Князь Берет Свое

Глава 25

Движением рук я резко оттолкнул его. Острие кинжала успело лишь немного оцарапать кожу.

— Умри, нечестивый! — злобно прошипел Андрей, падая на спину. Он успел сгруппироваться и кувырком отойти назад.

Я ощущал, как нечто чужеродное оказалось внутри — на царапине. Это чужая мана. Скорее всего кинжал отравлен магическим ядом.

Короткая вспышка пламени обеззаразила рану и полностью очистила её. Но легче мне не становилось. Потому что я не хотел убивать человека, с которого сорвал маску.

Высокие скулы, уже тронутые возрастом. Первые морщины. Густые брови, на одной из которых красовался длинный шрам, проходящий по надбровной дуге. А самое главное — тёмное-серые глаза человека, который стал для меня вторым отцом и дал шанс на новую жизнь.

Мой учитель.

Тот, чьим наследником я стал.

В той жизни он звался Ирканом «Шёпотом Империи». Тем самым, кто выкупил меня из рабства гладиаторских боёв и научил тому, что я знал. Под его руководством я заключил договор с Бафомётом, а потом стал тайным клинком и могущественнейшим князем империи.

Поэтому сейчас, когда я должен был убить его, мне было горько.

Но выбора у меня нет. Он фанатик моего врага, а значит его жизнь опасна для меня и моего рода. Да и не был он тем же самым Ирканом, лишь его двойником. С его внешностью, с его характером, но с чужой душой.

Было ли легче от этого? Чуть-чуть.

Но лучше бы маску я тогда не срывал.

Он сжал свободную руку в кулак, едва заметно шевеля губами. Готовит какое-нибудь проклятье, вижу же. Но медленно, его сюда взяли явно не за боевые качества.

— Прощайте, учитель, — почти беззвучно прошептал я.

Миниатюрный красный кристалл вырвался из руки и залетел врагу в ухо, взорвавшись там. Жизнь Андрея оборвалась за мгновение.

А потом от него на меня пошла невидимая глазу волна силы — посмертное проклятье.

Не проблема.

Моя кровь на руке получила запитку и вспыхнула, отводя проклятье куда-то на просторы астрала, на корм мелким сущностям.

Проклинатели неприятные маги, обычно у них скверный характер и очень мерзкие силы. Даже если ты убьёшь его, но не позаботишься о своей безопасности заранее, можешь получить подарок «на память».

Я присел и положил руку на магический круг, давая ему команду к отбою. Барьер вокруг меня рассеялся.

Игорь, скрючившись, стоял и смотрел заплывшим глазом.

— Господин Велёсов, я ничего не понял, но что велите делать?

— Собирай вещи. На ближайшее время мы оставим это поместье, здесь нам больше нечего делать, — я подошёл к телу Андрея и нашёл в кармане мананитовый диск, помещающийся в ладони. — А я заберу этот круг.

Игорь ушёл, а я принялся изучать находку.

Сигиль — носитель магических кругов и печатей, на которые их можно как заносить, так и переносить с него. Самый удобный способ.

Я положил сигиль в центр магического круга зарубина и подал в него энергию. По краям диска медленно пошёл огонёк, обозначающий идущий отсчёт. Я вышел из круга и уже через минуту он вспыхнул под воздействием сигиля, а потом втянулся в него.

И пол, и потолок оказались чисты. Оба круга, связанные друг с другом, одновременно занеслись на диск. Конечно, всю магическую систему особняка на него не занести, за один раз. Но общие чертежи довольно просты и я смогу повторить их в любом месте, в котором пожелаю.

Сложнее будет с потоком маны, который шёл сюда из астрала и подпитывал это место. Но в ближайшее время я всё равно не буду им пользоваться, потому что отдам призванному демону, который прикрывает нас от любопытства Ростова.

Кстати о Ростове. Стоило мне вспомнить про него, как раздался звонок телефона. Брать трубку я не спешил, потому что он распознает, где я взял трубку. Перезвоню ему, когда окажусь ближе к Ростову. В любом случае, мне сначала туда.

Я взял оставшуюся литературу Зарубина, его личные записи которые Игорь вытащил из шкафов и сейфов. И двинулся на выход. По пути не забыл и развалившееся сердце Распутина — чистейший мананит.

