоже, частично баррикада обвалилась. — Все наши коммуникации, все проходы специально сделаны, чтобы всякую дрянь не запускать. Ну а раз не зайти, и не выйти, значит.

— Это мы сейчас проверим, — быстро проговорил я, чувствуя, что время поджимает, но чем дольше смотрел на плакаты, тем больше убеждался в его правоте. Судя по схемам, инженерами было предусмотрено всё. Узкие зигзагообразные шахты с отстойниками и вертикально идущими вверх колодцами страховали от всего. От воды, насекомых, змей, попадания ядовитых химикатов и даже лавы.

Понятно, что предусмотреть совсем всё невозможно, и на старуху найдётся проруха. В этот раз попались полуразумные, быстрые, не боящиеся огня и кислоты, с трудом пробиваемые пулями пауки, способные карабкаться по поверхностям с отрицательными углами и при этом передавать информацию о своих перемещениях.

Но у меня всё же оставалась надежда на то, что и мы найдём выход. Во-первых, мы люди, а это куда хуже тараканов. Тараканы просто разбегутся по углам и спрячутся, мы же приспособимся, да ещё и среду под себя переделаем. А во-вторых, не верю, что нигде ничего не осталось. Огромный пласт работы, да чтобы вообще никто не накосячил?

— Сколько нам до поверхности?

— Пятнадцать метров в самой узкой точке, вашбродие, да только бронебетон изнутри взрывать — легче сразу застрелиться. А прямых проходов нет и быть не может. У нас же гарнизон, самая защищённая зона. Один вход — один выход, — не без гордости ответил инженер, но в этот момент от входа вновь раздались выстрелы и крики, так что добавил он куда мрачнее: — Ежли эту атаку отобьём, так до конца сезона продержимся.

— Увы, но тут ты не прав. Мы думали, что крепость захватили паразиты, так что в целом повезло. Но если ты видел тварь, что вашу дверь спилила, понял, что шансов удержаться никаких. Не здесь, без защиты и постоянного сопротивления, — не стал я обнадёживать мужчину. — Если не выберемся в ближайшие несколько часов, скорее всего, все поляжем.

— Ну, значит, придётся пробиваться обратной дорогой, — нахмурившись проговорил Белков. — Простите, ваше благородие, но другого пути нет.

— Может быть, может быть, — кивнул я, продолжая осмотр.

«Я позволила себе составить интерактивный план, на основе представленных схем, и сравнить их с планировкой бункера. Результат — имеются значительные расхождения как в коммуникационных выходах, так и в размерах некоторых воздуховодов», — отрапортовала Сара, выведя трёхмерную модель, и даже отметила несоответствие.

— Смотри, вот эта решётка вентиляции, — сказал я, ткнув в ближайшее от меня отличие. — На схеме она двадцать на двадцать, а по факту существенно шире.

— Так это второй слой, для удобства обслуживания, — отмахнулся инженер. — Мы его как приняли от заводчан, так и ведём.

— Погоди-погоди, что значит от заводчан?

— Так это, вашбродие, мы инженерные системы обслуживаем только во время сезона. Остальным, включая плановые работы, занимаются заводы, что в этом сезоне располагаются. Обычно начинают ночей через десять после окончания сезона и заканчивают ночей за сорок. Так чтобы с запасом не попасть на соседей.

— А схемы каждый раз новые рисуют? — уточнил я.

— Зачем это? Нет, ну, когда что-то совсем новое, тогда — конечно. Но большая часть десятки циклов не меняется, — нервно проговорил мужчина, и я по-новому взглянул на схемы. Есть у людей ещё одна особенность, мы все твари ленивые, и готовы из-за этого полностью довериться компетентности других. А значит, могли и тут. Вряд ли, конечно, всё же условия совсем другие. Но могли. И есть два пути проверить мою теорию.

— Не против, если я воспользуюсь твоими инструментами? — спросил я, достав дрон. — Хочу лопасти подправить.

— Конечно, вашбродие, нужна помощь?

— Нет, спасибо. Хотя погоди… пока я тут вожусь, приведи ко мне того смутьяна, что вы в карцере заперли. Заодно проверите, не заразили ли его.

— Всё сделаю, пять минут, — ответил Белков, и кивнув ушёл из мастерской. А я заблокировал ротор, снял винты и начал их аккуратно править, пытаясь добиться прежней аэродинамической формы. На глаз ничего бы у меня не вышло, но и тут подключилась Сара. Отсканировала два оставшихся целыми винта, построила модель и показала, мне до какого момента подкручивать и распрямлять. Пришлось нагреть, чтобы пластик восстановился, и больших надежд на надёжность конструкции я не возлагал, но сделал из подручных материалов рёбра жёсткости и оставил сохнуть.

— Вот он, вашбродие, народ баламутил, — сказал инженер, втолкнув парня немного старше меня, внутрь подсобки. Что сказать, криво выбритый налысо, с торчащими клочками волос, этот молодой мужчина выглядел затравленным и забитым, хотя физически был не слабее остальных. Вздрагивал при каждом резком звуке, а когда раздалась особенно громкая очередь — вовсе присел.

— Ну, рассказывай, кто такой, чего людей смущал.

— Лёха Зайков, младший инженер, — косясь то на Белкова, то за спину — на вход, где шла битва, ответил парень. — Отбываю на передовой за нарушение режима в цеху. Да ничего там серьёзного не было. Подумаешь, проспал пару раз, а они сразу в жопу мира, в сезон отправили!

— Так, спокойно, — сказал я, подняв руку. — Меня не особенно волнует, за что тебя, как ты говоришь, засунули. Я лично доброволец. Начальник твой, тоже не первый раз в этом месте.

— Семью обеспечивать надо как-то, — чуть смутившись, проговорил Белков. — Вот и кручусь как могу.

— Понимаю, — кивнул я, не сводя взгляда с парня. — Так что, Зайков, расскажи, чего ты требовал у народа бежать, а главное — куда?

— Я сразу говорил, когда в дальние ДОТы враги врываться начали, что нужно отходить из крепости. Оставить её, и дело с концом. Пусть эти зомби тут хоть навсегда поселятся. Сезон закончится, зайдут чистильщики, и всё. За три сезона точно закончат.

— Врёшь, — проговорил я, и парень вздрогнул всем телом. — Лучше по-хорошему рассказывай, как всё было.

— Ну, струсил я. Вот и подумал, что уходить надо…

— Вот опять. Нет, то, что ты струсил, охотно верю. Это вообще нормально — бояться, особенно когда вокруг толпы тварей. Да только они не только в туннели проникли, их и на поверхности миллионы. Ты же об этом знал, и всё равно кричал, что бежать надо.

— Вашбродие, да всякое бывает, — попробовал оправдать парня старший инженер, но, поймав мой взгляд, замолчал.

— Тут бомба в фундаменте, почти двадцать тонн взрывчатки! Если они рванут — мы все погибнем! — решил пойти, с другой стороны, парень.

— Не если, а когда. Собственно, из-за потери связи командование решило ликвидировать угрозу. Мы выторговали немного времени, а потом — кабум. Желательно до этого момента убраться из гарнизона. Так что, либо ты говоришь правду и перестаёшь тратить моё время, либо… честно скажу, по тем туннелям хорошо, если мы четверо выйдем. Про вас говорить не стоит. Вы в процессе все поляжете.

— Не знаю я ничего, — сжав губы, проговорил младший инженер, и отвернулся.

— Опять врёшь, и ведь непонятно зачем, — покачал я головой, допрос мог затянуться, времени в обрез, а потому я решил идти другим путём: — Ну да ладно, у меня для вас дело будет. Надо снять решётки вентиляции, для проверки.

Спорить никто не стал, так что уже через минуту поставили стремянку и начали откручивать все решётки по очереди. Я же внимательно наблюдал за поведением двух специалистов, обслуживающих системы. И если Белков реально крутился, у него работа спорилась и буквально выполнялась сама, то младший то и дело отвлекался, то на громкий звук, то на крики сослуживцев. А главное — оглядывался на одни и те же места.

Можно было спросить в чём дело, или и вовсе полезть туда в первую очередь. Но я решил поступить иначе. Наоборот, начал осмотр с дальних решёток, сверяясь со схемами и планом. И чем ближе я подходил к замеченным выходам вентиляции, тем больше успокаивался парень. Обманул меня, что ли?

«Визуальный осмотр подтверждает целостность системы герметизации. Фильтры и огнеупорные жалюзи в полном порядке», — подтвердила мои выводы Сара, после тщательного осмотра. Так что мне ничего не оставалось, как двинуться дальше. Но не прошло и пяти минут…

— Мне кажется, там что-то стучит, — сказал младший, показав на те самые шахты.

— Нет, нормально там всё, система в порядке, — ответил я, а затем, решив пойти ва-банк добавил: — Можете закручивать решётки, нет там ничего интересного.