Когда я спустился, то мне предстала картина лежащей без чувств Киры на заднем сиденье. Гвардеец хмуро и чуть виновато посматривал на меня со следами глубокого, до синяков, укуса на лице.

— Что случилось, гвардеец?

— Конфликт, ваше благородие! — выпрямившись по струнке смирно, отчитался он. — Сударыня порывалась броситься вам на выручку. Сказала, что вы приказали помочь, если через пятнадцать минут вы не вернётесь.

— Но?

— Но я критически осмыслил её слова и решил, что вы бы никогда не стали подставлять своих людей под удар силы, с которой не справитесь за этот срок! Потому всячески препятствовал её порывам!

Так, этот парень идёт у нас на повышение.

— И чего она спит?

— Транквилизатор, ваше благородие! — гвардеец поднял опустошённый шприц. — Нашёл в бардачке!

— Молодец. Как зовут?

— Николай Дубравин, ваше благородие!

— Будешь заместителем Добрыни. Правильно мыслишь. Если бы вы оказались там, то скорее всего стали бы для меня обузой. Павел хорошо себя вёл?

— Так точно, ваше благородие! Успокаивал буйную сударыню добрым словом.

— Хорошо. Топлива хватит на обратный путь?

— Так точно, бак был заправлен доверху. В багажнике есть запас.

Я кивнул и дал команду к отъезду. Эта демонова усадьба мне уже осточертела.

Большую часть поездки обратно в Ростов я не помнил, потому что вырубился. Помню только как кричала Кира, когда пришла в себя. На гвардейца, на меня, на Пашу и даже на посапывающего Игоря. Но я-то видел, что она рада, что все теперь в безопасности.

Но вот за потерю куба она себя корила.

— Я не справилась с поставленной задачей, — уставилась она в замаскированное иллюзией окно.

Мы как раз подъезжали к Ростову, так что она пыталась отвлечься от негативных мыслей, рассматривая окружающие здания, светившие в ночи огнями фонарей. Для неё, уроженки средневекового магического мира, многое вокруг было в новинку.

— Куб забрали, когда я оставила его на самом видном месте. Хотя ты предупреждал, чтобы я была готова.

— Нет, ты сделала всё, что могла. Куб мы ещё вернём, — я перешёл на более жёсткий тон и добавил: — Как и должок Вильгельму. Я недооценил его сумасбродство, когда решил, что он не решится сразу действовать через силу. Ну да ничего, ему же хуже.

Мы въехали в зону заброшенного завода, откуда в тот раз выезжали из города. Была уже глубокая ночь, но я всё равно вышел из машины, чтобы позвонить Ростову.

Взял трубку он почти моментально.

— Велёсов, — холодным голосом произнёс он. — Что за трюк⁈ Почему дар моей дочери ослабел в несколько раз⁈ Ещё днём она пробивала дыры в стенах, а сейчас оставляет лишь мелкие отверстия в половину глубины! Объяснись!

— Мы вернулись, вышли за мной машину. Остальное обговорим лично, — сказал я и сбросил звонок, а потом вообще выключил телефон.

Тоннель открылся практически сразу. И оттуда, конечно же, выехал встречающий автомобиль, из которого вышел вечноулыбчивый Ваня.

— Господин Велёсов, — но как только он получше рассмотрел меня в свете фар, его улыбка слегка окоченела. — Что с вами⁈

А тут было чему удивиться. От них уезжал молодой аристократ в хорошей одежде, а вернулся почти оборванец. Весь в пыли, одежда местами порвана. На одной руке вообще пришлось срезать часть рубашки, чтобы наложить повязку на порезы, да и то — она пропиталась кровью.

— Обсудим с твоим господином. Вашу машину, под свою ответственность, пока оставлю у своих людей. Надеюсь, с этим проблем не будет.

— А… эм… ну, как господин решит.

— В мою пользу, даже не сомневайся. Они поедут за нами и подождут на подземной парковке, — я залез в авто к Ване и мы поехали под землю.

Спустя чуть больше пятнадцати минут я, отказываясь от всех предложений передохнуть и принять душ, поднялся к Ростову. Мой внешний вид его не смутил.

— Объяснись, — уже более спокойно сказал он.

— Сначала надо разобраться. Потому что ослабела не только Наташа. Но и я.

— Ты про ту штуку, когда подорвал озеро Нере? — без веселья усмехнулся он. — Будто мало было журналистам тупости моего старшего сынка, так ты ещё и стрельбы по главному водоёму города устроил. Они осаждают кремль с тех пор, как ты уехал. И их натиск не ослабевает ни на секунду!

Я вздохнул. — Они хотят разогреть толпу. Это их работа.

— Интересно, ты будешь так же спокойно говорить про тех из них, кто рвётся в палату к твоему брату? Между прочим, там твоя мать и сестра. Журналисты и с ними хотят пообщаться.

Мой кулак непроизвольно сжался. — Чёртовы стервятники.

— То-то же. Мои гвардейцы их не пускают ни сюда, ни туда. Но сам понимаешь, что тебе желательно дать им понять, что между нами нет никакой вражды. Как раз после того, как восстановишь силу моей дочери.

Я кивнул и без дальнейших разговоров пошёл к выходу. Ростов, на удивление, пошёл следом. На мой вопросительный вопрос он пояснил: — Хочу лично увидеть, что вы будете делать. Проблемы?

— Никаких. Потому что ты ничего не увидишь, — я открыл дверь и вышел. — Ваши глаза не могут видеть внутрь души.

Мы пришли во всё тот же тренировочный зал. Наташа к моему удивлению вовсе не спала. Наоборот — она хмурилась от сосредоточения и один за другим отправляла бирюзовые камни в выставленные мишени.

Только одежду сменила, с синей на зелёную, но в точно такой же комплектации: лосины, кроссовки, топ и заколка.

— Отец! У меня стало лучше получаться! — она воодушевлённо, но со следами усталости на лице, повернулась к нам. Завидев меня, она едва заметно улыбнулась. — Марк, — а потом осмотрела с ног до головы. — Ты выглядишь весьма… авантюрно, — в глазах любопытство.

— На то есть причины. Итак, — я выставил вперёд руку и подошёл к ней. Затем сконцентрировал ману и выпустил в виде красного кристалла.

Крупный, он бы не уместился в моей ладони. Он переливался живым алым светом. Точно такой же я отправил в озеро.

— Так ты тоже⁈ — округлила Наташа глаза.

— Сделай такой же.

Она посмотрела на меня с неуверенностью, а затем с первой попытки повторила мой результат в виде бирюзового камня.

— Сейчас легко было, — она растерянно обернулась на отца. Ростов внимательно наблюдал.

Я впитал свой кристалл обратно. Потом взял Наташу за руку, отчего она тут же покрылась румянцем.

— Кхм, — кашлянул Ростов, смотря на меня очень суровым взглядом. А стоявший у стены Александр — телохранитель Наташи, чуть ли не сжигал взором. Ростов сказал: — Держи себя в рамках.

— Это необходимо, для чистоты эксперимента, — без запинки ответил я. — Наташа, теперь попробуй создать самый большой кристалл, на который способна.

— Какой… ну, примерно?

— Максимально большой, говорю же, — я внимательно посмотрел в её зелёные глаза. — У тебя всё получится.

Она кивнула, чуть сжала мою руку. А потом выставила другую ладонь и, прикрыв веки, сосредоточилась.

Из её руки стал постепенно расти высокий кристалл, красочно переливающийся зелёными и голубыми оттенками бирюзового. Он рос не моментально, но с каждой секундой всё увеличивался и увеличивался.

Сосредоточенный взгляд Ростова тоже менялся. Сначала на любопытный, потом на удивлённый, а потом, когда бирюзовый кристалл вырос до размеров зависшего в воздухе легкового автомобиля, его глаза округлились как монеты.

— Я… всё… — едва слышно пробормотала Наташа и обмякла без чувств. Упала она в мои вовремя подставленные руки. Ростов словно забыл о своём статусе и подбежал к нам.

— Что с ней⁈

— Переутомилась, но ничего страшного. Чуть поспит, хорошо поест и всё будет нормально, — я оценивающе взглянул на зависшую в воздухе громадину. — Эта штука забрала почти все её силы. Но её хватит, чтобы разнести половину кремля.

— Как она её сделала? До этого у неё же получалась какая-то галька!

— А вот тут у меня лишь один вариант. Боярин Ростов, кажется, мы с вашей дочерью связаны силами.