— Слушаюсь, вашбродие, — тут же кивнул Белков и буквально отобрал у младшего стремянку, прошептав ему: — Не кликай беду, хуже будет.

— Да куда уж хуже, мы все тут останемся, навеки, — тихо ответил Зайков, смотря только на выход. Среди тварей нашёлся кто-то поумнее, и вместо того, чтобы пытаться протолкнуть застрявшие тела, трупы вытаскивали обратно в туннель. В результате постоянно кто-то пытался пробраться, его расстреливали в упор спешно перезаряжающиеся защитники, а Жанна сидела в кабинете коменданта и что-то колдовала.

— Вы что-то сказали? — громко поинтересовался я.

— Нет-нет, всё в порядке, ваше благородие, — помахал зажатой в руке отвёрткой Белков. — Сейчас всё сделаю.

Я кивнул и пошёл дальше, не подавая вида, что наблюдаю за парочкой. Младший пытался ещё несколько раз одёрнуть старшего, что-то ему говорил, но тот с уверенностью шёл возвращать решётку на место. За стремянку они чуть не подрались, но в этот момент от входа раздался глухой удар, сотрясший стены, и Зайков решился.

— Стойте! Нельзя так! — крикнул парень. — Вы же наше спасение закрываете!

— А ну, объяснись, о чём это ты орёшь тут? — спросила неожиданно появившаяся рядом Жанна, но я отодвинул девушку.

— Говори, — спокойно произнёс я, видя, что парень на грани нервного срыва.

— Я слышал, что тут не все туннели одинаковые. На заводе, от товарища.

— Да ну? Прямо не все одинаковые? Может, даже разные? Ну так я это на схеме видел, ничего нового ты не сказал.

— Нет же! Не в том дело, что разные, — вновь попытался объяснить парень. Глаза его бегали, он явно нервничал и пытался найти выход из ситуации, но простого не видел. — В общем, в смене, где я работал, был парень из бригады ремонтников. Они перестройкой старых укреплений занимаются, туннели, коммуникации, всё такое. И вот он мне говорил, что один из туннелей не успели сделать к сроку.

— И по совершенной случайности он тебе явился во сне, и показал какой именно? — с усмешкой вставила Жанна, после чего парня охватила крупная дрожь. — Явно же врёт, как дышит. Сам он и занимался строительством.

— Госпожа, вы на честных тружеников не наговаривайте. Я сам лично проверял и шахту, и систему герметичности, всё там в полном порядке. Не знаю, зачем этому оболтусу клеветать на себя и парней с завода…

— Я не вру! — не выдержав закричал Зайков. — Ну может, немного… но туннель точно есть! Прямой как стрела, и человек там легко пролезет!

— Да ты что, собака, такое говоришь⁈ — кинулся на него с кулаками завинженер.

— Спокойно, — успел я перехватить гаечный ключ и отстранить мужчину. — Рассказывай, парень, и, если твои сведения окажутся полезны, я тебя прощу.

— Честно? — прошептал Зайков, на что я лишь кивнул. Парень выдохнул, вытер пот со лба рукавом и продолжил: — Да, моя это бригада была. Делали здесь одну из шахт, в прошлом сезоне её залило дрянью, типа битума, так что очистить не получилось бы при всём желании. Пришлось рыть новую, параллельно, но сроки не рассчитали и защиту поставить не успели. Прораб, когда узнал, пообещал всех наших здесь сгноить. Приказал положить лист металла и засыпать землёй сверху. А меня сюда послал в наказание.

— Что ж ты наделал, паскуда, — пробормотал Белков, хватаясь за сердце и оседая на пол. — Как же так можно… это же на весь цех. На весь завод.

— С этим мы позже разберёмся. И с тем, что не доделали, и с тем, что мастер вместо того, чтобы доложить, решил скрыть факт недоработки, — хищно усмехнулась Жанна. — Чувствую у ордена появится много долгой и кропотливой работы. А потом много добровольцев на передовой.

— Я же лично всё проверял, всё же нормально было, — продолжал причитать Белков, суд по шоку реально не представлявший размер подставы от подчинённого.

— Если дело только в туннеле, то как далеко ты его мог проверить? Пока видел за решёткой системы герметизации? — спросил я, и мужчина коротко кивнул. — Скажи спасибо, что отвечаешь исключительно за системы в гарнизоне. Туннели-то снаружи. А по поводу тебя, парень, в другой ситуации я бы тебя первый к стенке поставил, но сейчас ваша недоработка может спасти множество жизней. Так что посмотрим.