Впервые я видел, чтобы эмоции на лице Ростова сменялись с такой скоростью и глубиной. Мне с трудом удалось подавить усмешку.

Но он взял себя в руки, как истинный аристократ.

— Что это значит?

— Что чем ближе мы с ней друг к другу находимся, тем сильнее она, — я выставил руку и из неё за несколько секунд вырос красный кристалл в половину человеческого роста. Дальше не стал, я так и не восполнил силы после последней схватки. Но улыбнулся, смотря на творение. — И тем сильнее я.

Лицо Ростова стало похожим на непроницаемую маску.

— Впервые слышу о подобном.

— Я тоже, — красный кристалл втянулся в мою руку в виде чистой маны. — И удивлён не меньше вашего, боярин Ростов.

— Ты можешь сделать так, чтобы твоё присутствие не понадобилось? — его слова были ледяными. — Боюсь, княжич Мстислав не оценит, если около его невесты будет ошиваться володарич бедного рода. И да, убери руки от моей дочери.

— Какая резкая перемена, — со сталью в голосе ответил и я, плавно укладывая Наташу на стоящую рядом скамью. — Чем обязан?

Но на мой вопрос он не ответил.

— Саша, унеси мою дочь отсюда, — Александр подошёл и, взяв Наташу на руки, понёс из зала. Как только они удалились и мы остались наедине, Ростов продолжил: — Сначала я думал, что ты просто очень талантливый и чрезмерно амбициозный молодой мужчина. Что твоя цель — завоевать место для своего рода.

Он осмотрел свою правую руку, на которой красовался перстень с бирюзовым камнем. Я чувствовал исходящую от него энергию.

— Я считал, что протянутая тебе рука помощи будет принята если не с признательностью, то хотя бы с уважением. Что мы с тобой, несмотря на былые разногласия между нашими кланами, заложим фундамент плодотворного и долгого сотрудничества. Ко взаимной выгоде.

Ростов продолжал смотреть на камень, словно принимал какое-то важное решение. Но всё никак не решался сделать окончательный выбор. Потом он поднял глаза на меня.

— Но я ошибался, — он поднял руку с перстнем на уровень головы, наглядно показывая его мне. — Видишь этот камень?

Я хмыкнул. — Не только вижу, Максимиллиан, но и прекрасно знаю, что это.

— О, правда? — притворно удивился он. — Поделись, будь так любезен.

— Это концентрат маны. То же самое, что воспроизводит твоя дочь. Только многократно более уплотнённое. Думаю, в этом колечке помещается эквивалент несколько таких штук, — я качнул головой в сторону огромного бирюзового кристалла, продолжающего висеть в воздухе.

— Надо же, верно. Знаешь, для чего я задал этот вопрос?

— Догадываюсь. Посмотрел-таки в архив?

Он медленно кивнул, не спуская с меня глаз. — Да. У моей дочери — первородный дар, тот самый, что был у основателя нашего рода и клана. «Великий Кристалл Материи», так его называли в те времена. Исключительная сила, способная вершить судьбы мира. При должном использовании.

— Как и всякий из первородных, — подметил я. — До смешения кровей, каждый дар был гораздо сильнее.

— Я говорю это тебе не для рассуждений о силе.

— А для чего же? — я наклонил голову набок, уже чувствуя, к чему идёт наш разговор.

— Чтобы твоя алчная натура вышла наружу, — с изрядной долей яда процедил он сквозь сомкнутые зубы. — Тебе мало власти, тебе мало денег и влияния! Нет, ты позарился на нечто большее, на то, чем дорожит каждый уважающий себя одарённый, особенно если в нём течёт благородная кровь!

Он насупился. Всё его лицо напряглось, а глаза будто пытались пронзить меня насквозь.

— Ты втёрся мне в доверие, воспользовавшись моей щедростью и желанием сделать эту губернию сильнее. И вместо того чтобы честно выполнить условия нашей сделки, ты забрал часть силы моего клана, присвоив её у моей дочери!

Ростов стиснул зубы, поигрывая желваками.

— А потом, будто этого было тебе мало, ты поставил её дар в зависимое от себя положение, наивно полагая, что я не распознаю твой план! Марк Велёсов, ты — вор!