Открутить систему фильтрации и защиты было дело непростое, но в четыре руки справились. Сняли ко всем чертям внешний короб, так чтоб удобнее было добираться до туннеля, и раскурочив то, что нельзя было снять, открыли доступ к покатому подъёму. Не сказать чтобы широкому, но протиснуться можно.

— Погоди проверять, мне надо ещё документы забрать и подарочек оставить, — приказала Жанна, когда я уже готов лезть внутрь.

— Я запущу дрона, проверю, не врёт ли наш подопечный. А после можешь готовить хоть все подарки, что есть в наличии, — быстро ответил я, когда стены сотряслись от очередного удара. Похоже, твари позвали кого-то крайне мощного, и если хоть немного задержаться, живых не останется.

— Ещё чего, главный подарочек — это я. А я здесь оставаться не собираюсь, — усмехнулась инквизитор и ушла. Оставила меня гадать, это намёк такой был, или просто очередной раунд бахвальства?

Не став морочить себе голову, захочет — расскажет сама или сделает ещё один намёк, я запустил дрон в шахту. Леталось не то чтобы хорошо, не то чтобы быстро. Но приклеенный на изоленту фонарь давал достаточно света, чтобы подтвердить: туннель, ровный как стрела, короткий, всего около ста метров, и упирается во врытую металлическую пластину метр на метр.

— Вы крышку глубоко закопали? — коротко спросил я, вернувшись к Зайкову.

— Не очень, полметра максимум.

— Это хорошо, — пробормотал я, спустившись к ожидавшим бойцам. — Значит, проблемы у нас следующие: туннель идёт по бетоно-конструкциям только половину, остальное земля, достаточно вбитая, чтобы не обвалиться от первого удара, но слишком мягкая, чтобы взрывать выход динамитом. А значит, придётся открывать крышку руками, ну или ломом.

— Так навалиться вдвоём-троём, — начал было один из солдат, но его тут же одёрнул стоящий рядом.

— Вы всё верно поняли, туннель узкий, двое если и поместятся рядом, сделать ничего не смогут. А значит, придётся идти в одиночку, с риском, что туннель обвалится, или на поверхности будут ждать враги.

— Они там по-любому будут, — хмыкнув заметил Манулов.

— Это точно. Так что придётся не только самим идти, но и оружие тащить, а как только выберемся на поверхность — отбегать и организовывать круговую оборону, дожидаясь пока выберутся остальные.

— Не люблю узкие пространства, — протянул Иван, когда я посмотрел прямо на него. — Можно не надо?

— Нельзя можно не надо. Или ты так туннелей боишься, что готов встретиться с тварью, что сюда ломится? — с усмешкой спросил я, и Быков, всё поняв, отчаянно замотал головой. — Делимся. Первая группа идёт с оружием, вторая — налегке. Первая будет прикрывать — вторая драпать, что есть мочи в сторону укреплений.

— Я в первой, — тут же ответил Василий.

— А тебя никто и не спрашивает. Ты со мной, а я в первой. Нам, в любом случае, госпожу инквизитора ждать, а она замыкающая, — весело произнёс я. — Первые вылазим, последние уходим.

Гарнизон поделился почти пополам, но потом посчитали оружие, боеприпасы, и осталось для прикрытия меньше четверти. А когда уже определились, упавшая многотонная дверь вдруг сдвинулась, расширяя проход, и в крепость хлынули десятки тварей.

— В круг! Защищать туннель! Быков, Манул, бегом наверх! Остальные за ними! — рявкнул я, отсекая очередью заражённых, несущихся на инквизитора. Жанна едва успела выскочить из комнаты начальника и подбежать к нам. — Ну⁈ Всё готово?

— Да! У нас будет три минуты, чтобы убраться отсюда.

— Как раз вовремя, — ответил я, видя, как дверь сдвигается ещё на полметра и в проходе появляется здоровенный, почти квадратный монстр, покрытый толстыми пластинами брони. — Пошли-пошли!

Зараженные хлынули в крепость сплошным потоком, и как бы быстро не залазили в проход выжившие, образовалась пробка. Пришлось палить, почти не останавливаясь и вновь не жалея магазинов. Град из пуль выкашивал монстров целыми рядами, но по их телам тут же карабкались новые.

Дорогие читатели, спасибо вам большое за интерес к книге! Она существует только благодаря вашей поддержке и будет развиваться дальше. Впереди ещё треть, и я надеюсь вам она понравится не меньше!